Макс все-таки не попался. Ирина Архиповна все-таки смогла что-то сдвинуть. Не будь ее предупреждения, он бы не задержал Макса прошлым вечером. Тот бы навестил старого сторожа вчера. Тогда сегодня остался бы дома… и к лавочнику они бы пошли вместе…
И здесь тоже лежали бы вместе.
Нет. Уж лучше так.
Только все-таки страшно.
Что будут спрашивать?
И как…
Не думать об этом, не думать. Не думать… Если б это только было так просто. Но можно думать о другом. Почему такой странный арест, например. Действительно странный. Протокол захвата драконов иной. При обнаружении драконов в местах поселения людей или в опасной близости к оным вельхо предписывается атаковать кровавую тварь сетеметами и хватухами, дабы «устранить опасность» — а на самом деле обеспечить захват ценной туши вместе с полезной кровью. Дополнение к протоколу тоже есть. Секретное, не для рядовых вельхо. Там говорится, что делать, если дракон в облике человека. И здесь правила куда жестче – «лжечеловеку» предписано сразу причинить «сильный телесный ущерб». Лжечеловек должен быть не в состоянии перейти в истинный облик, поэтому ему сразу наносят сильные травмы в части «важных для кровавой твари участков». И подозревали бы в Славке дракона – он бы не лежал тут, разглядывая потолок, а хрипел с переломанными руками и ногами. Да и смотреть, скорее всего, было бы уже нечем… Ослепление тоже верный способ сбить дракону матрицу оборота.
Славка закрыл глаза. Не думать, не думать. Думать о чем-то другом!
О другом…
Если ничего из «секретного дополнения» не сделано, значит, дракона в нем не подозревают?
А кого тогда? Что поставят в вину?
Ну не присвоение же им второго имени незаконно! Они с Максом все сделали по инструкциям старого конспиратора Миусса Райккена Ирро, а уж он-то в таких делах разбирается. Он драконовер и по рождению, и по убеждениям, а в Поднятого пробился. Городом правит. Он и поделился: Архив внимательно отслеживает только родословные магов и трехименных, а иные граждане могут и жизнь прожить, ни разу встретившись с архивистами. Система документирования здесь простая. Достаточно лишь принести прошение из родного поселения, заверенное Поднятым или его помощником… и даже попаданец сойдет за благонамеренного члена общества.
Нет, не то. По документам они с Максом недостойная внимания архивистов мелочь. А за что тогда?
Заподозрили драконовера? И сейчас он на себе попробует, каково быть в шкурке Белого Лиса? После Жар-ночи противостояние все-таки пошло на новый виток, у вельхо пропадают патрули, а маги бесятся и рвутся мстить. Получится забавно, если будут спрашивать о том, о чем он ни понятия не имеет… Не думать, не думать.
Все-таки страшно.
А если их проследили утром? Они ведь не таились, пришли в лавку почти открыто. Беспечно. Если они знают новый адрес, и Макса все-таки тоже сюда притащат, просто немного позже? Нет, не получится. Знали бы адрес – пришли бы туда, а не выманивали на прежний, как ребенка на шоколадку. Конечно, нет! Обратно они с Воробьем ведь не домой пошли, а на городской рынок, да в самую гущу… телохранители-то как раз там работали. А там было многолюдно настолько, что они сами чуть не потерялись. Нет-нет, нового адреса эти не знают. А сам Макс сообразит, что не стоит лезть туда, откуда не вернулся его бестолковый напарник… да, бестолковый. Второй раз в этом мире его сдает человек, которому он доверял.
Но при мысли о Воробье снова стало легче.
В темноте закрытых глаз напарник вдруг увиделся как живой – нахохленный и злой, точно настоящий воробей, у которого утащили из-под клюва симпатичное зернышко. Макс бы не стал просто так валяться, придумывая, что такого с ним сделают, и стараясь об этом не думать. Он бы… А, кстати, что бы он сделал на его месте?
«Врал бы», — усмехнулся внутренний голос. И был прав. Макс охотно соглашался бы с обвинениями помельче, в ужасе шарахался бы от чего потяжелее и округлял глаза: что, он? Да ни в жисть! Как можно о таком даже подумать? Поклеп, добрые господа! Вы ж разберетесь, а? О, он догадывается, кто на него наклеветал, кому скромная денежка честного торговца поперек горла встала! Ну, раз они так, то и он тоже молчать не станет! Он сейчас такое про своих гадских соседей выложит, что они закаются про него чушь нести и отнимать у добрых господ их драгоценное время. Значит, так: книжник с соседней улицы покупателей обманывает! Продает книгу с названием «Страстоцвет», а там никакой страсти в помине нет и даже ни одной голой девицы нету, одни цветки какие-то! И у него слово «дракон» прямо на стенке написано, сам видел! На карте, крупными буквами: Драконьи, мол, горы! Почему дурак? Подождите, он про других счас расскажет! Носильщики с рынка, что рядом квартируют, про вельхо гадости говорят, дескать, те платят мало, вот! Прачка с угольного дома специально белье так стирает, что оно снашивается скорее и дырьями покрывается! А уж чего творит лекарь, так вообще страшно вымолвить! Что? Таки вымолвить? Так он счас, только на ушко добрым господам, а то неловко как-то…
О, Макс врал бы и каялся, путая допросчиков так, что они бы про все остальное забыли. Предлагал бы им подарки и высказывал твердую уверенность, что такие х… хорошие с… специалисты безусловно разберутся с этим д… досадным недоразумением. Даже его учил, как отвечать, чтоб не вязались, да что предложить, если уже прицепились.
— Знаешь, при попадосе самое оно — прикидываться придурком. Знаешь, таким жизнерадостным обалдуем, который ни фига не понимает, но уверен, что все просек и сделает в наилучшем виде. И все вокруг просто не понимают, как им повезло с ним познакомиться! А чтоб поняли, он им сейчас все расскажет! И потом болтать-трепаться не умолкая… Знаешь, как действует! Меня так и шайка гастарбайтеров отпустила, и одна гоп-компания, и из отделения милиции-полиции два раза вышвыривали. Ох, они и орали…
Воробей улыбнулся, с явным удовольствием вспоминая былые подвиги, но потом нахмурился:
— Только у тебя не получится…
— Это почему? – Славка и сам сомневался в своей способности прикинуться придурком, но хотелось мнения, так сказать, специалиста.
— Физиономией не вышел, — пояснил «специалист», скептически осматривая Славкин профиль и фас. – Какой из тебя придурок? Тебе б еще здоровья поднабраться – и мог бы в кино принцев играть или там каких-то романтичных влюбленных.
— А подушкой?
Воробей а-ля Наполеон закладывает руку в прорезь жилета и высокомерно морщит нос:
— Гонорары в подушках не принимаются! Готовьте оплату в иной валюте!
— За что?!
— За консультацию!
— Могу выдать подзатыльником. – Славка сделал вид, что раздумывает, и «расщедрился». — Даже двумя.
— Пятеро богов, вы это видите? – патетически воззвал Макс, видимо чересчур вжившись в роль придурка. – За что такая несправедливость? Я, можно сказать, отрываю от сердца ценнейшую информацию, а мне еще угрожают! И кто? Собственный побратим!
Поймал на лету полетевшую таки подушку и подсунул себе под голову.
— А если серьезно, то тебе и правда надо что-то другое. Ты слишком серьезный, да и за дурака никак не сойдешь. Тебе если врать… знаешь, может, побудешь занудой?
— В смысле?
— Ну, таким… — Макс сделал неопределенный жест, не то пририсовав к своему лицу очки, не то обозначив рога. – Таким патологически законопослушным типом, который всегда переходит улицу только на зеленый, даже если машин нет вообще, в магазине изучает ценник от и до и вечно требует разрешения на каждый чих? Ты, мол, безгранично уважаешь власти и всемерно готов им помочь, выполнить любое указание как приказ, но от усердия «немножко» перехлестываешь.
— М-м… кажется, уловил. Чересчур усердный? Мне предложат отогнать муху, а я вооружусь молотком?
— Кувалдой.
Потенциальный зануда и патологически законопослушный тип взвесил предложение. Пожалуй, в нем что-то есть. Вполне действенная маска. От многословных зануд народ и правда обычно держится подальше. А если еще кое-что добавить…
— Подходит.
Почему это сейчас вспомнилось? И такое странное ощущение… Присутствие напарника ощущалось почти физически.
Словно Макс вдруг оказался рядом и попросил.
Не будь героем. То есть… не выгляди. Ври и выкручивайся, отпирайся до последнего, а потом еще чуть-чуть, и еще немножко. Пожалуйста.
Славка недоверчиво открыл глаза – потолок в знакомых пятнах мха и плесени и никого. Макса не было. Шутки воображения? До сих пор он еще ни разу не слышал голосов.
Пожалуйста…
Воображение. Наверное, так Макс бы все-таки не сказал. «Пожалуйста» не в его стиле. Скорей всего, Воробей сейчас почем зря честит непутевого напарника, вляпавшегося на ровном месте, при этом лихорадочно изобретая способы ему помочь. Но совет хороший, пусть и от собственной фантазии. И Славка невольно улыбнулся, хоть губы по-прежнему не двигались. Значит, врать? А собственно, почему бы нет?
0
0