Азирафель не мог избавиться от странного ощущения, что уже сталкивался с чем-то подобным. И вроде бы даже не во времена Шекспира, а гораздо позже. Ну, точно же! Именно этот сценарий они взялись разыгрывать с Кроули, когда были уверены, что воспитывают Антихриста. Конечно, Беллатрикс далеко до Кроули в образе няни, но общую канву она здорово уловила. А Люциус, стало быть, создаёт настоящее райское влияние, обеспечивая гармонию. Кто бы мог подумать, что он на такое способен!
Однако как убедить Беллатрикс, что события развиваются наиболее благоприятным образом? Вряд ли слова «Великий план» и «Непостижимость» значат для неё то же самое, что и для Кроули с Азирафелем, но попытаться, несомненно, стоило!
— Понимаете, мистер Азирафель, я поклялась самой Магии сделать всё, что от меня зависит, чтобы вырастить мальчика таким, каким я его однажды полюбила. А что получается?!
— Милая Беллатрикс, а как вы думаете, о чём поклялся Дамблдор?
— А при чём здесь… — она замолчала на полуслове, обдумывая сказанное.
— Не могли же вы всерьёз полагать, что Она не потребует каких-то гарантий и от него.
— Допустим. Это логично, — согласилась Беллатрикс.
— Тогда ответьте на простой вопрос, — улыбнулся Азирафель. — Почему именно вы двое?
Беллатрикс явно не задумывалась об этом, или же сразу нашла ответ, который её устроил, но он не выдерживал никакой критики, поэтому и озвучивать его не стоило. Она поглаживала змею, пытаясь найти объяснение.
— Ладно, сдаюсь! И почему мы двое?
— Не знаю, — вздохнул Азирафель. — Но как только вы найдёте ответ, то сразу же перестанете обвинять во всём Люциуса. Он ведь тоже не случайно получил именно этого ребёнка.
— Но он не верит, что это наш Лорд! И даже слушать меня не хочет.
— А вам это так важно?
— Конечно, — Беллатрикс тряхнула волосами, отбрасывая их от лица. — Не с Сириусом же мне говорить? И не со Снейпом. Мне иногда начинает казаться, что я забываю, каким он был.
— Вас это пугает?
— Разумеется! Как я смогу понять, что у меня всё получается? Я пытаюсь выучить парселтанг, змея шипит мне в ответ, но как узнать, о чём? Я перерыла всю библиотеку, но не нашла ничего… кроме одной книги, написанной парселтангом…
А ведь Азирафель уже давно мечтал побывать в библиотеке Малфоя, который хвастался своей коллекцией редких фолиантов.
— Вы мне её покажете? — улыбнулся Азирафель. — Возможно, я смогу разобрать, что там написано.
— Вы владеете?.. — Беллатрикс перешла на шёпот и властно потребовала: — Скажите что-нибудь!
Азирафеля иногда поражала такая наивность смертных. И как она собиралась его проверить? Шипение вышло художественным настолько, что змея подняла голову и тоже что-то зашипела.
— Что она сказала? — прищурилась Беллатрикс.
— Пожелала нам доброго дня и сообщила, что хотела бы заглянуть в эту книгу.
— Точно! — во взгляде Беллатрикс вспыхнул огонь. — Она уже её видела и, кажется, пыталась читать. А я ничего не поняла… Пойдёмте!
Конечно же, каждый верит в то, во что хочет, но не столь же явно! Хотя, скорее всего, в пользу Азирафеля сыграла его репутация. И близкая дружба с Кроули.
Беллатрикс, очевидно, не хотела, чтобы им помешали, а потому провела Азирафеля в библиотеку через второй этаж. И — будь он проклят! — оно того стоило. Давно Азирафелю не приходилось видеть подобной красоты: два яруса стеллажей, продуманная система освещения, удобный каталог… и почему только не удалось добраться сюда раньше?! Здесь даже был выделен отдельный стеллаж под пророчества, слабость к которым Азирафель питал едва ли не с сотворения мира. И именно на этом стеллаже стояла та самая книга.
— Вот! — Беллатрикс с гордостью раскрыла её перед Азирафелем. — Читайте!
Что могло быть проще?
— «Идите к цели прямо, прокладывая дорогу огнём, водой и словом…»
— Что? — в голосе Беллатрикс послышалось возмущение.
— Что не так?
Азирафель успел трижды перечитать эти строки, пока не понял, что послание прежде всего предназначалось ему. Вода, без всяких сомнений, святая, огонь — адский, а слово им с Кроули ещё предстояло подобрать…
— Это же человеческий язык!
— Да, — кивнул Азирафель. — Это древнеарабский. У них была крайне интересная письменность, и…
— К чёрту древнеарабский! А парселтанг?! Вы хотите сказать, что это не он?!
— Это не он.
— Но как же… и Нагини тоже читала…
— Возможно, она понимает…
— Откуда?! Она же змея, а не профессор, — Беллатрикс расстроилась чуть ли не до слёз. — А о чём хоть там речь?
— О воде, огне и слове.
— Какая нудятина! — Беллатрикс капризно надула губы. — А про парселтанг нет?
— Мне кажется, где-то здесь точно должно быть что-то такое, — Азирафель огляделся. — Где-то здесь.
Потребовалось совсем небольшое чудо, чтобы среди прочих книг на третьей полке появилась ещё одна, не учтённая ни в одном каталоге. И почему никто не додумался до её создания? «Парселтанг. Учим за год». Проверить правильность звучания Азирафель не мог, но был полностью уверен, что под этой обложкой были собраны все знания смертных о языке змей, причём изложенные на современном диалекте. Знания никогда не бывали лишними, а неуёмная энергия Беллатрикс нуждалась в точке приложения.
— Смотрите, вот то, что вам необходимо.
— Но… её здесь точно не было раньше!
— Неужели вы не верите в силу Магии?
— Это невероятно! — восхищённо прошептала Беллатрикс.
— Всего лишь непостижимо, — улыбнулся Азирафель.
Теперь он был спокоен за Беллатрикс. Азирафель оставил её в библиотеке и отправился искать хозяев, чтобы успокоить. Да и порция благодати им тоже не помешает. Напоследок. Кто знает, как быстро удастся решить задачу с возвращением к себе? Теперь, после получения очередной подсказки, Азирафель не сомневался, что всё решится в ближайшие дни.
Кроули развлекал чету Малфоев в соседней с библиотекой комнате и, заметив Азирафеля, обрадовался:
— Уже?!
— Да. Беллатрикс учит парселтанг по самоучителю и не сомневается, что в воспитании малыша Арманда нужна гармония, — отчитался Азирафель.
— Вам это удалось? — обрадовалась Нарцисса Малфой. — Сколько я помню Бель, её невозможно в чём-то переубедить, если она того не хочет.
— Она захотела, — Азирафель улыбнулся совершенно непринуждённо. — Даже переубеждать не пришлось.
— А что делать с её странной фантазией, будто ребёнок… — Малфой бросил быстрый взгляд на супругу, показавший, что между ними нет тайн, и, запнувшись продолжил: — это вы, мой… мистер Кроули?
— А разве это чему-то вредит? — Кроули взглянул на Малфоя поверх очков. — Ей так удобнее, пусть считает.
— Но… она грозилась рассказать ему про метки, — Малфой, болезненно морщась, потёр левое предплечье. — И обещала научить его брать их под контроль. Я не сильно верю в эту возможность, но знаю подростков… не думаю, что Бель дотерпит до его совершеннолетия.
— Пусть рассказывает, — фыркнул Кроули. — Это неосуществимо.
Азирафель почувствовал отголоски чуда, с помощью которого Кроули окончательно разорвал связи, созданные рабским клеймом. Что ж, это было стильно! Теперь Тёмная Метка будет лишь напоминать её носителям о сомнительных решениях молодости, не влияя ни на что. Кроули слишком ценил свободу, чтобы размениваться по мелочам.
Похоже, Малфой что-то почувствовал, потому что на мгновение забыл о манерах, хватаясь за предплечье и потрясённо всматриваясь в лицо Кроули.
— Мой Лорд, зачем? — выдохнул он, взяв себя в руки.
— Мне не нужны рабы, Люциус. Вы доказали, что можете обойтись не только без поводка, но и без ошейника, — Кроули любезно улыбнулся. — А теперь, мне кажется, самое время перейти к десертам.
Всё-таки повар у Малфоя был настоящим виртуозом. Блинчики с маскарпоне он готовил те самые, за которыми не грех прогуляться и до мятежной Франции. Обед удался на славу, и Азирафель с удовольствием попробовал все предложенные десерты. А после на веранде за неспешной беседой под бордо благословил это семейство, пожелав им любви и счастья. Особенно детям, учитывая, как трогательно Драко заботился о младшем брате.
Когда они с Кроули уже собирались уходить, к Азирафелю подошла Беллатрикс. Она выразительно подмигнула и прошептала:
— Всё идёт по плану!
— Какому?
— Непостижимому! Я прочитала всего пару фраз, и мою Метку обожгло! Мне кажется, я закрепила связь!
М-да, каждый верит в то, во что хочет. Азирафелю оставалось только улыбнуться:
— Поздравляю!