Больница скорой помощи имени Джанелидзе располагалась в Купчине, что от Ленинского проспекта не так и далеко. И, главное, туда можно было доехать наземным транспортом. Через полчаса Лика добралась до места и оказалась перед стойкой регистратуры. Почитала объявления, отстояла в небольшой очереди и подошла к окошку справочной.
– К вам привезли человека после аварии. Как мне его увидеть?
– Фамилия? – равнодушно спросила женщина в голубой униформе. Из-под шапочки на лоб выбивались мелкие кудряшки. Губы с растёкшейся помадой раздражённо поджались.
Лика растерялась.
– Его зовут Дэн. Хотя вряд ли он мог вам назвать своё имя. Он поступил без сознания.
– У нас полбольницы без сознания поступают, – скривилась женщина. – Фамилия как?
– Не знаю. Он попал вчера в аварию. По телевизору показывали. Просили сообщить, если кто-то что-то видел. Вот я и пришла.
– Девушка, вы меня понимаете? У нас полбольницы таких, кто после аварии. Вы родственница?
– Я свидетель аварии.
– Тогда идите в полицию. Следующий!
Стоящий за Ликой дядька, оттёр её плечом и почти засунул голову в окно.
– Сидорова Мария Егоровна… в урологическом…
Лика спешно отошла подальше и зло нахмурилась. Что за бардак? Она проводила взглядом группу людей в голубой медицинской форме. Медработники прошли по коридору и скрылись за широкими двустворчатыми дверями. Лика решительно направилась следом. Но тут её остановил охранник. Правда, ненадолго. Справилась она с ним, на удивление, легко. Он послушно пропустил её и даже сказал, что реанимация на третьем этаже.
Лика прошла сквозь двери и оказалась в широком коридоре. Возле стены стояла каталка, сразу напомнив о скотобойне. Издалека показался человек в белом халате. Лика запаниковала. Не может же она загипнотизировать всю больницу. Она попробовала открыть ближайшую дверь и – удивительно – та оказалась открыта и пуста. На вешалке висел белый халат, и Лика тут же натянула его. Потом немного изменила лицо, придав ему возраста. Рюкзак на плече выпадал из образа медсестры, но Лика надеялась на удачу.
Лифт поднял её на третий этаж. И опять двери, двери, двери… Где искать Дэна? Посреди коридора стояла загородка буквой П, а за ним виднелась шапочка медсестры. Женщина что-то писала и когда Лика окликнула ей, недовольно подняла голову. Лика установила зрительный контакт.
– Я ищу человека, которого привезли после аварии. Его мотоцикл столкнулся с машиной и загорелся.
– Вы кто? Вы из какого отделения? Вы как сюда попали? – медсестра почти сорвалась на крик.
Лика сжала кулаки. Не сработало. Но ведь внизу с охранником получилось? Да, чёрт возьми! Чтоб они все тут провалились в этой больнице. Злость буквально вырвалась из глаз. Лика полоснула взглядом медсестру. Та осеклась на полуслове.
– Мне нужен парень, которого привезли после аварии, вчера днём. Его мотоцикл врезался в машину и загорелся. Где он лежит?
– Сейчас, – женщина уткнулась в монитор компьютера. – Как зовут? Сколько лет?
– Примерно двадцать. Документов при нём не было.
– А, неизвестный… В ожоговом отделении, тринадцатая палата.
– Где это?
– Там, – женщина показал рукой вдаль.
– Вы меня не видели, – Лика сверлила её взглядом. – Вы ни с кем не разговаривали. Ясно?
– Да, – женщина взяла ручку и опустила голову, продолжив писать.
Лика быстро неслась по коридору. Из-за одной двери послышались голоса, Лика ускорила шаг. Вот! Она вбежала в палату и застыла. Четыре высоких койки. Возле каждой попискивает огоньками монитор, к которому идут проводки от неподвижных тел. Лика по очереди осмотрела больных. Нет, не он, снова нет… Возле окна лежал забинтованный с ног до головы человек. Лика подошла и сглотнула. Неужели это Дэн? Глаза пациента были плотно закрыты, нижнюю часть лица закрывала пластиковая маска, от которой шли гофрированные трубки к аппарату, где мерно гудел компрессор. Сквозь бинты проглядывала обожжённая кожа.
– Дэн, – позвала она, – Дэн, ты меня слышишь? Это Лика. Дэн!
Дэн не пошевелился.
– Дэн, ты мне очень нужен. Мне страшно. Дэн, вернись ко мне.
Дверь сзади открылась, Лика резко повернулась. В палату, пятясь задом, вошла медсестра, за ней катился штатив с капельницей.
– Здравствуйте, – Лика быстро подошла и встала напротив. Другая медсестра, не та, что на сестринском пункте. При виде постороннего человека, глаза её удивлённо расширились.
Лика глубоко вздохнула. Если у неё не получится, она просто не знает, что делать. Нет, должно получиться, должно!
– Я медсестра из соседнего отделения. Мне нужно знать, что с этим больным. Вы поможете мне.
– Да, – медсестра отпустила штатив. – Вы из соседнего отделения.
– Что с ним? Почему он молчит?
– Ожог восьмидесяти процентов кожи. Искусственная кома.
– А когда он очнётся?
Медсестра промолчала. Лика посмотрела на Дэна. Он умирает, поняла она вдруг. С такими ожогами нельзя выжить. Если бы он сейчас пришёл в сознание, то умер бы от болевого шока.
– И что, ничего нельзя сделать? – упавшим голосом спросила она.
Медсестра по-прежнему не отвечала. Лика тоже только сейчас осознала, что и правда ничего сделать нельзя. Они вдруг ахнула и даже стукнула себя рукой по бедру.
– Мне нужен шприц, – приказала она. – Прямо сейчас. И быстро.