Платон, заметивший, что мать парня не обвиняет Нину и готова принять его предложение, завершил разговор:
— Тогда так, Дробота мы вылечим здесь. Так как он ещё долго не сможет работать, вместо него в деревню отправим трофейного DEX’а, отданного нам полицейскими в качестве компенсации ущерба. Летом дел много, впереди сенокос, он вполне сможет работать вместе с отцом Дробота. Его немного подремонтируют, завтра приглашу программиста и послезавтра доставим в вашу деревню. Зима прооперирована и неделю отлежится здесь. Алёна вернётся с Мирой в Орлово и будет вести себя как человек, но с признанием, что она киборг… Сэм вернётся к Змею и по-прежнему будет охранять лес и присматривать за Мирой и Алёной. Мира, не обижайся, но Алёне ты нужнее, чем она тебе. Она реально не знает жизни и ей очень многому надо учиться. Это по документам Алёне в июле будет семнадцать, фактически – неполных полтора года, а тебе уже семнадцать исполнилось… за лето успеешь подготовиться к поступлению в пединститут и сдать экзамены.
— Ты будешь решать за нас, что нам делать? – изумлённо спросила Мира.
— Я уже решил, — совершенно серьёзно ответил Платон. — Проучишься год, получишь межпланетный паспорт, и тогда будешь решать сама, учиться тебе далее в этом пединституте или перевестись в другой вуз. Тебя интересует возрастная психология, а глава нашего ОЗК как раз психолог, и в пединституте есть факультет Социальной Психологии. Сейчас ты пойдёшь с Алёной к Голубе, и все вместе вернётесь в Орлово… я ей сейчас сообщил, что ты здесь, она уже идёт сюда. Алёна, твоё задание не закончено. Ты будешь охранять Миру и учиться у неё… как минимум год, до её замужества. Как максимум – до окончания института… а там как Мира решит.
— А жить сможете в моём городском доме, — продолжила успокоившаяся Нина, — Дробот до конца лета поживёт здесь, потом переедет и будет учиться в городе…
— На кого? – язвительно спросил парень, — вы так тут всё хорошо решили за нас… что мне тоже стало интересно.
— Ты же хотел поступать в театральное? – ответил Платон. — А там двигаться уметь надо и танцевать уметь надо тоже. А тебе ноги надо разрабатывать… попрошу Светлану Кирилловну позаниматься с тобой. Она балерина и педагог со стажем… хоть и не имеет чисто педагогического образования. За полгода она тебя подготовит, Фома научит бузе, он рядом живёт, драться тоже уметь надо… и через полгода можешь лететь поступать в театральное. Дом в городе большой. А присматривать за вами я уже попросил Зарину Баженовну…
— У бабушки две кибер-девушки, а в доме и так живут два киборга, Радж и Фред, — на всякий случай напомнила мужу Нина, — да и двое квартирантов никуда не делись.
— Ты забыла, как в доме одновременно жили два десятка киборгов? Именно для этого потребовалось ремонтировать мансарду. Там есть и санузел, и кухонька. Девушки будут жить в мансарде по двое в комнате, парни и бабушка внизу… прекрасно разместятся. К сентябрю сделаем небольшую перестановку, в мансарде перегородками выделим две комнатки, Фреда переселим на двухъярусную кровать в мастерскую к Раджу, Сэм будет в гостиной на диване, бабушке отведём спальню… все поместятся.
— Помечтать не вредно… полгода… с моими травмами я не успею за полгода… восстановиться…
И тут на видеофон Нины прилетело сообщение от волхва: «Ты где? Пора хороводить, только вас нет. А ты хозяйка острова и праздника».
— Нам пора идти, — виновато сказала Нина, — без нас хоровод не начинают… нас потеряли. Дробот, если захочешь – сможешь. Подумай, ведь Платон дело сказал.
— Идите, — согласилась мать Дробота, — мне тоже надо идти, там мои дочери… без присмотра. Сын, тебе придётся остаться…
— Мама, со мной всё хорошо, я спать буду… но… мой электронный билет на лайнер…
— Скинь мне, я его сдам, — ответил Платон, — на следующий год будешь поступать. У тебя уважительная причина, чтобы не лететь в этом году. Спи. Здесь хорошие медики… но без прав управления.
Когда обе женщины и Платон вышли из медпункта, Нина проводила Голубу и девушек, потом приказала Сэму лететь обратно к зимовке, а Платон приказал ему быть постоянно на связи.
***
К кострам Нина подошла уже спокойной. Старый учитель удивлённо спросил:
— Что случилось? Ушла и пропала…
— Потом всё расскажу… сейчас надо продолжать праздник.
— Согласен. Начинаем… в этом году ты можешь идти в женском хороводе. Или не пойдёшь? Многие уже улетели… и многие прилетели из тех, кто на смотринах не был.
Нина кивнула и встала в хоровод с женщинами своего возраста. Среди них были как знакомые ей крестьянки, так и те, кого она видела впервые. Волхв зажёг большой костёр и три хоровода двинулись вокруг взметнувшегося пламени — внутренний и внешний посолонь, а средний – противосолонь. Пламя центрального костра горело ярко и с искрами, все три круга хоровода двигались всё быстрее и быстрее, но не переходя на бег – и Нина чувствовала единение с этими людьми, с этой землёй, с этой водой и этим огнём.
Клим и Май играли что-то бодрое и быстрое, причем у них получалось очень органично и здорово. Клим вынес большой синтезатор и что-то пел вроде бы народное, Май играл то на гуслях, то на новом для себя инструменте, случайно купленном в И-нете — глюкофоне. Глюков у инструмента не наблюдалось, но продавался он с этим названием, хотя Клим уверял, что это ханг, только намного меньшего размера. Клим пел, Май ему подыгрывал, а Нина вспоминала истоки этого праздника.
«Кострома, Кострома, государыня моя, Кострома…
А у Костромушки кисель с молоком, молоком
А у Костромушки блины с творогом…»*
Клим пел что-то другое, но именно эта песня в голове Нины возникла сама собой и уходить не собиралась. Она шла по кругу и вспоминала праздник прошлого года… и мифологию этого праздника.
Бог огня Семаргл и богиня ночи Купальница встречаются только один раз в году — поэтому люди жгут костры всю ночь и ходят вокруг них. Плод их любви — близнецы Кострома и Купала — в детстве были разлучены… а потом так странно встретились. Кострома сплетённый из трав и цветов венок опустила на воду, а плывущий в лодке Купала поднял его и надел на голову.
Поэтому девушки опускают на воду рек и протоков венки, а парни эти венки ловят — и парами уходят на поиски цветка папоротника. Зачатые в эту ночь дети считаются детьми бога Купалы.
История Костромы и Купалы — единственный случай инцеста во всей славянской мифологии, причем случившийся по незнанию и закончившийся трагически. Оба погибли. И после смерти были взяты на небо в число богов…**
Пока Нина вспоминала легенды и предания, мистерия хоровода закончилась, девушки и парни разошлись кто по одиночке, кто парами, кто-то пошёл пить чай с самодельными конфетами и с блинами, взрослые мужики наблюдали за плясками и поединками парней, девушки помладше качались на качелях, а кто постарше — начали прыгать через костры… вскоре прыгать начали парами…
Нина потеряла счёт времени, казалось — так было всегда и так всегда будет: костры, берег озера, белая ночь, лодки на берегу, девушки и парни в венках… она разглядела среди прыгающих через костры пар Лютого с Любице, Василия с Зоей, Авиэля с Майей, Ингу с Полканом, Стожара со Златой, Джуну с парнем… с удивлением обнаружила среди участников игр Гранта с Гульназ… вдруг ей показалось, что к костру бегут Дамир и Зирка, тихо спросила Хельги: «Они ли?», он важно ответил: «Да!». Это было неожиданно и почему-то очень приятно. Значит, где-то среди гостей и Ира… но они могли прилететь на эту ночь и одни.
Слышался смех и треск сучьев в кострах, в воде плескались кибер-девушки, изображающие русалок, приближалась полночь… самое волшебное время года – и всё чаще парни и девушки парами покидали место общего празднования и уходили по дамбам на острова искать цветок папоротника.
— Пойдём, — неожиданно над ухом раздался тихий голос Платона, — пойдём со мной… ты ведь уже не сердишься? Всем весело, и наш уход не заметят… а Хельги какой молодец! Весь вечер выходил следом за тобой… разреши ему тоже прыгнуть через костёр. Аля тоже здесь…
Нина обернулась к мужу, подумав, простила — и отпустила Хельги прыгать через костер с Алей. Они заслужили это право… к тому же такая ночь всего раз в году. А Платон всё повторял:
— Пойдём… это и наша ночь…
Она подала ему руку, и вскоре летела вместе с ним через огонь, очищающий и сжигающий ошибки прошлого. После прыжка Платон подхватил её на руки и побежал к лодкам, посадил её в самую большую и взял весло:
— Сегодня мы будем без охраны… нас никто не тронет… только ты и я…
— Как скажешь, родной, как скажешь…
Вода, луна и еле заметные звёзды, и никого нет рядом – только она и он, лодка и скрип весла… хотелось, чтобы время остановилось, чтобы так было всегда… но приблизился берег Утреннего острова и пора было покидать лодку.
— Хотели от меня сбежать? — обиженно спросил Хельги, выходя из-за палатки в своём полосатом купальном костюме, — а я уже здесь. И не один.
Из-за его спины показалась Аля в халате, надетом явно на купальник, с сумкой в руке:
— Извините, я говорила ему, что вы хотите побыть одни… но он не слушается…
— Ничего страшного, остров большой, места хватит всем, — ответила Нина, — можно купаться, а потом вместе чаю попьём.
Платон взял за руку Нину и повёл в палатку, чтобы помочь переодеться и сменить одежду самому. Когда они вышли, у палатки был сервирован столик и стояли четыре стула. Совсем, как год назад.
— Проходи, ресторан «Под луной» сегодня работает только для нас, — с улыбкой встретил её Платон, одетый в такой же халат, — мы будем пить чай и купаться… купаться и снова пить чай. У нас в меню фиточай и пирожные. Торт шоколадно-вишнёвый, как ты любишь. Компот из персиков в двухлитровой банке. И мороженое в термосе… или сразу купаться?
Сначала они вчетвером пили чай с пирожными, потом Хельги и Аля пошли на другой конец островка собирать землянику, а Нина с Платоном долго купались – и он пытался учить её плавать. А ночь была тёплой и тихой… и весь мир был для них двоих… целых полтора часа, пока не пришли Хельги и Аля с полными кружками ягод.
Нина смотрела на Платона и думала: «Как же хорошо он всё подготовил, палатку ту же самую поставил на то же самое место, не забыл про чай и пирожные… но… лучше бы он получше контролировал Алёну…» — и от этой мысли настроение испортилось и пропало желание и купаться, и торт есть. И она вошла в палатку, чтобы сменить мокрый купальник на сухую рубаху и халат.
Платон заметил изменение настроения жены, пошёл за ней в палатку и тихо сказал:
— Всё будет хорошо, мы сами делаем свою жизнь, но… если нити судеб спрялись именно так, значит, это кому-то нужно. Если бы Дробот тогда не пошутил, ты не отправила бы в деревню Алёну и они бы не встретились… а с такими травмами в армию его не призовут, это и к лучшему, так как драться он не умеет и потому в армии ему было бы очень трудно… и научить некому было, и сам не хотел. Поверь, Макошь знает лучше нас, кому какую судьбу спрясть, и нам надо только благодарить её за подарки… и Лада знает, кому, когда и с кем нужно встретиться. Всё хорошо… и слава богам и предкам нашим за это.
— Ты опять прав… пора домой. Спать. Завтра трудный день будет.
И Нина, сказав это, прилегла и мгновенно заснула. Платон осторожно уложил на кровать поудобнее и лёг рядом. Прежде чем заснуть, отправил сообщение Хельги и Але, чтобы оставались снаружи и не входили в палатку, и разрешил есть то, что осталось на столе.
* http://lyricshare.net/ru/ivan-kupala/kostroma.html
** http://vestnikk.ru/dosug/legends/4804-slavyanskaya-legenda-o-kupalo-i-kostrome.html