Ваня настороженно замер посреди квартиры в подвальном этаже, макушкой упираясь в пыльную люстру. Потолки здесь стандартные, просто Ваня высокий. Перед ним в проёме двери в молельную комнату с коченеющими трупами в углах кривлялся пациент, вызвавший себе неотложку. Волосатыми ручищами выхватил Соню, тряс её, как тряпичную куклу, и бросил на трупы лицом вниз. Соняшка ревёт, на левом плече острым углом выперло что-то, грозя порвать защитку, и Ванька догадывается, что Соня забыла снять игровой браслет, а пациент ей браслет поломал. Ванька покосился на Сашку. Раньше Сашку Полякова принимали за девчонку — Сашка мелкий. Нет, теперь заметно и больному: это Соняшка — девушка, а Сашка — невысокий, но плечистый и длиннорукий пацан. И он влюблён в Соню. Ванька видел, как они целовались, пожевав перед этим жвачку «поцелуйку», а потом притворялись, что не было ничего, а на губах у обоих остатки защитной плёнки от жвачки. Ванька тоже был бы не прочь целоваться взасос с Соней, но не смел предложить себя. Но жвачку на всякий случай носил в кармане, и не одну…
Если пациент ещё раз дёрнет Соняшку, защитка подведёт, а это, Ваня помнит статистику, смерть почти что в восьмидесяти случаях из ста, потому что кожа трупов в пятнах ржавого цвета, значит, зараза в активной форме. Службы проглядели очаг заражения, или сектант попался хитрый и долго таился. И сдался, только когда всех своих угробил. Он что-то вещает о крестосвидетельстве в небе, значит, не тумбергианец. С теми полегче, договориться можно.
Стрелять снотворным нельзя, подействует не сразу. Этот перевозбуждённый всех разбросает. Сашка подбирается ближе, ближе — по сантиметру придвигается к пациенту. Ещё немного — и достанет ногой. А нога у Сашки-каратиста убойная. Только убивать как раз патрульным запрещено, Сашка себе жизнь поломает. И ведь поломает — за Соняшку.
Пациент кричит Ваньке в пластик забрала:
— Изыди! Я тебя не вижу!
Ваня знает, почему его лицо не видно. Руками потянулся к маске-респиратору.
«Не надо, Ваня!» — закричала Соня, пытаясь отползти от трупа женщины. Мужик, горилла-гориллой, пнул Соняшку, не спуская настороженный взор с патрульных. Ваня молниеносно сдёрнул фильтр и капюшон с головы. Мужик отшатнулся от неожиданности, содрогнулся, глаза испуганные. Ваня на это и рассчитывал, потому что догадался, зачем девчонки, Марго и Катя, задурили ему голову перед выходом, чмокнули и гладили по щекам. Соня им приказала, точно, — у неё наплечье. Доигрывали, значит, в «желания». Что ему на щёки налепили, неясно, может, рот до ушей, — переснимка такая, светоотражающая. А он, командир называется, растаял тогда, как дурак… А Сашка молодец, воспользовался моментом: заехал горилле под селезёнку и второй удар пришёлся по уху. Мужик отлетел вглубь комнаты. Ваня первым метнулся вперёд, заграбастал Соню и легко переставил себе за спину, а там остальные уже дезинфицируют и проверяют защитный костюм на зарёванной Соняшке.
Мужик вскочил на ноги. Крепкий ещё. Его стало рвать ржавой пеной и он нарочно вертел башкой, пену разбрызгивал. Но патрульные умело блокировали его, скрутили, и услышали сирену полицейской машины на улице. Мужик не сводил глаз с Ваньки и рычал:
— Какого х..на?! Ты же белый патруль, па-анимаешь? Бе-елый патруль, а рожа у тебя чёрная! Ковидов антихрист! Но через меня ты за неделю сдохнешь, гребаный нигер!
— Тогда и поговорим! — сурово пообещал Ванька, зная, что в этом рассаднике заразы лучше бы молчать. Но он командир взвода, и отдавать команды всё равно ему, не кому-то.
Мужик перестал скалиться, мышцы лица расслабились. Снотворный укол Марго подействовал. Пора укладывать пациента на каталку.
Ваню обработали дезинфицирующим составом, но надо срочно снять защитку, под которую попала зараза. В тёмном дворе, под вой разгулявшейся метели, он принялся переодеваться, а это не скоро. Нарукавники, верхний балахон — наружной стороной свернуть внутрь, после каждой вещи руки в дезраствор. Брызгает и поливает ему Марго, а Сашка и Соняшка держатся за руки, сблизив фильтры масок. Затем снимаются очки, которые нужно оттягивать вперед и вверх, ни в коем случае не касаясь внешней поверхности пальцами. Распускаются завязки комбинезона и снимается «исподняя защита». Комбез тоже сворачивается наружной поверхностью внутрь, опускается в пакет. Потом возня с бахилами. После этого санитару положен душ, но душа нет, только белый снег падает на чёрные Ванькины щёки. Дом уже оцепляют, машин понаехало. В свете фар стоят Пал Палыч и Елизавета Юрьевна. Молчат. Что они могут сказать? Всему научили, им спасибо.
Ванька бодрится. Девочки хотят обниматься, но нельзя, все они грязные, слишком высокий уровень заражения в той злополучной квартире. Их даже к наставникам в спэшку не пустят, подгонят фургон с цельнолитыми, как в колбе, пластиковыми стенками, отвезут и продезинфицируют в костюмах прямо в фургоне, а потом помоют камеру — её мыть удобно.
Через семь дней группа собралась вместе с наставниками; из госпиталя передали, что у Ваньки миновал кризис. Значит, выживет. Спели гимн санитаров, лица у всех были строгие, и на последнем куплете девочки расчувствовались.
Пал Палыч вспомнил Ванькиного старшего брата, Артёма. Артём когда-то рассказывал, как с родителями выбирал себе родню. Увидел в приюте большеглазого малыша, сидевшего в стороне от хоровода нарядных детей. Нога упрятана в гипс, а мелкий улыбается, ладошками повторяет движения за воспитательницей. Артём показал на него пальцем и сказал: «Мне этого братика! Только этого, другого не хочу!»
Пал Палыч посмотрел на вчерашних учеников и неожиданно твёрдо спросил:
— Какой первый признак цивилизации?
Что-то было в глазах наставника, потому что выпускники подтянулись и ответили чуть ли не хором:
— Первый признак цивилизации — сросшаяся бедренная кость взрослого охотника, жившего пятнадцать тысяч лет назад! Цивилизация начинается тогда, когда о больном человеке начинают заботиться!
Палыч сравнил этих белопатрульных со своими одноклассниками, какими были давным-давно на школьном выпускном, и поразился разнице. Зажмурился, чтобы скрыть слезу.
«Спасибо!» — прошептал беззвучно и почувствовал себя обломком, случайно всплывшим из глубин легкомысленного эгоистичного старого мира.
0
0