— Осторожно! Небо падает!
От крика Жаклин даже вороны кинулись врассыпную. Крылья мяли воздух, и птицы стрелами понеслись с веток в сторону желтого поля. Я задрал голову… Небо падало кусками. Вниз летела часть облака, следом само Небо. Я даже успел заметить черную подкладку с золотыми пуговками — звёздами.
Я же ринулся под свод старого дуба, на ветвях которого кроме широких и мясистых листьев росли длинные иголки. Дуб, под которым проводили обряд, под таким даже ливнем переждать не следует, но Небо падало. Жаклин дёрнула меня за камзол, и я послушно рухнул за дубом, рядом с ней. Приятный хвойный запах щекотал нос, и я чихнул. Следом раздался звон битой посуды, очень похоже, когда у нас в трактире пьянь да рвань бьёт тарелки с капустой. А капуста вкусная, мамань туда добавляет кусочки курицы. Кушать хотело от слова очень…
— Облако, — сказала сестра.
Следом звон разбитого стекла. Я его слышал один раз в жизни, когда единственный бокал бросили в стену. Проезжий барон сказал, что это на счастье. Правда, кому на счастье, я так и не понял: бокал разбит, барон утонул при переправе, его конь убежал в Темный Оскольчатый Лес, и охотники нашли его череп ближе к весне. Мне же было обидно за бокал, и я помнил этот ужасный звук разбитого стекла…
— А это кусочек Неба, — сказала сестра.
Она у меня смелая и умная.
— Это ведьмы с Вонючего Луга Небо рушат? — спросил я.
— Не знаю… — задумалась сестра, продолжая внимательно осматривать поле, — скорее нет. Ведьмы могут червяков трупных напустить или молоко скашивать, корову извести. Помнишь, как у соседки нашей коровы все в обрыв прыгнули?
— Ага.
— Вот то ведьмы. А это маги…
— Трупники? — оживился я. Я всегда любил истории про трупников. Вот же жизнь, надо тебе садовника, пошел в глухую ночь на кладбище, оживил себе труп. Или надоела старая служанка, кожа с неё уже совсем сошла, новую поднял из гробика…
Сестра звонко ударила меня по лбу.
— Сплюнь! Погодники это, все не могут поделить края границы… Так, до школы осталось совсем чуток.
— Что мне там делать? — насупился я.
— Учиться читать и писать, — сказала Сестра.
— А зачем?
Ответить Жаклин не успела, ветки дуба нагнулись и схватили нас, словно рукой. Жаклин сцапала меня за ворот, а сама вцепилась в выступающий корень.
— Он нас хочет поднять и кинуть!— закричал я.
Вот почему так мокро под деревом! Дерево — людоед! Расплющить, а потом на перегной, под корни…
— Два плюс два равно четыре! — закричала сестра. — Пять минус четыре равно один!
Я почувствовал, как сила веток слабеет…
— Ветер измеряется в метрах на секунду!
Я уже почти выкрутился, но дуб недовольно зашелестел…
— Земля вращается вокруг Солнца!
Ветки нас отпустили. Мы ринулись через поле, огибая куски Неба. Ветер свистел в ушах, пятки горели огнем.
— Стой. Все, тут граница школы… Тут уже магия не действует, — сказала сестра и поучительно добавила: — Вот для чего нужно учиться в школе. Магия нечестии не работает, если знания рядом!
И я подумал, если мы все выучимся в школе, то магия насовсем исчезнет?
0
0