Крыши, нависшие над узкой улочкой, от дождя не спасали — холодные потоки хлестали с двух сторон. Подходящая погода для человека, замыслившего преступление.
Бек потянул тяжёлую дверь и услышал звон колокольчика — полузабытое детское воспоминание сказки… В лавке было тихо; глухо шумел дождь за окном да капали его остатки с плаща. К посетителю выбежал маленький игрушечный робот, умильно посмотрел на него снизу вверх, вытер лужу и скрылся.
— Чем могу служить?
Бек не сразу заметил пожилого лавочника при длинных вьющихся волосах и удивительно добром взгляде.
— Ты пришёл не за игрушкой?
Бек поёжился — предательская капля наконец нашла дорогу за шиворот.
— За интеллектом.
Едва наметившаяся на лице лавочника улыбка сменилась настороженностью.
— Откуда такой дефицит у старьёвщика?! Знаешь, какой спрос…
— Знаю, — кивнул Бек. — Но мне гаджеты не нужны. Мне нужен человеческий, натуральный.
Старьёвщик вздохнул.
— Такой не продаётся. Зарабатывается. Тяжким трудом. Чтением. Многолетними занятиями…
Ехидная усмешка не укрылась от глаз Бека. Разумеется, это проверка. Какие сейчас могут быть занятия, какое чтение?
— Я хочу найти учителя, — сказал он осторожно. — Но времени нет. Вы знаете, почему.
— Возьми игрушку, — предложил лавочник. — Ты удивишься, но в ней тоже есть интеллект.
Бек нервно оглянулся. За окном уже совсем стемнело.
— Я иду во Дворец, — признался он решительно. — Это единственное место… где…
— Где ещё можно творить, — помог ему старьёвщик.
— Да… — еле слышно согласился Бек.
— Тогда зачем тебе? Во Дворце есть библиотека… — старьёвщик знал, что говорит чушь, но видел, как нужно посетителю доброе слово поддержки.
— Я не пройду собеседование…
Беку почему-то было неловко выглядеть неучем перед этим стариком. Впрочем, он и слова-то такого не знал, но впервые чувствовал себя не в своей тарелке.
— Хорошо, — сказал наконец старьёвщик и достал из холодильника ампулу супертоника.
Сеанс программирования длился несколько часов, затем Бек ушёл в дождь, чтобы проспать трое суток.
А потом он отправился к Дворцу.
Предчувствие вынудило его пройти той же улицей — и не обмануло. Бек стоял перед сорванной с петель дверью. После разрушителей в лавке побывали мародёры, и делать здесь было нечего. Останки робота, на которого наступил железный слон, лежали у порога, и Бек на мгновение почувствовал неподвижный взгляд разбитого объектива.
Никакого собеседования не было. Киберы отсканировали тело Бека снаружи и изнутри, вырезали два вживлённых чипа с прежних мест работы, вставили новый и швырнули рекрута в казарму.
Отныне смыслом существования Бека стала механическая жизнь. Перед владетелями сознание его спало, выполняя команды чипа. Конечно, для этого лучше подошли бы киберы — однако Дворец олицетворял не только власть, но и новую нравственность, которая требовала натуральности во всём.
Зато Бек теперь хранил в памяти всемирную библиотеку. И у него была целая вечность для чтения.
И ещё надежда.
0
0