— Сделайте с ним что-нибудь, или я за себя не ручаюсь! — навалившись на Исли в коридоре, рявкнул повар-француз. Официанты с любопытством косились на них, проносясь мимо с тарелками. — На моей кухне должен быть только один шеф! Я предупреждал, что не стану терпеть взбрыки этого офисного мальчика!..
Исли поднял брови, с интересом ожидая продолжения. За час до окончания рабочего дня в «Нордвуде» Ригальдо сбежал в свой ресторан — тут как раз начиналась вечерняя запарка. Исли приехал к нему, потому что тащиться за город одному не хотелось, к тому же дома все равно было нечего есть. Он ожидал найти Ригальдо за проверкой счетов, но администратор, таинственно улыбаясь, поманила его за собой в «святая святых». И там на него сразу же петухом налетел Анри.
Они стояли грудь в грудь, но Исли не возмущался, не пытался отодвинуться, хотя от шеф-повара сильно несло по́том, туалетной водой и кухонными запахами. Очень скоро раскрасневшееся лицо Анри неуловимо смягчилось.
— Я терплю только потому, что его муж — необыкновенно красивый человек! — вздохнул тот, неохотно отлепляясь, и невесомо провел широкой ладонью над лацканами пиджака Исли, будто отряхивая с них невидимый флер своего присутствия. За углом хихикнули, и Анри, повернувшись всем корпусом, грозно взревел:
— Я не понял, кому там нечем заняться?!
Он наклонил голову и, как бык, ринулся в кухню. Оттуда донеслась затейливая брань сразу на нескольких языках.
— И так бывает всегда, когда готовит патрон, — шепнула вынырнувшая из зала администратор. Она остановилась у стены, поправила сбившийся ремешок туфли. — Анри ревнует и нервничает, что тот что-нибудь испортит. А если мистер Сегундо все сделает правильно, он еще больше будет ворчать.
Исли подумал, что Анри, при всей своей внешней склочности, просто золото, а не мужик. Какой бы еще шеф-повар стал терпеть, что иногда владелец молча вваливается к нему в кухню, раскладывает свои ножи, расставляет банки со специями, вклинивается между поваром холодного цеха и соусье и пашет как заведенный?
Ригальдо тоже нужно было отдать должное — он никогда не комментировал работу самого Анри и не брал на себя заказы с линии, чтобы не сбивать поваров. Он ожесточенно готовил только для своих личных гостей, в данном случае — для Исли, и тот был обязан потом все это сожрать.
Исли считал, что это маркер тяжелой степени стресса. В более легкой стадии Ригальдо хватало стрельбы в лесу.
Кажется, в ресторане уже тоже это поняли, только немного заблуждались насчет причин: думали, что патрон бесится из-за супружеской ссоры. Не зря же Анри начал свою пламенную речь с фразы: «Мне все равно, где вы его обработаете, хотите — в подсобке с бельем, хотите — у него в кабинете, только, прошу вас, сделайте это немедленно! Я ненавижу несчастных людей у своей плиты!»
Исли толкнул распахивающиеся в обе стороны двери и тут же отошел в безопасное место, чтобы не мешать. Увидел склонившихся над столами и конфорками поваров, поймал несколько быстрых улыбок и улыбнулся в ответ. Его здесь знали и любили. Он заметил, как один парень подтолкнул другого локтем, тот обернулся и сделал вид, что падает в обморок. Исли подмигнул этому засранцу.
Только один человек остался неподвижным. Ригальдо, в длинном полосатом переднике, из кармана которого свешивалось полотенце, стоял, как будто вросший в свое кухонное место — и херачил, херачил, херачил что-то огромным ножом.
Исли оттолкнулся от стены, проскользнул к нему за спину, уворачиваясь, чтобы не зацепить кого-нибудь из парней, под звон посуды и перекличку: «Ростбиф готов!», «Столик на двенадцать человек только что заняли!», «Где этот ростбиф и телячий рубец? Мне они нужны прямо сейчас!», «Два сибаса и один палтус!», «Это для первого столика, забирай», «Ронни, где салаты?», «Четвертый столик: суп итальянский, один среднепрожаренный стейк». Не обращая внимания на чужие любопытные взгляды, он обхватил Ригальдо за талию и, никого не стесняясь, положил ему голову на плечо.
Ригальдо даже не вздрогнул. Он сосредоточенно взбалтывал что-то венчиком. Исли попытался сунуть палец в желтую массу в миске и получил локтем в бок.
— Мир несправедлив! — провозгласил совсем рядом голос Анри. — Роскошные люди достаются любителям, которые случайно могут забыть, что после процеживания винно-эстрагонной смеси в желтки туда хорошо бы положить сливочного масла, а еще рвутся сами накормить своего красивого мужа!
— Я не забуду, — прорычал Ригальдо, опрокидывая в желтки содержимое одуряюще пахнущей сковороды. — Следи лучше за своей гвардией, вчера опять была жалоба, что пудинг опоздал.
Анри выругался. Когда он отошел, Ригальдо пробормотал:
— Вот педик. Не ешь, если он тебе будет что-то тайком предлагать!
— Мне не пять лет, — выдохнул ему в ухо Исли и все-таки сунул палец в миску и быстро облизал. Это он зря. От концентрации чеснока, перца и эстрагона у него перехватило дыхание.
— Что это?..
— Острая комбинация беарнского и чимичурри. Моя модификация.
— Ебаное любительство!.. — вздохнул где-то вдали Анри.
Исли хмыкнул.
— Он вообще в курсе, что это ты ему платишь?
— В курсе, — Ригальдо снял со сковороды скворчащий стейк и нарезал ломтями, осторожно приправил соусом. Исли засмотрелся, как истекает соком сочная мякоть. Ригальдо понизил голос:
— Я решил, что не это будет решающим в нашем противостоянии. Я просто веду преподробнейший учет того, сколько порций он может получить из сырья, слежу за вторичной переработкой обрезков и за тем, как он утилизирует отходы. А как только у меня на руках будут факты, что он что-то спускает на тормозах, я нагну его над этими списками и отымею дайконом. Но надо отдать ему должное, пока он справляется… — он передал тарелки на раздачу. С той стороны донеслось: «Куда это, босс?»
— В мой кабинет, Пабло, — Ригальдо вытер руки, устало повесил полотенце на ручку и потянул Исли за полу пиджака. — Пойдем, а то ты тут в чем-нибудь вымажешься.
— Ну вот, будто солнце зашло за тучу!.. — услышал Исли экзальтированный стон.