Однако стоило поторопиться, если я хотела успеть применить столь грозное оружие. Понадобится какое-то время, чтобы снять обувь, а кроме того, меня встревожила мысль о пробковом подпяточнике: наверняка вылетит, запасных у меня нет, а без них я как без ног… Последнее соображение подстегнуло к действию, я вышла наконец из оцепенения и, прислонившись к изгороди, сняла туфлю, вынула подпяточник и спрятала в сумку. В тот момент, когда оба субъекта приблизились, туфля была уже у меня в руке.
Подозрения подозрениями, но вежливость вежливостью, мы все же в Дании, и я уже открыла рот, чтобы задать им обыкновенный вежливый вопрос насчет дороги, как вдруг слова застряли у меня в горле. В одном из субъектов я узнала человека со сломанным носом, Петера Ольсена!..
Последующие события пролетели с такой ошеломительной скоростью, что впоследствии мне так и не удалось восстановить их очередность. Скорее всего, ее и не было, все произошло одновременно. Я в ужасе уставилась на Петера Ольсена, тут же краем глаза увидела, как второй тип сделал какой-то жест, и замахнулась туфлей. Вернее, рука у меня замахнулась сама. Удар должен был прийтись Ольсену в голову, но почему-то не пришелся. Реликтовые останки крокодила поразили пустоту, ибо за долю секунды до этого голова Ольсена переместилась в другое место. Меня что-то пихнуло в бок, толкануло в грудь, что-то вокруг меня замельтешило, заклубилось, оба подозрительных типа сместились куда-то вниз, поближе к моим ногам, и их стало вроде бы даже больше. Потом раздался рокот мотора, пронзительный визг тормозов, и перед моими глазами вдруг материализовался автомобильный капот. Извивающийся у моих ног темный клубок распался на три части, две откатились в сторону, а третья ринулась за ними. Две откатившиеся в сторону первыми тени скользнули в машину, и она тут же рванула с места. Но шум мотора как будто даже усилился, снова взвизгнули тормоза, и вот уже с другой стороны материализовался еще один автомобиль. Не успела я повернуть голову, как из него на ходу выскочили какие-то типы, в руках одного из них был револьвер — навалившись на багажник, он вдруг выстрелил! Звук был глухой, точно стукнули колотушкой в обивку директорской двери. В ответ издали послышался такой же глухой хлопок. Отъехавшая с двумя тенями машина дернулась, с визгом заегозила по асфальту, врезалась задом в дерево, но все-таки потащилась дальше, вихляясь из стороны в сторону. За перекрестком она скрылась с глаз, но до слуха еще какое-то время доносился неровный стук мотора.
Фигура с револьвером отлипла от багажника и повернулась ко мне каким-то до боли знакомым движением. Я закрыла и снова открыла глаза, надеясь таким манером избавиться от наваждения. Не помогло — наваждение продолжало назойливо маячить передо мной.
— Ты, дура набитая, — сказал Дьявол вместо приветствия. — Какого дьявола тебя сюда занесло?
Ну что ему ответить на такой вопрос? Действительно, что, кроме нечистой силы, могло забросить меня в эту облюбованную бандитами глушь? Другие объяснения не приходили мне в голову, да и вообще в ней была одна пустота. Я стояла и таращилась на него во все глаза, им не особо веря.
— С тобой все в порядке? — забеспокоился он было, но праведный гнев снова возобладал. — Что ты тут делаешь, я тебя спрашиваю?
А, ну это уже вопрос полегче.
— Еду к Аните, — с достоинством ответствовала я истинную правду. И уточнила: — Автобусом.
Дьявол издал разъяренный рык, отчего одна из сопровождавших его фигур всколыхнулась и отвесила изящный поклон.
— Madame… — подала голос фигура.
Я наконец вышла из оцепенения, в котором все это время пребывала. Моя поза показалась какой-то неустойчивой, и я невольно оглядела себя. Но не успела осознать ни судорожно зажатой в руке туфли, ни полной асимметрии в одежде, поскольку все мое внимание сразу поглотила пропажа сумки.
В левой моей руке был по-прежнему зажат пакет от «Magazin du Nord», зато от сумочки сиротливо болтался на локте один лишь ремешок.
— Сумки нет, — с изумлением сообщила я, оборвав на полуслове культурно обратившегося ко мне мужчину. Я сказала это по-польски, но жест, который проделала моя рука, и свалившийся с нее кожаный ремешок были для него достаточно красноречивы. Оба, и Дьявол, и культурный мужчина — изумились не меньше моего.
— Как это нет? Должна быть… Ищи, может, свалилась!
— Avez-vous perdu votre sac?!
— Что в ней было?!
Вопрос они выкрикнули дуэтом, только один по-польски, а другой по-французски. Остальные сопровождающие лица, коих было трое, тоже приблизились к нам. Припадая на одну ногу, я потопталась на месте, тщетно пытаясь обрести равновесие, а сопровождение обменялось тем временем какими-то фразами по-немецки и рассредоточилось, занявшись поисками. Одна я не рассредоточилась, онемев и превратившись в соляной столп от изумления, смешанного с ужасом.
При свете фонаря в одной из ползавших на четвереньках фигур я узнала юнца из автобуса. Да, это был он, разве что еще более всклокоченный и помятый. В общем, вид у него был тот еще: весь в пыли, лацкан пиджака оторван, глаз подбит.
— Ну что ты застыла, как статуя в Саском парке! — раздраженно рявкнул на меня Дьявол. — Ищи! Где ты стояла?
— Отстань, — – вяло огрызнулась я, охваченная ужасом. — Кто это?
— Где?
— Там, у изгороди! Он следил за мной! Он из мафии!
— Следил, разумеется! Добрая половина датской полиции за тобой следила! Что у тебя было в сумке?
— Madame, qu’est-ce que vous aviez dans votre sac?!
Я ответила им не сразу — слишком уж много всего свалилось на бедную мою голову.
— Подпяточник, — наконец промямлила я по-польски, поскольку ни на одном другом языке не знала этого слова. Однажды каким-то чудом мне удалось купить в Копенгагене эти самые подпяточники, и теперь я целиком сосредоточилась на их поистине невосполнимой утрате.
— Что? — недоверчиво переспросил Дьявол.
Представитель датской полиции вопрошающе пожирал меня глазами, и мне ничего не оставалось, как снять с ноги вторую туфлю и с ее помощью продемонстрировать недоукомплектованность первой.
— Seulement?.. — растерянно уточнил обалдевший представитель, но тут решительно вмешался Дьявол.
— Обуйся, — категорически потребовал он. — И немедленно припомни все, что у тебя было в сумке. Кончай изображать из себя идиотку, ты и так уже достаточно накуролесила.
Меня не оставляло подозрение, что я нахожусь в окружении бандитской шайки, что меня настиг один из наркоманов в лице кудлатого парня, что Дьявол тоже из их числа, водит меня за нос и, возможно, он-то и убил Алицию. Иначе как еще объяснить все эти водевильные страсти? Не могла же я поверить, что агенты датской полиции шныряют по городу в цветастых блузах, с локонами по пояс и ублюдочными прыщавыми физиономиями!
— Ничего не понимаю, — раздраженно пробурчала я, послушно надевая туфли. — Почему это я накуролесила и откуда ты тут взялся? Ты же в командировке!
— А где же еще, — пожал плечами Дьявол. — Накуролесила ты будь здоров. Что у тебя было в сумке?!