От Мертиса до Нью-Дели ходил два раза в неделю пароход. Поэтому, не долго думая, пираты приняли решение доплыть до города по реке, а «Морской Мозгоед» с официальной миссией войдёт в порт через сутки, после высадки разведгруппы. Отправлять одних мальчишек без разумного присмотра Станислав не хотел, но присутствие Боба на борту было необходимо, и капитан пребывал в замешательстве.
За столько лет, впервые, обретя семью, лорд даже самому себе боялся признаться, как дороги, стали ему, его охламоны.
Решение было принято, но выделить конкретную группу он не мог. И сейчас, сидя за завтраком, понимал, как буксует в замкнутом пространстве черепной коробки его мозг.
— Рамзесище, а ведь это из-за тебя мы обречены плыть как… Мдя… На паршивой кастрюле, которую давно списали даже речные черви, — сурово, и без тени сомнения на лице, вещал Теодор.
— Ууав, — спрашивал его волколак.
— Чепуха! Не слушай его, — улыбалась Полина. — Я была бы счастлива… Плыть. Когда мы бронировали места, его очень хвалили… Как я мечтаю ступить на шаткую палубу южного парохода…
— Ну хоть в баре на борту наверняка кипит жизнь, — продолжал Леопард…
— Следи, пожалуйста, за языком, — замечала Маргарет.
С некоторых пор команда отметила гипнотическое воздействие леди на капитана. Он не спорил и в критические моменты всегда становился на сторону леди. Акула как-то отметил, что Станислав чем-то неуловимо стал походить на Мааса. Эту новость подхватила команда, и приняли к сведению юные авантюристы.
— Может быть, всё-таки вместе? — в который раз, с надеждой глядя на Денниса, спрашивала Полина. — Я бы согласилась даже на смертельно опасный полёт на воздушном шаре. И чего страшного может быть в трехдневной прогулке на надёжном рейсовом пароходе, в каютах первого класса, с командой бывалых индусов…
— Мы будем пить вино, извлечённое из яремной вены какой-нибудь жертвенной коровы, — продолжал Теодор.
— Силы небесные, — закатывал глаза Деннис.
— Вот, наш молчун уже готовится к пути и вспоминает священное писание, — не унимался Гризли.
— Тео, выбирай слова, — наконец, резче, чем обычно, сказала Маргарет. — Решено, я буду сопровождать мальчиков…
— Тогда и я буду спокойна, — раздался голос Мери. Хоть Маас не будет смотреть на растущие по краям болота кусты…
Станислав открыл, было, рот, но тёплая маленькая рука легла ему на колено, он закашлялся и произнёс: «Решено».
***
Ещё через сутки серьёзная и величественная мать с двумя сыновьями, породистой собакой и высоченным слугой, следила за погрузкой. Вещей было много, и дети, слуга, и даже собака молчаливо, и в пятый раз перекладывали, и увязывали чемоданы.
Наконец, леди решила, что всё сложено и закреплено надёжно, поэтому, повернувшись, к рядом стоящему капитану, по случаю планируемой поездки пассажиров первого класса одетому в китель на голое тело, произнесла:
— Я думала, что всё будет сложнее, и, конечно, индусы — отличные моряки! Правда, капитан?.. Мальчики, нас ожидает чудесная прогулка!
— Да, мама! Ты всё замечательно придумала! — отвечал Деннис.
— И я согласен с Деном, — с трудом подбирая слова, через силу, выговаривал Теодор. Ему претила мысль в чём-либо соглашаться с леди, но приказ капитана был однозначен, и он глубоко в душе, совсем немного, побаивался Маргарет. Однако, хмыкнув, он добавил:
— Всё равно, мы ещё не знаем индийских пароходов!
— Что уж тут говорить! Мы всё равно обречены плыть на этой кастрюле, — вставил Ден.
Когда-то, возможно, лет тридцать назад, где-то в самом начале карьеры, это судно благополучно ходило по реке, сверкая свежей синей краской. В настоящий момент на нём были заметны только струпья ржавчины и, подобно старому дивану, потерявшему ножку, оно сильно заваливалось на один бок. Печальную картину завершала огромная дыра, расположенная в носовой части судна, чуть выше ватерлинии. В неё могла въехать конная повозка! Смятые железные листы напоминали гвоздику, так любимую на кладбищах всех стран. Удивительное судно носило гордое имя «Нептун»!
— Господи! — опять вспомнил годы учебы в семинарии Деннис.
— Кошмар, — только и смог сказать Теодор.
— Вздор, этого просто не может быть! — наконец, обрела дар речи Маргарет. — Мы не можем плыть на этой… Этом… Три дня! Надеюсь, они как-то забьют эту дыру. Голубой поток полноводная и очень широкая река.
– Хе, интересно, её забьют гвоздями, или проложат матрасами, — уже во всю веселился Леопард.
— А в столовую мы будем тоже плыть, — мрачно заключил Ден.
Вырвавшись на свободу из-под строгого ока заботливо следящей за его здоровьем Полины, он хотел есть.
Маргарет, повернувшись всем корпусом, обратилась к капитану. Вспотевший в плотном кителе индус смотрел на леди всепрощающими глазами священной коровы.
— Скажите, волны не смогут захлестнуть мою каюту через эту пробоину? — на безупречном английском спросила она.
Сморщив нос, и, поняв два слова из предложения, прикинув «вэйф» и «вайф», капитан произнёс:
— Если Вашим детям нужна жена, то у меня есть дочери, мэм… Могу быть полезен!
Громкий задорный хохот здоровых мужских глоток ознаменовал начало пути!
***
Прошло около ста лет, с момента высадки первых переселенцев-колонистов на эти берега. Индусы были мирным народом, а Нью-Дели вечным торговым перекрёстком. Переселенцы из Северной Лавразии, бежавшие в Инд за лучшей жизнью, обманулись в своих ожиданиях. Хотя, суровые законы их родины значительно смягчились, по мере приближения к тропикам, климат и возможное кабальное рабство уравновешивало положение бежавших к лучшей жизни и оставшихся.
Но, тем не менее, суровые фермеры и рудокопы научились сосуществовать с многочисленными народами этой дикой части материка. Обзаведясь семьями и хозяйством, сменившие три поколения, потомки европейских беглецов не хотели подчиняться Империи и устанавливали свои законы торговли. Содержать регулярную армию на этих берегах было тяжело, и Их Величества ограничились строительством мощных фортов и, установив относительно мягкие пошлины, поддерживали видимость мира и согласия.
Леса обеспечивали Бритландскую корону ценными сортами дерева, пушниной, горные террасы — отборным рисом и кофе, а земля драгоценным мифрилом, таинственным лёгким и прочным металлом, не поддающимся коррозии и неуязвимым для заклинаний. Далёкий Сиам и Бхенин посылали в эти торговые ворота шёлк и драгоценности, а Волшебная Голконда невероятные и таинственные артефакты. Прорытый Великим Султанатом, канал обеспечил судоходство. А их великолепие, династия Султанов, давно поняли, что брать налог с каждого из вывозимых товаров в отношении один к двум, гораздо выгоднее, чем воевать. На страже их доходов стояли непроходимые горы. Обходной морской путь был не изведан и далёк.
Таким образом, Нью-Дели, с его прекрасной землёй, кормил всех. И хозяин форта являлся почти наместником Бога торговли на грешной земле. Назначение на должность губернатора Нью-Дели автоматически делало человека богатейшим из богатых, а отдаленность — царём этой земли.
Убивший семью генерала Орильи и вновь назначенного на должность губернатора края виконта Невтона Младшего, полковник Джон Милвертон, не питал иллюзий на свой счёт, понимая, что рано или поздно его попробуют уничтожить. Но когда судьба подарила ему герцога Ампла он понял, что такой заложник вполне может обеспечить его будущее. Именем герцога он развернул широкомасштабное строительство укреплений на суше, оберегая свою добычу, как от диких племён, так и от регулярных войск.
Визг пилы и стук топора заглушил шорох тропического леса. По холмам в долину реки волокли вековые бревна. И там, с тыла огромного города быстро возникала новая крепость-форт для защиты от нападения со стороны реки.
***
В настоящий момент, полковник в крайнем раздражении инспектировал строительство. Вороной мустанг из далёких степей Бхенина, стоящий целое состояние, хрипел на жаре под раздражённым наездником. Диаметр доставленных пушек не совпадал с амбразурами форта, и всадник в широкополой шляпе, дико вращая глазами, лично, влёт, опускал плеть на плечи проштрафившегося начальника стройки.
— Где вы нашли этих идиотов? — орал он. — Смотреть мне в глаза! Не уворачиваться! Запорррюю!
Наконец, он устал и менторским тоном продолжил опрос.
— У Вас есть приказ губернатора! Мой приказ! Вы должны за месяц построить надежные укрепления. Сейчас война! А Вы отказываетесь уважать меня и мой труд! Неужели Вы думаете, что я не повешу Вас?
Белый от пережитой боли и ужаса строитель только пробормотал:
— Война? С кем война-то…
Но подняв взгляд на налитые кровью глаза, он поспешно сообщил «Да, господин, Война! И мы будем защищать форт!»
С вершины холма некий рыжеусый наблюдатель крикнул.
— Вижу пароход. Рейсовый «Нептун» из Мертиса. Без опоздания.
— Вот! — грозно, но уже поуспокоившись, сообщил окружающим полковник. —Сегодня рейсовый пароход, а завтра — флотилия! Будут разгружаться — смотреть внимательно! Инородцев, метисов, оборотней не пускать! Всех пришлых на контроль! Военных задерживать и ко мне, лично!
И бросив взгляд на показавшуюся на реке точку, пришпорил коня!
***
Он помнил, как вернувшись с охоты, не услышал криков своих женщин, готовых драться за лишний кусок мяса, не было шуршания листвы под лапами щенков, запаха молока, хвои и сырых шкур его братьев. Зато стоял человеческий смрад, а в воздухе неуловимо пахло смертью. Свирепость не была свойственна его нраву, но забыть, как он катался по гальке у реки и рвал себя зубами, оборотень не мог.
Оборотни не склонны к самоубийству. Природа наделила их двумя ликами и силой воли. Но оставшийся без клана, волколак был обречён. Уйдя к людям, он быстро прослыл зачинщиком драк и, не уворачиваясь от удара палкой, или камнем, всегда шёл до конца. В результате, даже в сытом городе, среди выкидышей стай и кланов, он стал отщепенцем. Только мысли о мести давали ему возможность ещё жить и дышать.
Раз, услышав про свободный родовой камень, находящийся в людских руках, он, наконец, обрёл свой путь. И пускай, это всего лишь голубой кристалл, но если бы алмаз оказался в лапах, то клан можно восстановить. Так у него появилась цель. Везде чувствуя себя изгоем он, тем не менее, проделал огромную работу и многое узнал. Вражда с собаками, метисами и людьми научила его отбиваться сразу от всех нападающих, а выходя один на один, рвать врага в кратчайшие сроки. Не упасть самому — означало сохранить жизнь, воссоздать клан. Его ненавидели и боялись все в городе. Наконец, его главный враг, жизнь которого он поклялся унести, объявил его бешеным псом и тогда оборотень решился! Проникнув на корабль, и, сожрав трюме всех крыс, он смог доплыть до канала, потом были ещё корабли и ещё, в результате, он достиг Линдона. Камень звал его. И оборотень его нашёл.
Когда «Нептун» причалил к речному порту, в порту морском причалил торговый корабль Великого Султаната, с которого сошёл прилично одетый волколак!