— Да ты реально меня дожег уже своей тарахтелкой!
Темнота укрывала комнату, скрадывала загромождающий ее вычурный хлам, который один из обитателей гордо именовал «обстановкой». Вокруг воздвигнутой в самом центре кровати оплывали свечи, и в их неровном свете играло золотое шитье на сползших до пола черных атласных простынях. Между свечами громоздились бутылки, пакеты, пара металлических бокалов и золотая чаша в форме черепа, наполненная каким-то мусором. Поодаль в живописном беспорядке валялись сапоги, по-варварски крупный браслет-голда, разнокалиберные подушки, старый наручный комп и бронзовое блюдо.
- Завязывай! Заебал! – снова донесся утробный рык с кровати. В воздухе свистнул очередной сапог, мягко ударился об стену, отскочил и загремел точно в блюдо.
- Заткнись уже. Сейчас закончу.
Тот, кому предназначались сапог и возмущенный вопль, неторопливо продолжил копаться в хитросплетении прозрачных проводов и плат под снятой стенной панелью. Маленький прибор в его руке временами издавал тихое, почти неслышное урчание. Налобный фонарь заставлял все это хозяйство светиться бледно-голубым, бросая отблески на хмурое лицо под фонарем.
У того, кто занимал кровать, очевидно, закончились предметы для метания. С недовольным и весьма нецензурным бурчанием он переполз к изножью кровати и улегся на животе, утвердив подбородок на скрещенных руках. В выпуклых темных глазах заплясало отражение пламени. Те, кто не знал, кто такой Риан, наделяли его взгляд эпитетами «страстный», «влажный» или даже «обжигающий». Те же, кто знал, в один голос говорили о безумии.
Сейчас этот взгляд не отрывался от подсвеченного голубым профиля. Который природа, похоже, создавала при помощи топора или иного столь же тонкого инструмента.
- Твоим носом можно астероиды колоть, — светским тоном произнес Риан, перебирая в воздухе пальцами, будто лаская струны невидимой гитары. Тот, к кому он обращался, обернулся, и лицо Риана оказалось в луче света от налобного фонаря. Высокий лоб под густой шапкой темных волос, аккуратный нос с тонкой переносицей и точеными ноздрями, миндалевидный разрез темных глаз под тяжелыми веками, густые черные брови и узкий подвижный рот. В последнее время он отпустил усы и бородку и был страшно этим доволен.
— Зато ты у нас красавец весь.
Собеседника его звали Риккерт, голос его был хриплым, а глаза светились в темноте.
- Это правда, — Риан светло, по мальчишески улыбнулся. Потом перевернулся на спину и свесил голову с кровати. Риккерт беззлобно фыркнул, отвернулся и снова запустил руки в хрустальную начинку стены.
— Потерпи, уже заканчиваю.
Риан сполз еще ниже, уперся в пол головой и кулаками. Потом, чуть сморщившись от усилия, поднял вверх все тело, вытянулся «свечкой», сухощавый и стройный.
— Что скажешь, похож я на античного бога?
— Ты похож на придурка, стоящего без трусов на голове, — дружелюбно отозвался Риккерт, прилаживая панель на место. Поднялся, выключил фонарь. И толкнул ногой кровать. Та пошатнулась, в результате чего Риан потерял равновесие, нелепо взбрыкнул ногами и, матерясь, шлепнулся на свечки.
— Я тебя урою сейчас! – заорал он и запустил подхваченным с пола блюдом в голову хохочущему Риккерту. Тот без усилия поймал снаряд, сложил пополам, потом еще раз и выкинул прочь.
— Затрахаешься рыть. Ползи давай сюда, настоящую красоту покажу.
Ругаясь сквозь зубы, Риан распластался на кровати. Когтистая ладонь легла было ему на затылок, но он резким движением сбросил незваную гостью и четко обозначил, куда следует пойти хозяину руки.
— Не бесись, морщины будут, — фыркнул Риккерт, снова запуская когти в волосы Риана. Тот посопротивлялся еще немного, потом довольно заурчал, выгибая спину. Риккерт молча улыбался. За вполне человеческими губами прятались серьезные клыки.
Наконец Риан приподнял голову. Нашел лукавым взглядом светящиеся глаза.
- Показывай, что там у тебя.
Риккерт ощерился во всю пасть.
— Внимание на сцену, — он шутливо махнул в сторону двери. – Свет, пожалуйста.
Комнату залил приглушенный свет. Риан сощурился, привыкая, потом улегся головой Риккерту на колено и прикрыл глаза ладонью, не отрывая взгляда от двери. А Риккерт тоном заправского конферансье продолжал.
- Впервые и только сегодня, эксклюзивно для вас – Мортон Седьмой.
- Йе! Ух-ху! – подыграл Риан. – Давай, Морти! Мы тебя любим!
Некоторое время ничего не происходило. Риан поднял недоуменный взгляд на Риккерта, тот приложил палец к губам. В этот момент дверь с тихим шорохом отошла в сторону, и на пороге нарисовалась угловатая гротескная фигура. Робот, высотой примерно в половину человеческого роста, явно собранный из чего попало. Цилиндрик тельца с одним подвижным манипулятором, на двух трехсуставных лапках. Морти неуверенно качнулся, сделал осторожный шаг вперед, потом другой. И тут тельце робота впечаталось вдруг в пол. Хрустнули ломающимися суставами лапки, мигнул и погас экранчик на верхней части цилиндрического тельца.
— Поаплодируем показательной смерти Мортона! Вся его недолгая и неяркая жизнь прошла под знаком служения общественной пользе. Мир его праху.
С серьезным видом Риан изобразил аплодисменты. Потом выжидательно уставился на Риккерта. Тот улыбнулся уголками губ.
— Каждый, кто зайдет к тебе без спроса получит двадцать «же» на темечко прямо у двери. Наслаждайся покоем.
Риан задержал взгляд на останках Мортона.
— А меня самого так не расплющит?
Риккерт мотнул головой.
— Разве что решишь вскрывать собственную дверь отмычкой. И удалишь свои данные из системы. В общем, не делай так, и все будет нормально.
Риан возвел на лицо выражение высочайшей благодарности и приник губами к клыкастой улыбке. А Риккерт повалил его на спину, придавил всем весом и мягко сомкнул пальцы на его шее. После чего, разорвав поцелуй, ласково сказал.
— И если ты, придурок долбаный, еще хоть раз приставишь на ночь к двери стул, а на него поставишь какую-нибудь гремучую хрень, и эта конструкция ночью грохнется, разбудит тебя, и ты хоть раз выстрелишь в дверь и опять не дашь мне выспаться…
Риан извивался и хрипел, терся всем телом о горячее тело сверху, отчаянно цепляясь за жесткий гребень волос, растущих вдоль позвоночника, скреб ногтями жесткую кожу. Глаза его лезли из орбит, закатывались, член стоял колом. Риан впился взглядом в светлые глаза с узкими зрачками, горящие на склоненном над ним лице. А Риккерт продолжал.
— ..и тогда я своими руками сверну твою сраную шею, а все остальное завяжу фигурными узлами, скатаю в шарик и смою в толчок. Ты понял?
С глухим воем Риан кончил. Риккерт разжал руки.
- Я хочу вырезать свое имя на твоем сердце, Ри, — прохрипел Риан. Из клыкастого рта вырвался тихий смешок.
— Я тебе сейчас жопу на лбу вырежу, придурок. Башку тебе надо лечить.
Риан рассмеялся, закашлялся. Вытянулся рядом с Риккертом, уткнувшись носом ему в подмышку. Если при беглом взгляде того еще можно было принять за человека, то запах выдавал его с головой. А у Риана голова кружилась, саднило горло. По телу разливалась тяжелая истома. И на редкость спокойно и тихо было в душе. Он крепко зажмурился, загоняя назад непрошеные слезы. Глубоко вздохнул, вбирая ноздрями теплый запах. Потом хрипло спросил.
— Что, если я вылечу башку, ты будешь меня больше любить?
Снова тихий смешок.
- Куда уж больше.
0
0