– Нормалдык, – вздохнул Киндяев. – Сгрузили шестерку АРК-60. Вводим в работу.
Нелепые гусеничные громады Космоспецстроя, добывающие гелий-3. Как они надоели Киндяеву! Боевой пилот ВКС стал завхозом на лунной базе… Тоска.
– Успешно? – завлаб Ушкевич ковырял вилкой солянку.
– Пять нормальных Аркадиев, шестой – Хренадий. Отладка нужна. А толковые инженеры, ясно, на Марсе… У вас как?
Ушкевич просиял.
За панорамным окном бушевала стихия. Трепетали кедры, яблони страдальчески изгибали ветви, мельтешила рыже-бурая круговерть, оседая на крышах теплиц.
– Продуваете?
– Продуваем, Петя! Ух, славно полощет…
Для роста деревьям необходим ветер. Под куполом «Зари» взяться ему неоткуда, поэтому мы делаем его сами. Сами делаем осень. Вот и я, подумал Киндяев, чахну без ветра… Как там мой рапорт?
– Как вы мрачны, – заметил завлаб. – Все не отвечают? Слыхали, к нам артисты едут?
– Вот как!
– Московская труппа. Дадут «Трёх сестёр»… Сама Тимлянская летит…
Киндяев помрачнел.
*
Киндяев курил, следя за переплетениями маршрутов на интерактивной схеме. Один зеленый пунктир двинул влево и вбок, в сторону немецкого купола «Бранденбург»…
Динамики вещали:
– Через двести, триста лет жизнь на земле будет невообразимо прекрасной, изумительной…
Монолог оборвал писк аварийки. Киндяев рывком подскочил к терминалу.
– Хренадий чокнулся! – с визора таращился стажер Дешнин. – Метеоритка врубилась, я на третьем штреке, беру шагоход – сгоняю, гляну…
– Вижу-вижу, – Киндяев уже нырял в комбинезон. – Володя, без глупостей! Сиди на месте…
Но яркая оранжевая точка уже неслась поперек зеленых пунктиров «Аркадиев».
*
Нормалдык, повторял про себя Киндяев, летя верхом на гравицикле над серой пустыней – навстречу громадам харвестеров. Бывало и хуже. Миротворческая в Либерии, гуманитарная в Мозамбике, авария на «Суслове»… Уход Тимлянской… Бывало и хуже, майор!
Стажер протаранил шагоходом «Хренадия», предотвратил залп гравипушек, но – разгерметизация, пожар, опасность взрыва…
Быстрее!
В салоне горел красный свет. Дешнин хватал разряженный воздух посиневшими губами:
– Получ-ч-чилось?
– Завалил гада, – прикрыл стажеру лицо маской рециклера. – Дыши, Вовка, дыши!
Сквозь треск помех ворковала диспетчер купола «Цзиньню»: «…хан бан йен ву лиан щяо ши…»
Киндяев врубил запасное питание, крутанул штурвал, шагоход ожил. На смену китаянке пришел хорошо поставленный баритон:
– …Настанет новая, счастливая жизнь. Участвовать в этой жизни мы не будем, но для неё живём теперь, работаем…
– Это чт-то?
– «Трёх сестёр» дают… Ты где шагоход освоил?
– На ВВЦ, на тренажерах…
– Ишь, танкист, – Киндяев взял курс на ярко-белый купол «Зари». – Поехали! Познакомлю тебя с одной актрисой…
*
– Ну? – Ушкевич ковырял вилкой жареного хека. – Все рветесь на Марс?
– Забрал рапорт. Не так уж тут скучно!
За стеклом трепетали кедры. Яблони роняли цвет с распустившихся ветвей. Мельтешили лепестки, оседая на крышах теплиц.
– Продуваете?
– Весну запускаем… Строго по расписанию.
0
0