Утро и вечер обязаны отличаться друг от друга. По утрам мы вправе ожидать более нежных оттенков зари, более деликатного ветерка и прочих тому подобных знаков от природы, призванных пробудить в нас надежду на лучшее или, как минимум, осторожный оптимизм. Вечер, по сути, является временем раздумий и подведения промежуточных итогов и поэтому может позволить себе более резкие краски на небосклоне, более глубокие тени, а также ощутимые перепады значений влажности воздуха.
На планете Ню утро и вечер выглядели одинаково. Личности, склонные к меланхолическому созерцанию и обобщениям, возможно, сочли бы это неправильным и даже тревожным. Но таковых личностей в небольшой протяженной долине между двумя хребтами в этот тихий вечер замечено не было.
Иен посадил флайер на небольшом расстоянии от того, что он окрестил «первым камнем», рассчитывая повторить трюк Ото с «растеканием» по поверхности машины. В ожидании прихода ползунов они с Карлой по очереди пытались как можно более точно воспроизвести движения доктора, но это увлекательное занятие не помешало им одновременно зарегистрировать появившихся с нескольких сторон маленьких серых зрителей. Чуть больше десятка ползунов сидело перед ними. Перед ними, а не около своих камней.
— Мы не хотим ничего отсюда забирать, нам не нужны ваши камни, — Карла старалась копировать интонации Ото. — Мы просто хотим сначала поговорить с вами, а потом улететь отсюда.
Один за другим ползуны зашевелились, из-за чего возникло ощущение, что по поверхности планеты пробежала еле заметная рябь. Карла взяла Иена за руку. В тот же момент два ползуна отделились от общей группы и уселись почти вплотную друг к другу.
Карла ахнула.
— Ну что, потанцуем, ребята, — предложил Иен, и они с Карлой, зацепившись локтями, как в старинном танце, прошли один круг по часовой стрелке.
Два ползуна повторили этот маневр.
— А в другую сторону?
Ползуны повторили и это. Иена осенило:
— Да и нет!
— Точно, — подхватила Карла и тут же попыталась отладить наскоро созданную «двоичную систему» на простых вопросах. Это ей удалось достаточно быстро. Теперь можно было попробовать начать диалог:
— Вы нас видите?
Серая парочка совершила вращение вокруг общей оси по часовой стрелке.
— Вы нас слышите?
Опять по часовой стрелке.
— Вы можете подпрыгнуть вверх? Вот так? — Карла подпрыгнула.
Ползуны чуть помедлили и «протанцевали» против часовой стрелки.
— Подождите-подождите, — у Иена возникла еще одна идея. — Попробуем вот так. Вы нас видите?
Танцоры закружились по часовой стрелке.
— Вы можете подпрыгнуть вверх? — Демонстрировать прыжок Иен не стал. Пусть обходятся без подсказок.
Теперь против часовой стрелки.
— Становится холодно и вам пора забираться на свои камни?
Ползуны-зрители пошевелились, опять создав эффект ряби на поверхности, а парочка теперь уже ожидаемо прокрутилась по часовой стрелке.
— Тогда мы не смеем вас больше задерживать. Спасибо за диалог и теплой вам ночи, — Карла отступила на один шаг к флайеру, увлекая за собой Иена. Только на один шаг, потому что им еще предстояло заснять интереснейший процесс.
Публика и исполнители, больше не обращая внимания на пришельцев, расползались к своим камням. Достигнув круглого валуна, каждый немного раскачивался, а затем как бы приклеивался к поверхности. Превращение объемного серого комочка в тончайшую пленку, натекающую на шершавую поверхность камня, происходило настолько не быстро, что невольно возникала мысль о том, что процесс растекания по поверхности является для ползунов чем-то очень приятным.
Иен и Карла молча забрались во флайер. Они молчали, когда флайер набирал высоту. Когда долина с ползунами уже скрылась из виду, Иен все-таки рискнул:
— Я чувствую себя слегка идиотом, а ты?
— Аналогично! — Восторг в голосе Карлы был вполне объясним: любому приятно осознавать, что он такой не один, точнее, не одна. — У меня вообще такое чувство, что кто-то очень большой сегодня позволил нам немного поиграть на его территории. Я не специалист по контактам, я и не должна им быть, но почему-то чувствую, что…
— Кто-то Большой? — переспросил Иен.
— А что? Разве такое невозможно?
***
— Мне кажется, что ничего невозможного в этом нет, — Ото только что просмотрел все сделанные в долине записи и остался чрезвычайно довольным. — Может быть, мы общались всего лишь с частицами чего-то большего? Может, наши серые собеседники являются чем-то вроде… рецепторов? Может, нам вообще лучше о Нем лишнего не говорить, пока мы не вернемся домой?
Ото был органически не способен долго грустить или пребывать в бездействии. И сейчас им, похоже, окончательно завладело чемоданное настроение.
— Я останусь здесь, — сказал Иен.
Эта судьбоносная фраза совершенно не подходила пареньку, с беззаботным видом поедающему разогретую слойку из упаковки «Семи сыров», которую Карла отыскала в закромах базы, поэтому Ото решил уточнить. И получил тот же ответ.
— Я останусь здесь. Там меня ликвидируют. А здесь я еще продержусь немного. Сначала спрячусь. Потом вернусь на базу. А потом, — Иен задумчиво посмотрел на последний кусочек слойки, — потом тоже все будет хорошо. Bond’ы, как и DEX’ы, могут питаться любой органикой.
— Я тоже останусь здесь. — Это был не вопрос, но Карла посмотрела на Иена вопросительно.
— Тогда органика на планете закончится еще раньше… Ой! — Иен ловко увернулся от летящей прямо в него салатной миски. — Прости! Ляпнул, не подумав!
— Я останусь, — повторила Карла. — Двум Bond’ам вроде нас не стоит возвращаться.
— Bond’ам? — прищурился Ото.
Иен опять увидел то самое выражение лица и тот самый огонек в глазах. Нет, не только Ото наловчился читать своего партнера по покеру: Иен тоже понял, что у доктора появилась очередная идея.
— Я заметил за собой такую интересную особенность, — начал Ото, — стоило мне всего на несколько часов сделаться исполняющим обязанности начальника базы, как я тут же стал смотреть на некоторые вещи как бы глазами Гектора. Никогда бы про себя такое не подумал. Но перед тем, как поместить в утилизатор Второго и Третьего, я все-таки снял с них почти новые комбинезоны.
Карла и Иен переглянулись. Чисто человеческая привычка. Возможно, привычка маскироваться под человека. Но они ведь вполне могли переглянуться так, чтобы Ото этого не заметил. Могли бы. Но не стали.
— Только не отвергайте идею с ходу! В ней есть слабые места, согласен. Это надо обсудить. Что-то, возможно, пересмотреть и усовершенствовать. Вы же специалисты! И у нас еще есть время подготовиться!
Ото замолчал, чтобы перевести дух, после чего выложил последнюю «карту».
— Нам всем сложно доверять друг другу. Все, что я могу сейчас, так это сказать, что люди, получившие столь ценную информацию, — Ото ткнул пальцем в свой планшет, — о состоянии дел на этой планете… Информацию, которая поможет уберечь человечество от того, чтобы сделать очень большую глупость… Такие люди заслуживают более разнообразного будущего, чем поедание органики в окрестностях разрушающейся базы.
— DEX, процент искренности? — Иен посмотрел в сторону Первого, тот с готовностью отозвался:
— Девяносто восемь процентов.
— А по моим данным всего девяносто шесть, — не согласилась Карла.
— Вот ведь заразы! — завопил Ото.
И затем расхохотался.