В жизни Эйдана Келли строгие законы мироздания отличались запутанными формулировками и непредсказуемыми исключениями, зависящими от положения звезд на небе прошлой ночью, стороны света, куда после утренней рулады прыгнула лягушка в саду тетушки Мэв, количества лучей света, пробившихся через старую занавеску в гостиной и упавших на любимую кружку прадедушки, и прочих вещей. По счастью, напарник Эйдана был ему полной противоположностью: еще в детстве Ричард Норвуд составил планы на жизнь, которые постепенно и уверенно претворял с прагматичностью и трезвостью суждений человека, у которого логика главенствовала над эмоциями. Но замечательным Ричарда делало вовсе не это, а его способность привносить порядок и упорядоченность во всё, что его окружало. Дела, которые без Ричарда могли превратиться из обычных краж и побоев в решение давних распрей между троллями с призывом в свидетели всех силиконовых форм жизни Чикаго или требовали двух-трех танцев на приёме одного из Дворов, вдруг оказывались решаемы в соответствии с человеческими законами. С Ричардом Эйдан был спокойнее, тверже стоял на земле и почти ощущал себя человеком.
Но чудодейственное влияние Ричардовой обычности распространялось и на всех родственников Эйдана, из-за чего любое расследование в его родном районе превращалось в тихую осаду крепости, у которой был один-единственный защитник.
Вот и сегодня троюродная тётушка Катлин пыталась выяснить у Эйдана, нет ли у «очаровательного серьёзного мальчика» девушки или парня, ведь негоже такому замечательному молодому человеку жить одному, когда есть дама, полная жизненных сил и желания скрасить холостяцкий быт. Лицо тётушки сияло, как может сиять только лицо женщины, овдовевшей вот уже в седьмой раз, Эйдан, нацепив вежливую улыбку, привычно посетовал, что работа отнимает столько времени и сил, что у людей обычно не остается времени на серьёзные отношения. Отвернувшись от поскучневшей тётушки, он окинул взглядом сад перед её домом, выискивая среди родственников и гостей своего напарника. Ричард стоял под яблоней, внимательно слушая кузена Диглана. Диглан был хорошим парнем, но любвеобильностью пошел в свою мамулю, не всякий смертный смог бы вынести их прыть, сказать по правде, далеко не каждый ши на это был способен. А ещё Диглан отличался ранимостью, вполне рассудительный и вежливый отказ Ричарда сбежать немедля и начать счастливую новую жизнь в иллинойсской глуши мог вогнать его в жуткую тоску, сподвигнуть на написание трагичных песен, от которых плакали феи и кисло молоко. Эйдан решительно начал протискиваться через окруживших дерево родственников, которые улыбались Ричарду и тихо перешептывались, обсуждая шансы Диглана. Катастрофу надо было предотвращать.
Вторая и третья группы за заложниками не охотились. У них были другие задачи. Перемещаться по городу, по возможности быстро, оставляя в более-менее значимых местах спецамулеты из тайного хранилища. Спустя несколько кратких мгновений амулеты срабатывали на возгорание. Пожары обычно хорошо отвлекают людей, особенно в городах. А тут еще каждый из этих самозваных воинов вспомнит о своих близких, возможно находящихся в опасности, и кто знает… может, и дезертирует. Суматоха, паника, неразбериха… то, что надо штурмовикам!
Не только Ирина Архиповна знала приемы диверсионной войны. Здесь до них тоже додумались. Применяли только редко и тайно.
Группы свое дело знали хорошо.
Быстрый Шаг. Осмотр местности. Выбор цели. Закладка амулета. Активация. И новый Шаг.
И к небу тянется еще один дымный столб.
Чей-то дом близ центра города. Склад, похоже с мукой и крупами. Мастерская, пустая… сойдет, к ней примыкают два жилых дома, все вместе даст хороший очаг, заметный! Лечебные палаты. Пятеро богов, вот удача! Где тут у них хранилище всякой целительской пакости? Бинты, травы? То, что хорошо горит?
В лечебных палатах удача штурмовикам изменила. Видимо, Бог Ульве не одобрял атаку на больницы и лазареты? Или вообще не одобрял поджогов? Но осуждение этого деяния выразил довольно ясно.
Конечно, то, что старенький лекарь незадолго до этого момента отправился на склад лечебных припасов, было случайностью. Он всего лишь хотел отругать скаредного смотрителя — тот выдавал посыльным не лучшие припасы, как было уговорено, а те, что почти устарели… То, что Янке померещится Макс и она помчится к нему, тоже было случайно, но предсказуемо. То, что нервный дракончик, произведенный этой предприимчивой девицей в женихи, не усидит на месте и пойдет искать «невесту» — это даже не случайность, а закономерность.
Встретились они в коридоре близ склада.
Старенький лекарь, второпях не сменивший заляпанный чужой кровью накид, растерянно замер, щуря со света глаза. У дверей была какая-то темная масса. Спустя миг она распалась. На полу, скорчившись среди разбросанных свертков с бинтами, лежал слишком бережливый смотритель. Над его телом склонились какие-то люди в полушубках…
— Что здесь… — начал лекарь…
Он не всегда был просто лекарем в тихом пригорном городке, когда-то его служба была куда беспокойней. Только это помогло уклониться от рванувшегося в его сторону золота. Знак! Опасность!
Личный запас искр старика давно был близок к дну, но драконы щедры. И сейчас он мог ответить. Связка Ниирен-Иллу (окаменяющее-сонное) сорвались с запястья, будто и не было десятилетий покоя и мирной работы.
Двое упали. Еще один упал, перекатился, послал в ответ какую-то дрянь, кажется, смертельную… Это не мародеры, те такого не знают. Это враги…
А он оставил связную шкатулку в лечебном покое. Не хотел, чтоб слышали, как он ругается со смотрителем… приятели ведь… были…
Дурак.
Старик хватанул ртом воздух, сердце… давно надо было пролечить сердце. Но ни один из его учеников этого пока не умел.
Кажется, уже не сумеет. А если сумеет, то не с ним.
Почти машинально накинул щитовое, отражая очередную атаку. Джидь? Нет, Беть, болевое. А дверь на склад открыта… сколько их там? Зачем им склад?! Дрогнувшая рука подвела, Знак сорвался. А в щит врезалось так, что его швырнуло об стену. Старик вскрикнул. Хотя какой там крик, хриплый стон. Никто не услышит…
Как темно…
— Дедушка! Дедушка, ты Макса… ой!.. Мамочка…
— Янка! Арррр!
Дети! Здесь! Перед этими…
Старик не успел ни о чем подумать — он просто инстинктивно раскинул руки шире, чтобы растянуть щитовое на детей. Пальцы коснулись горячего слева… и справа…
И тут болью тряхнуло так, что в глазах просветлело.
Дернулось, как будто ушибленное кулаком, сердце. И тут же смолкло. И заработало четко, легко… будто откатилось назад лет на тридцать-сорок.
Темнота расступилась, неохотно, но быстро, и он увидел…
Коридор был залит светом. Светились его руки, светился он весь, и странным, нездешним светом сияли фигурки дракончиков. Слева — голубовато-белый, льдистый, справа — зеленый, удивительно теплый и чистый. И странно сливаясь, этот свет сходился над ним в золотистое сияние щита. Самого мощного щита, которого он когда бы то ни было видел в своей жизни. Щит разлился по коридору, непонятно как обрушил стену склада вместе с дверью. И вместе с тем типом, что едва его не угробил.
Чужаки были там. У поддона с кувшинчиками масел. Бой в коридоре длился меньше минуты, они не успели, не успели…
Уже увидели его — лица искаженные. Запястья тлеют золотом. Собираются в Шаг?
Ну, нет!
Из заготовленных Знаков у него осталось только окаменяющее. Название было неточным. Знак всего лишь обездвиживал человека, временно превращая его в подобия живой фигуры…
Но этому Знаку забыли сообщить о его слабости.
Вспышка ослепила. Золото озарило коридор, затопило склад, сиянием прокатилось до самых дальних углов. А когда схлынуло, на полу среди рассыпанных кувшинчиков застыло семь статуй.
Совершенно каменных статуй.
Лекарь на всякий случай сотворил поиск, облил статуи, масло и пару соседних поддонов водой. Вроде все.
Так.
И что это было?
А тяжело драться с магами. Тяжко и даже страшно, когда твой враг не слабей тебя, как ты привык. Тяжко и страшно понимать, что ты хотел его убить, и он теперь об этом знает… и тебе тоже, скорей всего, теперь не уйти живым.
Беззащитный город встречал чужаков неприветливо. После минуты-другой растерянности горожане тут же хватались за ближайшее доступное «орудие встречи» и приветствовало незваных гостей в меру сил, умения и оснащенности.
Группа помощника Верняка нарвалась на каких-то мастеровых. Кожевники? Ткачи? Красильщики? Вельхо не знали, что всякие там «чернорукие» кипятят в своих котлах, и не собирались знать. Их мелкая возня — не то, что должно интересовать вельхо. Но миг — и узнать пришлось. Единственное применение Знака в сторону «черноруких» — и в бойцов полетели те самые чаны…
Следующей группе не повезло материализоваться на полигоне. Тренировок там в это время уже не шло, но штурмовиков это не спасло. Именно в это время там скопилось три десятка девушек, бегущих в лекарские палаты, на предполагаемый пожар. Напрасно трое парней, сопровождавших девчонок для защиты, кричали остановиться и перестать, подождать… Перепуганная женщина — страшная сила, и она не в состоянии успокоиться, пока не среагирует на угрозу. А реакция… Девчонки только начали изучать Знаки. Каждая с перепугу применила не то, что умела, а то, что получилось. На результат слабонервным лучше было не смотреть. Достаточно сказать, что один из парней всерьез задумался, а стоит ли жениться на одной из этих стихийных бедствий.
Еще три пытались захватить ратушу. Архани сработал по целям как должно, охрана полегла на месте, но полетевшие из окон гранаты превратили попытку штурма в беспорядочное отступление. Что бы ни испугало неведомых авторов отпечатка, выглядел он впечатляюще. На месте падения кристаллов мгновенно вспухла непроницаемая черная туча, с «зубами внутри», как потом повествовал один из выживших. На их счастье, гранаты были маркированы не убойным красным, а только желтым. Применять самые смертоубийственные отпечатки на городской площади дураков не было. Поэтому примерно половине нападавших удалось удрать с места атаки на своих двоих и даже сравнительно целыми. Но этим удача штурмовиков себя исчерпала. Они не успели даже изготовиться к Шагу. Кто-то дико орал, стряхивая с рук неведомо чьи «зубы», кто-то лихорадочно пытался наложить на себя Лено, обезболивающее. И в этот момент из окон хлестнули стрелы. А миг спустя перед ними возник отряд горожан. С арбалетами.
Это было красивое зрелище — Шаг, мгновенно проявившиеся в воздухе фигуры ступают на мостовую, и слитным движением взводят оружие…
Но штурмовики красоты не оценили. Инстинктивно оглянулись назад — но там была туча, стена ратуши и весьма хмурые люди в окнах. Тоже с арбалетами…
Еще одна группа выполняла задание по захвату потенциального источника магии. Вельхо этого подразделения были информированы лучше других и представляли себе, что искомый источник может оказаться драконом. Более того, они в разное время ходили с Ловчими-драконоловами и были неплохо натренированы в захвате этих «кровавых тварей». У них были и сетеметы, и даже портативный вариант хватухи. Они были хорошо вооружены и собирались выполнить свою задачу в полном объеме. Найти источник. Захватить, перебив вероятную охрану. Обездвижить добычу, по возможности зачерпнуть магии, тем самым усилив свои возможности. И защищать образовавшийся плацдарм до подхода основных сил. Неофициально им дали понять, что за выполненное поручение простят даже если они слегка переборщат с усилением… Но не слишком, ясно?
Да ясно, конечно. Конкурентов Высшие себе не хотят, так что слишком много магии действительно лучше не брать. Чересчур жадные долго не живут.
К складу, превращенному в драконий госпиталь, группа вышла как по компасу (в Нойта-вельхо не пожалели хорошего поисковика). К самому госпиталю подобралась незамеченной — Знак скрытности недаром один из самых охраняемых секретов… Охрану нейтрализовали удачно, без шума. И — удача! Источник действительно оказался драконом! И не одним. Полтора десятка драконят пугливо всматривались в незваных гостей.
— Ульве нам благоволит, и сегодня мы чем-то его очень порадовали… — обморочным голосом проговорил старший пятерки. — Не один дракон… Трижды пять! Боги, это же чудо!
— У нас сетеметов не хватит!
— А на кого не хватит — тот как раз пойдет на нашу личную подпитку…
Откуда они могли знать, что вместе с дракончиками в одной больничке окажутся и свои, вельхо-отступники? Подростки-ссыльные из Горькой пустыни? И откуда они могли догадаться, что за эти пару дней эти, казалось бы, непримиримые враги (по Заветам), сумеют сдружиться? И уж конечно, о том, что драконье присутствие в десятки раз усиливает магию вельхо, штурмовики и подозревать не могли. А потому закончилось все быстро и бесславно.
— Вельхо!.. — какой-то тощий парнишка высунулся из-за бока ближайшего дракончика и отступил.
— Отку… — второй голос оборвался вскриком — сетемет ударил в цель, и драконыш забился в жадной хватке сети…
Миг растерянности, чей-то тихий детский всхлип… а потом к потолку рванулся бешеный крик:
— Бей их, ребята!
Драконята были приучены не сопротивляться магам, подростки мало знали и здоровье к ним должно было вернуться очень нескоро… но кто об этом помнил? В незваных гостей полетели даже не Знаки, просто неоформленные вспышки сырой силы, простенькие, совсем примитивные…
Только вот мощность у них была запредельная.
Волна, рванувшаяся с рук тоненькой девчушки, скрутила половину драконоловов диким подобием хватухи и вмяла в стену. Прежде чем остальные успели опомниться, новая волна, откуда-то из глубины, буквально вышвырнула их из склада. Прямо под ноги здоровенному взрослому дракону… Злющему!
Разумеется, Кроули не хотел. И даже попытался изобразить полное непонимание, но не на того напал! Хотя после шести тысячелетий знакомства Азирафеля вряд ли можно было считать наивным.
— Вы с ним очень похожи, Кроули! Очень. Мне кажется, Дамблдор это заметил, и теперь…
— И что с того, ангел? — немедленно перебил его Кроули. — Все на кого-то похожи, даже ты. Как-то я смотрел фильм…
Договорить ему Азирафель не дал.
— Дамблдор считает вас родственниками! Как и я.
— Ты так считаешь? — Кроули сдвинул очки на кончик носа, чтобы лучше видеть. — Но какого чёрта? Это же невозможно.
— Тебе отлично известно, что это не так! Мы совершенно не случайно попали именно в эту реальность, где ты, похоже, уже порезвился. Поэтому тебе так прекрасно дался этот переход, — Азирафеля осенило. — Конечно же, ты бывал здесь раньше! У тебя осталась квартира, где ты просто не успел развести цветы, и твой «бентли». Всё сходится!
— Ангел, успокойся!
— Я совершенно спокоен!
— И именно поэтому ты вцепился в моё колено?
— Извини, — Азирафель понял, что слегка увлёкся, и убрал руку. — Но это твой сын! Я, конечно, понимаю, что ты не планировал ничего такого, но наше появление здесь перед концом света…
— Символично, я понял. Только я здесь ни при чём.
Оправдания звучали жалко, и Азирафель не собирался их дослушивать до конца.
— Нам необходимо его найти, — объявил он.
— Зачем?
— Мне кажется, тогда мы получим ещё одну подсказку.
— Но он даже не мой ребёнок! — продолжал настаивать Кроули.
— Ты совершенно напрасно это отрицаешь, но дело твоё. Просто согласись, что это слишком похоже на часть какого-то плана.
— Абсолютно непостижимого, — скептически хмыкнул Кроули.
— Как и все Её планы, — согласился Азирафель. — Думаю, в этом есть смысл. Я никогда не умел понимать Её знаки, но сейчас всё слишком очевидно.
Кроули протянул в сторону руку, и через мгновение в ней материализовалась бутылка, к горлышку которой он с жадностью припал.
— Будешь? — предложил он, утолив жажду, и, передав бутылку Азирафелю, продолжил:
— Разумеется, к этому ребёнку я не имею никакого отношения, но в твоих предположениях что-то есть. Я наведу справки про этого молодого человека, и возможно, добьюсь с ним свидания…
— Каким образом?
— Представлюсь отцом, — Кроули ухмыльнулся. — Если уж вы с Дамблдором в это поверили, то убедить кого-то ещё будет несложно. Но ты ничего не сказал про организацию этих… как их там? Пожирателей Смерти.
— С ними-то как раз всё ясно. Обычная борьба за власть. Обществу иногда нужны реформы.
— Но не настолько же радикальные?
— Это как с любой революцией — начинается красиво, быстро выходит из-под контроля, но без неё не обойтись. Нужны обновления, или общество начинает загнивать.
— Да ты стал философом, ангел.
— Я просто очень долго здесь живу, — улыбнулся Азирафель. — Немного отуземился.
Кроули забрал у него бутылку и, промочив горло, принялся рассказывать, что узнал о Пожирателях Смерти от профессоров. Оказалось, тех здесь считали силами Тьмы, а Дамблдор, в противовес им, был главой сил Света. Оставалось лишь удивляться вечности некоторых понятий. Как же легко всё разделить на свет и тень, день и ночь, чёрное и белое — а потом устроить битву. Свой Армагеддон. Азирафель вдруг понял, как мало у них осталось времени, и ему стало не по себе. Вот что значит привыкнуть распоряжаться вечностью! А ведь год — это так мало.
— Кроули, а мы ведь не сделали ничего, чтобы отыскать мальчика!
— Да неужели? Но на твоём месте я бы говорил только за себя.
— Ты его нашёл?! — обрадовался Азирафель.
— Приятно, конечно, когда в тебя так верят, — довольно фыркнул Кроули, — но нет. Я лишь отыскал ту самую книгу и заглянул в неё.
— И что там?!
— Там появляются имена тех, кому исполнилось одиннадцать лет, и пришла пора отправлять приглашение в школу.
— Кроули, а мы не опоздаем? Ведь после дня рождения останется очень мало времени до начала конца… должна появиться Адская гончая, потом всадники Апокалипсиса… кракен, дождь из рыбы. Атлантида, — вздохнул Азирафель, — всплывёт. И нам с тобой надо будет что-то придумать.
— Придумаем! Импровизация всегда в таких случаях выручала — отмахнулся Кроули. — Единственное, что меня смущает, течение времени.
— Что с ним не так?
— Мне кажется, что оно здесь иное.
— Ты тоже замечаешь, что всё ускорилось? — Азирафель почувствовал облегчение: всё-таки не только ему так показалось.
— Не уверен… Мне вообще кажется, что этот мир — зеркало нашего, а потому возможны искажения. Допустим, у нас тот-самый-ребёнок рождён летом десять лет назад, а здесь он вполне мог появиться зимой.
Азирафелю эта теория показалась притянутой за уши, но ему захотелось подбодрить Кроули.
— Интересная мысль, — похвалил он.
— Ты думаешь? — Кроули выразительно приподнял бровь. — Вообще-то я в порядке бреда… Будешь ещё?
Азирафель вовсе не собирался напиваться, но бутылку взял и сделал пару глотков только потому, что в горле пересохло. Да и Кроули так жадно пил…
— Мы сегодня не будем напиваться, — веско сказал Азирафель.
— Не будем, — согласился Кроули.
— Совсем не будем.
— Действительно, зачем нам?
— Завтра приедут дети.
Кроули поморщился и словно невзначай заметил:
— К тому же мы всегда можем отрезветь. В любую минуту.
Это был очень веский довод. Очень! И именно он обычно помогал расслабиться и немного отвлечься от однообразия будней. Гавриил мог сколько угодно рассуждать об оскорблении храма тела и прочих высоких материях, но Азирафель был убеждён, что блинчики и бриоши никого оскорбить не могут. Как, впрочем, и хорошая выпивка в неплохой компании и прочие маленькие радости, украшающие жизнь.
— Винки, — позвал Азирафель, и когда леди-эльф появилась, распорядился: — Сделай для нас суши.
Всё-таки разница между культурным досугом и заурядным пьянством была существенная, хотя, конечно, Кроули и не ел суши. Так или иначе, к себе Азирафель вернулся в превосходном настроении, насвистывая прилипчивую мелодию, и полностью подготовленный к встрече с учениками. Всё шло по плану, никаких неожиданностей не предвиделось, и вообще жизнь была прекрасна.
Оказалось, что в школу ученики прибывают только к ужину на специальном Хогвартс-экспрессе. Азирафель, конечно, очень уважал традиции, но всё равно не мог понять, зачем детям, живущим неподалёку от школы, сначала добираться до Лондона, а потом почти весь день ехать обратно. Когда он поделился своими сомнениями с Кроули, то ехидно усмехнулся:
— И это говорит человек, отправившийся в Париж за блинчиками в разгар революции?
— Это совершенно иное!
— Не буду спорить.
Азирафель был настроен на миролюбивый лад, поэтому пропустил колкость мимо ушей и отправился к озеру немного прогуляться. В конце концов, он любил кормить уток, а Чёрное озеро было ничем не хуже утиного пруда в Сент-Джеймсском парке. Разве что никому в голову не пришло установить на его берегах чугунную ограду и подстричь траву. Но в этом тоже был какой-то шарм.
Утки резво ныряли за хлебными корками, совершенно не мешая Азирафелю размышлять над вчерашним разговором. Как бы Кроули ни ёрничал, он не мог угадать Её замысел, непостижимый по своей сути, но даже он соглашался, что их появление здесь не случайно, а значит, игра началась. Возможно, они с Кроули были в ней лишь пешками — а возможно, у них был шанс что-то изменить.
Старенькой полицейской машине было далеко до «Мустанга», но жаловаться не на что. Вся приличная техника сейчас на улицах, патрулирует город.
Ночная Рута разительно отличалась от себя же — чуть больше недели назад, когда никто еще даже не слышал об угрозе. Яркие витрины по-прежнему светились, но магазины были закрыты. Людей практически не было. А те немногие, что все же встретились ему на пути, двигались почти бегом.
Джет собирался провести остаток времени до начала операции дома. Возможно, это последняя спокойная ночь. Он уже хотел отправить машину в гараж, когда пискнула, привлекла внимание, рация, болтающаяся на шее.
Вызывал инспектор Гус.
— Джет, не спите еще?
— Нет. Только домой добрался. А что?
— Патруль задержал в пустыне человека. Он назвал ваше имя.
— Что за человек?
— Не знаю. Сможете подъехать к западному выезду? На месте узнаете и мне сообщите.
Джет, нечего делать, согласился и снова влез в кабину. Ехать предстояло через половину города. Спасибо еще, в машине навигатор полицейский, так что на экран выводятся не только основные дороги, но и все переулки и проезды. Через них будет короче.
Трасса возникла внезапно. Только что тянулся пестрый извилистый переулок, и вдруг — ровная пустынная дорога, мягкий свет фонарей перебивает тусклые квадратики окон. Ни людей, ни машин. Судя по навигатору, полицейский пост будет справа, метров через двести.
Джет припарковал машину у выезда на трассу, проверил, на месте ли личная карточка, и выскочил из кабины в ночь.
Было уже ощутимо холодно, поднимался ветер. На зубах скрипнул песок.
Мимо неспешно проехал тяжело груженый пустынный кар. Кто-то решил покинуть город на ночь глядя…
Джет поежился и пошел следом за ним. Вскоре среди прочих огоньков он высмотрел то, что могло быть только проходной полицейского участка.
Дверь оказалась заперта. Джет внимательно осмотрел ее и обнаружил сбоку сенсорную панель. Она не выглядела рабочей, но чем черт не шутит? Прикоснулся один раз — никакой реакции. Еще раз прикоснулся — снова безрезультатно. Ну, значит, другого выхода нет…
За частыми ударами в обшитую пластиком дверь тут же последовал ответ:
— Эй, кто там ломится? Лицо покажи!
Джет, не увидев ни окошка, ни каких-либо иных приспособлений распознавания личности, просто отошел на два шага.
— Сейчас открою.
В относительно небольшом помещении было много света и людей. Большинство из них окружали человека в пропыленном желтом плаще, сидящего на диване у дальней стены. Только в диспетчерском уголке продолжала кипеть работа. Если раньше, когда была сеть, с этой задачей легко справлялся один человек, то теперь диспетчеров было трое, и они все время что-то бубнили в свои рации.
Впустивший его полицейский спросил:
— Вы Джет Дага?
Джет протянул карточку. Но полицейский и не подумал ее брать:
— Я все равно не смогу проверить. Так вы — господин Дага?
— Да.
— В таком случае… не могли бы вы взглянуть на этого человека. Он утверждает, что знаком с вами.
Полицейские расступились, и Джет вгляделся в осунувшееся от усталости, но вполне узнаваемое лицо.
— Алекс Донаван, — сказал он неохотно. — Как вы здесь оказались?
Алекс вяло махнул рукой в приветствии, но тут же сел ровнее. Сказал:
— Не смотря ни на что, рад вас видеть живым и здоровым, Джет. Рэтх просил передать: высадка гведианского десанта началась сегодня днем, в районе оазиса Сухой колодец, это чуть меньше сотни миль от Руты. Сами понимаете, они будут прорываться в порт…
— Понимаю. Вы один? Как остальные?
— Остальные ушли в горы. Да. Я тут один. Марко убили, так что больше никого… полицейские его видели.
Джет с трудом вспомнил круглолицего рутанца. Он повернулся к полицейским:
— Далеко вы его нашли?
— В дюнах. Совсем близко. Еще бы немного, и он сам бы сюда доковылял…
— А второй?
— Труп нашли чуть в стороне. И мертвый науг там.
— Понятно.
В этот момент на связь вновь вышел инспектор Гус и порадовал всех сообщением о приближающемся шторме.
Джет не успел отключиться, как один из полицейских выругался нехорошим словом и добавил:
— У него кровь идет! Весь диван изгваздал, смотрите…
— Донаван, не могли сразу сказать, что ранены? — возмутился Джет.
— Новости все же, я считаю, важнее. Да и рана… не смертельная.
Джет скрипнул зубами и сказал:
— Сейчас подгоню машину. Отвезем вас в больницу.
Алекс улыбнулся бледными губами и ничего не ответил. Джет понял, что следует поторопиться.
Когда грузили Алекса в кар, ветер уже вовсю разгулялся, а видимость упала настолько, что если бы не фонари, Джет непременно слетел бы с трассы. Ехать приходилось медленно, каждую минуту ожидая, что из мглы впереди вынырнет или встречная машина или зазевавшийся угол дома.
Ехали молча. И только в самом конце, когда навигатор уверенно указал на больничные ворота, Алекс спросил:
— Как рыжий? Жив?
— Он в порту. Порт захвачен.
Пауза.
Джет помог Донавану выбраться из машины. Тот тяжело оперся о дверцу, молчаливо отказавшись от помощи.
Джет легонько сжал его здоровое плечо и сказал:
— На рассвете попробуем туда прорваться.
— Хотел бы я быть с вами…
— Идемте. Песок.
Песок действительно мешал и говорить и дышать. Даже здесь, под защитой двух больничных корпусов. Холодный ветер гнал поземку, вокруг фонарей вилось марево.
— Похоже на метель, — пробормотал Алекс.
Разглядывая нового себя в зеркале, он чуть подпрыгивал на месте от ощущения лёгкости. Ну, что сказать? Здоровый образ жизни, умеренная активность, хорошее питание, полноценный сон, положительные эмоции. Чувствовать себя прекрасно довольно легко, если не жалеешь времени и усилий.
Меня же будто потолком к креслу придавило. Не знал бы о криосне, решил бы, что клиент нарочно пытался себя угробить. Не удивительно, что ему хотелось избавиться от этого тела, оно через десяток лет само бы отвалилось в муках и корчах.
— Постарайся убраться незаметно, — бросил он через плечо.
— Одолжите машину, доехать до города?
Он задумался на мгновение, потом усмехнулся:
— Бери. Ту, что ты так предусмотрительно за воротами поставил. Можешь не возвращать, вычту её стоимость из счета.
Дверь закрылась. На душе сделалось тошно. По опыту, он изгадит свою жизнь примерно за полгода. Все пятнадцать лет стараний… Хотя бывают случаи, что успевают одуматься. Или более вменяемый вариант за руку поймает. Буду надеяться на лучшее, я же ему Джесс оставил. Другую такую мне до следующего контракта не найти.
Я выбрался из дома через черный ход и сел за руль настолько старой жестянки, что у неё на самом деле был руль. На всякий случай прикупил когда-то этого монстра, чтобы не жалко было втридорога самому себе загнать. Кто тут сам? Кому себе? Тело вело себя под стать тачке — капризничало и ныло, в голове крутилась мешанина воспоминаний своих и чужих. Клиент получил обрезанную версию, точно столько, на сколько условились, я — те же самые годы в двух экземплярах. Как было и как стало — беспросветный ужас и красота неземная.
«А где же твои?» — нашептывал злобный голосок где-то в районе совести.
Я немедленно припарковался. Сердце билось о рёбра, в ушах гудело, от пота щипало глаза. Вслепую набрал привычный номер.
— Брат, хреново выглядишь, — нечеткое лицо Айвана на экране напоминало облако, — Демоны одолевают?
— Давай без шуток. Дело сделано, пеленгуй меня и забирай поскорее.
Эвакуатор примчался с рекордной скоростью, всего-то и успел за это время: раза три раскаяться в своих поступках, два — пообещать вести нормальную жизнь и один — задуматься о сдаче с повинной. Деньги пожертвовать не клялся, уже хорошо. Как-никак заработал, к тому же не все они мои, сотрудники ждут своей доли. Не могу же я хороших людей подводить.
— Отпускаю тебе грехи, сын мой, — техник дернул дверцу, и если судить по звуку, оторвал ее с мясом. — О, как…
— Айван, без охов-ахов вытаскивай… И домой… Хочу домой… Хочу себя назад… назад в себя…
Здоровый бугай — может, в самом деле, в его стране на картошке таких выращивают — достал меня из салона и едва не на руках перенес в кабину тягача. По пути последними словами костеря упырей, не способных сохранить тело, данное им природой. Зря он так. Куда бы мы без этих упырей?
— Брат, ты не помирай только. Лады?
Я усмехнулся через силу:
— То я тебе брат, то сын… Определись…
— Ты мне курица, несущая золотые яйца. Сейчас домчим, как по льду, — и уже не мне, а куда-то в сторону, — Моник, девочка, зеленый коридор, акробат опять надорвался!
Ответа я не слышал, но знал, что ребята не подведут. У нас отличная команда. Просто замечательная… Лучше всех… Слюна во рту была горькой и отдавала медью… Засыпая, только и смог повторять: «Айван, ты — неуч… Силачи надрываются, акробаты падают… они падают… падают…»
Не буду врать, что во время переноса видишь яркий свет и все радости своего далёкого детства, когда можно было выбрать иную судьбу, а не вставать на путь порока и беззакония. Ничего подобного. И просветлённым не просыпаешься. А единственный глас мудрости, который слышишь — свой собственный: «Лучше бы я сдох. Как же мне погано». Представьте свое худшее похмелье и умножьте на ядерный взрыв — получите отдаленное сходство.
И всё это из-за того, что возвращаешься в своё старое тело. Можно было бы новое вырастить, но мне пока не нужно. Ладно, вру. Просто боюсь, что копия окажется не годной для работы. Слишком много брака у взрослых образцов, а переживать раз за разом детство — оставьте себе. Никто не станет заключать серьёзные контракты с сопливым пацаном.
Я свесил ноги с кровати, полежал, привыкая к новому положению. Не смог и залез обратно. Вяло ощупал лицо, грудь, живот, особенно дорогие детали организма — все на месте. От крио остался лёгкий тремор, пройдёт. Хорошо поработали: разморозили, закачали, домой отвезли. Выпишу им премию, как только разберусь с рутиной…
— Откройте, полиция!
… вроде этой.
Удары в дверь заставляли болезненно кривиться. Почему нельзя постучать разок, а потом сразу взломать замок? Все равно ведь сломают, так хоть соседей не тревожили бы. Нет, нужно продемонстрировать силу и мощь.
— Руки за голову!
Послушно сложил руки за голову, лежать стало даже удобнее. Так вот в чем дело! Подушка на пол свалилась, то-то шея затекла. Сквозь полуоткрытые веки разглядел толпу бравых служителей закона, наставивших на меня оружие. Старший буркнул в рацию: «Всё чисто» и обратился ко мне тем оскорбляющим человеческое достоинство лаем, который такие вот типы особенно любят:
— Мистер Мюллер, вы арестованы. Все, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде…
— Герр, — прервал его я, — Надо говорить «герр Мюллер», а не «мистер». Позволите одеться или повезёте меня под простыней?
Одеться позволили. Но выйти из комнаты не пожелали. Да и ладно, я привык.
Комнаты для допросов в участках делают такими, чтобы задержанный от ужаса вздохнуть боялся. Они или слишком светлые, или слишком тёмные. Или оглушительно тихие, будто в дурдоме, или полны шума из соседних помещений, который мешает сосредоточиться. Я бы ещё и столы оттуда поубирал, чтобы никакой иллюзии защиты не оставалось.
Но стол был, меня пристегнули к нему наручниками и надолго оставили одного. Слишком надолго, чтобы в этом был хоть какой-то смысл, кроме запугивания. Надо было срочно запугаться — слегка, как невиновному, который не понимает происходящее — но голова всё ещё побаливала, поэтому остановился на среднем варианте беспокойства: «недалекий тип в похмелье сам не знает, что случилось».
Дверь открылась, в комнату вошел лейтенант Таби… Топпи… Что-то в таком духе. Мы с ним уже пересекались, он как дряхлый охотничий пёс — упорный, но лишенный чутья. Шумно прихлебывая кофе из кружки, полицейский сел напротив и широко улыбнулся. Мне бы тоже водички с аспирином, и можно радоваться новому дню.
— Герр Мюллер, рад вас снова видеть.
В ответ я кивнул.
— Давненько мы не встречались, — запах кофе бил прямо в мозг, хотелось отсесть подальше, но любое движение выдало бы меня с головой. И кто ж нашептал полиции, что прыгуны недолюбливают эту мерзкую вонь? — Признаться, сильно по вам скучал. Пресно работалось.
Ещё один кивок. С максимальным сочувствием.
— Не хотите разговаривать?
Пожимаю плечами. Если вам даны права — да ещё и вслух зачитаны — даже такой нелепицей, как право на молчание, глупо не воспользоваться.
— И не нужно, — лейтенант удобно устроился на стуле, — Этот разговор — чистая формальность. Все нужные признания уже есть, ваши подельники взяты под стражу… Пишут чистосердечные. О вас много интересного рассказывают.
Ой, ну конечно! Проще горшок с золотом на конце радуги найти, чем моих ребят. И денег у нас больше, чем у полиции, и техника в разы лучше. Ко всему прочему, я им подарил очень интересную жизнь безо всяких вариантов.
— Ваш последний клиент, — он положил между нами изображение лица, несколько утомившего меня за эти годы, — прелюбопытную историю рассказал. Не могу отрицать, отлично исполнено — богатство, роскошная жизнь, семья. Красиво у вас получается.
— За что меня задержали? — Слова царапали пересохшее горло.
— Герр Мюллер, давайте без этого обойдёмся, — возмущенный взмах кружкой и веером полетели коричневые брызги. На меня не попали, но кофейные лужицы на столешнице смердели так, что заставляли непроизвольно задерживать дыхание.
Я глубоко вздохнул:
— И всё-таки…
Оккультно-эфирная коррида
Бонус 1. Колыбельная для демона.
Страница 3. Не уходи
Art by Dostochtennaja
Анна Матвеева
#GoodOmens #благиезнамения #Crowley #Кроули #Aziraphale #Азирафаэль
Когда флайер набрал высоту, удивлённая Нина с улыбкой сказала Платону:
— Неожиданно… но спасибо! Ты совсем осмелел… и… мне понравилось, как ты его осадил. Ты просто герой! В какой ресторан ты меня пригласишь? Деньги-то есть?
Испуг на лице киборга сменился сначала изумлением, потом радостью:
— Я правильно сделал? Я… любя… и деньги у меня есть… — он взглянул на баланс и радость его исчезла. — Двенадцать галактов… на ресторан, наверно, не хватит. Прости, я, наверно, не должен был влезать… он человек и…
— Должен… ты должен охранять меня от таких… приглашателей. На ресторан не хватит, в следующий раз пригласишь, а в кафе-мороженое зайти вполне достаточно. Или купим мороженое домой? – взглянув на вытянувшееся лицо Платона, Нина решила: — Сделаем и то, и другое. У детского парка кафе должно ещё работать… зайдём, посидим, а потом купим мороженое домой.
Кафе было открыто — и Нина с киборгами заняли столик на летней веранде. Платон с её разрешения заказал по четыре шарика мороженого разного сорта для киборгов, шоколадное с вишнёвым джемом для Нины и апельсиновый сок для всех – и с гордым видом сам оплатил заказ. Потом Нина заказала киборгам ещё по порции мороженого, ванильно-шоколадный торт-мороженое с собой и кофе для себя – и этот заказ оплатила со своей карточки.
После кафе Платон неожиданно даже для себя предложил сголографироваться в парке всем вместе и послать снимки Ведиму — настроение было радужное и Нина согласилась. Сначала снимал Дамир на себя — и Нина решила купить ему с первых же поступлений голографический аппарат – потом попросили официантку кафе снять всех вместе на видеофон Нины… у фонтана Нина попросила стоящего полицейского их поснимать, он отказался, но приказал сделать это своему DEX’у и сразу скинуть снимки Платону… потом снова снимали киборги. Было очень весело и Нина всё время вспоминала фразу Платона и называла его своим героем — и он был счастлив.
***
Домой вернулись почти в восемь, и Платон сразу стал готовить вечерний чай и кексики к нему, а Дамир сразу подключился к Кузе и скинул снимки — и после лёгкого ужина все стали смотреть записи.
Количество Irien’ов в мансарде уменьшилось, так как Юлий и Нестор остались в особняке — и потому Нина пригласила оставшихся троих парней в гостиную смотреть записи и есть торт из мороженого. После просмотра отобрала несколько снимков и отправила Змею и Ведиму.
А потом Нина разрешила киборгам недолго поиграть в песочнице. Но, увидев, что все одновременно в одной песочнице не помещаются, а Варя почти дерётся с Альбертом за куклу, пришлось игру остановить, отправить всех в дом и назначить время для игры — по двое час утром и два часа вечером и только в сухую погоду.
***
Утром – ещё в спальне — Платон спросил у Нины:
— А если бы у меня было достаточно денег для ресторана, ты пошла бы со мной туда?
— Не знаю… я никогда не была в ресторане. Пока училась, было ещё не до этого… потом было уже не до этого… но, если пригласишь, возможно, соглашусь. Ты снова покупал билеты? Выиграл?
— Нет. Но я выиграю… обязательно!.. и с первого же выигрыша приглашу тебя в ресторан… и мы будем танцевать румбу…
— Помечтать не вредно. Да и не умею я танцевать… так… но, если пригласишь, попробую. А теперь пора завтракать и на работу.
***
Четвёртого июня на Жемчужный остров завхоз отправил две восьмиместные палатки для размещения киборгов в летнее время — пока не построен дом, охраняющие остров DEX’ы могут жить и в палатках. Фрол с Аглаей и Климом поставили пока только одну палатку и в неё временно поселились ещё и Irien’ы, присматривающие за животными. Нина прилетела после полудня с Платоном и Дамиром для встречи завхоза и осмотра новых киборгов. Три совершенно новых только что созданных парня-Irien’а признаков разума не проявляли, простые команды типа «сесть-встать» выполняли безупречно – и с согласия Нины Фрида поручила им присматривать за увеличившимся стадом овец и коз.
Нина подошла к загону с Сопкой — кобыла поправилась и выглядела лучше, чем полгода назад, и появившийся Квинто заявил, что задумал свести её с жеребцом, чтобы получить ещё одного жеребёнка. Нина в этом не особо разбиралась, но киборг стал убеждать её, что кобыла в хорошей форме, сыта и, теоретически, может выносить и ещё раз родить.
— Она слишком старая для этого… — засомневалась Нина, — волхв тогда говорил, что она вряд ли доживёт до весны, а она ещё и жеребёнка доносила. Я не думаю, что так уж необходимо её случать… но ещё одну старую лошадь купить возможно. У нового дома запланирована конюшня… Квинто… кстати, если хочешь, имя можно сменить, а то как-то негоже иметь номер вместо имени. Придумай сам… короткое и приличное… если хочешь.
— Спасибо… если можно купить ещё одну лошадь… надо спросить у Динары, чтобы она узнала, есть ли на продажу кобыла… на той конюшне.
— Спроси. Но сначала начни заготавливать корма. Посчитай, сколько кормов надо на зиму и сколько сможешь заготовить сена… и, наверно, нужна какая-то упряжь. Где всё это продается и сколько стоит, узнай тоже.
На этом и договорились.
***
Седьмого июня поздно вечером позвонил Степан:
— Привет! Ничего, что так поздно? Владелец рудника… ну, ты помнишь, тот самый, флайер которого Змей нашел в озере… только что позвонил. Он списывает партию киборгов по возрасту. И предложил нам их выкупить. Где он собрался покупать новых, я не в курсе… но директор согласие дал. Меняем на рыбу… давай добавим в звонок Змея и Фрола, им надо знать.
— Давай добавим, — согласилась ничего не понимающая Нина и перешла в гостиную. Вслед за ней вышел в гостиную и Платон — чтобы успеть помочь при необходимости.
Нина и Степан поздоровались с киборгами, и Степан продолжил:
— …короче, мы согласились. Змей, нужно полтонны копчёной рыбы. Лещ, судак, язь… и тому подобное. Фрол, лосиные рога собрали? Нужен комплект мебели из морёного дерева и рогов… буфет, диван, четыре кресла и стол. Это всё пойдёт в уплату за киборгов.
— Они привезены? — спросил Фрол, — куда их поселят?
Степан вдохнул-выдохнул — и стал говорить:
— Да. Реально полутрупы. Сейчас в палатке перед медпунктом. Двенадцать всего, пять DEX’ов, два Mary… Нина, а остальные тебе… как только отлежатся немного, привезу. Работники тебе нужны… впереди заготовка кормов…
— Так работники нужны… а не полутрупы. Ладно, вези… Фрол, найди место поселить и занять чем-нибудь полезным. Вторую палатку придётся ставить… и начинать собирать камни для строительства и расширения дамб. Скорее всего, придётся и на других островах дома строить. Степан, нужно, наверно, разрешение на расчистку ещё пары островов от кустов? Надо сено заготавливать.
— Хорошо, узнаю… Фрол, что молчишь?
— Я всё понял, встретим, разместим. Палатка будет готова завтра, а мебель будет готова через неделю… рисунок есть, или самим найти?
— Сами решите… а размеры скину. Пока.
Степан отключил связь, остались Змей и Фрол, в кадре появились Фрида и Агния, из медпункта подключился Саня — и Нина спросила уже у них, смогут ли они разместить ещё пятерых Irien’ов в модуле и на медпункте.
— Мы постараемся… — ответил Саня, — Азиз прислал видео и отчеты о повреждениях на всех этих киборгов… им бы неделю отлежаться там. Но… если привезут завтра, места готовы будут.
— Хорошо. Прилечу, как только смогу. Спокойной ночи… и надо им имена дать.
— Спокойной ночи. Сделаем.
***
Но на следующий день Нина прилететь на остров не смогла — сначала позвонила Вера и сообщила о заказе на партию киборгов линейки DEX для охраны рудника:
— У нас с вами договор, и потому сообщаем, что собираемся этот заказ взять и нужно Ваше согласие.
— Но не я глава отделения, тут с Кариной надо говорить… если киборги будут созданы, то их надо у нас регистрировать…
— Карине Ашотовне я пришлю документы на согласование… но хочется знать Ваше мнение. Всё-таки с Вами мы давно сотрудничаем. Вместо новых киборгов мы будем забирать на рудниках отработавших… согласны Вы их взять на свой остров?
— Куда я денусь? Везите… надо ещё один модуль ставить… или строить деревню на островах. Везите. Возьмём.
— Хорошо. В течение недели доставим, но договор желательно подписать сегодня. Сейчас позвоню Карине Ашотовне и вышлю документы. До свидания.
Опять новые списанные киборги… и вместо островов Нина полетела в офис. Там уже шло обсуждение пришедших договоров – и стоило бы поставить запрет на производстве киборгов… но в таком случае владельцы рудников найдут другую фирму, которая изготовит для них киборгов и продаст их без проверки на надёжность. А выкупить устаревших и списанных киборгов желательно поскорее, пока их не добили – а это очень возможно.
После трёхчасовых споров Карина позвонила Борису Арсеновичу, подписала документы и отправила ему. В свою очередь Борис обязался всех вновь созданных киборгов сначала поставить на учёт в ОЗРК, а уж потом отправлять на рудник.
День был испорчен согласием на производство новых пяти DEX’ов – но было стойкое чувство, что иначе поступить было нельзя.
***
В среду девятого июня утром позвонила Снежана:
— Доброе утро! Ты в курсе, что скоро… в эту субботу… будет межрегиональная выставка пород домашней птицы? Мы решили закупить до полусотни голов другой породы… для производства бройлеров… нужна новая мясная порода.
— Замечательно! Но… при чем здесь я? – удивилась Нина.
— Так ведь Рик и Рудж твои киборги… они у нас в аренде. А одних их без сопровождения человека мы отправить не можем. И не можем без твоего ведома передать кому-либо на них права управления. Это всего на день… может, слетаешь с ними? Для своих кур прикупишь. Флайер заповедника дадим, грузовичок… и упаковку тоже… клетки там, коробки… Деньги и командировочные тоже будут. Или права управления передашь?
И Нина дала себя уговорить. И даже приказала Платону подобрать и купить одежду для близнецов, чтобы не стыдно было идти с ними по выставочному центру. Платон заказал одежду и обувь не только на Рика и Руджа, но и для себя и Василия. Нина, увидев сумму счета, даже онемела на минуту, и Платон успел сказать:
— Неужели ты нас не возьмёшь? С нами надёжнее!
От такой наглости Irien’а злость почему-то прошла – и счёт был оплачен. Платон поставил себе ещё один мысленный плюсик.
***
В субботу грузовичок с Руджем на месте пилота и Риком в салоне опустился у калитки дома Нины в полседьмого утра. Флайер-грузовичок заповедника имел в салоне только четыре сидячих места – остальные были вынуты и на их месте были уложены десяток клеток для кур, которых предстояло купить. «На этом месте можно небольшую корову поместить… или даже лошадь» — мелькнула мысль у Нины.
Рикардо подал Нине командировочные документы и код доступа на спецсчет заповедника, чтобы Нина смогла заплатить за покупки.
— Оба здесь? Утро доброе… Рик, а кто остался в курятнике? Можете переодеться в доме. И позавтракать. Мы успеваем к открытию. Кстати… Дамир, собирайся, будешь охранять флайер, когда мы уйдём на выставку, и будешь на связи. Поставь пока ещё одно сиденье в салон… Радж дом охранять сможет и один.
— Доброе утро, Нина Павловна! Так из последнего привоза двух DEX’ов дали в помощь… они уже поправились и работают.
Киборги вышли из флайера и вошли в дом – Платон уже собрал на кухне завтрак.
Рик и Рудж – близнецы Irien и DEX – были точной генетической копией известного лет дцать назад сериального актёра и были изготовлены по спецзаказу для одной дамы. Оба – жгучие брюнеты, но у DEX’а Руджеро была короткая стрижка, а Irien Рикардо имел длинные до лопаток волосы, собранные в хвост. А лицом и ростом они оба были совершенно одинаковыми – и различались лишь длиной волос.
Лететь предстояло около полутора часов – в областной центр в субтропической зоне планеты – и прибыть к одиннадцати часам. Но полтора часа – это на нормальном рейсовом флайере. Грузовичок заповедника летел более двух часов – то ли Рудж вёл машину медленно и осторожно, то ли грузовичок был настолько старый, Нина не поняла. Но к выставочному центру прибыли уже после открытия. Рудж аккуратно припарковался на заранее отведённое место на стоянке – и все киборги, кроме Дамира, вышли из салона грузовичка.
Два DEX’а и два Irien’а – два длинноволосых и два коротко стриженных, два блондина и два брюнета. Нина, по совету Платона надевшая чёрно-белый брючный костюм, вдруг поняла, что Платон был прав, уговорив её купить и носить его.
Выставочный комплекс был огромным и ориентироваться в нём было трудно чрезвычайно, и, если бы не киборги, Нина не смогла бы, наверно, найти нужные ей вольеры с курами сразу. К нужному вольеру пришлось идти довольно-таки далеко – но перед Ниной, эффектно окруженной такими четырьмя киборгами, народ расступался, принимая её за очень высокопоставленную особу. Платон гордился произведённым эффектом, а Нина вначале чувствовала себя очень неловко, но вскоре это прошло. Впереди шли Рик и Василий, сзади – Платон и Рудж, два блондина в чёрном, два брюнета в белом – и она между ними.
Я люблю планеты. Издалека похожи на драгоценные камни — янтарно-желтые, серебристо-голубые, винно-красные… Недаром в реестре ВКС у фронтовых секторов имена драгоценных камней: Аметист, Сапфир, Изумруд…
Люблю планеты, но ещё больше — звёзды. Россыпь яркого бисера во тьме. Газовые шары, производящие свет. Очень красиво. Я мечтаю превратиться в звезду.
Я плыву в черной пустоте, мерцая цветными огнями. Выгляжу как новогодняя ёлка: смолкшие турели ПРО и дефлекторы погасшего силового поля торчат, как ветки, перемигиваются маяки дрон-шлюзов и блиц-сферы активной защиты, гирляндой сияет паутина внешних кабелей, окалина от краш-смесевых бомб на плоскостях серебрится, как снег.
Капитан всегда называл меня «Ёлочкой».
Схожу с ума. Искины на разные голоса вопят о разгерметизации, о сбоях реактора. Расстреляли все ракеты, выпустили всех дронов и варботов. Радар ослеп, двигатель выбит, маневр невозможен. Искины в панике. Единственный, кто спокоен — Капитан. Странно для хомо-особи! Выполняя все приказы, я всё же сомневалась: разве такое хрупкое существо может всерьёз подчинить меня?
Я родилась на Луне, на Адмиралтейской Верфи. Мой прямой предок гипер-звездолет ССКР «Забияка-III». Масса покоя 20-27 тонн, встроенный ТЕНЕТА-генератор, экипаж до восьми человек. В моей модификации — один пилот, работающий в контакте с симбиотическим ИИ.
Я — боевой корвет RG-17 «Смерч». Но лучше зовите меня «Ёлочкой».
Я предназначалась Союзной Службе Мониторинга: исследования на окраинах колоний, перспективы терраформинга… Но война переписала мою судьбу.
Мне выбивало радар излучателями пиратских «Тифонов» на Альфе Ярилы сектора «Топаз». На Сигме Кларикона «Бирюзы» изрешетили гравипушки трэшменских Эхо-файтеров. На шестой Гаммы Тавискарона, в минной ловушке, три часа вели бой с Икс-орбитером. Но особенно жарко было на «Рубине»: атака «Рапир» на топливный конвой, налет на тяжелый крейсер «Завет», лобовая дуэль с конфедератским «Бегемотом»; тот варбот класса «Гремлин», тараном снесший мне стабилизатор…
Мои братья и сестры. Расшатанные войной ИИ в смертоносных оболочках из спецдюраля и нанопластика — ещё не вполне «сапиенс», но уже — безумцы.
Я убираю защиту, чтоб капитан мог навсегда покинуть меня в спасательной капсуле. Жала вражеских ракет устремляются к цели.
Капитан протестует. Я не спорю. Активирую протокол принудительного катапультирования.
Раз-два-три… Ёлочка, гори! Мечта исполняется: я превращаюсь в ярчайшую из звёзд. На миг затмеваю все светила Галактики.
Надеюсь, у Капитана всё полу…
Второе мое посещение этой вселенной закончилось простым контактом с другим драконом. Этот был и размером и, наверняка, возрастом меньше, а потому обратил внимание на приставучую мелочь. Увы, я действительно оказалась не готова к тому потоку телепатических образов, которые обрушились на меня. Будь у меня нормальные мозги, они бы уже вытекли из всех доступных отверстий. Но так как мозгов у меня не было, то данное явление оказалось не смертельным. Я прижала палец к губам, показывая вроде как интернациональный жест «тише», и дракон сбавил обороты. Плазма перестала вибрировать как перфоратор, и я наконец-то смогла осознать то, что передавал дракончик. Удивление, интерес, какие-то странные образы — видимо, он пытался сопоставить меня с какой-то знакомой мелочью, но ничего похожего не нашел и слегка разочаровался. В свою очередь я передала мирные намерения, любопытство и интерес, восхищение его красотой и всякую бабскую чушь типа «какой ты шикарный!». И ведь на самом деле малец оказался шикарным. Блестящий, как Шеврин, но даже не совсем черный, как будто отпечаток космоса на чешуе. До глаз я не допрыгнула посмотреть, какого они цвета, кучковалась сбоку возле лап, стараясь не быть придавленной.
Впрочем надолго задерживаться я не стала, поскольку от Шеврина пришло гневное сообщение с требованием немедленно разобраться с тем дерьмом, которое происходит на моем Приюте. Дракон смерти не переставал мне напоминать, что это была моя идея заселить мир большим количеством людей. Так что пришлось попрощаться с новым драконом и вернуться домой выгребать говно. Как всегда.
На этот раз на Приюте активизировались подростки. Все парни, как ни странно, из благополучных полных семей, даже достаточно обеспеченных на мой взгляд. Ребята вместо того, чтобы ходить в школу и на всевозможные кружки стали прогуливать занятия, убегать из дому, пытаться сварганить наркотики из растущих на клумбах декоративных маков (как еще не отравились, идиоты) и прочих цветов. Часть дебилов возомнила себя некромантами уже не знаю в какой степени и послала заявки на Шаалу и на Тьяру. Там маги честно поржали, поскольку дара у парней не было, а амбиции ого-го какие, и послали ребят куда подальше. Те же вместо того, чтобы остепениться и взяться за учебу, стали рыскать по городам и резать городских кошек и собак типа для изучения. Еще троица дегенератов в разных городах пыталась насиловать девушек, чаще всего одноклассниц. Чем им не угодили честные давалки за шоколадку и презервативы, я не знаю. Но факт в том, что пытались поймать недоступных девушек.
В целом, ситуация не катастрофическая, но жалобы нам настрочили смачные. Самым ответственным жалобщиком оказался эльф, чьего кота чуть не использовали в недоритуале юные некромансеры. Это было бы живодерство, а не ритуал, но от того не легче. Эльф отметелил десяток пацанят, покусившихся на белого домашнего кота, и сдал их в службы, вызвав всех, кого только можно, кроме пожарных.
План у меня созрел сам собой. Они хотят некромантии? Они ее получат. Хотят изнасилования? Отлично, дам полной чашей. Хотят наркотиков — еще лучше, покажу все прелести наркотиков. Они ведь прекрасно знают, что в наших мирах наркотики запрещены, а нарушение запрета карается смертной казнью не смотря на возраст и обстоятельства. Хоть ты подросток, хоть беременная женщина, хоть многодетная мать, наказание одно — смерть. Но похоже, парни просто не поняли, чем им это грозит. Их счастье, что они ничего толком не изобрели, а что травы наелись и накурились, то уже такое дело. Жаль, что не пробегались после такого, может, хоть соображать бы начали…
Я создала три десятка красочных билетов якобы на экскурсию, прихватила в компанию Шеврина, которому хотелось выпустить пар, взяла с корабля небольшой катер — как раз вся орава дебилов влезет — и мы отправились на Приют наводить порядок.
Ну конечно же родители знали о том, что их дражайшие дитятки прогуливают школу. Им звонили и учителя, и заучи, и директора, а что толку? Этожеребенок и ничего не докажешь. А что ребенок в пятнадцать лет чуть не задушил и не изнасиловал девушку, так то мелочи жизни. Девушка не человек, чего вы напрягаетесь-то?
Так что действовала я строго. К тому же компания Шеврина, одетого как истинный секьюрити в черный пиджак с галстуком и не менее черные брюки отбивала желание спорить. Так, мол, и так, господа родители, вашего сына мы забираем на обязательную экскурсию. Возражения не принимаются, применять силу не советую, иначе кто-нибудь пострадает. Церемониться с будущими наркоманами, насильниками и некромантами никто не собирался. Как только подросток оказывался в зоне видимости, на его шее появлялся ошейник, и любое сопротивление каралось ударом тока. Чем больше сопротивляется, тем сильнее разряд. Самый стойкий выдержал три удара, после чего обделался, переоделся и послушно пошел в общую компанию.
Были и те, кто грозил нам судом, расправами и всем прочим. Но как только они узнавали, кто пришел за их детьми, то сразу как-то сдувались. Одну мамашку пришлось парализовать, чтобы себя не покалечила и нам не мешала. Полежит, подумает, авось и начнет понимать, как следует воспитывать сына. И что судиться с теми, кто им дает возможность жить в собственном мире как-то неполиткорректно. Так ведь можно и в космосе оказаться на разваленном корабле в компании таких же озабоченных мамочек. Я добрая до тех пор, пока не нарушают мои порядки и правила. А наркотики и изнасилования ну никак в эти правила не вписываются. Их дети святые, это не обговаривается, и видео, конечно же, поддельные, и показания свидетелей тоже ничего не значат. Вот и отлично, вы тут пока думайте, а у нас экскурсия…
Первым делом мы вывезли этих остолопов на Тьяру к некромантам. Тех заранее предупредили, что нужно показать все как можно зрелищнее, кровавее и вонючее, вот чтоб прямо аж кишки через рот лезли. И некроманты не подкачали. Я выбрала троих самых адекватных, двое пришли в гости к третьему и по такому поводу устроили занимательное зрелище. Каюсь, пару раз я сама чуть не сблевала, Шеврин подозрительно хихикал, ну так ему как дракону смерти и не такое видывать приходилось, а парням резко стало не весело.
Если до прихода в замок некроманта они еще хорохорились, петушились и всячески пытались взять нас на понт, испытывали ошейники и наши нервы, то теперь, глядя на поднимающегося зомби с распоротым животом и соответствующим запахом, стояли бледные с пакетами у лиц и смотрели. Ошейники им не давали отвернуть головы или отойти, все замерли по моему приказу и послушно три часа смотрели на зомби, скелетов, гулей и прочую дрянь, с которой имели дело некроманты. Зрелище ну абсолютно не аппетитное и не привлекательное. Один запашок чего стоит. А уж оскаленные клыки с ошметками чьей-то плоти и вовсе вызывали рвотный рефлекс даже у плазмы.
Некроманты с гордостью продемонстрировали свои умения и предупредили, что тот, кто желает научиться столь полезному ремеслу, должен знать анатомию человеческого тела, досконально изучить латынь и не бояться смерти. И судя по нереализовавшимся некромантам, латынь те учить даже не думали, а уж о названиях костей не догадывались. Резать человека и извлекать из него кости так, чтобы не повредить ничего, а после сложить эти кости в скелет, способный двигаться, — это тебе не кошку выпотрошить без толку.
А после экзекуции у некромантов мы отвезли пареньков назад на Приют, но об этом не сказали. Просто сообщили, что ночевать они будут в морге. Там они смогут умыться и поесть, а заодно, если получится, и поспать. Да, согласна, то, что я задумала, было похоже на издевательство. Но, во-первых, мне хотелось спать, а во-вторых, я ни капли не жалела этих малолетних дебилов. Вот чего им не хватало в жизни? Есть родители, которые их обеспечивают. Бесплатная учеба в школе, бесплатные же кружки и спортивные секции на любой вкус. Хоть на бокс ходи, хоть на гимнастику. Есть отличное жилье, есть детские площадки с турниками и спортивным инвентарем. Есть стадионы, где можно выпускать энергию и лишнюю дурь. Есть высшие учебные заведения, где можно получить себе профессию по душе. Есть работа, где нужны толковые специалисты. Хорошо оплачиваемая, между прочим, с двумя месяцами отпуска каждый год, с премиями и поощрительными выходными для лучших работников. Есть обеспеченная старость с пенсиями, больницами, с доступными лекарствами и домами для стариков с отличным уходом. Что нужно этим людям? Экстрим? Пожалуйста, все, что хотите. Аттракционы, прыжки с парашютом, гонки, спортивные соревнования. Новые впечатления? Отлично, огромная туристическая сеть охватывает все миры и предлагает всё — от лежания на пляже до экстремальной охоты на динозавров. Уход от реальности? Берите, кушайте, не обляпайтесь — компьютерные игры, симуляторы реальности, вирт во всей красе, множество продукции разных компаний на любой вкус и цвет. От банальной стрелялки до продвинутой стратегии. Чего не хватает-то, а, люди?
Но нет же, эта малолетняя шваль изобретает наркотики. Вот что в головах этих пацанов? Что еще нужно сделать, чтобы они начали думать головой вместо задницы? Я не знаю, ответа на этот вопрос ни у кого нет.
А потому мы просто заперли их в морге рядом с чистенькими вымытыми трупами после вскрытия. Там было всего-то три старика-сердечника, не бог весть какие трупы, но все же… Рядом с трупами я поставила тарелки с едой, ложки и вилки, а так же термосы с чаем. После встречи с некромантами все знатно проблевались, я уж думала пакетов не хватит, так что вскоре захотят есть. Вот и еда пожаловала. Посмотрим, кто у нас не брезгливый.
За символическую плату мы выкупили этот зал у морга на ночь, прилепили еще две видеокамеры, чтобы было хорошо видно, чем заняты наши детишки, запихали туда пацанов и заперли на ключ. Окна и двери я законопатила силовым полем, чтобы никто не вылез, вентиляции им хватит не задохнуться. Вот теперь можно было спокойно поспать, а с утра продолжить нашу экскурсию. Шеврин почему-то смотрела на меня подозрительно уважительно. Я не ожидала, что смогу когда-то увидеть уважение в его взгляде — не доросла я еще до этого дракона. Но поди ж ты, смогла.
А с утра не выспавшихся, бледных и усталых пацанов, растерявших всю свою спесь и гордость, мы забрали на экскурсию в наркопритон в одном из не наших миров. Согласна, это жестоко, но все же надо как-то воспитывать взрослых бестолковых лбов, которых законодательство до сих пор считает детьми. Пусть почувствуют все прелести ломки, пусть осознают, каково оно — быть зависимым от наркотиков в полной мере. Пусть ощутят всю прелесть передоза. Может быть тогда передумают становиться на этот опасный путь.
Хозяин притона содрал с нас денег побольше, чем в морге, но создать для него пачку купюр для меня ничего не стоило. Шеврин брезгливо распахнул дверь телекинезом, не желая пачкать руки. Я по одному проталкивала пацанов вперед.
— Так, юные джентльмены, вы можете воочию наблюдать наркоманов — то, чем вы хотели стать. Чтобы вы смогли в полной мере осознать, сколь жалки и бесполезны эти существа, ваши ошейники вам будут транслировать ощущения всех этих огрызков человечества, — радушно произнесла я, разглядывая ворох тряпья, на котором валялся один из «огрызков человечества».
Данный индивидуум не представлял для меня никакого интереса. Он закатил глаза и выдергивал у себя из головы волосы по одному, что-то нашептывая. Рядом валялась не менее грязная женщина, наделавшая большую лужу под себя, но не замечающая этого. Она бестолково шарила руками по полу и бессвязно бормотала. В углу сидел старик или парень, выглядящий как старик, не менее вонючий, чем предыдущие, с длинными грязными патлами, с выпавшими зубами и перекошенной челюстью. Из его приоткрытого рта текла мутная слюна и попадала на одежду, уже изрядно промокшую. В сторонке какой-то тип долбился головой об стену, размазывая по штукатурке кровь из разбитого лба.
Парни попритихли. Кто-то корчился, ощущая чужую ломку, кто-то зашмыгал носом. Самый стойкий преодолел ломку и подошел ко мне почти вплотную.
— А что будет, если я не передумаю? Если все равно стану некромантом? — холодно спросил он. Я хищно улыбнулась:
— А ничего не будет. Я тебя отправлю к одному из вчерашних господ, станешь его учеником. А к твоим родителям отведу твоего клона, — я выдернула у него с головы волосок, от чего паренек дернулся. — Клон будет послушным правильным мальчиком. Он закончит школу, потом выберет себе институт, выучится и станет хорошим или наилучшим специалистом в той сфере, какая ему понравится. Родители получат хорошего примерного сына, а некромант или ученика, или сырье для опытов.
— К-как сырье? — парень дрогнул, его глаза в ужасе округлились, а уголок рта дернулся. Похоже, он пытался не разреветься от всей этой прелести.
— Ну… если ты окажешься бестолковым учеником, то зачем на тебя продукты переводить? Зарежет тебя, сделает хорошего скелета, способного выполнять команды. Скелета кормить не надо, говно убирать не надо, скелет не делает всяких глупостей, только выполняет приказы. Будешь мертвенький и костлявенький, — поддела я пацана. Тот надулся и отошел. Похоже, о перспективе стать скелетом или зомби он не думал. А надо было.
После наркопритона был бордель — специально для тех, кому нравилась мысль об изнасилованиях. Бордель мы выбрали тоже самый задрипанный, в котором за деньги и убить шлюху можно, и сделать с ней много чего похуже, чем просто убить. Тактика здесь была та же самая — парни будут чувствовать все, что происходит со шлюхами обоего пола. И изнасилования в том числе. Традиционный секс, анал, орал, порку, связывания, воск на сосках, удары по лицу и многое из того, что мне перечислять не слишком хочется.
После обычного борделя был бордель с малолетками. Шеврин туда заходить отказался, мотивируя тем, что не выдержит, развалит сие заведение и спасет всех, кого только можно. Но мне нужно было преподать урок парням, а спасти можно будет сразу после экскурсии. Культурно выкупим детишек. Эти, пожалуй, будут более благодарными учениками и работниками, чем зажравшееся быдло.
Вот после обещания продать их сюда как бестолковых и ни на что более не годных парни вышли шелковые. Прочувствовав за полтора дня все прелести жизни, они притихли. Кажется, наглядный жизненный урок им помог кое-что осознать. Я чувствовала себя довольным слоном — наконец-то я сделала что-то сама, почти без способностей. Смогла показать ребятам те стороны жизни, какие не покажут ни родители, ни продвинутые друзья, ни даже боги. Эх, неправильные мы боги…
Детишек вернули родителям уже без ошейников, умытыми, переодетыми и покорными. Кажется, завтра они пойдут в школу как ни в чем не бывало.
А на следующий день еще один придурок (не из этой компании) взял и пырнул карандашом в горло свою одноклассницу. Шеврин сорвался и построил первый каземат в виде замка темного властелина. Хотя я бы с большей радостью продала того идиота в бордель. Не заслужил он хорошей жизни, теплой постели, сытной еды и школы с кучей преподавателей. Знал бы он, как я бегала по всем планетам Федерации в поисках учителей. Вот побегал бы сам и не выделывался.
Отговаривать Шеврина я не стала. Пусть пацан сидит. Посидит в темноте и в одиночестве в компании злобных роботов, на постной овсянке, подумает над своим поведением. Честно говоря, я сомневаюсь, что он не озлобится еще больше. Ну хоть будет чем пугать всех остальных идиотов.
Лично я вообще за ограничение рождаемости. Чтобы родить ребенка можно было только после всех медицинских обследований и психиатра в том числе. Чтобы после родов женщину тоже обследовали и смотрели, способна ли она воспитать ребенка или от греха подальше его лучше в детдом забрать. Чтобы люди не думали, что давать жизнь проще простого. Но увы, пока я не могу их так ограничить. А жаль…