На следующее утро, когда Англия включила свои телефоны и телевизоры, все ахнули, закричали, хлопнули себя по лбу и уронили зубные щетки в раковину.
<i>Ну что ж, после многих лет петиций, междоусобиц и хаоса все действительно наконец-то закончилось. Премьер-министр призвал прекратить все дальнейшие переговоры по Brexit, положив конец острому конфликту, который начался два года назад.</i>
На многолюдной торговой улице пара помощниц по хозяйству с колясками смотрела на телевизоры в витрине магазина электроники. Университетская лекция замерла, когда студенты склонились над экранами своих ноутбуков, а профессор сдался и тоже проверил новости на своем планшете.
<i>Решение было принято после того, как вчера вечером в личный почтовый ящик премьер-министра было доставлено таинственное анонимное письмо. До сих пор не было официального заявления о его содержании, но источники на Даунинг-стрит сообщают о состоянии шока и замешательства. Его содержание, похоже, особенно потрясло премьер-министра, который, по словам его помощников, пережил прозрение почти религиозного масштаба.</i>
В Гайд-парке посетители отложили свои путеводители, фотоаппараты, весла и спасательные жилеты, чтобы прокрутить каналы в социальных сетях. Двое бегунов врезались друг в друга у мемориального фонтана, они были слишком поглощены новостями, чтобы смотреть на дорогу впереди.
<i>С этой пятницы Департамент по выходу из Европейского союза будет распущен, и Великобритания останется его членом в обозримом будущем. Что касается предполагаемого референдума о независимости Шотландии, то рабочая группа все еще совещается, а глава Шотландской национальной партии не дает комментариев.</i>
Когда бегуны поднялись, Азирафаэль спустился по извилистой тропинке и остановился у края озера, чтобы рассыпать зеленый горошек для уток. Он полез в карман за добавкой, но увидел огромного жемчужно-белого лебедя, который смотрел прямо на него из-за причала.
Азирафаэль проглотил комок в горле.
— О Боже.
И действительно, он услышал неземной ветер и шелест перьев за спиной.
Белые одежды Сабраэль развевались, когда она шла ему навстречу.
— Азирафаэль.
— Я могу объяснить…
Светло-голубые глаза Сабраэль светились слишком ярко.
— Азирафаэль!
Азирафаэль ударился спиной о забор.
— Да, это мое имя.
Сабраэль нависла над ним.
— Я разочарована в тебе.
Азирафаэль смутился.
— Они попали в ужасную переделку.
— Да, и они должны были сами выбраться из этого!
— Знаешь, мне очень жаль, но что касается чудотворства, я не думаю, что устранение политического кризиса считается «легкомысленным”. — Азирафаэль оторвался от забора и выпрямился. — Это именно то, зачем меня сюда послали.
— Мы отправили тебя на Землю охранять Эдем.
— И сразиться с силами тьмы! И это правильно. — Азирафаэль набрался храбрости и сердито посмотрел на нее. — Теперь, когда Армагеддон не состоялся, другая сторона будет вести себя хуже, чем когда-либо. Тебе понадобятся ангелы вроде меня, чтобы выиграть время.
— Если бы Армагеддон прошел так, как планировалось, нас бы здесь не было. — Сабраэль сделала эффектную паузу. — Не так ли?
Азирафаэль стиснул зубы.
— Но ведь этого не случилось, верно?
Они обменялись ядовитыми взглядами и подождали, кто не выдержит первым, — и, наконец, Сабраэль моргнула и отошла в сторону.
— Слушай. У меня нет времени спорить с тобой о гипотезах. У тебя большие неприятности.
— За самое ничтожное, что может сделать ангел! — Азирафаэль махнул рукой в сторону лебедя, греющегося в озере. — Ради Бога, ты ругаешь меня за то, что я слишком хорошо справляюсь со своей работой. Если за всем этим и стоит какая-то иная причина, то я ее не вижу.
Сабраэль скрестила руки на груди.
— Я же говорила тебе в 1793 году…
Азирафаэль поджал губы.
— Ты сказала мне, что мы больше никогда не будем говорить об этом.
— Почему тебе всегда нужны ответы?
— А почему бы и нет?
— Прекрасно. — Сабраэль подошла достаточно близко, чтобы ее лица не было видно другим прохожим. — Я дам тебе один ответ.
Азирафаэль наклонил к ней ухо.
— Я скажу это тебе только один раз. По Великому Плану не было единого мнения.
Азирафаэль поднял голову.
— О. Понятно.
— Я знала, что есть архангелы, которые сомневаются в наступлении Конца Времен. Было ли это все еще необходимо. И не слишком ли экстремальны наши методы. — Сабраэль заговорила отрывистым, необычно нервным голосом. — Они помнили, что Великий Потоп не уничтожил зло. Они боялись, что Армагеддон тоже не уничтожит. Но они знали, что лучше ничего не говорить.
Азирафаэль слушал.
— К счастью, в наши дни требуется нечто более вопиющее, чтобы Пасть. Управленческая ситуация… скажем так, деликатная. — Сабраэль огляделась по сторонам, словно ожидая, что кто-то подслушивает их. — Падший архангел стал бы чудовищно могущественным демоном, а ангелов, способных занять его место, очень мало.
— Это запретное знание.
— Да. — Сабраэль смяла лацкан его пальто и заглянула через плечо. — Ты уже превышал свои полномочия. Я знаю, что ты справишься.
Азирафаэль кивнул.
— Дело в том, что Небеса оказались в идеологической изоляции. Все находятся под пристальным вниманием.
— Даже ты, — пробормотал Азирафаэль.
— Если меня сочтут слишком снисходительной к тому, кто все это затеял, меня сочтут подрывным элементом. Кары небесные падут и на мою голову.
— Ну, я виноват только наполовину.…
— Я рассказала тебе то, что угрожает нам обоим. Мне нужно, чтобы ты выполнил свою часть сделки и вел себя прилично.
Азирафаэль поморщился.
— Нет.
Сабраэль удивленно нахмурилась.
— Нет, я… я… это… — Азирафаэль запнулся. — Это абсурд.
Сабраэль молчала, как будто она-почти-хотела услышать его.
— Я не могу сидеть сложа руки и ставить под угрозу свою священную миссию на Земле, только потому что на Небесах есть сомнения. — Азирафаэль сжал кулаки. — Кто-то должен помнить, какова была наша первоначальная цель. Чтобы сделать мир лучше, а не выворачивать себя наизнанку.
— Мы уже это сделали.
— Да, да, я знаю! У нас уже была гражданская война. — Азирафаэль закусил нижнюю губу. — И посмотри, что из этого вышло.
Сабраэль не ответила.
— Я есть то, что я есть, и то, что я есть — это агент добра. И если ты считаешь, что должна наказать меня за это, пусть будет так.
Лебедь в озере вздрогнул, и на лице Сабраэль появилось что-то похожее на страх, прежде чем на свое место снова вернулось холодное выражение.
— Все в порядке. — Она медленно отодвинулась. — Только не говори, что тебя не предупреждали.
Азирафаэль нахмурился и шагнул за ней.
— О чем?
— Продолжай творить свои чудеса. — Сабраэль отступила вниз по тропинке. — Но я не могу защитить тебя от того, что хочет сделать с тобой Гавриил.
— Подожди, — Азирафаэль продолжал следовать за ней. — Гавриил? О чем ты говоришь?
— Мне очень жаль. — Сабраэль резко обернулась. — Я здесь слишком долго.
Сабраэль исчезла во вспышке ослепительного желтого света, и еще один бегун пробежал мимо, даже не моргнув. Лебедь взъерошил перья, огрызнулся на утку и улетел, а Азирафаэль смотрел в воду, и его желудок сжимался от ужаса.
случай фривольных чудес на Мальборо-стрит
Глава 2 часть 6
На следующее утро, когда Англия включила свои телефоны и телевизоры, все ахнули, закричали, хлопнули себя по лбу и уронили зубные щетки в раковину.
<i>Ну что ж, после многих лет петиций, междоусобиц и хаоса все действительно наконец-то закончилось. Премьер-министр призвал прекратить все дальнейшие переговоры по Brexit, положив конец острому конфликту, который начался два года назад.</i>
На многолюдной торговой улице пара помощниц по хозяйству с колясками смотрела на телевизоры в витрине магазина электроники. Университетская лекция замерла, когда студенты склонились над экранами своих ноутбуков, а профессор сдался и тоже проверил новости на своем планшете.
<i>Решение было принято после того, как вчера вечером в личный почтовый ящик премьер-министра было доставлено таинственное анонимное письмо. До сих пор не было официального заявления о его содержании, но источники на Даунинг-стрит сообщают о состоянии шока и замешательства. Его содержание, похоже, особенно потрясло премьер-министра, который, по словам его помощников, пережил прозрение почти религиозного масштаба.</i>
В Гайд-парке посетители отложили свои путеводители, фотоаппараты, весла и спасательные жилеты, чтобы прокрутить каналы в социальных сетях. Двое бегунов врезались друг в друга у мемориального фонтана, они были слишком поглощены новостями, чтобы смотреть на дорогу впереди.
<i>С этой пятницы Департамент по выходу из Европейского союза будет распущен, и Великобритания останется его членом в обозримом будущем. Что касается предполагаемого референдума о независимости Шотландии, то рабочая группа все еще совещается, а глава Шотландской национальной партии не дает комментариев.</i>
Когда бегуны поднялись, Азирафаэль спустился по извилистой тропинке и остановился у края озера, чтобы рассыпать зеленый горошек для уток. Он полез в карман за добавкой, но увидел огромного жемчужно-белого лебедя, который смотрел прямо на него из-за причала.
Азирафаэль проглотил комок в горле.
— О Боже.
И действительно, он услышал неземной ветер и шелест перьев за спиной.
Белые одежды Сабраэль развевались, когда она шла ему навстречу.
— Азирафаэль.
— Я могу объяснить…
Светло-голубые глаза Сабраэль светились слишком ярко.
— Азирафаэль!
Азирафаэль ударился спиной о забор.
— Да, это мое имя.
Сабраэль нависла над ним.
— Я разочарована в тебе.
Азирафаэль смутился.
— Они попали в ужасную переделку.
— Да, и они должны были сами выбраться из этого!
— Знаешь, мне очень жаль, но что касается чудотворства, я не думаю, что устранение политического кризиса считается «легкомысленным”. — Азирафаэль оторвался от забора и выпрямился. — Это именно то, зачем меня сюда послали.
— Мы отправили тебя на Землю охранять Эдем.
— И сразиться с силами тьмы! И это правильно. — Азирафаэль набрался храбрости и сердито посмотрел на нее. — Теперь, когда Армагеддон не состоялся, другая сторона будет вести себя хуже, чем когда-либо. Тебе понадобятся ангелы вроде меня, чтобы выиграть время.
— Если бы Армагеддон прошел так, как планировалось, нас бы здесь не было. — Сабраэль сделала эффектную паузу. — Не так ли?
Азирафаэль стиснул зубы.
— Но ведь этого не случилось, верно?
Они обменялись ядовитыми взглядами и подождали, кто не выдержит первым, — и, наконец, Сабраэль моргнула и отошла в сторону.
— Слушай. У меня нет времени спорить с тобой о гипотезах. У тебя большие неприятности.
— За самое ничтожное, что может сделать ангел! — Азирафаэль махнул рукой в сторону лебедя, греющегося в озере. — Ради Бога, ты ругаешь меня за то, что я слишком хорошо справляюсь со своей работой. Если за всем этим и стоит какая-то иная причина, то я ее не вижу.
Сабраэль скрестила руки на груди.
— Я же говорила тебе в 1793 году…
Азирафаэль поджал губы.
— Ты сказала мне, что мы больше никогда не будем говорить об этом.
— Почему тебе всегда нужны ответы?
— А почему бы и нет?
— Прекрасно. — Сабраэль подошла достаточно близко, чтобы ее лица не было видно другим прохожим. — Я дам тебе один ответ.
Азирафаэль наклонил к ней ухо.
— Я скажу это тебе только один раз. По Великому Плану не было единого мнения.
Азирафаэль поднял голову.
— О. Понятно.
— Я знала, что есть архангелы, которые сомневаются в наступлении Конца Времен. Было ли это все еще необходимо. И не слишком ли экстремальны наши методы. — Сабраэль заговорила отрывистым, необычно нервным голосом. — Они помнили, что Великий Потоп не уничтожил зло. Они боялись, что Армагеддон тоже не уничтожит. Но они знали, что лучше ничего не говорить.
Азирафаэль слушал.
— К счастью, в наши дни требуется нечто более вопиющее, чтобы Пасть. Управленческая ситуация… скажем так, деликатная. — Сабраэль огляделась по сторонам, словно ожидая, что кто-то подслушивает их. — Падший архангел стал бы чудовищно могущественным демоном, а ангелов, способных занять его место, очень мало.
— Это запретное знание.
— Да. — Сабраэль смяла лацкан его пальто и заглянула через плечо. — Ты уже превышал свои полномочия. Я знаю, что ты справишься.
Азирафаэль кивнул.
— Дело в том, что Небеса оказались в идеологической изоляции. Все находятся под пристальным вниманием.
— Даже ты, — пробормотал Азирафаэль.
— Если меня сочтут слишком снисходительной к тому, кто все это затеял, меня сочтут подрывным элементом. Кары небесные падут и на мою голову.
— Ну, я виноват только наполовину.…
— Я рассказала тебе то, что угрожает нам обоим. Мне нужно, чтобы ты выполнил свою часть сделки и вел себя прилично.
Азирафаэль поморщился.
— Нет.
Сабраэль удивленно нахмурилась.
— Нет, я… я… это… — Азирафаэль запнулся. — Это абсурд.
Сабраэль молчала, как будто она-почти-хотела услышать его.
— Я не могу сидеть сложа руки и ставить под угрозу свою священную миссию на Земле, только потому что на Небесах есть сомнения. — Азирафаэль сжал кулаки. — Кто-то должен помнить, какова была наша первоначальная цель. Чтобы сделать мир лучше, а не выворачивать себя наизнанку.
— Мы уже это сделали.
— Да, да, я знаю! У нас уже была гражданская война. — Азирафаэль закусил нижнюю губу. — И посмотри, что из этого вышло.
Сабраэль не ответила.
— Я есть то, что я есть, и то, что я есть — это агент добра. И если ты считаешь, что должна наказать меня за это, пусть будет так.
Лебедь в озере вздрогнул, и на лице Сабраэль появилось что-то похожее на страх, прежде чем на свое место снова вернулось холодное выражение.
— Все в порядке. — Она медленно отодвинулась. — Только не говори, что тебя не предупреждали.
Азирафаэль нахмурился и шагнул за ней.
— О чем?
— Продолжай творить свои чудеса. — Сабраэль отступила вниз по тропинке. — Но я не могу защитить тебя от того, что хочет сделать с тобой Гавриил.
— Подожди, — Азирафаэль продолжал следовать за ней. — Гавриил? О чем ты говоришь?
— Мне очень жаль. — Сабраэль резко обернулась. — Я здесь слишком долго.
Сабраэль исчезла во вспышке ослепительного желтого света, и еще один бегун пробежал мимо, даже не моргнув. Лебедь взъерошил перья, огрызнулся на утку и улетел, а Азирафаэль смотрел в воду, и его желудок сжимался от ужаса.