Роне отставил пустую чашку очень аккуратно, она даже не звякнула о каменную столешницу. Заварки в чайнике оставалось пальца на два. Наверняка горечь вырвиглазная… и такая же бодрящая.
— Не думаю, что это стоящая идея, — сказал он очень спокойно, почти равнодушно, даже не покосившись в сторону шисова некроманта. — Не вижу ни малейшего смысла предоставлять возможность как следует поржать надо мной еще и нашей доблестной Магбезопасности. Мне и тебя одного выше чердака.
— Эй! Ястреб, напраслину-то не возводи! Я не ржал.
— А то я тебя первый день знаю.
— Точно не ржал! Колонтитул на отсечение даю!
— Ты страницами шелестел. Очень многозначительно так шелестел. И ехидно.
— Ну знаешь ли! Это просто в корешке не укладывается! У меня, если ты не заметил, довольно ограниченный спектр внешнего выражения эмоций, буквально на все случаи жизни — только страницами пошелестеть и остается! Может быть, это я так плечами пожимал или брови хмурил, о таком ты не подумал?
— Бровями так ехидно не пожимают.
— Ладно. Уел. Ну поржал немного, уж больно ты смешно злился… Но ведь у меня и развлечений-то не особо! К тому же Магбезопасности вовсе не обязательно знать, что ты не сразу обо всем догадался. Наоборот! Ему… то есть ей, Магбезопасности то есть, лучше знать, что догадался-то ты сразу. Но, будучи человеком солидным и дотошным, достойным звания полномочного представителя Конвента, не мог сесть за составление отчета для многоуважаемой тобою Магбезопасности, основываясь исключительно на своих догадках. Ибо настоящие достойные и солидные шеры так не поступают. Особенно темные. Вот и провозился, собирая доказательную базу. А теперь собрал и спешишь предоставить в полное, так сказать, распоряжение. Как и положено лояльному темному, стремящемуся доказать свою полезность. Магбезопасность такое ценит.
Роне решительно выплеснул остатки шамьета в чашку — все равно тот не мог оказаться более горькими, чем послевкусие разочарования. Глотнул. Поморщился.
Шисов дохлый некромант имеет полное право издеваться: Роне ведь именно так и собирался сделать. Притащить Магбезопасности на блюдечке с золотой каемочкой страшное покушение, уже предотвращенное и раскрытое… Словно котенок дохлую мышь. И с той же целью, что характерно: полезность свою доказать. Ну и похвалили чтобы, чего уж теперь притворяться. Потому что за всю МБ Роне, конечно, сказать не берется, но некоторые ее полковники хвалить умеют. Очень. Учат их этому, наверное, на каких-то особых курсах этой их Магбезопасности… А Роне что? Роне темный. Темные никогда не отказываются от того, что само идет в руки. Тем более когда оно такое ценное, как похвала полковника МБ. Дураки среди темных не выживают. Роне не дурак, Роне бы точно не отказался. И принимал бы как должное. Гордо так, самодовольно даже, хоть и с достоинством. Еще бы! Раскрыть такое чудовищное преступление, и не по горячим следам даже, а заранее, предотвратить, уберечь, оказаться настолько полезным…
Шамьет был горьким до слез.
Никакого чудовищного преступления и в помине, одна сплошная чудовищная же глупость. На этих бездарных ни в чем положиться нельзя!
— Не о чем докладывать. И гордиться тут тоже нечем. Я ничего не предотвратил.
— Ты предотвратил довольно грязный скандал со вполне вероятной преждевременной сменой правителя в качестве прогнозируемых последствий. Ты же видел ауру Тодора. А теперь прикинь: выдержала бы эта аура известие о том, что его старшая дочурка пыталась прикончить младшую? Причем при помощи им самим подаренного кубка? Чувство вины, Ястреб, оно иногда штука для здоровья далеко не полезная.
Кто бы мог подумать, что шисов фолиант может быть таким… убедительным? Не втянуть голову в плечи под его давлением стоило больших трудов, но Роне справился. Усмехнулся криво, но уже почти примирительно (или надо было сказать — примирительно, но все еще криво? А шис его…), буркнул:
— Я буду выглядеть идиотом…
— …в том случае, если сейчас промолчишь, а он потом об этом узнает от кого-нибудь другого. А он узнает. Думаешь, только у тебя полно хорьков? Да и среди твоих большая часть работает не только на тебя, и мало кто из них отличается твоим… хм… твоей скромностью. Ему обязательно донесут. И, насколько я знаю эффективность нашей доблестной Магбезопасности, донесут скорее рано, чем поздно. Только подача будет уже не в твою пользу. Ты этого хочешь?
Роне медленно качнул головой. Ясное дело, этого он не хотел. Как и быть излишне навязчивым. Как и ломиться в дверь, которую позавчера так демонстративно захлопнули у него перед носом, не пообещав открыть не то что завтра, а вообще. Ничего не пообещав.
Светлый ублюдок честен, этого у него не отнимешь. Всегда держал слово и выполнял обещанное. Раз он не сказал «до завтра», значит, глупо было и ждать. Роне и не ждал. Даже и не собирался.
Но он, ублюдок этот чрезмерно честный, мог бы сказать хотя бы “до связи”. Без конкретной даты, просто. Что, мол, когда-нибудь… Понятно, что не завтра, не послезавтра, но когда-нибудь… Вместо этого он сказал: “пока”. Честный ублюдок. Просто пока. И значит что? Значит, никакой связи не будет вообще? Никогда?..
Да какого шиса!
— Ох, да какого же шиса ты такой упрямый, Ястреб?! Тебе надо ему отзеркалить! Надо! Сегодня, немедленно! Тебе самому, пока не опередили! Редкий случай, когда интересы империи идеально совпадают с твоими собственными, буквально в экстазе сливаются! А ты уперся как… как шис знает кто! Ну вот какого шиса, а?!
А действительно — какого?!
И самое странное, что Ссеубех вовсе не шутит и не издевается, он действительно напряжен и встревожен, он и на самом деле считает, что так будет правильно. Может быть, он и прав? Может быть, ему со стороны и виднее? Ему-то точно это видение не искажают никакие глупые сторонние мысли…
— Ты и мертвого уболтаешь, некромант дыссов! — Роне ослепительно улыбнулся, вставая, расправляя плечи и разворачиваясь. — Действительно, как я мог позабыть, что отчеты для Магбезопасности — это святое!
Вызов сорвался в зеркало, кажется, даже раньше, чем он успел договорить, и внутри тоже что-то то ли оборвалось, то ли сжалось как-то не очень удачно, заставив слегка поморщиться и сделав улыбку еще ослепительнее. Дыссня, прорвемся! В конце концов, Роне действительно не собирается навязываться, просто доложит, отчитается в двух словах, сжато, сухо, по делу. Ничего личного. Просто лояльный темный лишний раз подтверждает свою лояльность.
Дайм может не обрадоваться.
Может, да. Особенно если его оторвать от каких-нибудь ужасно важных дел. Ну и ладно, у Роне тоже дела важные, вон и Ссеубех так считает, а ему виднее. Роне просто доложит, и все. Ну и дождется, конечно, чтобы светлый ублюдок снова сказал это свое шисово «пока», чтобы уж точно расставить все умляуты над нужными рунами, чтобы никаких сомнений…
— Бастерхази?! — Из зеркала плеснуло такой волной чистой и светлой радости, что Роне с трудом устоял на ногах. — Как здорово, что ты…
Дайм сдвинул на край стола горку недопросмотренных отчетов и тоже встал, буквально взметнулся навстречу, словно его тоже тянуло. И улыбка… Горячая, радостная, на нее больно смотреть и кожу стягивает мурашками. И бесполезно повторять себе, что ничего личного, просто императорская кровь, просто такой вот дар.
— Я тут слегка зашился, — улыбка Дайма стала чуть виноватой и еще более довольной. — Давно пора было перерывчик сделать. А тут как раз ты, как чувствовал. И если судить по твоему сияющему виду — явно хочешь рассказать мне что-то интересное, да?
И понятно же, что он так всем улыбается, что все это ерунда и Роне тут окалина на донце, не более. Просто повезло. Роне выбрал удачное время, Дюбрайн точно так же обрадовался бы любому, кто бы отвлек его от занудных отчетов. Он просто рад оторваться от них хотя бы ненадолго… ведь наверняка ненадолго, да? Вот и все. Ничего личного.
А, к шису!
Он. Просто. Рад. Остальное неважно.
А уж насколько долгим получится данное конкретное “ненадолго” — это Роне еще поглядит.
— Да вот, понимаешь, — начал Роне, добавив в голос вкрадчивости, а в улыбку интимности и делая вид, что совершенно не замечает, что вытворяют друг с другом, сплетаясь, его огненная тьма и перламутровый даймовский свет, — зашел я тут как-то с утра пораньше к нашей общей знакомой Ристане…