Джек возвращался от кузнеца, когда его остановил на улице шериф. Шерифа сопровождало четыре человека с дробовиками, поэтому не остановиться Джек не мог. Не хотелось портить себе настроение. В кои-то веки жизнь приобрела абсолютную предопределенность — кузнец рассказал ему, что встретил тех, кто искал их с братом.
— Эцсамое, у рощи они меня и ждали, — рассказывал кузнец, качая мехи горна. Мехи были старомодные, ручные, и такие огромные, что даже Джеку с его длинными руками было бы непросто управляться с ними. Но кузнец орудовал мехами без видимых усилий, словно играл на аккордеоне — что, впрочем, с его толстыми короткими пальцами наверняка было бы непросто.
Джек подпирал стену у самого входа. Внутри было неимоверно жарко.
— Ну, сталбыть, я из рощи иду, носатых нарубил столько, что еле тащу — а тут они, словно из под земли. Окружили машину, — кузнец любовно хлопнул по крылу смертомобиль, который стоял здесь же, в кузнице, в ожидании очередного ремонта. — А потом давай меня расспрашивать, как да что.
— О чем спрашивали? — Джек сдвинул цилиндр на затылок.
— Да о вас, и о брате вашем, — охотно рассказывал кузнец. Казалось, жар ему нипочем — извечный звериный запах, исходящий от кузнеца, не делался сильнее. — Видал ли, да где, да когда.
— А ты что же? — спросил Джек. Больше всего ему хотелось сейчас очутиться снаружи, в прохладе осеннего утра, за городом, послушать шелест ветра и стрекот механических жаток в кукурузных полях.
— Ну я все как есть вашим друзьям и рассказал. Так что ждите вскорости их в гости, — кузнец, явно очень довольный собой, оставил мехи и, крякнув, швырнул в горн пучок длинноносых голов, связанных вместе остроконечными полосатыми колпачками. Пламя тут же загудело, взметнувшись огненным смерчем, и жадно набросилось на пищу.
— Эх, отлично горят, — глядя в огонь, кузнец отер руки о рубаху. — Спасибо, сэр, вам за наводку. До снега еще туда наведаюсь разок-другой.
Он повернулся к двери, но Джека там уже не было.
Джек в это время уже разговаривал шерифом.
Шериф был знатно бородат и полон. Борода иссиня-черным окладом лежала на внушительном животе. Сопровождавшая шерифа публика была пестрой — такое изобилие разноцветных волос и пестрых костюмов встретишь еще и не в каждом из больших городов.
— Вы знаете, кто я? — спросил Джека шериф, поправив звезду на кармане клетчатого пиджака. Он жевал табак и длинной коричневой струйкой цыкал под ноги Джеку.
— Конечно, — ответил Джек. — Чем могу быть полезен, шериф?
— Рад, что не придется тратить время на реверансы, — оскалил шериф коричневые зубы.- Мне нужно от вас не так уж много, пришелец. Я хочу, чтобы вы с братом немедленно убрались за город. Вещи оставьте в гостинице.
— Наверняка вы захотите объяснить, почему, — вежливо предположил Джек.
— Ну разумеется! — Шериф довольно хохотнул. — Вы обвиняетесь в бутлегерстве. Очень рассчитываю на то, что весь запрещенный алкоголь вы оставите здесь.
— Надоела местная отрава? — с пониманием спросил Джек. Десять стволов смотрели на него, но он все равно сказал: — Вы должны арестовать нас за бутлегерство, шериф. Но вы просто гоните нас прочь из города. Объяснитесь.
— Я тоже разговаривал с кузнецом, — усмехнулся шериф. — Арестуй я вас, мне придется защищать вас от тех, кто идет по вашему следу. Но если оставить все как есть — в городе случится бойня, которая никому здесь не нужна. Хорошо, что мне на помощь пришел наш санитарный врач. Он считает вашего брата потенциально опасным для местного общества. Учитывая, что течет у маленького головастика в венах, док не так уж далек от правды.
Док, бледный морфинист в белом одеянии до пят, часто-часто закивал головой и пустил ниточку слюны на воротник. Его ружье смотрело в землю. Остальные — псоглавец, синевласка и пижон в пестром костюме, — не сводили с Джека глаз, держа его на прицеле.
Джек пожал плечами и развел руки, показывая пустые ладони.
Шериф насладился эффектом.
— А теперь — пошел прочь, сказал он.
— Хорошо, — сказал Джек.
И тогда его брат прострелил шерифу голову.
Взгляды свиты шерифа заметались по улице, и Джек быстро ушел с линии огня.
— Идите домой, — сказал он. Его руки лежали на рукоятках револьверов, но Джек не пытался их выхватить. Его брат держал улицу на прицеле своего томми-гана, и никто не смел шевельнуться, чтобы не схлопотать пулю.
Джек посмотрел на покойника. Снял с тела звезду и приколол ее на лацкан похоронного фрака. Перевел взгляд на людей с дробовиками и сказал:
— Бу!
Через мгновенье улица опустела.
— Спасибо, братец, — сказалДжек.
На лунообразном лице брата на миг вспыхнул призрак улыбки.
— У тебя чертовски большая голова, — сказал Джек.
— Кто бы говорил, — сказал брат и приложился к бутылке.
Где-то неподалеку грохнул ружейный дуплет. Тонко закричала женщина.
— Что там? — спросил Джек.
— Чудик в балахоне, — ответил брат, всматриваясь в уличную толчею. — Он застрелился. Вот дурак.
Джек кивнул и отправился готовиться к завтрашнему дню.
0
0