— Ссеубех, ты никогда не задумывался, почему в бытовой магии применяют именно шисов дысс, а не чей другой?
— Э-э-э… Боюсь тебя огорчить, Ястреб, но твои речи слишком похожи на горных коз.
— Такие же остророгие и стремительные?
— Я бы сказал — такие же… хм… бестолковые.
— Или кто-то тут настолько старый замшелый зануда, что не успевает шевелить даже страницами, не то что извилинами. Неужели тебе и в самом деле непонятна моя мысль неглубокая, но верная?
— На ходу каблуки срываешь со старого бедного некроманта, да, Ястреб? Там кусок обложки, тут любимую присказку…
— За обложку я уже извинялся. Да и было-то там самую малость… Может, еще в Ургаше ледышками посчитаешься?
— Может, и посчитаюсь, посмотрим еще, чего загадывать… Так что там с бытовой магией и шисовым дыссом?
— Ладно, раз я для тебя слишком быстр, разжую по пунктам. Ты ведь не будешь спорить с тем, что частоупотребимые ругательства являются определенного рода условной магией, примитивной, но действующей? В просторечии таковую магию именуют бытовой…
— Ты мне еще лекцию по ней прочти!
— Действительно прочесть?
— Ястреб…
— Ладно, ладно, уж и пошутить нельзя! Так вот о чем я, собственно: шисы ведь по своей природе нечисть совершенно бесполая, и значит, упоминаемый в ругательствах шисов дысс носит такой же условный характер, как и сама завязанная на нем магия. Просто все как бы договорились считать, что он есть, а магия работает. И поэтому магия работает, а он как бы есть, хотя на самом деле его и нет. И тут возникает вопрос: почему именно шисов и именно дысс? Почему никто никого никогда не посылает в шисову утырку, например?
— По созвучию. И краткости. Звучит красиво и мужественно, чего еще для примитивной магии надо?
— Вот! И я подумал о созвучности и мужественности… определенного рода. Никто никогда не видел шисов дысс! Более того — все знают, что его попросту не существует. Шисы всегда являлись символом троехвостия, но никак не мужественности. Но при этом наличие дысса у Хисса не оспаривается никем, как и то, что именно Хисс таки является символом мужественности. Ха! Да хотел бы я посмотреть на того идиота, кто бы посмел что-то из этих постулатов оспорить! Но, как ты сам понимаешь, поминать детородный орган одного из Близнецов, причем поминать всуе и с отнюдь не положительными коннотациями, я бы даже сказал — в пейоративном смысле… такое себе развлечение. Подобных идиотов даже среди бездарных не так уж и много, да и вряд ли они успевают дожить до возможности пустить в ход уже собственные детородные органы и оставить свою дурость следующим поколениям…
— Яс-с-треб!..
— …Вот и получается, что куда логичнее и безопаснее поминать вовсе не Хиссов дысс, а шисов, поначалу еще помня различия между поминаемым и подразумеваемым, но потом уже постепенно о них забывая… Что ты там шуршишь, страницами хлопаешь, словно губами? Опять сквозняки в моей башне, просто кошмар!
— Это на чердаке у тебя сквозняки, а не в башне!
— Удивил, тоже мне! Один сквозняк никак не мешает другому. И в связи с этим перед нами как раз и встает в полный рост еще один животрепещущий вопрос… — Роне помолчал чуть и продолжил уже немного другим тоном, хотя все так же задумчиво: — В каких именно случаях бездарность следует считать адекватным синонимом идиотизму? Как ты думаешь, Ссеубех?
Надо отдать дважды дохлому некроманту должное — он понял с полунамека.
— Ты сейчас о… Ристане?
— О ней.
— Тогда — в десяти случаях из десяти. Или даже в двенадцати.
— В двенадцати… из десяти же?
— Возьми с полки буш.
— Что? — Роне моргнул.
— Или блинчик. Я имел в виду, что ты молодец. Правильно понял. Но болтаешь ты что-то очень много, и это меня тревожит, потому что обычно ты начинаешь так много болтать, только когда сильно напряжен или напуган.
Роне передернул плечами, словно его знобило.
— Конечно же я напуган! Меня всегда до усрачки пугают идиоты, особенно идиоты рядом. Поступки умного человека можно предугадать, просчитать, предвосхитить, с ними всегда можно успеть что-то сделать. Хотя бы потому, что умный человек трижды и сам подумает, прежде чем что-то сделать, тем более что-то необратимое. Но никто и никогда не способен предугадать, куда в следующий миг мотанет идиота!
— Ну и что она натворила на этот раз? Эх, все же как иногда я жалею, что в этом мире так и не научились жарить кукурузу…
— Ты не поверишь…
— А ты рискни.
— Это попросту невозможно!
— Ох, Ястреб… Знал бы ты, во сколько абсолютно невозможных вещей мне приходится поверить каждый день еще до завтрака… Давай! Не тяни шиса за то, чего у него, как мы помним, вовсе и нет.
0
0