1 день Каштанового цвета, Риль Суардис
Дайм шер Дюбрайн
Зеркало зазвенело через полчаса после того как Дайм сбежал из башни Рассвета в свои покои, прихватив перепуганную гоблинскую нежить, и через пять минут после того как Роне туда вернулся. Целый, невредимый и довольный по самые уши.
Разумеется, на вызов Дайм не ответил. Если его хочет видеть Светлейший – активация связи не требуется, Светлейший сам все прекрасно сделает. Роне может его позвать и безо всякого зеркала. А для всех остальных его нет дома.
– Полковник Дюбрайн не может выйти на связь по причине нахождения на секретной операции. Оставьте ваше сообщение, полковник Дюбрайн свяжется с вами при первой возможности, – механическим голосом заявил привязанный к зеркалу джинн и душераздирающе заскрипел, подавая сигнал к началу голосовой записи.
– Шеф, катастрофа! – послышался из мерцающего мутного стекла трагический голос капитана Герашана. – Все пропало, шеф!
– Что ты несешь, идиот? – раздался сердитый голос Люкреса. – Убирайся от зеркала… где связь?! Что это за шисов дысс?!
– Новейшее изобретение гномов, вашимпер-раторскосочство, называется автоматический отвечатель, – тоном тупейшего на свете служаки ответил Герашан.
Дайм хмыкнул. Гномов, говоришь? Отличный у тебя навык, капитан, врать и не краснеть. Гномы и магия, ха-ха. На самом деле сажать джиннов в зеркала связи, чтобы принимали первый удар жалобщиков на себя, придумал Светлейший еще лет сто назад. Так и проштрафившиеся джинны при деле, и нервы личного состава МБ целее.
– Автома… Проклятье, мне срочно нужен Дюбрайн!
– Так точно, вашсочство!
– Заткнись, идиот.
– Есть заткнуться, вашсочство!
– Где его носит, когда он мне нужен?!. Что ты таращишься, отвечай!
– Никак не могу отвечать, вашсочство! Приказано заткнуться!
– Приказываю: вызови Дюбрайна сюда. Немедленно! Головой отвечаешь, идиот.
– Так точно, вашсочство! Есть вызвать полковника Дюбрайна! Позвольте исполнять?
– Исполняй.
Представив, какую презрительную и страдальческую мину скроил августейший брат, Дайм расплылся в улыбке. И мысленно пообещал выдать капитану премию, раз уж отпуск ему в ближайшие годы не светит.
– Все пропало, шеф, катастрофа! – начал с начала свой трагический монолог Герашан. Где-то на заднем плане прошипел что-то матерное о тупых солдафонах Люкрес. – Аномалия разбушевалась! Мы без вас не справимся, спасите-помогите, шеф!..
– Заткнись! – снова оборвал капитана Люкрес и, судя по звукам, оттолкнул его от зеркала. – Дюбрайн, ты нужен здесь сегодня же. В твоих интересах поторопиться, пока Аномалия не разнесла весь Суард.
На мгновение повисла пауза: до Люкреса дошло, что запись все еще продолжается, а как ее остановить, он не знает.
– Капитан!
– Слушаю, вашсочство!
– Отключи это… этот… автомат.
– Есть отключить это, вашсочство! Конец связи, полковник! – оттарабанил Герашан, и на зеркале проступила руна скрытной односторонней связи, нарисованная капитанским пальцем.
Дайм засмеялся. Ну, капитан! Наглый – в корягу! На глазах у Люкреса поставить прослушивание в его покоях! И ведь пока Саламандра не попробует с кем-нибудь связаться через это зеркало, ничего не заметит.
Что ж, прослушивание покоев Люкреса – это прекрасно. Но что такое натворил темный шер Бастерхази, что Люкреса одолела паника? К сожалению, наблюдать за разговором Люкреса и Роне было невозможно. Перед тем как заселить Люкреса, Саламандра тщательно вычистила все «глаза» и «уши», до того тщательно попрятанные по углам и МБ, и Конвентом, и внутренней СБ Валанты. Единственное, что Дайм мог видеть – это всплеск магической активности, больше всего похожий на светлую атакующую связку, и забегавшую гвардию кронпринца. Ну, по крайней мере, Роне удалось отвертеться, а у Дайма появился официальный повод появиться в Суарде.
– Благодарю тебя, мой темный шер, – вслух сказал Дайм.
– Для тебя – все что угодно, мой светлый шер, – не то послышался, не то почудился полный отзвуков пламени голос.
– Хиссов ты сын, – уже привычно восхитился Дайм и активировал свежеустановленную прослушку.
Вдруг Люкрес и Саламандра окажутся наивными идиотами и начнут обсуждать свои коварные планы прямо перед зеркалом в гостиной? Как в дешевом бульварном романчике, выложат ему все на блюдечке.
Но, увы, коварные планы никто не обсуждал. Единственное, что услышал Дайм – это горестные всхлипы Саламандры и сбивчивое «это совсем не то, что ты подумал» и прочие вариации на тему «прости, люблю тебя, всегда тебе верна, а виноват темный шер и только темный шер, воплощение зла и коварства!»
Насчет коварства Дайм был совершенно согласен, а вот насчет зла – нет. Некоторые светлые в плане «зла» дадут Роне фору в сто очков.
Смотреть на страстное примирение брата с любовницей Дайм не стал. Не потому что Саламандра была нехороша, скорее наоборот. За двадцать лет, прошедшие с ее попытки очаровать Дайма и заполучить титул маркизы Дюбрайн, а там, глядишь, и корону императрицы, она ничуть не изменилась. Разве что ее ненависть к Дайму – он посмел отказать! – расцвела и окрепла. Наверняка еще и потому что исключительно Дайм был виноват, что ей приходится изображать любовь и опекать капризное, балованное, хитрожопое и почти бездарное недоразумение по имени Люкрес.
Ну и потому что Люкрес внешне был слишком похож на Дайма. А видеть себя, занимающегося любовью с Саламандрой, Дайму не хотелось от слова «совсем».
Нет уж. Они с Люкресом поделятся по-братски. Люкресу – Саламандра и все остальные, кого он захочет, а Дайму – Шуалейда с Роне. Остальные ему не нужны.
А вот Шуалейда нужна прямо сейчас. Потому что стратегический план меняется. Да просто потому что ему очень хочется ее увидеть! Убедиться в том, что сон приснился не ему одному. И что она искала его не для того, чтобы убить за наглое ментальное вмешательство.
Правда, оставалась еще одна проблемка. Приказа «не называть своего настоящего имени и хранить тайну братской помощи» император не отменял. Но Шу – умная девочка, она сама назовет его по имени и не станет задавать вопросов, на которые он не сможет ответить.
0
0