Когда корабль падал…
Леся вдруг увидела, как будто сама была там: тревожный голос системы аварийного оповещения, тусклый свет…
Люди идут к спасательным капсулам, все спокойны и знают, что делать, как на учениях. И только один спешит навстречу потоку, мальчик лет десяти. Почему-то представляется, что это мальчик, щуплый и темноволосый, и что в руке у него небольшой белый пульт, а по щекам текут слезы: в суете он забыл где-то своего любимца…
Кот, выполняя игровую программу, куда-то умчался, и теперь надо спешить, а его нет. Если мальчик не повернет сейчас же назад, пропадут оба, но мальчик не понимает… ему крайне нужно найти своего друга…
Или вот… женщина. Может, медик? Эта капсула ближе всего к медицинскому блоку…
Вот она подхватывает мальчика под мышки. Он брыкается, но не выпускает пульт: пульт это последняя связь, если его потерять, кот не найдется уже никогда…
…Автоматически отстреливаются и улетают десятки капсул: корабль уже не спасти. Но мальчик все еще рвется искать кота, он не слушает ни уговоров, ни приказов. Женщина клянется, что найдет игрушку, «завтра утром, вот увидишь, кот будет уже подле твоей капсулы»…
Вот – мальчишка уже в относительной безопасности, в анабиозном блоке, пристегнут ремнями и потихоньку засыпает…
Женщина открывает соседний блок: да, улететь они не успели, но сдаваться рано. После катастрофы их наверняка будут искать… а капсулы прочные. У каждой – автономный генератор и они приспособлены выдерживать самые серьезные нагрузки – и давление, и огонь и…
Корабль врезается в Энцелад…
Обманчиво медленно, а на самом деле – невероятно быстро. Носовая часть сминается, зарываясь в лед со скрежетом и скрипом, поднимает клубы снежной пыли.
Ударом женщину кидает на противоположную переборку, гаснет свет, исчезает гравитация – она падает куда-то в темноту, пытается защититься, сжавшись в комок: ей кажется… это Лесе кажется! что корабль рвется на части прямо сейчас, рядом с ней. Что ледяной великан Энцелад сминает его, как кусок фольги, перед тем, как бросить в утилизатор…
Или тишина… уже потом, совсем потом, когда стихнут скрипы и стоны металла, когда только огоньки анабиозных блоков будут напоминать, что прямо здесь, прямо сейчас – конец еще не наступил. И ты, Леся, со стоном встаешь. У тебя сломана рука, и может ребра, и наверняка еще что-нибудь всерьез повреждено… но не важно. Важно, чтобы вас нашли. Те, кто будут исследовать остов корабля, те, кто придут за ним: ведь столько ценного оборудования не может долго оставаться бесхозным. Кто-то придет.
И ты поднимаешь с пола пульт интерактивной игрушки. Кот мог не пережить крушение, его могло вынести наружу, он может быть придавлен чем-то или где-то заблокирован. У кота тысяча причин не отозваться на зов пульта, но он отзывается…
У него есть режим экономии энергии… не подходит, не важно.
У него есть режим автономных перемещений: он будет бегать где угодно и использовать для подпитки любые доступные источники энергии. Да, пусть так. Если кота найдут, то может, будут искать дальше…
У него есть режим возвращения к хозяину. То есть к пульту. Да. Пусть иногда возвращается… пусть возвращается.
– Леся! Не молчи же ты! – Голос Артура выдернул ее из череды странных не то фантазий, не то видений. Слегка охрипший и усталый, словно прошло уже много времени.
Ну да, много. Полвека.
– Я… Меня слышно? – крикнула она в пустоту, хотя, наверное, следует просто идти назад.
Артур высказался. Высказался однозначно. И дурак поймет, что он услышал.
– Чижова, сканер показывает, что вы в двадцати метрах от нас. Постарайтесь больше никуда…
Внутренние двери шлюза раскрылись – они не были перекошены и не примерзли. И ничто не помешало им открыться.
Леся решила – что бы там она ни увидела, не будет закрывать глаза. Она обещала, и значит, пойдет до конца. Хотя бы из уважения к тем людям. Даже если они просто плод взбесившегося воображения.
Сердце колотилось, как бешеное. Леся готова была увидеть женщину из ее видения – замерзшую мумию с белым пультом в руке…
Она не удивилась бы. Совсем. Но.
Пульт был, да. Лежал на полу, у крайнего анабиозного блока.
Эти блоки – действительно прочные штуковины… над двумя горели зеленые огоньки, сообщая, что люди внутри живы.
Кот сел около пульта. Весь его вид выражал крайнее недоумение: и ради этой штуки я столько лет ждал? И ради нее так сюда стремился?
Леся подхватила страдальца поперек живота, не давая удрать, и что есть сил, рванула обратно.
Может, формального повода спешить и не было. Этот отсек ждал много лет, подождет еще день. Но! Но…
Спасателей – Артура и Короля – она сначала определила по отблескам их фонариков. И только тогда догадалась постучать по стене, привлекая внимание:
– Эй! Сюда, мы здесь! Мы их нашли…
Лучи застыли. В шлеме раздалось:
– Леся, с вами все в порядке? У вас давление подскочило и пульс зашкаливает.
– Да. Все в порядке уже.
Как им сказать? Чтобы сразу поняли, чтобы поторопились…
Когда лучи фонаря уперлись в кота у нее на руках, оба спасателя замерли в растерянности.
– Чижова, – очень мягко прозвучал в шлеме голос инструктора, – Что это?
– Кот, Карл Петрович. Он тут… обитает. Сторожит корабль. Чужаков отпугивает. Меня вот чуть не до икоты запугал… серый волк…
Она подняла кота под мышки, давая им полюбоваться контактной пластиной зарядного устройства.
– Понятно. возвращаемся на станцию. Детский сад, шшштаны на лямках… Будет долгий разговор. Заварю нафиг все входы, чтоб еще кто-нибудь не счел, что он бессмертный…
– Ты как, идти сможешь, Красная Шапочка? – вернул себе ровное расположение духа Артур. – Далеко забралась…
– Карл Петрович, – голос все-таки дрогнул. – Я…
– Что?
– Я нашла людей. Я хотела сразу сказать, но сначала связи не было, а потом вы уже сами сюда пришли. Идемте!
…Король первым делом метнулся осматривать пульты. А Леся неожиданно даже для себя громко всхлипнула: вдруг она что-то неправильно поняла, и зеленые огоньки над блоками не обещают ничего хорошего…
А потом почувствовала сквозь скафандр, как Артур сжал ее плечо, и услышала его удивленный голос:
– Ну, ты даешь, Леська… ну ты блин даешь, Красная Шапочка…
Наталья Караванова https://litnet.com/ru/natalya-karavanova-u237037