– О чем ты молчишь, мой темный шер? У тебя такое лицо, словно ты Паука увидел.
Роне передернул плечами и допил вино.
– Ты неприлично догадлив, мой светлый шер. Паука и кое-что еще. Ты же был в башне Заката и говорил с Зефридой. И она наверняка пожаловалась на темное чудовище, которое явилось в Суард за Линзой?
– Не то чтобы прямо, но это подразумевалось.
– Я узнал о Линзе тогда же, когда и ты. И знаешь что, Дюбрайн? Это очень хорошо. Есть шанс, что о ней еще не знает Паук. Но плохо то, что о ней теперь знает твой августейший братец.
– Догадывается, – поправил его Дайм.
– Без разницы. Сегодня светлая шера Лью танцевала вокруг меня такие танцы, что аж голова кружилась от блеска. Мне даже было предложено место при будущем императоре, и не какое-нибудь там, а посох Темнейшего. Тебе смешно?
– Обхохочешься. А сама Саламандра теперь метит в Светлейшие?
– Если не в императрицы. Боюсь, Шуалейду она рассматривает исключительно как энергетический кристалл и ключик к Линзе. В общем, мой светлый шер, я навесил вокруг башни Заката и около покоев младших Суардисов три десятка Очей Рахмана. Это немножко притормозит Саламандру. Да, ты в курсе, что твой братец научился подделывать твою ауру? Разработка магистры Пламя, которую, если меня не подводит интуиция, Саламандра у нее честно сперла. Вряд ли сама Пламя захотела играть в эти грязные игры.
Дайм поморщился и тоже допил вино, откинул голову на подголовник кресла, прикрыл глаза. Если бы не кипение лиловой стихии вокруг него, Роне бы решил, что светлый шер утомился и задремал. Но нет. Его, темного шера, допустили в святая святых – наблюдать за тем, как полковник МБ творит очередной гениальный план.
По крайней мере, Роне очень надеялся, что план будет гениальным. С его, Роне, помощью.
– Кроме подделки ауры его высочество навесил на себя манок, – продолжил Роне. – Отличный манок, я бы сам купился, если бы не умел распознавать работу Саламандры за лигу. И еще. Сегодня есть шанс поймать Саламандру на горячем и выгнать из Суарда к Мертвому в болото. Близость Линзы безнадежно продула ей чердак.
– Ты уверен, что Лью сообщила патрону о Линзе? Люкрес не настолько хорошо разбирается, чтобы ее опознать.
– Не уверен, но следует исходить из худшего. Если Саламандра решилась на свою игру – нам повезло.
– М-да. Вот так МБ и узнает о том, что не один только Паук умеет воровать Линзы.
– Практиковаться Саламандре было не на чем, так что максимум что у нее есть – это непроверенные теории. Я тебе больше скажу, мой светлый шер. Я тоже знаком с Линзами только теоретически. Но у нас преимущество.
– У нас? – Дайм глянул на Роне так остро, что тот буквально почувствовал, как рвется самое тонкое место его плана.
– У нас, мой светлый шер. Я не спрашиваю, свобода от чего тебе нужна. Просто примем это как данность. И как данность примем твои сомнения на тему единения с ужасным темным чудовищем.
– Ехидной.
– Ехидной, договорились. Так вот. Ехидна готова поставить собственную жизнь на то, что у нас получится единение на троих, и оно же – инициация Линзы.
– На троих, значит.
– Да! Мы же идеальный треугольник! Ты вообще задумывался, почему в мире Двуединых один из священных знаков – треугольник?
– Роне, тебя заносит в теологические дебри.
– Шиса с два! Я знаю, в чем ошибся Ману, и в чем не ошибемся мы с тобой. Разве ты не видишь, Двуединые благоволят к нам! Они свели нас втроем, дали Линзу, осталось лишь сделать последний логичный шаг! Ты, я, Шуалейда и Линза. Шуалейда будет нашей королевой, нашим Источником! Новой опорой равновесия!
– Роне, успокойся и сядь.
Роне замер посреди гостиной, только в этот момент осознав, что вышагивает взад-вперед, размахивая руками, и почти кричит. И что на него кроме Дюбрайна с любопытством смотрят гоблинский шаман – из-под дивана – и дохлый некромант Ссеубех, притворяющийся обычной книгой, забытой на подоконнике.
– Сел уже, – выдохнул он, падая обратно в кресло и наливая себе еще вина.
– Давай решать задачи по очереди, мой темный шер… Шис, Роне, ты же не собираешься затеять еще одну Школу Одноглазой Рыбы?
– Мертвый с тобой! Я не такой идиот, чтобы раздавать счастье всем даром. Хватит уже, нараздавались. Я хочу всего лишь свободы, безопасности и спокойствия. И немножко счастья себе лично. То есть нам троим. Так уж получилось, Дайм шер Дюбрайн, что мое счастье зависит от тебя, а твое – от Шуалейды.
– Ты так логичен и разумен, что мне страшно делается.
– Страшно, мой свет, когда логике и разуму противостоят предрассудки и мракобесие. К примеру, в лице твоего брата и шеры Лью. Ты бы видел, как Саламандра смотрела на Шуалейду! Как будто она в любой момент может превратиться в Мертвого и сожрать тут всех.
Дайм тихо, но очень эмоционально выругался и снова прикрыл глаза. Всего на пару секунд. А потом…
– К шисам трехвостым теорию, Роне. Пока мы с тобой сидим тут, эти двое подбираются к Шуалейде. А я даже не знаю, с какой стороны мне к ней подступиться!
– Может, прямо? Она знает, что ты – это ты, а не Люкрес. Или у тебя опять жесткие границы?
– И как только ты догадался, дери тебя!.. Проклятье! – Дайм запустил обе руки в волосы и зажмурился. – Ты бы знал, Роне, как меня достало маневрировать!
Роне сам не понял, как оказался перед Даймом на коленях, прижимая его к себе и поглощая ослепительную, рвущую на части боль.
Граничное условие, мой светлый шер? О да. До меня наконец-то дошло. Долго шло. Непростительно долго, и чтобы дошло – мне понадобилось столкнуться нос к носу с другим твоим братом – лейтенантом Диеном, императорским големом. Но допустить, что и с тобой, светлым шером и сыном императора, сделали такое? Это где-то за гранью света и тьмы – наказывать собственного сына за каждую неподобающую мысль, грозить ему смертью за малейшее отклонение от приказа.
Конечно, светлого шера не превратили в равнодушное существо, не имеющее собственных желаний и воли, но что ему навязали жесткие, даже жестокие ограничения – к Шельме не ходи. Наверняка именно поэтому Дайм так и не стал любовником Ристаны, а не по причине слишком романтичной и добродетельной натуры.
Проклятье. Если все так – то Дайм тем более не простит Роне ночи с Шуалейдой. Ведь Роне получил то, что сам Дайм взять не сможет.
Мертвый бы драл императора и Конвент, вместе взятых!
– Мы сделаем это вместе, мой свет, – шепнул Роне, глядя Дайму в глаза. – Обещаю тебе, скоро ты будешь свободен.
Роне позволил себе минуты две слияния, не больше. Потом, когда они сделают необходимое, у них будет сколько угодно времени. С трудом заставив себя оторваться от такого ласкового, такого необходимого света, Роне поднялся на ноги и спросил:
– Насколько твой братец доверяет своей любовнице?
– Ни на динг.
– Это облегчает нашу задачу, мой свет. Кстати, если с шерой Лью случится что-нибудь ужасное, что скажет Магбезопасность?
– Магбезопасность будет искренне соболезновать ее родне. И посоветует другим шерам не соваться в опасные места вроде чужой Линзы.
– Смертельно опасные. И мой долг предупредить об этом шеру Лью, не находишь?
– Несомненно. Как представитель Конвента, ты обязан ознакомить ее с правилами безопасности.
– Которые настоятельно рекомендуют всем шерам покинуть аномальную зону. Не помнишь ли номер параграфа, мой свет?
– Представь, какая удача – я сам его писал и даже могу процитировать наизусть. Впрочем, зачем цитировать? Как офицер МБ, я просто обязан помочь Конвенту обеспечить своевременное информирование населения. Держи. Два экземпляра, каждому под роспись, под Оком Рахмана. Отчетность должна быть в порядке!
Вынув из воздуха переливающуюся всеми цветами радуги стопку магокопий, Дайм положил ее на столик. Обилие печатей и подписи Светлейшего и Темнейшего ясно предупреждали: это вам не цидулька какая-то, это Ужасно Важный Документ.
Роне даже прочитал его последние строчки вслух:
– «…в случае непринятия мер безопасности предупрежденным субъектом, Конвент не несет никакой ответственности за последствия. В случае летального исхода страховые суммы и пенсия иждивенцам по потере кормильца не выплачивается».
– Жаль, не могу вручить братцу эти бумажки лично. Ему и шере Лью категорически противопоказано знать, что я в Суарде. У меня тут, видишь ли, особо секретное задание.
– Да ну? – поднял бровь Роне.
– Ну да. Внеплановая проверка деятельности полпреда Конвента. Жалобы поступали. Если узнаешь, что полпред что-то нарушил, обязательно доложи в компетентные органы, мой темный шер.
– Непременно доложу, мой светлый шер, – усмехнулся Роне, прихватил со стола бумажки и подмигнул Дайму. – Кстати, раз уж Тюф уважает тебя до дрожи в коленках, сделай из него копию Шуалейды. Нам сегодня пригодится. И будь осторожен. С Люкресом приехал лейтенант Диен. Вряд ли ты захочешь с ним встречаться.
0
0