«План, что и говорить, был превосходный: простой и ясный, лучше не придумать. Недостаток у него был только один: было совершенно неизвестно, как привести его в исполнение» (Л.Кэрролл «Алиса в Стране Чудес»)
Нет уж, это форменным образом невозможно – маскироваться за счет самовнушения в такой ситуации! Но раз меня не обнаружили сразу, значит, есть тому разумная причина. Или же – сейчас только делают вид, что не обнаружили, а потом – ца-а-ап за ушко и на солнышко… Решив, что чему быть, того не миновать, и даже несколько успокоившись, мотаю на ус всё, что слышу.
Способность копаться в чужой памяти?! Бр-р-р. Да этот субъект по силе и умениям находится на недосягаемом для меня уровне! И, раз он такой сильный, теперь-то я понимаю, почему сам так остро и на таком расстоянии ощущаю его ауру в тот момент, когда маг вынужденно ослабляет контроль над ней. Вот уж к кому в лапы мне точно нельзя попадать. Не факт, что СНА-блок полностью защитит мои мозги от «просмотра». Но, даже если в целом защитит, совершенно не факт, что по отдельным крупицам сведений противник не сделает верные выводы. Если задавать нужные вопросы, то ответы смогут поведать о многом.
И всё же держится маг «на последнем издыхании». Потому и не ощущает он слабенькую ауру моей скромной персоны. А вот Безымянным заинтересовался не на шутку. Так-так, устройство для связи с управляющим мне видно плохо, но есть подозрения, что оно действует по той же технологии, что и у нас с «Варьей». В итоге наблюдаю, как ночной визитёр, окончательно выбившись из сил, шатающейся походкой покидает закулисье. Погас свет, и я окончательно уверился в том, что дело куда запутаннее, чем подумалось мне сначала.
Утираю со лба пот, выжидаю немного, выползаю из-под горки ящиков. Если наш «недонэкой» Элиан по факту всё же ничего не вспомнил, то хорош же Ломастер, раз провернул всё в обход предписаний леди Варамис. И управляющий тоже хорош, так всё с ног на голову перевернул! Если Элиан-Безымянный ему поверил, то это очень и очень плохо, нужно прояснить ситуацию…
Добираюсь до клетки с механоидом, перевожу кристалл-автопереводчик в двусторонний режим, демонстрирую умение тихо и продолжительно шипеть, пять раз аккуратно лязгаю наручем по металлическому пруту и повторяю эти же звуки спустя десять секунд. В ответ звучит условный «поворот ключа в замке».
— Как ты? Я вернулся узнать, всё ли в порядке.
Таким образом, я решил обезопасить и себя, и Безымянного, если его мысли попытаются прочитать ещё раз.
— Сан? Ты разве уходил? – сухо спросил парень, и именно этого вопроса я ждал.
— Уходил, уходил. Но вернулся, потому что беспокоюсь за тебя. Вот как чувствовал, что что-то произошло. Почему вся ткань на полу?
— Ты видишь в темноте? – в голосе Безымянного наконец-то прозвучала нотка удивления.
— На ощупь узнал. Чуть не запнулся за неё, — несколько покривил я душой, так как до ткани даже не дошел, — Но не о том сейчас речь. Что тут случилось?
Элиан-Безымянный совсем по-человечески горестно вздохнул.
— Эх… Тут приходил управляющий и узнал, что механоид – неполноценный, а я – живой и специально созданный… Как же быстро меня раскрыли. Что теперь скажет Мастер? Как всё сложно. Я подвёл его. Не выполнил единственное и самое важное задание. Значит, мне нет смысла есть. Значит, мне нет смысла жить.
— Так. Стоп. Что за отсутствие смысла жить? Ты это… Даже не думай!
— Я пробовал не думать. То есть, не думать вообще. Но не получается, мыслей очень много. Мешают. Отвлекают. Теперь я во всём сомневаюсь. Лучше бы Мастер создал меня действительно безразумным.
— Во-от оно что! Похоже, я сорвал джек-пот.
— Что ты соврал? То есть, сорвал?
— Так ты всё-таки, получается, гомункул?! Неожиданно, но не страшно. Не волнуйся, я — на твоей стороне. А про отсутствие смысла жизни пока не заморачивайся. Пусть действительно Астер всё расскажет. Надо же выслушать и его версию. Но для того, чтобы узнать у него всё, нужно до этого момента как минимум дожить. Ты уверен, что Астер Ломастер тебя создал?
— Он сам так сказал.
— А если я скажу, что это неправда?
— Конечно же, Мастер меня создал. И он предупреждал о том, что ты странный. И о том, что попытаешься меня запутать.
Я хлопаю ладонью по лбу.
— Проехали. А управляющий что решил?
— Когда узнал о моём секрете, сказал, что я ни в чем не виноват. И что мы будем проводить выступления перед публикой, как и было запланировано. А что будет дальше – я не знаю.
— Хорошо. Чем меньше ты знаешь, тем меньшая опасность тебе грозит. И всё же, пожалуйста, подчиняйся только тем приказам нового хозяина, которые касаются трюков и выступлений. В остальном — нет. Ты не имеешь права вредить другим людям.
— Мастер уже отдавал такой приказ. Зачем ты мне его дублируешь?
Открываю рот и тут же закрываю обратно, буквально «проглотив» намечающиеся слова. Вот так сюрприз! Ломастер предусмотрел такой вариант и даже проинструктировал подопечного?!
Равнодушно пожимаю плечами.
— Ладно. Пусть дублирую. Я же всё-таки «странный». Отдыхай. И я тоже отдохну.
— Хорошо.
Кристалл-переводчик отключаю. Прохожу, держась за прутья, до угла клетки, затем медленно, считая шаги, иду по направлению к выходу. Интересно всё же в этом цирке с освещением устроено – когда надо начальству, включается общее, а всё остальное время – ходите по закуткам, как хотите, хоть днём с фонарём, хоть ночью. Или так не только в цирке, но и по всему городу? Экономика должна быть экономной?
Не важно.
Как же всё запуталось….
А, может быть наоборот, наконец-то проясняться начало?! Буду рассуждать по порядку. Как раз добрался до прохода на арену, рукой чувствую шероховатость стены. И даже камешек-метку ногой задел. Впрочем, это мог быть и другой какой-то камешек, тут уже не ручаюсь.
Итак. Выдыхаем, успокаиваемся. Значит, это было не проникновение под прикрытием! Безымянный так ничего и не вспомнил о своей жизни и работе в цирке! Он говорил мне об этом лишь потому, что таков был приказ Мастера Ломастера…
Надеюсь, сейчас-то я ничего лишнего не ляпнул в разговоре с ним. С Безымянным, а не Ломастером, естественно! Если память парня снова попытаются просмотреть, версия механоида-гомункула не должна быть подорвана, для него так безопаснее будет. Кстати да, управляющий, то есть лже-управляющий, посчитал Безымянного гомункулом, это факт. Но почему? Потому что в памяти «недонэкоя» — лишь воспоминания последних нескольких дней? Их и приняли за чистую монету? Скорее всего. А значит…
Нет, лучше всё по порядку. Во-первых, мой кристалл. Он у этой девушки, Мии. И она корит себя за убийство некоего Элиана. Собственно это и есть имя нашего гимнаста. Впрочем, девушка мечется из стороны в сторону: то уверена, что виновна, то отказывается верить в свою причастность.
Во-вторых, что это ещё за брат-близнец управляющего? Первая пришедшая мне в голову версия — наёмный маг, практикующий трансформацию облика. И он силён. Очень. И это тоже факт. Чтобы поддерживать трансформу длительное время, нужна недюжинная сила. Но сложные и длительные трансформации притупляют внешние чувства, именно поэтому мою слабенькую ауру маг не смог заметить, пусть я и был в нескольких метрах от него.
Зачем наёмный маг такого уровня нужен обычному цирковому управляющему? Ну не для трюкачества же в самом деле? Или это взаимовыгодное сотрудничество? Хм-м-м-м… Как минимум, они сделали всё возможное, чтобы Астер Ломастер оказался в невыгодных условиях. Чтобы вынудить сотрудничать с ними. И с кем это «с ними»?
Рассуждаем логически, об Академии они точно знают. А о сотрудничестве Астера с Академией всего лишь подозревают. Буду предполагать самое худшее. Астральный Домен. Вот уж кого не хватало на наши головы! Где леди Варамис, когда она так нужна?
Вздыхаю. На ощупь иду по рядам. По моим расчетам, сейчас самое то — спрятаться под сидениями и поспать. Если удастся успокоить нервы.
Вообще, если бы не леди Варамис, меня бы тут не было. И не только тут, а совсем. Хорошо, что у наших есть «чувство своих», позволяющее узнавать друг друга даже на хорошем расстоянии. Иначе леди целительница не успела бы помочь мне. И да, если потерянный мной кристалл подобрал Элиан, то это именно мой кристалл сейчас находится у Мии. Или не находится, а припрятан вместе со свёртком, жаль, что не проверить никак. Но не думаю, что перед этим он прошел десять-двадцать пар рук. Стоп, я сбиваюсь с мысли и прокручиваю одно и то же… Идея! Если найти первокристалл и проверить, то в нём должны остаться координаты Нодзомирраума, чтобы можно было вернуться, сам же настраивал. Так я смогу узнать, что он – тот же самый.
Эх, от скольких бы проблем я бы себя избавил, просто свалив из Лиара в Академию. Но нет, сейчас нельзя вернуться. Как минимум из-за нестабильности мира и риска лишиться тела…
Не о том! Не о том думаю! Шут с ним, с кристаллом, он подождёт! Важнее понять, что тут творят настоящий и ложный управляющие. Но если о сотрудничестве Ломастера с Академией, по их же словам, они подозревают давно, значит и сам Мастер, и его дом — наверняка под наблюдением. Допустим, Мастер нужен Астральному Домену как талантливый механик. Госпожа Элисса — как повод для шантажа. Так что под прицел попадают самые подозрительные гости этого дома — леди Варамис… и я! Не знаю, какое задание у Варамис, но лучше бы ей поскорее вернуться в город… Или не возвращаться, а наоборот, бежать отсюда подальше? Гр-р-р, совершенно не понимаю, как лучше действовать мне!
В следующую материализацию нужно выбираться из цирка. Попробую добежать до дома Ломастеров, нужно их предупредить. По расчетам как раз будет около четырех часов утра… Или же… можно не вмешиваться, отсидеться… Вот только голодно будет просто так отсиживаться. А днём — огромный риск, что найдут.
Нащупываю устройство связи. И ведь, вроде, всё правильно нажимаю, сигнал должен идти, но леди целительница не отзывается.
И тут меня бросило в дрожь. Дело было даже не в том, что на арене действительно прохладно. Это мелькнула паническая мысль: «А что, если случилось самое худшее?!»
Положив сумку под голову и свернувшись калачиком, я впервые остро почувствовал, что нахожусь в чужом мире. В действительно чужом. И действительно один. Здесь никто не обязан поддерживать меня, а уж тем более — защищать. Хрупкая связь с другими людьми способна исчезнуть так же неожиданно, как и появиться. Что толку думать о будущем, если не знаешь, что может произойти в следующую минуту?!
Накатила такая тоска, что реально захотелось выть!
Вот уж только этого мне не хватало – подрабатывать местным привидением, охать-ахать, подвывать, может даже цепями греметь. Абсурд! Впрочем, нет, раз у них тут есть своя страшилка — не привидение, а какая-то цирковая тварюшка — вот за неё и побегаю.
Уф, отлегло! Ситуация становится как-то попроще, если перевести её в шутку. Впрочем, нет, не сама ситуация, а мое отношение к ней. Прорвёмся!
Но тогда нет смысла тут отлёживаться, Безымянному я сейчас ничем не помогу, придётся ему здесь оставаться, а вот мне бы лучше взять ноги в руки и бежать к Ломастерам. Возвращение и материализацию буду проводить в найденных по пути укромных уголках. Благо, что время ночное и людей на улицах быть не должно.
Выползаю из-под сидений. Касаясь стены, пробираюсь к основному коридору. Шарашиться в полной темноте и не зная местности – то ещё удовольствие. Но где-то здесь должен быть переключатель. Пусть я не начальство, и права не имею, хех, но от включения освещения на несколько секунд, полагаю, вреда не будет.
Ох, Вышние-Силы-если-они-были, нашел!
Зажмуриваюсь, для верности ещё и рукой глаза прикрываю, включаю свет, медленно поднимаю веки. Уф, так как светильники вспыхнули за спиной и сбоку, я даже не слепну с непривычки. И хотя бы вижу коридор, по которому предстоит пройти, а главное – такой же переключатель на самой дальней от меня стене. Ну-ну, почти что «свет в конце туннеля», только от обратного. Но хоть какой-то ориентир.
Как бы то ни было, с короткими перебежками и с ещё более короткими передышками, я умудряюсь добраться до служебного выхода, никого не встретив по дороге. И закономерно задаю себе вопрос «А дальше-то что?». Охранник-вахтёр-или-как-там-его-по-должности сидит себе в свете фонаря и, позёвывая, играет на столе то ли в деревянный, то ли в каменный «тетрис», вращением шестигранного волчка определяя, какой формы фигура выпадает следующей, а на меловой дощечке отмечая общий счёт. Ну а я – стою себе за дверью, разделяющей коридор, и, точно так же позёвывая, наблюдаю за происходящим в замочную скважину.
От стука в дверь мы с «вахтёром» вздрагиваем одновременно.
«Это я, Джениус» — раздражённо слышится снаружи, и любитель тетриса гремит ключами, открывая. Мужчина входит, откидывает капюшон, шумно переводит дух, поправляет на плече сумку с тихо звякнувшим содержимым.
— Мерзкая погодка, — комментирует он, опуская сразу же запотевший в помещении фонарь, — Холодища, туман, ветер. Пусть в следующий раз кого другого посылают.
— Но хотя бы не зря съездили? Управляющий уже пару раз спускался, узнавал. Ждёт.
— Если бы зря, так я бы до утра предпочёл не возвращаться. Но в аптеке на северо-востоке всё же удалось закупиться. Попридержи дверь, возница оставшееся занесёт.
Фокусник спешит по коридору, а я сдвигаюсь так, чтобы благополучно оказаться между створкой двери и стеной, когда он проходит мимо. Жду пару секунд и… Говорят, «наглость города берёт», впрочем, возможно, там должно было быть слово «смелость». Спокойно иду к выходу со своими неизменными табличками «Благодарю» и «До свидания». А что успел подумать придерживающий дверь вахтёр-охраник-или-кто-он-там, мне было уже совершенно не интересно. С возницей же и ящиком в его руках я разминулся буквально в полуметре.
Укрывшись в первой попавшейся подворотне и стараясь не клацать зубами от холода, покрепче прижимаю к себе сумку и начинаю «возвращение». Хватит с меня пока что блужданий по миру в стиле ёжика в тумане.
_______________
Когда свет в закулисье сначала вспыхнул, затем погас, а никто так и не пришел, Безымянному почему-то стало ещё страшнее. Зубы постукивали друг о друга, так что пришлось сжать челюсти и прикрыть рот ладонью. Страх прогнал всякий сон, а левая нога постепенно потеряла чувствительность, требуя смены положения и разминки. Тогда парень решился. Он потянул за два рычага перед собой, и спина, наконец, почувствовала простор – это раздвинулись пластины механической оболочки. Безымянный дернул за веревочку над правым плечом – и вверх ушёл короб с ключами и основными пружинами.
Воздух свободы оказался холодным, так что дрожь пронизала с головы до пят. Выбравшись, парень смог опереться лишь на одну ногу, вторую скрутила судорога, и при попытке встать на неё возникло ощущение, будто проваливаешься в песок. Тем не менее, Безымянный аккуратно сдвинул пластины и вернул на положенное место короб. Механизм даже не скрипнул, но вот собственное дыхание и сердцебиение казались парню сейчас очень громкими, а в глазах началась какая-то резь – на панике Безымянный всё ещё пытался хоть что-то разглядеть вокруг себя. Он повертел головой, разминая шею. И почувствовал, как волосы на голове зашевелились, но не сами по себе, а поднимаемые большими чуткими ушами – частичная трансформа прошла легко и естественно.
А вот резь только усилилась, даже слёзы выступили. Но, смахнув их рукавом, парень проморгался и не поверил сам себе – прутья клетки оказались пусть и слабо, но видимы. И чем пристальнее Безымянный их рассматривал, тем чётче и светлее они ему казались, точно так же произошло и с тканью на полу, и с горой ящиков, и с противоположной стеной коридора.
«Вижу! Я могу видеть в темноте!» — восхитился парень.
Болезненные ощущения в глазах всё же сошли на нет, да и судорога, наконец, прекратилась. Аккуратно переступив с ноги на ногу несколько раз, Безымянный обрадовался. Можно спокойно выбираться из клетки, благо, хитрое строение петель на дверце позволяло их аккуратно и без скрипа разомкнуть, а потом вернуть на место, как ни в чём не бывало. С новой способностью это дело удалось провернуть и вовсе за несколько секунд.
Обнаружившееся «кошачье зрение» парня было по сути своей совсем и не зрением. Ведь в полной темноте, когда нет ни одного источника света, пусть и очень слабого, даже самые хвалёные ночные хищники видеть не способны. Но о том, как и за счёт чего действует эта природная особенность расы людей-кошек, парень знать не мог, просто воспользовался и всё.
Уши готовы были ловить каждый шорох, а цирк хоть и спал, но «звучал» на уровне поскрипываний, шорохов, всхрапов и… даже блеяния с почавкиванием. В закулисье легко проникал запах большого скопления разнообразной живности. Он кружил голову и даже будто бы щекотал нос, вызывая у Безымянного ассоциации то с работой на ферме, то с лесными тропами, то с богатой охотничьей добычей. И потому ноги будто сами повели его в сторону зверинца.
_______________
— Хорошо, что у вас тут давно уже крупных хищников нет, только в цирке увидишь, — поёжилась астральщица, — А то тем же волкам, к примеру, самое то нападать, пировать…
Ночное передвижение по дорогам Лиара хоть и существовало, но ездили в такое время суток редко и медленно. Редко — потому что старались решать вопросы в течение дня, оставляя вечер и ночь для отдыха. А медленно — потому что уличное освещение предусматривалось в городах, но не между ними. Паромобили оборудовались светильниками, но дальность их действия все ещё оставляла желать лучшего. А в случае поездки на конном экипаже, перевозчик вынужден был брать лошадей под уздцы и вести их за собой, подсвечивая ближайшую территорию уже для себя. И оставалась, конечно же, вероятность паники у животных.
— У меня уже возвращение скоро наступит, — вздохнула Варамис. Она предпочла идти рядом с Бланко, а не ехать в карете. По крайней мере, это было не так скучно, да и лошади всё же полегче. Что там было про «бабу с возу»?
— Будем искать укромное местечко на подступах к городу, — продолжила целительница, — Жаль, что Вы всё не решаетесь освоить паромобиль. Судя по всему, время высоких скоростей уже не за горами. Разнообразные мобили станут основным средством передвижения, а лошадки останутся не у дел.
— По старинке я пока, по старинке. А с механическими тарантайками у меня счет особый, — ответил перевозчик, освещая фонарем путь, — Но согласитесь, и так ходко движемся, дорога ровная, красота вокруг, покой… Только разговаривать надо постоянно или напевать что.
Бланко в подобных ночных переходах завязывал лошади глаза, а она спокойно шла на поводу за хозяйским голосом. Фонарь поскрипывал, качаясь в руке, тени метались по сторонам, ночные шорохи и редкие крики птиц настораживали, так что Варамис могла бы поспорить на счёт покоя.
К тому же ветер усилился и начался дождь, даже зарницы сверкнули пару раз, но полноценной грозы у природы на этот раз не получилось. Пригород подслеповато щурился за отворотом дороги редкими огоньками. В той же стороне высились три башни замка – одна побольше, в центре, и по одной к северу и к югу соответственно.
— Тпрр! Стой, родная, надо укрыть тебя попоной, — скомандовал лошади Бланко и оглянулся.
— Я приму вожжи, — протянула руку Варамис, — Так будет проще.
— Госпожа Варья?
— Удержу, не беспокойтесь. И я всё равно не знаю, в каком из сидений попона, так что с ней дольше возиться буду.
— Согласен. А потом в лесок повернём.
Мужчина направился с фонарём к карете, и Варамис тут же начала отгонять лезущие в голову ассоциации с фильмами ужасов…
_______________
Отчий дом у Вейлина в первую очередь ассоциировался с библиотекой, под которую была отведена целая башня в северном крыле здания. Свитки в защитных тубусах и фолианты в украшенных полупрозрачных коробах свободно возлежали на стеллажах, манили кистями закладок. Возле больших стрельчатых окон, будто гнёзда неведомых птиц, с потолка на цепях свешивались каплевидные плетёные кресла с мягкими подушками. Устраиваешься внутри и читаешь в своё удовольствие. И будто открываешь новые земли вместе с первопроходцами или, к примеру, обустраиваешь города и пути сообщения между ними вместе с градостроителями. Попадались истории и о других мирах с их чудесами и опасностями. Так что можно было с удовольствием и вполне безопасно представлять, как за окном прямо посреди моря возникает целый остров с горной грядой и перепуганными гномами, а на твоё поселение обрушивается поднятая волна-цунами. Или там же, за окном, простирается бескрайний космос, а ты летишь в неизвестность в какой-то огромной металлической бочке, набитой людьми, потому как от прошлой жизни, равно как и от родной планеты, остались лишь осколки.
Вот только самым интересным впоследствии оказалось не чтение в кресле, а раскачивание самого кресла. Цепь, на которой оно висело, издавала приятный звук. А цепь соседнего кресла была покороче и звучала по-другому, но тоже приятно. А если раскачивать сидения по очереди и чем-нибудь выбивать по стеллажу и по стене ритм… В общем, за кощунственное извлечение из одного свитка двух палочек, на которые оный свиток наматывался, юного Вейлина Игешеса тогда знатно пожурили. Но опыты по палочко- и звукоизвлечению продолжились, так что паренька единогласно отправили обучаться музыке. С магией у него всё равно не заладилось с самого начала. Причём, что у родных, что у двоюродных братьев и сестёр обнаружилась та же проблема – собственной магии нет, а защита от прямых магических воздействий появляется с рождения и только крепнет со временем. С опосредованными воздействиями так не работает, конечно, но хотя бы что-то. И всё же нет-нет, да поймаешь сочувственный взгляд от соклановцев.
Зато никто не возразил по поводу выбора невесты по сердцу, а не по связям. А то взяли моду, насмотревшись на иномировую знать, сватать молодёжь заранее.
Тяга к приключениям у невесты оказалась даже больше, чем у жениха, так что в некоторых окрестных мирах Вейлину всё же удалось побывать. Как раз к свадебному путешествию приурочили свою первую «вылазку». Сначала — вместе с посольством, потом — уже с должной подготовкой и в составе небольшой группы, а после — и самостоятельно… Дабы убедиться в варварстве и беспросветной глупости некоторых порядков и бессовестности некоторых представителей, с трудом заслуживающих звание «разумных».
Впрочем, Вейлин вовремя прекратил путешествия, и их результаты не подорвали ни здоровье молодоженов, ни их веру в торжество справедливости, хотя и «наградили» мужчину несколькими шрамами. Но он увидел вокруг и тех, кто пытался изменить жизнь к лучшему, кто делился улыбкой и собственной музыкой. Причём, как для себя определил Игзешес, эта «музыка» совсем не обязательно извлекалась с помощью музыкальных инструментов. Отточенные движения повара и приготовленный им кулинарный шедевр, ухоженная и цветущая клумба у опрятного домика, соединяющий два берега реки красивый и прочный мост… Сколь многое в этом и других мирах позволяло поймать вдохновение! Мастерство, красота, польза и, конечно, поступки окружающих.
Кто-то создавал это воодушевляющее, возвышенное настроение. А кто-то портил. Будто фальшивая игра одного инструмента в большом слаженном оркестре. Будто разбитый фонарь в череде мелькающих за окном. Вроде и есть ещё остов, а и светить не светит, и осколками пешего путника поранить может.
Впрочем, городские фонари быстро остались позади, переправив мысли Вейлина в сторону фразы «Чужая душа – потёмки». Во что Терран решил превратить свой цирк, какие мысли бродят в его голове, кто знает? За окном паромобиля в темноте мелькали деревья и придорожные столбики, указывающие расстояние. Перевозчик не обманул, мчал, что называется, с ветерком. На темноту тоже махнул рукой, указав на конструкцию из зеркал и фонарей, сооруженную прямо перед капотом. На закономерный вопрос «Что это?» плечами пожал. Мол, сам ваял, пока ещё не знаю, как назвать. Но зато и цену за перевозку запросил втридорога. А куда денешься?
_______________
«И ведь не скрыться уже… Никуда не скрыться…» — обернулся на девичий вскрик Безымянный и прижался к решетке спиной. Он запоздало понял, что зря так задержался у входа в зверинец, читая по запахам, с увлечением, будто раскрытую книгу, кто же из животных там содержится и насколько далеко клетка. Именно увлечённость процессом его и подвела.
В руках девушки, вышедшей в коридор, был фонарь, буквально ослепляющий сейчас с непривычки, а ещё — горшок с ручкой. О его содержимом сообщал идущий даже при закрытой крышке запах. «Руки-то дрожат, не расплескала бы ещё», — подумал парень и нервно дёрнул ухом.
Он даже подумал, не рявкнуть ли и пугнуть незваную гостью ещё сильнее, а самому удрать в закулисье и скрыться внутри механоида. План хорош, но… вдруг не испугается? Или того хуже, обольёт со страху. К тому же быстро разомкнуть-сомкнуть петли, а потом еще и закрыться внутри механической оболочки не получится.
— Т-тихо! Спокойно! – то ли себе самой, то ли неведомому человеко-зверю с обмотанной бинтами мордой, вытаращенными глазами и торчащими пушистыми ушами высказала Хельна, — Так ты всё-таки существуешь?
— Существую, – с опаской согласился Безымянный осипшим голосом.
— И людей тут пугаешь! – уже без вопросительной интонации высказала девушка и тряхнула кудряшками.
— Прости, раз напугал. Я не нарочно, — парень прижал уши к голове, соображая, хватит ли, в случае чего, разгона и силы для прыжка поверху, — Я больше не буду. Ну, я пойду?
— С-стоять! А перед дедушкой кто извинится?! – взвизгнула Хельна и шагнула вперед, перегораживая коридор. Горшок в руке опасно дрогнул.
— Что там, Хельночка? – раздался голос и шаркающие к двери шаги.
— Не «что», а «кто», бабушка! Тварь из Цирка! Представляешь?
Шаркающие шаги ускорились.
— А ну-ка, подать сюда эту тварь!