Азирафель снял очки и потёр уставшие от напряжения глаза. Всё-таки электричество здорово облегчало жизнь, а в Хогвартсе в ходу оставались свечи. Разумеется, Азирафель мог начудесить себе свет, не оглядываясь на моду и традиции, но зачем? К тому же на диване спал Барти, и лёгкий полумрак оказался очень кстати.
— Ты слишком влез во всё это, ангел.
Кроули умел ходить совершенно беззвучно, но это не означало, что этим следовало злоупотреблять.
— А ты? Разве расписанные до лета отработки и фейерверки не означают того же самого?
— Я просто развлекаюсь.
— Я тоже.
— Странное у тебя понятие о развлечениях, — Кроули кивнул на свернувшегося под пледом Барти. — Что у него стряслось?
— Хочет убить отца.
— Отцом больше, отцом меньше. Пусть. Мальчик растёт.
— Кроули, твои шутки неуместны.
— Какие уж тут шутки! Надеюсь, я не вызываю у него столь тёплых чувств?
— Кроули…
— Ангел, ты хочешь сказать, что вот из-за этого комка нервов ты пропустил фейерверк?
— Я работал.
— Ты можешь, — Кроули фальшиво улыбнулся и достал из-под дивана очередную бутылку. — А я рассчитывал на зрелище. Зря вы, что ли, репетировали то со Снейпом, то с его милым другом?
Азирафель взглядом выразил своё отношение к шуткам Кроули, и тот благоразумно замолчал. Правда, надолго его не хватило.
— Ангел, не хочешь прокатиться вокруг озера?
Обычно Азирафель не любил выходить по ночам из замка. Особенно в плохую погоду, которая в Шотландии была на редкость постоянной. Но сейчас ему было просто необходимо развеяться.
— Я возьму с собой какао. И булочки.
Булочкам обрадовался даже Кроули. Его настроение улучшилось настолько, что проходя мимо Барти, он лёгким движением углубил его сон, а потом ещё и запер двери библиотеки так, что открыть их под силу было лишь ему самому и, конечно же, Азирафелю.
Ночь не была тёмной или ненастной, поэтому легко удалось разглядеть движение рядом с «Бентли». На немой вопрос Азирафеля Кроули досадливо поморщился:
— Этот тот самый потрёпанный жизнью «Форд». Давно здесь ошивается. Не теряет надежды.
Пояснение звучало довольно абсурдно.
— Надежды на что?
— А я знаю? — пожал плечами Кроули. — Я даже не представляю, чего он хочет. Правда. Не говоря уже о том, как он это себе видит.
Азирафель поставил на заднее сиденье термос и коробку с булочками. Кроули покосился на угощенье и тихо фыркнул без каких-то комментариев, после чего сел за руль, дожидаясь Азирафеля. На этот раз он не гнал, видимо, никуда не торопясь, и поездка действительно стала доставлять удовольствие. Даже музыка звучала очень мелодичная и в чём-то даже слегка сентиментальная. Самую малость. Доехав до противоположного берега озера, Кроули заглушил мотор и вышел из машины, очевидно, приглашая Азирафеля следовать за собой.
— Кроули, а как ты думаешь, почему Чёрное Озеро не замерзает?
— Не знаю…
Кроули взобрался на огромный валун, вглядываясь куда-то вдаль, где серебрилась лунная дорожка и мерцали отражения звёзд.
— Вы устраивали фейерверк над озером?
— Да. Тебе бы понравилось.
Кажется, Кроули действительно сожалел о том, что Азирафель не увидел плодов его труда. Может быть, его это даже расстроило, пусть он и не подавал вида.
— Кроули, а ты ведь можешь мне это показать? Если, конечно, тебе не трудно.
— Не трудно. Погоди, не поднимайся…
Но было уже поздно — Азирафель взобрался на этот камень, откуда вид был гораздо лучше, чем просто с берега. Он протянул Кроули руку, предлагая показать воспоминания.
— Тебе действительно это интересно?
— Конечно, — Азирафель улыбнулся и добавил: — Очень.
Зрелище, и правда, оказалось грандиозным. Фейерверки различались не только формой и цветом, они ещё и отражались в чёрном зеркале воды очень необычно, создавая иллюзию объёма. На поверхности воды то появлялись всполохи огня, то эта поверхность отступала, а то и вовсе исчезала, открывая огненную бездну.
— Похоже на сотворение звёзд… — пробормотал Азирафель.
— Ты узнал? — ладонь Кроули потеплела. — Не думал, что воспоминания об этом захочется пересматривать.
Азирафель чуть сжал пальцы и прошептал:
— А потом появилась Земля.
В воспоминаниях не было ничего предосудительного, и всё равно Азирафелю стало за них немного неловко. Наверное, потому что он не задумывался о том, как ощущается отлучение от всего этого, когда память вроде бы остаётся, а всё пережитое обесценивается. Будто его и не было.
Азирафель медленно разжал пальцы и едва не свалился с валуна, оказавшись в реальности. Ему вроде бы чего-то не хватало, и только поймав ладонь Кроули, чтобы сохранить равновесие, он понял, чего именно.
— Какой я неловкий, — попытался пошутить он. — Вернее, не я, а это тело.
— Не продолжай!
Кроули спрыгнул на землю и помог спуститься Азирафелю, очевидно, тоже испытывая неловкость. Это надо было как-то сгладить, и Азирафель предложил перекусить, так сказать, устроить пикник. Кроули не возражал, однако стоило достать термос, как он поморщился:
— Такое впечатление, что я где-то его уже видел.
Разумеется, видел. Точно так же в машине. В 1967 году. Со святой водой. Похоже, именно сегодня Азирафель решил побить рекорд по созданию неловких ситуаций. Или он раньше просто не задумывался о том, что у Кроули могут быть чувства, которые можно задеть? Скорее всего, так оно и было, вот только развивать эту мысль Азирафель опасался.
— Это какао, — пояснил он. — Чтобы было чем запивать булочки.
— Булочки, — эхом отозвался Кроули. — Ну да.
Конечно же, Кроули их не ел, и когда пауза стала уже просто неприличной, Азирафель решил сменить тему разговора.
— А ты помнишь единорога?
— Которого? — насторожился Кроули.
— Ну, того, в лесу. В общем-то, я давно хотел сказать, что не считаю тебя отцом Барти, но всё как-то было недосуг.
Кроули снял очки, с интересом разглядывая Азирафеля:
— А есть какая-то связь между единорогом и моим предполагаемым отцовством?
— Разумеется, — кремовая начинка булочки измазала пальцы, и Азирафель, не задумываясь, их облизал. — Я узнал, кто может их гладить.
— Кого? — Кроули выглядел ошарашенным.
— Единорогов. Белых.
— И кто же? — голос Кроули дрогнул.
— А сам-то как думаешь?
— Я уже перестал думать, — ответил Кроули, быстро отворачиваясь.
Азирафель налил какао в крышечку термоса и для приличия предложил Кроули:
— Будешь?
— Издеваешься? Так кто может их гладить?
Аромат какао всегда приводил Азирафеля в благостное настроение, поэтому он сделал ещё пару глотков, улыбнулся и, слегка понизив голос, открыл секрет:
— Только девственник.
Несколько мгновений Кроули ошалело разглядывал Азирафеля, будто ждал какого-то подвоха, а потом надел очки и, взяв термос, допил какао прямо из горлышка. Поскольку он никак не стал это комментировать, Азирафель продолжил:
— Поэтому ты просто не можешь быть отцом Барти.
— Понятно… — голос Кроули охрип. — А в какой книге ты это прочитал?
— «Сказки барда Бидля».
— А-а… ну, тогда всё ясно.
Азирафель ощутил себя слегка задетым.
— Что тебе ясно?
— Всё! — Кроули закивал. — Мне всё ясно. Вопросов больше нет. Всё просто супер!
— Кроули…
— Ура, — вяло отозвался он и снова кивнул. — Продолжай работать в этом направлении. Надеюсь, ты познакомил Барти со своими выводами?
Отвечать Азирафель не стал. Что поделать, если Кроули не доверяет книгам? Чтобы не возвращаться в замок в полной тишине, Азирафель включил музыку. Но не успел проиграть первый куплет «Call Me», как чем-то недовольный Кроули вывернул ручку. Впрочем, «All Dead, All Dead» Азирафелю тоже понравилась. Похоже, в этом мире его музыкальный вкус слегка изменился.
В замке Кроули сразу же отправился в их комнаты, а Азирафель — в библиотеку. Он разбудил Барти, напоил Оборотным зельем и проводил до его комнат. Настроение Барти слегка изменилось, и можно было надеяться, что мысли об убийстве оставили его. Пусть и ненадолго. От души пожелав ему спокойной ночи, Азирафель отправился к себе и сильно удивился, обнаружив Кроули спящим. Хотя, в общем-то, поспать он любил.
0
0