Собрались как-то за одним столом Дьявол, Чёрт и Бес. Как у них водится, подвыпили малость, а потом заспорили, у кого дела в аду лучше идут, у кого грешники сполна за свои дела получают.
– У меня, – говорит Дьявол, – во всём такой порядок – любо-дорого смотреть. Котлы надраены, горелки прочищены, в котлах сплав Вуда побулькивает, в нём грешники попискивают. Каждому своя мера наказания назначена: одним сплав Вуда, другим жидкое олово, а самым гордым – бронза, из которой памятники льют. Иного вилами выну, капли металла пообтрясу, макну в соседний котёл, для разнообразия, а потом в свой, довариваться. Потому как порядок – превыше всего.
– Это не интересно, – взял слово Чёрт. – У меня ад красивый, зелёный. Котлов нет, всюду хрустальные ручейки текут. Грешники ходят вольно, могут яблочко сорвать или водички попить. Но никто (даже я сам!) не знает, чем дело кончится. Яблочко может сладким окажется, а может – горше акрихина. И водица то ли родниковой будет, то ли плавиковой кислотой, от которой мясо с костей струпьями слезает. Травка иной раз мягонькая, на которой лежать одно удовольствие, а в следующий раз в том же месте жгучая да колючая. И пенять не на кого, она такая от природы, я тут ни при чём. Мне просто весело любоваться на их старания, как они мук избегают, а прибегают к ещё горшим мукам. Иной бедолага сядет на пенёк и воображает, будто ничего ему не надо: ни яблочек, ни родниковой воды. Мол, буду сидеть и с места не двинусь. А я не против – сиди на здоровье. Но пенёк под голым задом рассыплется и станет муравейником. То-то сласть на нём сидеть! Или пень прорастёт острой щепой, и получится, что страстотерпец на кол сам себя усадил. У меня придумок много, в моём аду весело.
Унылый Бес покачал кудлатой башкой, зажевал стакан первача циррозной печенью и взял слово:
– Я и сам не знаю, что у меня в аду творится. Ад у меня маленький, бюджет ничтожный. На какие шиши я сплав Вуда покупать стану? А народу ко мне попадает побольше, чем к вам. Поначалу, как узнают, что я никого специально не мучаю, так сами в мой ад просятся. А мне что? Я никому не отказываю. Утрамбую поплотней, и сидите в тесноте и обиде. Что они там друг с другом делают, мне знать без нужды. Иной раз возьму крюк поострее, помешаю им в адских глубинах, вытащу, кто попадётся, не глядя. Он обычно объеден коллегами до неузнаваемости, так я на него поплюю, чтобы плоть нарастить. Тут он начинает жалиться. Просится хоть к тебе, брат Дьявол в оловянный котёл, хоть к тебе, дружище Чёрт, в плавиковый ручей, лишь бы не назад, в коммуналку, что они сами себе сотворили. Я малость послушаю и пихаю его в свой ад, куда поглубже. Что же мне, свою работу на вас, братья, перекладывать?
0
0