Невероятная авантюра со спасением Полины из рабства закончилась удачей, и благодаря попутным течениям «Морской Мозгоед» быстро и без происшествий приближался к Бхенину. Команда не сомневалась, что найдет неугомонного пса в Бейджинге и ,наконец, завершит свои приключения, повернув нос корабля к родным северным берегам.
Теодор начал постепенно поправляться. Но, что-то повредилось в нём. По ночам его тело само судорожно вздрагивало, и он, не просыпаясь, стонал, как будто лежал на раскалённых углях. Тогда, спящий с ним Ден вскакивал и начинал вертеть во все стороны, мять и тереть тело друга, пока не уходили судороги. Густые чёрные волосы свалялись, а худое лицо, так быстро обрастающее щетиной, было похоже на маску мертвеца. Иногда Денниса подменял Боб. Но Теодору было стыдно показывать при нём свою слабость, и он совсем не спал.
— Не подумай, я не люблю скулить! Просто мне стыдно от своих ночных криков, — пояснял он Дену. — Но когда-то это пройдёт? Я, как сбежавший от мамочки молокосос, не могу я спать при нём.
— Тебе простительно, — успокаивал его приятель, — просто слишком сильный удар. Спи! Ты болен и устал! Я же поправился! Главное, что ты не отправился к родне раньше времени.
Почти перед самым заходом в порт Теодор встал. Справившись с собой и сжав губы, он дошёл до мостика шатаясь, как пьяный, уцепился за перила и, хватая воздух, долго стоял.
Потом, повернулся, посмотрел на почти всю свободную от вахты команду, стоящую неподалеку, и, словно раздумывая, падать ему, или нет, прохрипел:
— Ребят, ну валите уже, по делам-то! Я ж обратно хочу! Ща как вывихну ноги и буду хромым Тедом!
Но вместо того, чтобы тихо разойтись, команда как-то странно закхыкала и, разом окружив больного, подхватила, а потом и весело отволокла обратно, в каюту!
Вечером Теодор, сидя в кровати, первый раз с аппетитом поел и, возвращая тарелку, сказал:
— Слушай Ден, а наша Мери жииирная стала!
…Раздался треск ломаемой перегородки, а затем громкий хохот, почему-то трёх мужских глоток, которые ржали голосами Теодора, Денниса и Мааса!
***
Полина находилась среди чуждых и опасных ей людей меньше двух недель, но ужас от ощущения собственной болезненной наготы, одиночества и уязвимости не уходил. По ночам она долго не могла уснуть и только под утро забывалась чутким и неглубоким сном, чтобы с первыми лучами солнца открыть глаза и выйти на палубу, доказывая себе, что она дома и не взаперти. Днем же, раскалённый тропический воздух гнал её обратно вниз, под защиту прохладных дубовых стен, и сверкающая морская гладь, спрятавшаяся от неё за стенками галеона, своими стуками и шелестом, вновь, пугали. Полине становилось так жутко, что она стремительно выбегала из своей комнаты.
В очередной раз ненадолго забывшись сном, она проснулась на мокрой от слёз и пота подушке. Девушку даже не взволновало удивительное открытие — она рыдала во сне!
— Ещё совсем немного, и моя воля была бы сломлена. Я, как игрушка, была бы продана на базаре. Почему Деннис ни разу не пришёл успокоить меня? Теперь, когда я побывала куклой для забав в чужих руках, он считает меня грязной портовой девкой?
Она снова и снова перебирала все моменты произошедшей с ней трагедии.
— Я никому не нужный человек!
Возбужденному страхами и фантазиями разуму представлялась то залитая солнцем дорога, которая ведёт к большому дому, на пороге которого стоит с протянутыми к ней руками рыжеволосый Деннис Рудж, то серый женский монастырь, окружённый рядами аккуратно подстриженных акаций…
Денис, который был всё время занят и хронически не высыпался, также как и Полина выходил по утрам на палубу… Чтобы издалека наблюдать за ней.
Так они и встречали рассветы.
Он, с нахмуренным и бледным до синевы лицом, не отрывая глаз от палубы, и она, с нездоровым розовым румянцем на осунувшимся лице, не отрывая глаз от горизонта.
А недовольная графиня по утрам, рассматривала со своего шезлонга, как безучастно наблюдает корабельную суету маленькая искательница приключений, с застывшим выражением официальной скорби по утраченному счастью. Наконец, Маргарет не выдержала.
Спустя неделю, прошедшую после спасения, темпераментная графиня с треском отворила дверку каюты, принадлежащей мисс Вингер, и, сев без приглашения, решительно начала:
— Полина, очнитесь, дорогая моя! Мало того, что вы изображаете из себя обиженную глухарями лань, вы ещё и вгоняете в тоску весь экипаж! А между тем, множество людей с риском для жизни гнались за вашими похитителями и спасли вас. Хватит уже! К тому же, вам надо объясниться! Наш штурман скоро совсем превратится в привидение. Конечно, он дурачок! Но дайте ему надежду! Иначе он заведёт нас, Бог знает куда! Вы — его идеал — вечная, несравненная, желанная и великолепная. Мне жалко нашего птенца! Полина! В конце концов! Вы — женщина! Немедленно приведите в порядок свои чувства.
Девушка промолчала, но раздеваясь перед сном, как бы невзначай рассмотрела всю себя перед зеркалом и, покрутившись вокруг на одной ноге, рыбкой скользнула в кровать, чтобы заснуть крепким сном без сновидений.
***
В Бейджинг галеон пришёл ночью. Ему выделили место для стоянки, а масса проворных и трудолюбивых китайцев, лакируя трап босыми ступнями, с утра атаковала корабль на предмет погрузки, или разгрузки товаров. По приказу капитана команда сошла на берег и, распределившись попарно, принялась обыскивать окрестности. Леди Грейсток, почти насильно одев Полину и прихватив с собой ещё зонтик и сумочку, отважно села в коляску рикши и велела везти по кишащем людьми улицам. Ей было интересно!
***
После швартовки, грохота и неразберихи уходящих на розыски в город команд, галеон поражал первозданной тишиной. Ден, утомлённый за ночь и проспавший высадку, удивлённо смотрел в потолок. Рядом, мокрый от напряжения и бледный от слабости, усиленно занимался физкультурой Теодор. Увидев проснувшегося друга, он заполз на койку и, вытянув ноги, с облегчением сказал:
— Фу! Очухиваюсь! Вставай, соня! Пойди пройдись! Наша маленькая авантюристка уже упорхнула с графиней! Смотри! Удерёт, пока дрыхнешь-то!
Дену зверски захотелось сказать гадость приятелю, но он сдержался и молча встал. Выйдя на шкафут, он огляделся. Вчера галеон долго скользил по водной глади залива, проходя мимо маленьких ярких, заросших всеми оттенками зелёного, бухточек и каменистых крутых берегов, выступающих далеко в воды Бхенинского залива, а сегодня, от этого разнообразия не осталось и следа. Корабль стоял на якорях в грязных водах главной гавани.
Здесь, на внешнем рейде, как треска в крупном и плотно сбитом косяке, собралось невообразимое множество кораблей со всего обетованного мира. В непосредственной близости к «Морскому Мозгоеду» шкипер наблюдал целый флот тонких и длинных местных лодок-донжонок. Чуть дальше стояли буксиры, боевые баркасы, каравелла и уже совсем далеко — ещё один галеон. В розовом свете утра весь этот морской мир выглядел, как единый организм, странно таинственный и неугомонный.
Позвав вахтенного матроса, Деннис пошёл одеваться, и затем ловко прыгнул в местную донжонку и отправился в порт.
***
Сквозь маленькое окошко полуподвального магазинчика полуденное солнце пробивалось с трудом. Поэтому, когда весь Бейджинг плавился в ярких лучах летнего полдня, в мастерской дядюшки Бо было всегда прохладно и таинственно.
Двое подмастерьев тщательно шлифовали куски второсортного нефрита, превращая тусклый кусок в волшебный камень. Тихие свистящие ритмичные звуки баюкали. Сам он, цепко держа старой рукой небольшой кулон, внимательно рассматривал стоящее изделие старшего сына. Мальчик вырос мастером. Благодарение богам, и его младший сын старательно постигал науку превращения камня. Старый мастер артефакторики мог быть доволен. Отложив работу, он прошёл к выходу и, сев на низкую лавчонку, приготовился ждать посетителя. Сегодня он именно ждал!
Ещё месяц назад его посетила во сне Светлая богиня Гуань Инь, и по её велению он предпринял путь, долгий и изнурительный для его старых ног. Когда-то его отец, передавая владение, показал ему их место силы. И теперь, взяв с собой старшего сына, он посетил это место повторно. Переправившись по Жёлтой реке и продравшись сквозь густые тростниковые заросли, они дошли до развалин древнего храма. Там, сняв с шеи знак Мастера, он вложил его в незаметную расщелину и, открыв путь, дал дорогу сыну. Сам же, ощупав стену руками, взял из небольшого углубления большой мутный камень с жёлтым пятном у основания. Камень, принадлежащий тому, кто первым войдёт в его магазин сегодня…
Рядом с ним, нараспев нахваливая товар, стоял продавец пельменей. Получив суп и цзяоцзы, старик, с вниманием достойным молодых и цепких глаз, осматривал снующую толпу. Вот пробежал водонос, а вот прошла девятка стражей. Не без тщеславного удовольствия старый Бо вспомнил, как подарил великим ступеням в Пхаталле бессмертного стража с мечом, и теперь его Ханьши стоит в Павильоне Высшей Гармонии и в Праздник Двойной Девятки всегда дарует право видеть своё будущее вперёд на месяц любому вопросившему его…
Прикрыв глаза, он вспомнил, как ещё с отцом он начинающим подмастерьем резал мраморный камень на верхней площадке террасы павильона Высшей Гармонии. На плите, среди каменных морских волн, они три года создавали океанских коньков и губки, живущие в синем небе океана вод, а также двух молодых драконов, с жемчужиной во рту, живущих в синеве бесконечного неба.
Наконец, он, втянув ноздрями воздух, понял, что перед ним стоит посетитель, посетитель пах, как лаовай! «Этого не хватало! — подумал Бо. — Сначала их корабли приплывают к нашим берегам, потом они набираются наглости входить в наши реки, а теперь круглоглазый варвар встал перед входом в мой магазин!». Старый Бо решил не открывать глаз и не проявлять вежливости к покупателю. Любой знает: «Нет вежливости — незачем входить и покупать товар!». Но глупый лаовай стоял, как вкопанный!
***
Деннис остановился у маленького подвального магазинчика, за стеклом которого были выставлены резные голубые, белые и зелёные маленькие статуэтки, бусы, браслеты и серьги. Перед входом сидел смешной кхитаец, больше похожий на старую плешивую обезьяну, чем на человека. Глаза его были закрыты, а лицо непроницаемо. Вначале Деннис сделал, было, шаг назад, но бросив взгляд на резной салатовый браслет, парень определился с покупкой и, обойдя неподвижную фигуру, вошёл.
***
Обладатель отталкивающих манер, вероятно, был с приплывшего утром корабля фан куэй. Этот уродливый человек, не склонив головы перед хозяином, вошёл в его лавку и, оглядевшись, начал что-то говорить на своём отталкивающем наречии, гортанно выкликая резкие звуки. Мастер Бо с трудом уловил два-три слова на общем языке. Пришелец жестикулировал, как лесная дикая белка, и размахивал руками, показывая на браслет верности, стоящий целое состояние. Не выдержав такого поругания своих работ, обиженный старик хотел уже позвать стражу, но тут камень, лежащий в халате нагрелся и обжёг ногу! Бо резко вздрогнул, побледнел и, вытащив волшебный предмет, сунул его в руки лаоваю, после чего, немедленно показал наглецу на дверь!
***
Зонтик прятал лица от палящего солнца, платки защищали обоняние от резких запахов помоев и жареного мяса, рикша споро бежал, крутились колеса тележки, и леди графиня с интересом смотрела на чуждый, но такой колоритный мир вокруг. Рядом с ней, недвижимым столбом сидела уверившаяся в своей никчемности Полина, и солнце золотило её выбившиеся из-под шляпы пряди.
Наконец, рикша, решивший, что такие белые женщины в первую очередь должны искать слуг, вывез их к большому полосатому шатру и приготовился показать товар (за дополнительную монетку) на любой вкус.
Перед сидевшими разворачивалось представление! То и дело из шатра выводили рабов, и толпа, хлопая руками по коленям, начинала кричать. Можно было не знать языка, но азарт был написан на лицах покупателей, и догадаться, что здесь происходит не составляло труда!
Полина резко побледнела, а Маргарет, взяв её руку в свою, зонтиком дотронулась до плеча рикши и указала в сторону порта! И того осенило! Этим богатым жёнам лаоваев нужен был товар для развлечения, но гномов продали вчера, а единственного оборотня увезли к пристани, хотя смотреть на него приходил в течение недели весь Бейджинг. Показав сразу пять пальцев, равных цене пяти дополнительных монет и, получив согласие, тот споро повёз любительниц экзотики к речному порту.
Поставив повозку на холме, он с удовольствием наблюдал, как возбужденно кричит младшая и шипит старшая жена лаоваев. Спектакль удался, и огненно-рыжий оборотень был показан с самого удобного ракурса. Получив заслуженную плату в порту у галеона, рикша подумал, что совсем неплохо иногда показывать чудеса этим странным белокожим людям.
***
В этот же день «Морской Мозгоед», с трудом дождавшись всех членов команды, снялся с якоря и поспешил ко входу в глубокое русло Великой Жёлтой реки.