— Я против, — твердо сказал Ригальдо. — Нет и еще раз нет.
Исли взглянул на него, как хотелось надеяться, кротко. И не стал протестовать.
Ригальдо набрал полную грудь воздуха и спросил обреченно:
— Но ты ведь уже все решил, да?..
Исли потупился:
— Это пока только общие планы, без конкретики…
— Исли, это по-ли-ти-ка, — ласково, как в разговоре с душевнобольным, процедил Ригальдо. — Там ничего не бывает «без конкретики». Не пизди мне.
— Выборы в совет штата.
— Когда?
— Осенью. Пока только подготовительный этап…
Ригальдо оперся ладонями о металлический поручень, покрытый тяжелыми каплями, и застонал. Исли коснулся его локтя, но Ригальдо отдернул руку.
Они кормили чаек на набережной, отламывая куски булки от длинного бургера, который оказался так себе. Справа обзор загораживал кирпично-красный ресторан «Майнерс лэндинг», над которым вращалось колесо обозрения, а слева тянулся пирс с лодками. Внизу плескалась свинцовая вода. Небо было низким и серо-желтым. С зонта, который Исли держал левой рукой, капало, но дождь не пугал чаек, в изобилии носившихся над волнами.
— Полная беспросветность, — сказал Ригальдо, рассеянно глядя на воду. У Исли не было никаких сомнений, что это не о погоде. — Что на тебя нашло?
— Да вот, стал задумываться о жизни.
— Тебе чего-то не хватает? Стало скучно? — прямо спросил Ригальдо.
Исли промолчал, криво улыбнулся.
Февраль начался и продолжился затяжным дождем, серым и тоскливым, как заполнение налоговой декларации. В штате выходили из берегов горные реки, затапливая дома, сходили сели и размывало дороги. Температура уверенно держалась на плюс пяти, зато влажность зашкаливала. Город разбух от воды. Синоптики вторую неделю обещали «облачно с прояснениями», но прояснений не было.
В этом унылом феврале с Исли случилось то, чего он не мог представить. Его потянуло на сторону, причем на ту, о которой он никогда всерьез не задумывался раньше, но которая вдруг стала представляться ему магнетически притягательной.
Как оказалось, власть и политика обладают просто волшебным действием на мужчин старше сорока.
— Лучше бы ты, как Даэ, в Непал переехал, — Ригальдо взвесил в руке остаток булки. На миг у Исли мелькнула мысль, что горчица и кетчуп сейчас окажутся у него на лице, но его муж прищурился, размахнулся и метко запустил бургер в чайку. Она взлетела с протестующим воплем, а булку тут же принялись терзать три другие. — Может, это возрастное у тебя?..
Исли вздохнул. Ригальдо не стеснялся бить ниже пояса.
— Может и так. Я и не рассчитывал, что ты воспримешь это легко. Не было ни одного моего предложения, которое ты бы сразу одобрил. Ни встречаться, ни отдыхать на островах, ни завести ребенка…
Он привел эти примеры нарочно — хотел, чтобы Ригальдо оценил ситуацию и с этой стороны. Но тот только посмотрел на него как на идиота:
— Ну ты сравнил. Ебаться в жопу с боссом — или торговать собой на всю страну!
Снова начался дождь. Мимо пробегали торопливые пешеходы, натянув капюшоны на головы — сиэтлиты не особенно любят носить зонты. Исли тоже не любил, но Ригальдо следил за ним, как мегера, чтобы не портил плащи. В результате Исли держал зонт над ними обоими.
— Мне кажется, ты напрасно расстроился.
— Напрасно? Политика — это грязь. Как только ты официально баллотируешься, нас всех смешают с дерьмом, каждый шаг под лупой будут разглядывать. Все переменится, ты домой приезжать перестанешь, у нас опять будут дневать и ночевать журналисты… А Бекки как же?
— Это ее не затронет. Я обещаю.
— Твоя команда по продвижению может быть другого мнения. Кстати, у тебя уже есть команда?
— Ты забегаешь вперед.
— Да нет, — Ригальдо обернулся к нему, встал близко-близко, и Исли разглядел у него морщины — неглубокую хмурую складку на лбу, более резкие — у губ и мелкую сетку под глазами. — Это первый и последний раз, когда я об этом спрашиваю. Мне не нравится эта игра, играй в нее сам. Я не буду истерить, но и поддержки ты от меня не дождешься.
Это было неприятно, но честно. Исли оценил. По правде сказать, он боялся, что Ригальдо станет орать и бросаться тем, что под руку попадется. Фаталистическое спокойствие, с которым тот пережил этот разговор, почти пугало.
— Это не блажь, — в последний раз попытался он достучаться до Ригальдо. — Может быть, как раз я смогу реально помочь городу. Разве не на это намекал твой полицейский приятель, отец Сандры? Помнишь, когда он говорил, что город тонет в бездомных, богатые молчат, а власти бездействуют?
— Ой, ладно, — Ригальдо сморщился. — Что я, не знаю, в чем дело? Ты так сияешь, как когда мы уделывали Римуто Блэкмэна. Тебе просто нравится борьба.
Все было так. Исли опустил ресницы. Бизнес уже не мог дать ему этого ощущения.
— Мне это нужно, — признался он.
На его локоть легла рука, но Ригальдо так же быстро отодвинулся.
— Знал бы, кто тебя надоумил, прострелил бы ему колено, — буркнул он и пошел на парковку, где среди серых машин, серого неба и серого асфальта ярким пятном выделялся красный «Мустанг».
В кармане заиграл телефон. Исли взглянул на номер: звонил малыш Джерри.
«Ты уже мог бы быть без колена, детка, — мысленно сообщил ему Исли. — Но Ригальдо сегодня не любопытный. Для тебя это большая удача».
***
С малыша Джерри все и началось. Они тогда только вернулись с лыжного курорта, где были все — и Клэр, и Лаки, и Бекки, и Закари, отметивший первую годовщину. Рождественские каникулы в канадском отеле слились в воспоминаниях Исли в сплошной карнавал из лыж и слалома, танцев в баре, подъемов по канатной дороге и — главное личное впечатление — джакузи среди снегов, куда они с Ригальдо повадились ходить каждый день. Как утверждал рекламный буклет, из нее открывался прекрасный вид на Скалистые горы — которым Исли почти не насладился, потому что в джакузи Ригальдо неутомимо запрыгивал на него и загораживал обзор.
Исли возвратился в Сиэтл с легкой простудой и стертым членом, но все равно довольный жизнью, как сытый клещ, и оттого снисходительный к чужим выходкам. В офисе он безмятежно здоровался со всеми подряд, поэтому не удивился, когда из-за информационного стенда на него выскочил молодой человек.
— Это вы! Мне как раз надо к вам!
— Запишитесь у моего секретаря, — благожелательно сказал Исли. Ему надо было подготовиться к январскому совету акционеров, что, в общем-то, предполагало долгий кофеиновый вечер, и молодой человек, даже в очень хорошем костюме — Исли отметил, что галстук стоило бы завязать по-другому — в его планы никак не вписывался.
— Меня зовут Джерри Стюарт, я…
— Мистер Стюарт, это опять вы, — Люсиэла, неслышно подкравшись, решительно оттеснила его пластиковой папкой, как щитом. — Я же вам все сказала. Приходите через два дня.
— Мисс… Сауз, — юноша ярко сверкнул зубами и склонил голову, как будто принимая вызов, и посмотрел на бейджик Люсиэлы. — У вас юбка лопнула. И я думаю, мистер Фёрст в состоянии решать за себя.
Люсиэла, не ожидавшая нападения, захлопала ресницами, но тут же переложила папку из одной руки в другую и ринулась в бой.
«Бедненький, — подумал Исли, поворачиваясь спиной к избиению младенцев. — Сейчас его съедят».
Сзади доносились страшные звуки, которые мог бы издавать клубок потревоженных змей.
У самого лифта его все-таки догнали. Молодой человек, ставший слегка пожеванным и лохматым, задыхаясь, сказал:
— Пожалуйста, дайте мне три минуты. Я знаю, что вы плюете на правила… Я давно за вами слежу, вы очень крутой…
Со спины на него наседала Люсиэла, жаждущая мщения.
— Всего три минуты — и вы не узна́ете себя…
— Ужасная перспектива, — задумчиво сказал Исли, разглядывая свое отражение. Боковым зрением он отметил, что мальчик весьма симпатичный. И выглядит даже моложе, чем Лаки сейчас. И, кажется, просунул в лифт ботинок, не давая дверцам закрыться.
— Я сейчас позову охрану!.. — прошипела Люсиэла и точным ударом каблука заставила противника убрать ногу.
Перед тем как створки сомкнулись, мальчик все-таки ухитрился сунуть Исли визитку.
«Джерри Стюарт. Специалист по связям с общественностью».
Исли выкинул ее в урну на своем этаже.
***
Он благополучно забыл этот инцидент, но уже на следующий день мальчик снова попался ему на глаза. Тот наблюдал за ним издалека, но не решился подойти — Исли как раз выгуливал своих партнеров в оранжерее. После строительства «биосферы Амазон», трех куполов с растениями в самом центре Сиэтла, Даэ пришел в такой бурный восторг, что одновременно проспонсировал «Нордвуд» на создание собственной оранжереи. Теперь под нее отвели весь верхний этаж небоскреба, превратившийся в ярко-зеленую галерею с тропическими растениями. Внезапно она стала пользоваться популярностью как среди простых сотрудников, так и членов совета акционеров. Исли пытался себе доказать, что это не потому, что среди пальм и лиан Даэ любовно натыкал мескалиновые кактусы.
Вот между араукарией, томатным деревом и теми самыми кактусами Исли и разглядел знакомый костюм и покачал головой. Закончив экскурсию подписанием проверенных юристами бумаг, он спустился на лифте к себе в кабинет — и там снова был атакован.
— Мистер Фёрст, — молодой человек, материализовавшийся у него за спиной, деликатно потупился, когда Исли удивленно обернулся. — Я все-таки не отстану, пока вы не дадите мне шанс.
Исли, собиравшийся на ланч, вскинул брови.
— О, мистер Как-вас-там. Вы преследуете меня? Можно узнать, ради чего?
— Только и исключительно из желания сделать хорошее еще лучше, — четко отрапортовал мальчик. — Ну, и еще немного из желания заработать.
Он махнул в сторону двери.
— Э-э-э… Вы позволите мне еще одну вольность?..
Исли понял, о чем он: в приемной как раз появилась Люсиэла. Она вплыла походкой королевы, осмотрелась по сторонам и, когда ее взгляд зацепился за кабинет шефа, моментально приняла стойку боевого крокодила. Ноздри раздулись, и Люсиэла поперла к дверям.
На глазах у Исли юноша Как-его-там опередил ее, ловко заблокировав дверь в кабинет главы «Нордвуда» спинкой от гостевого кресла.
Люсиэла дернула за ручку и сердито постучала по стеклу, а потом, возмущенно глядя на захватчика, сделала знак «Я вызываю охрану!»
Исли успокаивающе махнул ей: не надо, я справлюсь с одним наглым щенком.
На самом деле он даже не рассердился — ему было дико смешно.
С такими оригинальными методами вести диалог он прежде сталкивался только в лице Ригальдо.
Мальчик, немного запыхавшись, обернулся к нему.
— Не знаю, помните ли вы меня, — он протянул руку. — Меня зовут Джерри, Джерри Стюарт.
— Не помню, — с наслаждением сказал Исли, из любопытства пожимая его ладонь.
Она была сухой — этот наглый кот даже не вспотел.
— Я специалист по пиару, — гордо объявил тот. — И я могу вам помочь. Я — это именно то, чего вам не хватало!
— Но у меня уже есть огромный пиар-отдел, — с жалостью сообщил Исли. — И если вы хотите в штат, вам нужен эйчар. Можете указать в резюме среди своих плюсов «настойчивый, как кусающий шины бульдог». Но должен сказать, что минусов я пока вижу больше.
Он обошел стол и опустился в свое кресло. Ему было интересно, как будет мяться мальчишка, лишивший себя возможности сесть, но Стюарт быстренько сориентировался и просто выпрямился, заложив руки за спину.
— Я знаю про тот отдел, — мальчик сдул челку со щеки. — Но ваши люди в основном занимаются холдингом и торговыми брендами. Я же могу продвигать лично вас. В качестве консультанта.
Где-то на этом месте пришла пора его выставить.
Ничуть не скрываясь, Исли посмотрел на часы.
Тратить на мистера Стюарта время ланча он не собирался.
Мальчик все правильно понял. Он перестал принимать красивые позы, полез в сумку и плюхнул перед Исли стопку листов.
— Что это?
— Ваше пресс-досье. Точнее, его часть. То, как оно выглядит сейчас. Как вам сказать, пресс-досье это…
— Я знаю, что такое пресс-досье, — прервал его Исли. Вот теперь он был изрядно удивлен. — Вы прошерстили, что обо мне пишут СМИ и соцсети. И что, просто так, на голом энтузиазме?
Он двумя пальцами листал страницы. Ну да, пресс-клиппинг как он есть — скриншоты веб-страниц, какие-то вырезки, заголовки…
— А что так кисло? — спросил он. — Где аналитическая справка?
— Она есть, — спокойно сказал Стюарт. — Это же просто пример. Чтобы вы посмотрели, что о вас пишут СМИ… — он вздохнул. И сокрушенно пробормотал: — Отстой всякий пишут. Но это можно исправить, если хорошо поработать.
Вот тут Исли в первый раз за весь разговор присмотрелся к нему. А мистер Джерри Стюарт, почувствовав, что им заинтересовались, наконец-то занервничал, смутился и вдруг очаровательно покраснел под взглядом Исли.
Он правда был совсем молодой, и у него была очень тонкая, в светлых веснушках, кожа, пухлые губы и влажные телячьи глаза с длинными загнутыми ресницами. Парикмахер безжалостно выстриг ему затылок и виски, но оставил длинную золотистую челку с одного бока, и она совершенно неприлично завивалась. Исли почему-то был уверен, что мистер Стюарт такой кудрявый от природы.
Какой-то порнографический херувим от пиара. И этот херувим пытался донести до Исли очень простую мысль: его собирательный медийный образ в последние годы был… ну, не очень. Традиционно самые пики новостей случались после какой-то херни: мелких и крупных скандалов, Римуто, Присциллы, взрыва в торговом центре… Загладить их ежегодной благотворительностью не всегда получалось, и в какой-то момент Исли просто забил. Ну или СМИ о нем забыли. Живет с одним и тем же мужиком в своем лесном эскапизме, практически в бункере, светских новостей никаких… Вот разве что дочка появилась.
Подперев щеку, Исли, уже не кривляясь, сказал:
— Ладно, я все понял. Не то чтобы это было остроактуально сейчас, но, я считаю, всякий труд должен быть вознагражден. Сколько вы хотите за аналитику?
Мальчик занервничал еще больше, по-видимому, уловив посыл: гони отчет и будь свободен, а дальше этим уже займутся взрослые люди.
В стекло снова постучали: в приемной толпился какой-то народ. Люсиэла показала Исли на часы, потом потыкала пальцем в спину мистера Стюарта. Тот обернулся через плечо, посмотрел на нее и заторопился, зачастил:
— Знаете, мистер Фёрст, это же безобразие, что у такого человека, как вы, «северного лесного короля», до сих пор нет нормального пресс-досье… Вы можете выставить меня и позвать ваш прекрасный отдел, я не сомневаюсь, что они большие спецы… По продвижению высокоэкологичного шпона и лиоцела… Я думаю, они неплохо продвинули бы и вас, если бы вы были бревном…
Тут Исли совершенно неприлично заржал.
Нет уж, спасибо, дома и так древесины хватает.
— И что же вы хотите слепить из меня, Джерри? — спросил он, пристроив подбородок на пальцы. — И почему считаете, что меня это может заинтересовать?
Мальчишка, когда он назвал его по имени, просветлел лицом. Почуял, стервец, что направление беседы сменилось. И тут же сузил глаза, разом став выглядеть старше:
— Ну как же, — сказал он совершенно серьезно. — Любого нормального человека должен волновать его медиаобраз. Вдруг вы однажды, не знаю, рванете в политику? Столп экономики в своей области, опинион лидер, бизнесмен, не связанный с криминалом, демократ, законно женатый гей…
Исли снова расхохотался.
Нет, этот пиздюк начинал ему нравиться.
— Да господи, принесите вы себе кресло, я не дам мисс Сауз вас съесть, — сжалился он, и мальчик рванул отпирать дверь. Исли указал ему, с какой стороны лучше сесть, а сам принялся листать досье, гоня от себя мысль, что слова сопляка с длинной челкой насчет политической карьеры ему польстили.
***
— Что это завелось у тебя в кабинете? — спросил Ригальдо на выходных. — Люсиэла который день ходит и зло пыхтит.
— Ей просто не нравится мое новое приобретение.
Они сидели на диване, лениво щелкая фисташки. Ригальдо не отрывался от ноутбука, Исли рассеянно переключал каналы. На втором этаже грохотало, как будто там от стены до стены каталась живая топочущая волна, сметающая все на своем пути. Там резвились Бекки и двое детей из класса, которые пришли вроде как выбрать котенка из «полулысого» помета. В итоге котята разбежались, а дети громили дом. Исли уже несколько раз ожидающе посматривал на Ригальдо, но тот и бровью не вел, а вот теперь спросил про офис.
— Это что, какой-то новый курьер? Или подставка под кофе?
— Нет, дорогой, это личный консультант. Специалист по пиару.
— О, — по лицу Ригальдо трудно было понять, что он подразумевает под этим «О». — А зачем он тебе?
— Да так, — Исли поднял руки, затянул волосы узлом. — Оказывается, поизносился я с точки зрения общественности. Подрастерял харизму и привлекательность лидера.
— Херня какая-то, — убежденно сказал Ригальдо. — Все знают, что ты лучший.
— В чем, прости, лучший? И кто это знает?
— Да все. От уборщицы до нашего мэра. По словам Клэр, даже Хелен считает, что ты огонь.
— Хелен — это, конечно, аргумент. Но я вообще говорил об общественности в целом. Вот ты, например, знаешь, что пишут о тебе в соцсетях?
— Я знаю, что пишут о тебе. Я когда-то погуглил. На меня высыпались «Форбс», всевозможные промышленные премии, модельки, выпрыгивающие из кожаных ремешков, и ты на красной ковровой дорожке.
— Это когда было?!
— Один раз. Еще до того, как мы стали жить вместе.
— То есть, лет восемь назад, — заключил Исли. — Или больше?.. Ты в курсе, что жизнь не стоит на месте?
— Не суть, — Ригальдо опустил крышку ноутбука, откинулся на спинку дивана. — Я знаю, что с тех пор ты только заматерел. Но если тебе хочется посветить где-то рожей, кто может тебе запретить.
Он прикрыл глаза. Исли отложил пакет с фисташками и пододвинулся ближе, задумчиво разглядывая знакомый профиль. Крепко сжатый рот, ровный нос, сомкнутые веки, синеватые тени щетины на щеках. В черных волосах на виске Ригальдо что-то едва заметно серебрилось, и, наклонившись, Исли увидел несколько белых волос. И тут же выдернул их без колебаний.
— Бля-а, ты что!..
— Тише ты, — шикнул Исли. — Услышат чужие дети, и больше их не отпустят к Бекки в гости.
— Да?! — Ригальдо смотрел на него, потирая висок. — Вот знаешь, если бы не они, я бы тебя сейчас…
Наверху что-то снова загрохотало.
— Так, пошел вон отсюда. Давай, займись ими, займись!
— Ригальдо.
— Двигай, лидер-хуидер, — Ригальдо бесцеремонно выпер его с дивана. — Приручи сперва эти адские отродья.
— Значит, ты не против, что я завел личного раба?
— Конечно не против, — Ригальдо взглянул на него неожиданно серьезно. — Я вот сейчас подумал — спасибо, что берешь на себя это. Мне как-то и рынка с лихвой хватает. Если этот Джимми тебе хоть чем-то поможет, то почему нет. Если ты настолько уверен в нем, чтобы нанимать его лично.
Исли не стал поправлять имя пиарщика или напоминать, что лучшую часть команды, весь свой «ближний круг», он всегда набирал сам. Ригальдо и так каждый раз огрызался, когда Исли напоминал ему про его первое собеседование.
Вот кстати, можно будет смеха ради протестировать креативность мальчика Джерри на автомате с шоколадными батончиками.
***
Проверку наглый Стюарт прошел на ура, о чем Исли умильно подумал, наблюдая, как тот изо всех сил пытается сорганизовать двух уборщиков перевернуть автомат, чтобы застрявший батончик сам выпал ему в руки.
Кроме безоговорочного плюса в виде настойчивости, у мальчика обнаружился и существенный изъян, почти сразу выявленный службой безопасности.
— Скажите, мистер Стюарт, — Исли закрыл подготовленный Галком отчет. — Кем вам приходится Рифул Вест?
Уши у «специалиста по связям с общественностью» стали рубиновыми.
— Сестра. Сводная. По отцу.
— Джерри, — укоризненно сказал Исли, и мальчик, потеряв самообладание, застрекотал:
— Да, я знаю, как это может выглядеть, мистер Фёрст. К вам ниоткуда сваливается нахал, и вдруг выясняется, что у него родственная связь с одной скандальной журналисткой…
— Не просто журналисткой, — перебил его Исли. — Вашу сестру зовут королевой желтой прессы Сиэтла. У меня как-то не осталось вопросов, как и откуда вы получили всю актуальную информацию обо мне и почему вас заинтересовал именно «Нордвуд». Вы в курсе, что у нас с мисс Вест в прошлом уже были… трения?
— В курсе, — буркнул мальчик. — А у кого их с ней не было-то. Это же Рифул.
Повисло молчание. Исли постукивал пальцами по столешнице. Мальчик ежился. Увидев, что Исли не спешит его выкинуть, он приободрился:
— На самом деле мы редко общаемся, ей не нужен никто, только ее дуболом. Тот жуткий мужик, который снимает ее репортажи. Просто какое-то время назад мы с ней встретились в баре… Там, слово за слово, шот за шотом, она просто перечисляла самые интересные репортажи. Ну и сказала, что ей ни разу не удалось получить у вас интервью, зато похвасталась тем самым роликом про каминг-аут, — он обворожительно улыбнулся. — Я его пересматривал раз тридцать, наверное.
Должно быть, где-то тут был второй шанс безоговорочно выгнать молодое дарование к хуям, но Исли его упустил, решив уточнить:
— Так вы, значит, решили помочь сестре, слить про меня что-нибудь интересное?
Молодое дарование оскорбилось:
— Мистер Фёрст! Если специалист по пиару позволит себе такие финты, то это быстро станет концом его карьеры. Тем более мы с вами будем связаны контрактом о неразглашении, — он вдруг задумался. — А хотите, я прямо сейчас разденусь, и вы убедитесь, что на мне нет жучков?
— Бог с вами, — испугался Исли. — Нет уж, не хочу. Знаете, Джерри, если вам так неймется помочь, то я, пожалуй, дам вам такую возможность. Мне прямо интересно, какую еще пользу вы сможете причинить.
И Джерри немедленно просиял, как тусклое английское солнце над вересковыми пустошами.
— А вы классный, — весело сказал он. — Мы сработаемся.
Исли пожал плечами, немного жалея про себя, что контракт не предусматривает для мистера Стюарта ношение кляпа в установленное работодателем время.
***
В последующие дни Исли в самом деле стало казаться, что он прикупил личного раба. Мальчик Джерри был неутомимым и старательным и развел вокруг него бурную деятельность, результаты которой оказались довольно заметны. Ему пришлось повоевать с отделом связей с общественностью, и он вышел из этой схватки живым, хотя и потрепанным. Исли остался доволен, что мальчик оказался зубаст. Первым делом тот всерьез взялся за переделку пресс-досье и уже через день приволок посмотреть. Кроме того, он взялся за аккаунты в соцсетях, так как старые его не устроили.
— Это что? — спросил он, показывая Исли смартфон.
— Я полагаю, Инстаграм.
— Выглядит так, будто вам плевать, что кто-то вас вообще читает. Вы, похоже, заходите в ленту раз в год?
Исли пожал плечами. Мальчик угадал.
— Последний пост был три месяца назад, и… Это что, какая-то часть кота?
— Это его лучшая часть, — усмехнулся Исли. — Кстати, там неожиданно было до черта лайков, после этого мы завели отдельный симбограм.
— О боже, — Джерри вздохнул. — Нет, в таком виде его нельзя продвигать, это не тянет на аккаунт успешного человека.
— Само собой, — Исли заложил руки за голову. — По-хорошему, его вообще стоило бы снести, потому что мне некогда им заниматься.
Он договорил — и тут же понял, что ничего не снесет. Там было немного снимков, но их было жаль. Те самые детские босоножки на мокрой веранде с впервые проставленным тегом «дочь». Северное сияние, снятое из палатки на леднике, и ноги Лаки и Клэр, торчащие из-под одеяла. Ригальдо с мишленовской звездой.
— Ладно, — Джерри решительно погасил экран. — Если вы не возражаете, то я сам заведу вам парадную страницу. Сделаем ее интересной, так, чтобы было видно, какая вы… выпуклая личность. Чтобы хоть на переговоры в космос, хоть на выборы… хоть куда.
— Попробуйте, — легкомысленно сказал Исли, пропустив выборы мимо ушей, и консультант просиял. В теории все выглядело мило: рабочая команда, семья, путешествия, снимки с производства и всяких мероприятий, фото с известными личностями. На практике это означало, что Джерри к нему прилип. Как самая настоящая рыба-прилипала.
Ему было нужно окунуться в рабочую атмосферу, и он был неподалеку, чего-то записывал в айпад, снимал на смартфон. Пожимая руки партнерам, заказывая обед в ресторане, расплачиваясь в магазине, Исли временами чувствовал на себе его пристальный взгляд. В самый первый раз Исли забыл о своем консультанте, уехав в одиночку с мероприятия, как последний говнюк, но потом исправился и стал сажать с собой в «Брабус».
— Нам нужна фотосессия, — объявил Джерри, в очередной раз заявляясь к нему в кабинет. — И не одна.
— Мистер Стюарт, уймитесь. Вы и так постоянно меня снимаете.
— Это не то. Нам нужны постановочные фотки.
— Ну придумайте что-нибудь, — отозвался Исли, не отрываясь от монитора. — Мне сейчас некогда.
— Ладно, — Джерри уселся в кресло, заложил ногу за ногу. Исли непроизвольно покосился, отметив про себя, как на нем смотрятся офисные брюки. Брюки смотрелись хорошо. — Сейчас — некогда. А когда будет можно?
— Узнайте у Люсиэлы.
— Она мне ничего не скажет. По каким-то причинам она хранит ваше расписание, как военные карты Пентагона. Вы с ней спите?..
— С Люсиэлой? — Исли занес руку над клавиатурой — и завис. — Нет, зачем?..
— А, — Джерри уставился в окно. — Если что, извините. Я так, подумал.
— Если надо тащиться в студию, то не раньше, чем через три дня.
— Три упущенных дня, — уточнил наглый мальчик. — Вы сами знаете, время — деньги. Хотите, я привезу фотографа прямо сюда?
— И что тут снимать? — Исли обвел рукой кабинет — стеклянные стены и башни Даунтауна. — Это же не небоскреб мистера Грея.
Джерри хмыкнул — и выразительно покусал губу.
Исли моргнул.
Показалось, наверное.
— Да нет, не скажите, — Джерри спрыгнул с кресла, прошелся вдоль стола. — Это для вас ничего особенного, а для других — это как съемки хищника в естественной среде обитания. Вроде сто раз видел, как гепард догоняет зебру в саванне, а глаз не оторвать.
— Я все время попадаю на кадры, где трахаются львы, — рассеянно сказал Исли, завороженный причудливым ассоциативным рядом своего консультанта. — Ладно, давайте завтра утром. Что от меня требуется?
— Несколько разных костюмов, — быстро уточнил Джерри. — Все остальное я привезу. Тогда до завтра, не буду вам больше мешать.
— До завтра, — пробормотал Исли, скользя глазами по строчкам.
***
Фотограф, которого притащил Джерри, оказался фриком с дредами и несколькими впечатляющими премиями за портретную съемку, и за пять минут провонял все пространство вокруг себя жженой травой. Пока Джерри нервничал и поторапливал помощников, распаковывавших аппаратуру, он просто стоял и с прищуром взирал на Даунтаун. Потом он аккуратно обошел стол, дергая носом, на самого Исли обращая внимания не больше, чем на бонсай в углу, потом рассказал растаманскую притчу про Хайле Селассие, а после попросил воды, выплеснул ее на ладони, с силой потер лицо — и взялся за фотоаппарат. И дальше, совершенно внезапно для Исли, который с большим сомнением следил за этим камланием, началось какое-то деловитое волшебство. Фотограф вертел его, ставил, сажал в кресло, подводил к окну и к стене, чтобы снять в косых солнечных лучах, все время что-то неразборчиво и довольно ворча под нос.
Зато малыш Джерри не стеснялся комментировать, тут же разглядывая свежие снимки:
— Не так! Лицо в тени, не видно улыбки, что это за унылый консерватизм! Нам нужно передать больше спокойной уверенности, успешности и в то же время раскрепощающей смелости… Мистер Фёрст, подбородок сюда. Еще чуть сюда…
— Блин, ты вперся в кадр, — фотограф опустил камеру. — Стюарт, уберись!
Тот будто не слышал. Сидя за столом, Исли терпеливо улыбался, а Джерри, затаив дыхание, касался его висков кончиками пальцев, разворачивая его в три четверти к свету. При этом рот у него был сосредоточенно приоткрыт. Точно с таким же выражением лица Ригальдо несколько часов назад наблюдал, как Исли снимает кардиобраслет и надевает выбранные им часы.
— Глаза будут офигенно смотреться, если радужку подсветить… Ох.
Исли отстранился и потер веко большим пальцем.
— Я так не могу, очень слепит.
— Стюарт, отвали от него, — флегматично сказал фотограф. — Мистер и так выглядит как бог нового мира. Слушайте, а давайте я еще сниму ваше отражение в окнах, и чтобы оно накладывалось на город, как будто вы с ним одно целое. Будет неплохо, мне кажется. И можно попробовать менее строгий дресс-код…
— Да! — оживая, вскинулся Джерри. — Можно распустить волосы!
–…я вообще-то думал «без галстука»…
— Нет, галстук можно оставить, но распустить «хвост»…
Исли воспользовался их спором, чтобы размяться. Он отстегнул заколку, снял пиджак, перекинул его через плечо и сладко потянулся — так, что хрустнули кости. Повисло молчание. Фотограф, глядя в объектив, уверенно сказал:
— Это почти порно.
Исли усмехнулся и отвернулся к окну. Сзади зажужжал зуммер, а потом Джерри рявкнул:
— Все не то! Сними его в контровом, а? Мистер Фёрст, а попробуйте небрежно опереться бедром на стол. Может, возьмете в правую руку чашку, а в левую телефон, и можете щелкать мышью…
— Третьей рукой? — насмешливо спросил Исли. Он просто скрестил их на груди и прислонился к углу стола, чувствуя, как по лицу скользит свет отражателей. Фотограф замахал рукой: левее, нет, правее, нет…
Джерри мгновенно оказался рядом:
— Сейчас, я поставлю как надо!
Его руки легли Исли на бедра, что, видимо, символизировало, что так он направляет объект, куда следует. Исли задумчиво ждал, чувствуя, как крепко пальцы Джерри сжимают его бока.
— Стюарт, что ты там замер опять?.. Знаете анекдот: немолодая семейная пара отдыхает на Ямайке, и жена хочет купить мужу шлепанцы, а накуренный ямаец говорит, вам как бы шлепанцы или как бы шлепанцы для секса…
— Заткнись, — пробормотал Джерри. — Мистер Фёрст, у вас на брючине кошачья шерсть. Минута, я очищу…
–…ну это как бы вот надеваешь — и суперсила появляется, и любую подругу хочется много и долго, пока шлепанцы не слетят…
Он ловко обогнул Исли, опустился на корточки и принялся скользящими движениями собирать с брюк невидимую шерсть. А потом поднял голову и посмотрел снизу вверх. Надо сказать, в таком ракурсе он и сам смотрелся неплохо — золотые веснушки, нежно-розовые уши, наглые зеленые глаза. Его пухлые губы разъехались в улыбке, и Исли подумал: вот засранец.
–…ну, муж не впечатлился, а жене захотелось, муж сунул ногу примерить шлепанец — и прямо р-раз: глаза заблестели, мускулы заиграли, в плавках все так мощно налилось… Тут муж хватает продавца, срывает с него одежду и бросает животом на прилавок. Супруга в шоке, а ямаец голосит…
Дверь распахнулась, из-за открытого окна по помещению прокатился сквозняк. Ригальдо вошел в кабинет, шлепнул бумаги на стол:
— Все, я решил нашу проблему с банком. Обещали, что больше такого не повторится, но мне хватило. Нахуй пошли.
— Слава богу, — сказал Исли.
— Да сил нет, как достали. Ты скоро? Я есть хочу.
— Мне еще грозили сетом на нашей крыше, — извинился Исли и посмотрел на фотографа. — Пустота, глубина, небо, металлические перекрытия… Я верно понял?
Фотограф меланхолично кивнул. Группа ассистентов молча пялилась на Ригальдо. Движения Джерри, чистящего Исли брюки, стали механическими, как у плохо отлаженного робота.
— И у машины его снимите, — раздался от дверей вкрадчивый голос Люсиэлы. — И в оранжерее под деревьями, правда, босс?..
— Жаль, — Ригальдо посмотрел на часы. — Тогда я поеду на ланч без тебя, а потом сразу к канадцам. На вот, здесь нужна твоя подпись.
Он отщелкнул замки дипломата, протянул Исли клипборд и ручку прямо поверх головы сидящего на корточках Джерри. Исли все подписал и отдал обратно. Ригальдо кивнул ему и неторопливо вышел.
Только после этого все отмерли и зашевелились. Ассистенты подняли фланги отражателей. Джерри выпрямил ноги — Исли поспорил бы, что они у него дрожали — но, прежде чем отойти в сторону, еще раз довольно дерзко взглянул Исли в глаза.
Исли улыбнулся. Что поделать, ему всегда нравились наглые.
Фотограф наконец начал снимать так, как ему хотелось. Они добили сет в кабинете и стали собираться, чтобы сделать несколько кадров на крыше.
Тут в кабинет неслышной походкой вкралась Люсиэла и сладко-пресладко спросила:
— Может кто-нибудь рассказать, чем закончилась история со шлепанцами?
— Могу, — сказал Исли, надевая пиджак и вытаскивая из-под ворота волосы. — Клиент сношает продавца, а ямаец кричит: «Братан, не на ту ногу надел, не на ту ногу!»
— Весьма поучительно, — промурлыкала Люсиэла.