Лицо мальчика лучилось весельем и беззаботностью. Тот же пацан, теперь сомнений в этом не оставалось. Най ещё пристальнее вгляделся в снимок — ну да, те же черты, будто руку резчика вела сама Иснея, покровительница скульпторов и подобных художеств.
Вольная ищейка Най Виперс — охотник за головами и обладатель сущей прорвы профессиональных умений, откинулся в кресле. Одну его способность — фотографическую память на лица, теперь следует присовокупить к другой — цепкому аналитическому уму, и из этого что-то может получиться.
Най закрыл глаза, вспоминая, как всё это началось, а заодно ещё раз пробегая по ключевым деталям. Известная скульптура «Идиллия». Изваял её по малодостоверной версии сам Леонсо — южанин, как известно, лет эдак полтораста назад. Мальчик сидит в обнимку со своими родителями. Известный мифологический сюжет, олицетворение детского счастья. Впрочем, людьми искусства такие сюжеты всегда использовались сплошь и рядом, да и впредь будут использоваться к месту и не к месту…
«Идиллия», видимо для большей восприимчивости, установлена в огороженной, освещенной нише музея, чуть в отдалении от остальных экспонатов. А лицо пацана находится в вполоборота к посетителям, поэтому никто до сих пор не понял, в чём тут схожесть. Вернее, в ком. По изощренной своей привычке Най, пару недель назад забредший в музей по случайному поводу, чисто машинально принялся воображать, как этот парень будет выглядеть анфас.
Далее. Полотно «Купание» — произведение какого- то малоизвестного путешественника, тоже с юга — написано двести лет назад. Очень похожий парень готов нырнуть в набегающую волну, на берегу маячит какая-то размытая группа людей. На эту картину он наткнулся на следующий же день, когда воспоминания и образы были ещё ярки. Увидел он её не в музее, а листая какой-то выставочный проспект — и снова что-то щёлкнуло в мозгу. Най впился взглядом в этого парня, всё ещё не веря своим глазам. Боги, благословите похитителей произведений искусств и с ними связанные заказы. Когда бы он ещё в музей выбрался… Так и пошло далее — отслеживать-то мелочи Най умел, как никто другой: «Наездники», «Друзья», «Беззаботность»… Один и тот же пацан встречался в скульптурах и на картинах совершенно случайных художников — разных национальностей, вероисповеданий и времен. Например, эта последняя, только недавно найденная статуэтка, снимок которой посчастливилось раздобыть Наю, датируется прошлым тысячелетием.
Далеко не везде он изображался на переднем плане — наоборот, порой пацана приходилось отыскивать среди массовок или персонажей второго плана. Да, Най не сразу начал воспринимать всё это всерьёз: сравнивать, отслеживать новости, посещать выставки, сопоставлять повторяющиеся лица… Сначала это было игрой, аутотренингом. Но теперь — если кто-нибудь скажет Наю, что эти совпадения случайны — он рассмеется тому в лицо.
Была, разумеется, вероятность, что все творцы просто срисовывали мальчика друг у друга. Но Най чувствовал, видел — нет, не срисовывали. Писали — или ваяли — с натуры.
Итак, статуэтка встала в выстраиваемый пазл предварительных расчетов и поисков, как последний патрон в обойму. Наверняка есть ещё изображения нашего таинственного бездельника, но пока довольно, переходим к следующему этапу. Следует понять одно — кто он, откуда взялся? Либо все воплощали одного из тех бессмертных, что живут на Острове, либо образ одной из муз, частенько являющихся художникам во снах и видениях. И то и другое весьма вероятно: пантеон богов у нас большой, и они то и дело снисходят до нас, смертных. Да и легендарный Остров бессмертных тоже где-то существует — не зря по свету бродит столько россказней про счастливчиков, туда попавших и вернувшихся невредимыми. А сколько бедолаг до сих пор рыщут по морям в поисках неведомой земли, где нет нужды и горестей из века в век… Скольких поглотили бездна, кракены и коварные миражи, сколько разбилось о рифы и поддалось чарам сладкоголосых сирен, сколько сгинуло за краем земли… Но все они не знали, где искать. А вот мы попробуем это определить.
Най смахнул снимок в ящик стола, к остальным, и расстелил карту. На ней уже были нанесены места жительства тех, кто так или иначе изобразил невинное дитя. Теперь к ним следует добавить ещё и древнее селение на западе, где и была откопана последняя статуэтка. Да и пришла уже пора всерьёз заняться маршрутами их путешествий.
Остров изображали все, кому не лень, с незапамятных времен. Благоденствие, изобилие, беззаботность и бессмертие так заманчивы, когда они существуют в твоей реальности, на расстоянии вытянутой руки. Если он сможет отыскать туда путь — хм-м… хищная ухмылка приподняла мелкие усики Ная. Он знает, где искать. Вернее, кого — тех, кто, судя по их произведениям, и правда там был. Был, видел одного из бессмертных, и сумел запечатлеть его, судя по всему, весьма близко к оригиналу. Да, многие болтают о том, что посещали Остров, но не все способны это доказать. А эти ребята смогли. Так что следует вплотную заняться поисками: покопаться в лоцманских архивах — нет ли там маршрутов жителей этого древнего селения, да и всех остальных писак и ваятелей.
Най бережно сложил карту, убрал её в ящик стола, надел шляпу и вышел за дверь. Через некоторое время можно было видеть его спину, мелькающую на извилистых улочках цитадели, а затем она окончательно скрылась в толпе.
Три дня Най проторчал в портовом квартале. Только дьявольская целеустремленность помешала ему сгинуть здесь: в извилистых закоулках, тёмных тупиках и сомнительных тавернах с лихими завсегдатаями. Козни отребья и завистников, соблазны и новые проекты друзей, убийственная настороженность осведомителей… Каждый из этих факторов мог свести в могилу любого искателя информации. И уж тем более искателей приключений — к счастью, Най себя к таковым не относил. Только бизнес, без романтических бредней и жажды путешествий — вот, что способно охладить пыл собеседников или их многообещающие посулы.
Информаторы не спешили легко расставаться со своими секретами — кого-то пришлось купить, кого-то подпоить, кого-то припугнуть. К каждому из этой публики у Ная имелся свой ключик, но порой приходилось использовать и ломик — издержки профессии, ничего личного. Карты и нужные россказни о конкретных маршрутах — дорогой товар, и порой у местных прощелыг хватало гонору жадничать и привередничать, а этого Най страсть, как не любил. Но, хвала Богам, пока обошлось без трупов, и это тоже своего рода профессионализм — его тут пришлось пользовать по полной.
Разумеется, Ная здесь знали. Тут привыкли, что раз уж он заглянул на огонёк — держи нос по ветру, парню нужна либо информация, либо что-то посущественней. Уже трое прожжённых деляг намекнули, что у них есть качественная посудина и всё, что только может понадобиться в серьёзном предприятии. О, да — нюх у этой публики почти не уступал его собственному, но компаньоны в таких делах обычно только мешают, могут ненароком создать ненужные проблемы, а то и представить ощутимую угрозу. Най многозначительно кивал, говорил, что учтёт и подумает, но только ради того, чтоб выудить новые нюансы возможных осложнений. Информация лишней не бывает, а многое услышанное из того, что он и не собирался выпытывать, может спасти ему жизнь, коли Боги занесут не туда, куда нужно.
Встречалась и иная публика — ей казалось, что нового посетителя можно без труда облапошить или навязать свои, некие сомнительные услуги. Приходилось вежливо объяснять, что новый посетитель в таких услугах совершенно не нуждается.
На третий день сложилась вполне определенная картина, и она наконец внушала доверие — по той причине, что была многократно перепроверена. Теперь оставалось только улизнуть от настырных компаньонов и прилипчивых друзей — как ни крути, ушёл ещё день. Вернее, почти сутки — и тут всё же не обошлось без закономерного в трущобах трупа, первого за неделю. Настырных и наглых Най не любил, и к одному субъекту, особо непонятливому, пришлось применить радикальную меру. Сыщик огорчился, но не сильно — главная задача решена: маршрут известен, и из местной публики никто о нём не имеет понятия. Остров манил своей достижимостью и близостью.
0
0