Фара разглядывала полицейский рапорт на своём ноутбуке. Добраться до него было нелегко, но получив его, она никак не могла понять, проясняет он ситуацию или только ещё больше запутывает. И способностей Дирка к разгадыванию загадок у неё не было. Впрочем, у неё не было даже способностей Тодда. Её навыки, сами по себе довольно полезные, не распространялись на сложные загадки, в которых было совсем мало смысла, или вовсе не было, если последовательно расписать их на маркерной доске.
Ну или, в случае данного дела, на картонных листах, которые она прикрепила к стене.
На первом листе были их списки, и список с заголовком «Одинаково» почти ничего не содержал. Взяв ручку, в списке под заголовком «Отличается» Фара написала: «Причина аварии: вождение в нетрезвом виде. Обвинение предъявлено Люксу Дюжуру».
Что это означало? Она как-то смогла уложить в своей голове машины времени, электрических акул и перемещение Лидии в тело собаки, но тут? Пожалуй, это было слишком, даже для Дирка.
На новом листе картона, который она прикрепила к стене вчерашним утром, была нарисована хронологическая последовательность событий первоначального дела. Туда был нанесён каждый шаг Дирка. Никакой связи между тем делом и фактами в списке «Отличается» Фара найти не могла. С её точки зрения, список содержал набор случайных, никак не связанных событий. Лишь присутствие Дирка наводило на мысли об обратном.
— Твой следующий шаг, — сказал Дирк, вырывая Фару из размышлений. Он вышел из туалета с такой тщательно уложенной причёской, что можно было подумать, будто у него нашлись время и деньги для посещения салона. Его щёки были даже чересчур гладкими для человека, который вынужден бриться в техническом поддоне. И на нём были лишь трусы и майка.
Фара подождала, но через минуту стало ясно, что Дирк не собирается заканчивать начатую мысль. С ним такое бывало: начинал говорить о чём-то и прекращал на полпути, а Фаре оставалось лишь догадываться об остальном.
— Хочу тебе показать, что я нашла, — сообщила она. Какой бы мудростью ни собирался поделиться Дирк, она явно могла подождать.
— Да? — заинтересованно сказал Дирк. Он подошёл к стоящей спиной к картонным листам Фаре. Прочитал написанное из-за её плеча, и его глаза изумлённо расширились.
— Люкс Дюжур? — переспросил он несколько недоверчиво.
— Начинаю думать, что это не совпадение, — ответила Фара. Выражение лица Дирка стало крайне озадаченным, и Фара решила, что у него нет ответа.
— У меня получилось добыть копию полицейского рапорта, — сообщила она. — В машину Аманды и её родителей врезалась другая машина, за рулём которой был пьяный водитель. Их машина перевернулась, родители Аманды погибли на месте, а Аманду зажало на заднем сиденье. Бензобак взорвался. Тот водитель, который в них врезался, был Люкс Дюжур. Он проехал на красный свет, и у него в крови был обнаружен алкоголь. Его обвинили в непредумышленном убийстве, приговорили к тюремному заключению сроком от трёх до пяти лет.
Рассказывая всё это, она отвернулась к своему ноутбуку, а Дирк так и стоял перед картонным листом в одном нижнем белье.
— Я нашла о Люксе Дюжуре всё, что смогла. Я… никогда не следила за его творчеством, но не похоже, чтобы он когда-либо пропадал.
— Ну разумеется! — сказал Дирк так, будто теперь ему всё стало ясно. Он повернулся к ней. Прошло ещё несколько секунд, прежде чем он смог подобрать слова. Фара ожидала.
— Мы уже выяснили, что Патрика Спринга тут не было, а значит, или Захария Уэбб не создал машину времени, или не смог отправить её назад. В этом случае «люди машины» не смогли переносить души в другие тела, и не завладели телом Люкса Дюжура. А значит, Гордон Риммер, которым был Люкс Дюжур, и который был одним из первых «людей машины», никогда не попадал в тело Гордона Риммера, то есть тело Люкса Дюжура не было захоронено под тем домом, следовательно, пришлось ему постареть и влиться в кажущийся нескончаемым легион поистрепавшихся рок-звёзд, которые рано или поздно кончают алкогольной или наркотической зависимостью.
К своему удивлению, Фара смогла в точности проследить за ходом мысли Дирка.
— И тогда… Патрик… Или всё это началось с Захарии Уэбба? — спросила Фара. Дирк снова скорчил рожу.
— Пока не знаю. Но наверняка Захария Уэбб должен был послать свою машину времени назад, чтобы мы с Тоддом встретились. Очевидно, что он должен был отправить её назад и для того, чтобы родители Тодда остались в живых. Но почему? И это всё равно не объясняет половину остальных изменений, которые мы записали.
Фара вслед за Дирком посмотрела на картонные листы, где запись «Алексей Леонов, первый человек на Луне» стояла в списке «Отличается», прямо под записью «нет никаких сведений о парарибулите».
— Так или иначе, — сказал Дирк, — нам всё равно нужно начать с самого начала.
— Наверное, тебе уже пора объяснить более конкретно, — сказала Фара, всё так же не понимая, что он имеет в виду. Дирк взмахнул руками.
— Мы с Тоддом ходили в аквариум. Ты проводила полевые изыскания. Нужно повторить те же поиски, иначе мы не сможем выяснить, что мы пропустили.
Говоря это, он подошёл к своим, теперь уже чистым, рубашкам, которые висели на спинке стула.
— О… ладно, — Фара так и не смогла понять, как это может пригодиться. При расследовании первоначального дела ей ничего не удалось, она постоянно заходила в тупик. Поиск изображений дельфина ни к чему не привёл. Она достала записи уличных камер наблюдений в их районе, надеясь обнаружить на них человека, доставившего те карточки. Бесполезно. Она даже попыталась выяснить, где их напечатали. И тоже бесполезно.
— Дирк, — начала она, когда тот принялся застёгивать рубашку. — Я не имею в виду, что сомневаюсь в твоей… методике. Но просто… Я не уверена… В общем, я сомневаюсь, что это правильный подход.
Ничто из этого не казалось хотя бы немного эффективным.
— Этот аквариум наверняка что-то значит, — сказал Дирк. Фара изо всех сил старалась не закатить глаза в ответ. В мире Дирка многие вещи что-то да значили.
— Допустим, но… В тот раз, когда вы туда ходили, ты что-то обнаружил?
Застегнув последнюю пуговицу, Дирк перешёл к выбору галстука. Он остановился на тёмно-синем в маленьких жёлтых ананасиках. Фара медитировала, воспитывая в себе терпение, очень важное при взаимодействии с Дирком.
— Вообще-то нет, в первый раз ничего не нашёл.
— Тогда почему? — всплеснула руками Фара. Иногда так трудно подбирать слова. Она не хотела задеть чувства Дирка, но и не хотела торчать здесь дольше необходимого.
А прошло уже четыре с половиной недели.
— Я должен воссоздать те же шаги. Если я не смогу это сделать в точности, как делал раньше, я упущу изменения. Есть что-то, чего я не замечаю. Что-то значительное, важное.
К этому моменту Фара знала Дирка уже почти год — достаточно долго, чтобы доверять его интуиции, но в этот раз она впервые видела, что он сам не уверен. И это несколько сбивало с толку.
— То есть по плану ты должен опять пойти в аквариум и ничего там не обнаружить?
Глаза Дирка загорелись. На лице появилась широкая улыбка.
— Именно! — ответил он.
Фара даже не поняла, что её, собственно, так удивляло.
— А мне… нужно пойти с тобой?
— Нет, — сказал Дирк довольно категорично, встретившись с ней взглядом. — Я должен пойти с Тоддом.
Брови Фары поднялись на свою максимальную высоту. Дирк поспешил с объяснениями.
— В первый раз Тодд был там со мной. Значит, он должен пойти со мной и сейчас.
У неё были… возражения. Много различных возражений, и хотя была уверена, что Дирк проигнорирует всё, что она скажет, она считала неправильным промолчать.
— Я не уверена, что стоит вовлекать Тодда в это дело.
Вместо того, чтобы встревожиться, Дирк просиял. Пожалуй, он даже выглядел немного самодовольным.
— Насчёт этого не волнуйся, — успокоил он. — Я не собираюсь рассказывать ему про дело.
Казалось бы, после того, как она присматривала за подростком, она должна была знать, как обращаться с эксцентричным Дирком, раз уж теперь она присматривает за ним. Однако это было совсем другое дело. Мотивы Лидии всегда были ясными, и их легко было вычислить. У Дирка же, похоже, вообще нет мотивов, а его действия настолько же случайны и хаотичны, как и сама вселенная.
— Так значит… Когда я тебе сказала, что тебе стоит воздержаться от отношений с Тоддом, ты воспринял это как разрешение начать… встречаться с ним?
А вот теперь, наконец-то, Дирк выглядел удивлённым. Он несколько раз открыл и закрыл рот, пока не нашёл подходящие слова.
— Но я же не это… Я не про…
Фара заставила себя сделать несколько глубоких, успокаивающих вдохов.
— Послушай, Дирк. Я тебе доверяю. Правда. Но я не видела Аманду почти пять недель, потому что та даже не знает, кто я, так что извини меня, но я в недоумении. И мне трудно понять, как твоё времяпрепровождение с Тоддом поможет нам вернуться домой.
Все случаи, когда по вине Фары Дирк терял дар речи, она могла пересчитать по пальцам. Сейчас был один из них. Он был просто в шоке. Фара почувствовала себя так, будто только что пнула чьего-то щеночка.
— Извини меня, — сказала она, потому что уже сожалела о сказанном. — Ты не заслужил этого. Я просто… устала, вымоталась и совершенно запуталась, потому что я здесь уже несколько недель, и мне не хватает Аманды, и моих пистолетов, и… нормального душа. Но ничего. Всё нормально.
— Нет, не проси извинений, — ответил Дирк. — Ты вправе расстраиваться. И мне жаль, что всё это так затянулось, но я обещаю, я разберусь. Мы вернём Аманду и Тодда и вернёмся домой.
Он сказал это с такой убеждённостью, что хотелось забыть о его предчувствиях, похоже, не срабатывающих в этой временной линии. Она поверила ему.
— Хорошо, — сказала она, потому что теперь у них хотя бы был план. — Ты идёшь в аквариум. Я посмотрю, как можно разузнать, что мы пропустили в первый раз.
Она подозревала, что ничего они не пропустили, но Дирку слышать об этом было не обязательно. Улыбнувшись ему, как она надеялась, уверенно, Фара снова повернулась к картонным листам. В любом случае она справится с тем, что уже делала прежде. Может, это ни к чему и не приведёт, но по крайней мере что-то добавится в их лист «Одинаково», который критически нуждался в дополнениях.
~*~
Время от времени в магазин приходили посетители, которые действительно знали толк в музыке. Тодд больше всего любил таких клиентов. Они обращались с пластинками очень осторожно, даже с благоговением. Они глубоко вдыхали, входя в магазин. Они настолько же бережно относились к обложкам пластинок, как и к самому винилу. Тодд очень уважал такой подход. В эти моменты он начинал думать, что ему самое место в этом музыкальном магазине.
Но потом появлялись другие. Эти люди заходили в магазин лишь потому, что коллекционирование пластинок было в моде. Пластинки они выбирали по обложке: впишется ли она на их страницу в инстаграмме. Их волновала не столько музыка, сколько цела ли целлофановая обёртка. Этих людей Тодд ненавидел.
К сожалению, соотношение было примерно один к десяти. Так что Тодд куда чаще думал, что эта работа в конце концов доведёт его до самоубийства.
С Дирком Джентли его ужасное настроение никак не было связано.
И с отсутствием Дирка — тоже.
Просто… ну кто обедает с человеком, а потом просто исчезает? Были недели, когда Дирк ни дня не пропускал. Как по часам приходил. А теперь прошло уже два дня, а Дирка всё не было. Наверное, у этого гада были занятия поинтереснее. Поинтереснее, чем Тодд, ведь тот обед наверняка был кошмарно неловкий, только Тодд мог не понять этого, а Дирк вовсе не собирался возвращаться, с чего бы ему?
Не надо было ему слушать Аманду. Точно не надо было позволять ей убедить Тодда в том, что у него есть какой-то шанс. Надо было просто соврать ей и сказать, что он пригласил Дирка, а тот отказал, и дело с концом. Боже, какой же он идиот.
На другом конце магазина звякнула дверь. Если это очередной хипстер, Тодд был бы готов его удавить.
Он увидел знакомую куртку Дирка и тут же позабыл, о чём думал. Тодд буквально чуть не грохнулся, вскакивая со стула. К тому времени, как он выпрямился, Дирк уже прислонился к стойке и выглядел одновременно и озабоченным, и заинтересованным. Тодд постарался робко улыбнуться.
— Привет, — выдавил он.
— Тодд. Здравствуй, — улыбнулся Дирк. Сегодня он снова был в рубашке с галстуком, а его жёлтая куртка выглядела немного заношенной. Как ни странно, это прибавило Тодду уверенности: может, Дирк не настолько безукоризненный, как ему сначала показалось.
— Ты не приходил вчера, — сказал Тодд, и тут же пожалел об этом. Он поспешил уточнить. — Я имею в виду, у нас было новое поступление. Возможно, тебе бы там что-то понравилось. Кажется, ещё осталось несколько пластинок. Если хочешь, я их достану.
Ну вот, а сам обещал Аманде ничего Дирку не продавать… Если полу было суждено разверзнуться и поглотить его, то сейчас был идеальный момент для этого.
— Вообще-то, я здесь не за этим, — сказал Дирк, и Тодд был слишком ошеломлён, чтобы заметить нервозность в его улыбке. К тому времени, как его дыхание несколько восстановилось, Дирк продолжал с ожиданием смотреть на него.
Разум Тодда мучительно искал способ интерпретировать слова Дирка так, чтобы не принимать желаемое за действительное. Может, Тодд остался должен Дирку. Может, Дирк пришёл, чтобы попросить вернуть ему часть чаевых, которые он оставил официантке. Может, что-то было не так с одной из купленных Дирком пластинок. Может, он потерял свой кошелёк и надеялся, что он хранится у Тодда в забытых вещах.
— Ну… ладно, — сказал Тодд, делая вид, что ничего такого не происходит. Дирк откашлялся. Неловко потоптался на месте. У Тодда просто дыхание захватило.
— Я тут подумал, — начал Дирк, и сердце Тодда бешено заколотилось в груди. — Я ещё ни разу не был в Сиэттлском Аквариуме, но слышал, что там… интересно. Может быть, ты бы составил мне компанию?
Тодду потребовалось несколько секунд, чтобы понять, о чём спрашивает Дирк, а потом ещё несколько — чтобы понять, что это значит. Потому что было уж очень похоже, что Дирк приглашает его на свидание, а это было совершенно невозможно.
Только вот Дирк продолжал неотрывно смотреть на него, и выглядел далеко не столь уверенно, как до этого. Тодд моргнул.
Наверное, стоило дать какой-то ответ. Принять приглашение Дирка, потому что, чёрт, Дирк зовёт его на свидание. Аманда была права, или Тодд спал и видел сон, и это вполне возможно, потому что такое не могло случиться с ним в реальной жизни. Но ведь взяло и случилось, и нужно было ответить Дирку, потому что Дирк смущался всё сильнее, будто он не подозревал о том, что нравится Тодду, и может, даже боялся, что Тодд может отказать, и…
Тодд всё ещё не мог вымолвить ни слова.
— Разумеется, если ты занят, то ничего страшного. Я не настаиваю. Просто у них там есть классные лососи, и эти… медузы. Правда, вот дельфинов нет. Я слышал, что в Америке перестали держать дельфинов в аквариумах, и мне кажется, это правильно. В конце концов, дельфины это млекопитающие с развитым интеллектом, они живут сложными социальными группами и могут перемещаться на несколько миль за день. А в аквариуме таких условий для них не создать.
Он усмехнулся, говоря о дельфинах, и Тодда накрыло ощущением дежа вю. Разум Тодда наконец совладал с его речью.
— Да. Хорошо. С удовольствием, — ответил он, чувствуя себя невероятно жалким. Дирк улыбнулся шире, опровергая мнение Тодда о нём самом.
— Вот и отлично, — удовлетворённо сказал он. Сердце Тодда вытворяло странные штуки в груди. И голова слегка кружилась.
— Эээ… — попытался продолжить Тодд, всё ещё испытывая трудности с подбором слов. — Я освобожусь в шесть, — наконец удалось сказать ему. Дирк сощурился, взглянул в сторону двери и снова на Тодда, будто собирался отправиться в аквариум немедленно, будто ему не приходило в голову, что Тодду нужно было оставаться на работе до конца рабочего дня.
Если бы не Аманда, Тодд бы взял и ушёл.
— О, точно. Да, — наконец сказал Дирк. — Тогда, может, в семь? Мы можем встретиться прямо там или ещё где-то, или у тебя дома. Ну то есть, у тебя же есть дом. Конечно, я не знаю, где ты живёшь.
Он снова коротко засмеялся, в этот раз точно нервно. Тодд ни за что бы это не признал, но во всей этой ситуации было что-то замечательное. И ещё это было очень естественно, будто бы беззаботная болтовня Дирка была именно тем, что нужно, будто всегда, когда Тодду хотелось заполнить чем-то тишину, Дирку просто нужно было начать говорить. Тодд улыбнулся.
— В семь это отлично, и мы можем встретиться уже там. Мой дом в другой стороне, не по дороге.
Вообще-то это была неправда, но Тодд был не настолько уверен в себе, чтобы пригласить Дирка в гости. Точно не сейчас, хотя может, он немного торопит события — в самом деле, что с ним вообще такое? Одновременно он осознал некоторые пробелы в его плане по переезду Аманды к нему. Им определенно нужно жильё побольше. С двумя спальнями. Разделёнными длинным коридором, пожалуй.
— Значит, в семь, — сказал Дирк, продолжая стоять посреди магазина. Стоял и смотрел в глаза Тодда с непередаваемым выражением лица. Тодд хотел было спросить, но к тому времени, как к нему вернулся дар речи, Дирк крутанулся на каблуках и направился к двери. Там он задержался, чтобы обернуться и махнуть на прощание. Тодд ответил тем же. Трепетание в груди переместилось в живот. Он дождался, пока Дирк пропадёт из поля зрения, прежде чем позволил себе слегка улыбнуться. Аманда наверняка повеселится от души, но Тодда это ничуть не беспокоило. У него будет свидание!
~*~
Спальня родителей была пуста. Все их вещи, исключая мебель, были убраны. Аманда была не при чём. Это сделали, пока она лежала в больнице. Вернулась она уже в пустой дом, к жалким останкам прошлой жизни.
Только их с Тоддом комнаты остались как прежде. Аманда помнила первую ночь после возвращения. Её руки ещё были в повязках. Она стояла в своей комнате и смотрела на плакаты, украшавшие стены. Девчачьи плакаты, с музыкальными группами и актерами, в розовой цветовой гамме. Она кричала, срывая их, орала, пока не охрипла и пока Тодд не появился в дверях с синяками под глазами.
Год он оставался вместе с ней. Она говорила, что он может уехать и с ней всё будет в порядке. Она действительно так считала.
Большую часть времени дверь в комнату её родителей была закрыта. Сегодня она её открыла. Сегодня она стояла в дверном проёме и смотрела на непокрытую кровать с балдахинами, занимавшую центр комнаты. Мысль о том, что больше она всего этого не увидит, перестала вызывать в ней ужас.
Когда же она последний раз выходила из дома? Не получалось вспомнить. Несколько месяцев назад, наверное. А может, даже год. Ей тогда пришлось самой идти в аптеку, Тодд работал, а Аманде срочно были нужны таблетки. И хотя её руки были закрыты длинными рукавами, на неё всё равно все пялились.
А Тодд хотел, чтобы она переехала в город. Чтобы она приехала и осталась с ним. Ходила мимо перекрёстка, где это случилось. Чтобы к ней приставали на улицах и спрашивали, что произошло с её руками. Чтобы как-нибудь на людях с ней случился приступ боли, когда перехватывает дыхание, и она падает на колени, и весь её мир превращается в воспоминания о пляшущем вокруг огне.
— Это просто на одну ночь, — сказала она себе. Она сможет это сделать. Она уже бывала дома у Тодда, и всё было хорошо. И теперь всё будет хорошо. К тому же, она не могла припомнить, когда Тодду последний раз кто-то нравился, так что ей было крайне любопытно самой увидеть этого Дирка Джентли
Вынув из кармана телефон, Аманда набрала Тодду. Он взял трубку после третьего гудка.
~*~
За десять лет до этого.
Предполагалось, что комната, в которой они его оставили, звуконепроницаемая. На стенах были звукопоглощающие блоки, пол и потолок были обиты плотным ковровым покрытием. Однако отсутствие белого шума лишь усиливало приток крови к его голове. В ушах отдавалось сердцебиение, и его неуклонный ритм был хуже звука метронома, который принесли в его комнату.
— Эмершан, — прозвучал голос доктора Колридж из динамика. Эмершан упорно смотрел на кучку синих плиток на столе перед ним. Его пальцы вцепились в края стола, он был не испуган, а рассержен. Он больше не был перепуганным ребёнком.
Он не ответил.
— Эмершан, — снова сказала доктор Колридж. — Мы это уже проходили. Я знаю, что ты можешь изменить эти плитки. Я не прошу ни о чём, чего бы ты ещё не делал.
Конечно, она не просила ни о чём таком. Дело было не в этом. Он понимал это даже в свои семнадцать. Ей нужны были стабильные результаты. Эксперимент бесполезен, если его нельзя повторить. Эмершану следовало это понимать. Он был её проектом последние шесть лет.
— Если это очень сложно, мы можем сделать перерыв, — продолжила доктор Колридж, даже не пытаясь скрыть недовольство. Эмершан слышал и то, чего она не говорила. Он знал, что его ждёт, если он не справится.
— Вам стоит быть осторожнее, — сказал он, отлично понимая, что они все его слушают. Каждый из них, камеры на его стенде передавали изображение и звук в наблюдательный кабинет. — Могу вместо плиток добраться и до вас.
Как далеко ему понадобится зайти? Вселенная хаотична, но этот хаос синхронен. События повторяются, бесконечные отражения чередуются с бесконечными связями. Было так легко задевать эти струны, но чем дальше он заходил, тем более перепутанными они становились. Зайди он достаточно далеко — и тонкая настройка нарушится. Несложно поменять эту плитку. Крошечное действие. А сделать так, чтобы Колридж перестала существовать…
Эмершан сосредоточился на плитке. Синий цвет поменялся на красный. «Когда-нибудь, — подумал он. — Когда-нибудь».