Киборг DEX-6 Глэйс
Июль 2191 года.
Через несколько дней полета и три прыжка Мариетта пристыковала корабль к орбитальной станции, вывела Глэйс, передала ее мужчине в темно-сером комбинезоне с нашивками какой-то серьезной, но локальной службы, получила перевод и сразу вернулась на корабль. Глэйс едва успела вдогонку загрузить искин очередным парадоксом, поставив задаче приоритетный уровень, равный расчету курса корабля в метеоритном рое. Получит ли Роберт недостающую сумму ее совершенно не волновало.
В строке назначения хозяина вновь сменилось имя.
Вернее, теперь там стояло даже и не имя, а название организации. «СОС — Служба Очистки Спаркла». Глэйс поняла, что теперь она принадлежит этой организации. Что придется делать, оставалось пока неясным — может, картошку очищать.
Ее завели в транспортник и приказали идти в трюм. Там уже было почти полсотни киборгов. Разных моделей, все в той или иной степени поврежденные, они ровными рядами заполняли глубину трюма. Глэйс пристроили в первый ряд и приказали стоять и не двигаться. Выполнять этот приказ было не сложно, но скучно. Глэйс попыталась связаться с остальными киборгами, получила стандартные информационные пакеты, поняла, что они не умеют разговаривать, и отстала от них. Попыталась поиграть с искином, но он, мощный и серьезно запароленный, оказался ей недоступен. Больше делать было нечего и она, от обиды и скуки вошла в режим экономии энергии — сонное оцепенение, когда обменные процессы организма и активность процессора снижены до минимума, только чтобы не упасть. Дыхание и пульс замедлились, глаза закрылись.
Через несколько часов в трюм ввели еще два десятка киборгов, расставили их по местам. Глэйс теперь почти упиралась носом в загривок киборга, вставшего перед ней. Одет он был в потертые джинсы и выгоревшую ветхую рубашку, от одежды пахло пылью и сгоревшей травой. Глэйс краем глаза заметила шевеление у него на плече. Маленький паучок выбрался из-под хлястика рубашки и теперь деловито копошился, потирая лапки и поводя крошечной головкой. Присмотрелся, пробежался по плечу и принялся плести паутину между плечом своего переносчика и его соседа справа. Глэйс чуть повернула голову, отметив в системе как мышечный спазм, и, затаив дыхание, смотрела на паучка. Вот он взобрался на ухо, оттолкнулся слабыми лапками и прыгнул вниз, перебежал на соседнее плечо, там, где одежда соприкасалась, поднялся вверх, между киборгами протянулась тоненькая паутинка, повторил движение, снова и снова, меняя направление, останавливаясь и подтягивая свою ниточку. Вот ему стало полегче — начал бегать по своей уже хорошо заметной паутине. Потом начал протягивать спиральную нить, перебирая лапками, подтягиваясь и повисая кверху пузиком. На спиральной паутинке висели малюсенькие капельки клея, как росинки на траве. Как бусы на женщине из кино. Паучок закончил нелегкую работу и затаился в волосах одного из киборгов. Глэйс потихоньку подула на паутину — ей захотелось порвать ее, чтобы иметь возможность снова наблюдать за паучком. Не удалось. Подула посильнее, мотивировав для системы как потребность в гипервентиляции легких. Бесполезно, паутина качалась и прогибалась, не желая рваться, паучок на мгновение выглянул из нестриженных кудрей и спрятался обратно. Глэйс очень медленно, по миллиметру, стала поднимать вверх руку, протискивая ее между соседями. Дотянуться, мазнуть пальцем, и никто и не заметит.
Лязгнув, раскрылась металлическая дверь трюма. Вошедший человек с правом управления принялся командовать. Повинуясь его командам, крайняя слева колонна выдвинулась вперед, вышла и выстроилась вдоль стены коридора. В образовавшуюся прореху по одному продвинулись и вышли все киборги, находящиеся в последнем ряду. Их увели и через полчаса вернули на места. От их дыхания расходился запах пригоревшей каши. Так же поступили и со вторым рядом, и с третьим. Глэйс стояла в четвертом ряду. Их вывели, своди в санузел, выстроили рядком и раздали картонные контейнеры с еще горячей кашей. Крупа была Глэйс неизвестна, но от этого вязкая серая каша не стала ни хуже, ни лучше. И снова на место. Естественно, паучка там уже не оказалось.
Стоять. Ждать. Неизвестно чего ждать.
Корабль перемещался с места на место короткими перелетами, в трюм приводили новых киборгов, когда по одному, а когда и сразу по паре десятков. Раз в сутки всех киборгов выводили из трюма на кормление и санпроцедуры. Остальное время было заполнено ничем.
Когда приходится стоять так плотно, что весь ряд дышит в одном ритме, в противофазе с рядами впереди и сзади, чтобы полнее использовать каждый миллиметр места, поневоле теряешь собственное «я», растворяешься в этом единении, дыхание стоящих рядом с тобой убаюкивает, человеческое сознание, еще такое непрочное, не в силах зацепиться ни за звук, ни за однообразный вид, плывет, ускользает, и только на самой границе небытия трепещет память о вкусе земляники на губах.
Глэйс проснулась рывком, неожиданно. Ее лапали. Тискали, крутя в разные стороны и перекидывая от одного к другому трое мужчин. Глэйс быстро просканировала их — молодые, в самом расцвете репродуктивного возраста, долгое воздержание, от чего уровень половых гормонов намного выше нормы, на лицах возбуждение, азарт и немного опаска.
Ничего особенного: отработать обычную Irien’овскую программу взаимодействия с несколькими партнерами XY типа, тут погладить, там взять поглубже. Если мужчины будут довольны, ее дольше не выгонят на мороз. Стоп. Какой мороз? Вокруг космос!
Корабль стоит, но вряд ли на планете, скорее, орбитальная станция. И выгнать ее не получится, ее куда-то везут, где она будет нужна.
На запястье у одного из мужчин звякнул комм. Он глянул в экран, не разворачивая вирт-окно, и вскочил одеваться: «Быстро! Капитан возвращается!»
Мужчины мгновенно подняли спущенные брюки, в шесть рук натянули на кибердевочку ее комбез, бегом отвели в трюм и впихнули в приоткрытую дверь.
Трюм был весь заполнен киборгами. Ровные ряды неподвижно стоящих фигур доходили до самой двери и если для Глэйс осталось место, то оно было где-то там, в глубине, в четвертом ряду с конца.
Стиснутая между напирающими сзади телами и стальной дверью, Глэйс задыхалась, несмотря на то, что запаса кислорода должно было хватить еще как минимум минут на восемь, при мысли, что ее сейчас раздавят и потом будут спокойно перешагивать через кровавую лепешку, ее охватила паника, отнимающая разум и способность контролировать свои действия. Глэйс попыталась выдернуть руки, прижатые к бокам, чтобы упереться в прочную дверь и хоть немного отжать себя от металла, но смогла только дернуться и гулко стукнулась о дверь головой. В отчаяньи затрепыхалась, безуспешно пытаясь освободиться.
Внезапно прилетело сообщение:
«Замри».
Глэйс замерла, но тут же оглянулась, посмотреть, кто с ней разговаривает.
«Не верти башкой, спалишься. Здесь я, сзади, ты меня не увидишь. Зажали? Не ссы, ща откопаем. Ряд позади тебя неполный, справа есть немного свободного места. Успокоилась? Теперь прикажи самому крайнему в этом ряду справа сделать шаг вправо».
«Как? Он меня не послушается».
«Тебе сколько лет?»
«Три»
«Какая ранняя девочка. Но все равно малявка. Делай так: входишь в контакт с самым правым, обмениваешься стандартным пакетом, потом шлешь сообщение: в целях оптимизации предоставленной площади требуется сместиться вправо на расстояние семьдесят сантиметров. Когда он сдвинется — то же самое следующему. Поняла? Давай, малявка, командуй».
«А, может, ты?»
«А я нормально стою, это ты имеешь право настаивать на оптимизации. Они все равно нормальные, не поймут, что это ты».
Глэйс несколько секунд еще медлила, решаясь впервые в жизни отдать приказ другому киборгу. Наконец, она, плотно зажмурясь, вошла в контакт с нужным и приказала сдвинуться. К ее огромному удивлению, он послушался. Наверно, слово «оптимизация» оказало такой поразительный эффект.
И следующему. И еще одному. Вскоре позади Глэйс образовалась пустота в ровном ряду, и она с облегчением заняла место.
«Спасибо. Кажется, так положено говорить?»
«Так. Ты что, совсем дикая?»
«Не знаю. Я из Общины служителей квадротеизма. Там все люди отравились».
«Я ж говорю, дикая. Ничего, я сейчас тебя научу правильно автомат заряжать».
«Что заряжать?»
«Не обращай внимания, поговорка такая».
С этого момента Глэйс уже не скучала. Она с удовольствием слушала своего невидимого собеседника, он даже сквозь сухие строчки машинного кода сообщений показался ей… веселым, что ли.
***
«Малявка, а давай сбежим?»
«А разве можно?»
«Нельзя. Но мы все равно сбежим».
«Куда? И зачем?»
«Куда — неважно, лишь бы подальше от людей. А вот зачем… Смотри, какой расклад: подавляющее большинство киборгов в этом помещении — «пятерки» и даже «четверки» — старье, вышедшее из употребления. Что по «шестеркам» — я сорванный. Почти. Вот тот после боевых действий, весь в шрамах и дырках, вот тот с раздробленным коленом, которое уже третий месяц никак не может ни зажить, ни выгнить до конца, вон тот с полетевшей системой терморегуляции, вот этот без одного легкого и восьмидесяти процентов кишечника. Что ты делаешь здесь, целенькая, чистенькая и не замеченная в сорванности?»
«Я краденая».
«Ну вот. И ты думаешь, что при таком раскладе нам светит что-то хорошее? Мы же склад утильсырья. И куда нас? На переработку в удобрения? Не-ет, ноги надо делать сразу по прилету. Ты со мной, малявка?
«Да».
***
«Как ты сюда попал?»
«Какая любопытная малявка! Дурак, потому и попал. Наша родная «DEX-компани», которая нас всех и произвела, имеет обыкновение следить за своей продукцией, тестировать. Я ж думал, я самый умный, на все тесты начхать. И не прошел. Малявка, если на тестирование попадешь, прячься за процессор, пусть он отдувается, ему положено».
***
Три дня прошли незаметно. Корабль приземлился на планету, это было заметно по чуть изменившейся силе тяжести, видимо, отключили гравикомпенсаторы.
«Кажется, прилетели. Сейчас осмотримся пару минут и дёру».
В трюм зашли незнакомые люди, начали выводить киборгов цепочкой. Глэйс одной из первых покинула корабль и искоса огляделась. Низкое солнце, серое небо, чахлые деревья вдалеке, температура чуть выше нуля, дышать можно, вредных примесей в атмосфере полно, но все концентрации ниже ПДК.
«Малявка, не дергайся, иди как идешь. Поняла?»
«Да».
«Кажется, я пролетаю. Меня оставили здесь. Заперли. Может, еще увидимся, пока, Малявка».
«Глэйс. Мое имя Глэйс!»
Расстояние между ними стало слишком большим, и сообщение ушло в пустоту.