— Хорошо, подождём, — мрачно ответил Платон, — двадцать пять! Многовато, конечно… но… сдавать на мясо не будем, в деревнях нас не поймут, здесь не едят конину… придётся сена покупать вдвое больше. Значит, послезавтра? Встретим и примем. Пока.
Платон отключился, а Нина обратилась к Руслану:
— Почему ты не сказал мне об этом сразу? До прилёта Гранта? Получается, что вы оба и Андрей Иванович тоже… нас обманули…
— Это не так. Я должен был сказать Вам это до прилёта гостей, с этим согласен. Но и сам Андрей Иванович узнал о Новой Земле-1 и Новой Казани, когда коневоз вылетел с Ново-Архангельска… мы говорили всего часов пять назад… там планировали выгрузить половину жеребят. Следующая гасилка будет в половине одиннадцатого на местному времени… и вот тогда можно будет поговорить с ним.
— Логично… ладно, теперь весна, подростим жеребят, а по осени видно будет. Голуба уже решила покупать лошадей, а там ещё кого-нибудь уговорим. А теперь… я пока переоденусь и выйду на крыльцо… полчаса вам хватит? Тогда встретимся через полчаса здесь.
Нина вошла в дом с непонятным смешением радости и досады: было радостно, что есть возможность спасти жеребят от забоя на мясо и одновременно было досадно, что Руслан не сообщил об этом сразу, словно не доверяя ей. А ведь мог бы разбудить ночью и подключить в звонок… Полкан бы так и сделал. А Руслан предпочёл молчать… вроде как не хотел беспокоить ночью.
В гостиной своей квартиры она задумалась на вечную тему – что надеть? В юбке садиться в седло неудобно, а надевать брючный костюм не хотелось. А так ли уж необходимо позировать для картины верхом? Можно и рядом с лошадью постоять… или всё-таки надеть юбку? Или брюки?
— О чём задумалась? – от вопроса Нина вздрогнула и обернулась. В дверях стояла Аля и говорила голосом Платона: — Я тут порассматривал вынесенные из гардеробной и разложенные на диване и креслах юбки и сарафаны… думаешь, что надеть? Помочь выбрать? – Нина кивнула, и Аля сказала уже сама: — Платон попросил дать доступ, чтобы поговорить с Вами… с тобой… я дала и показала, что у нас есть из одежды. Он так хотел помочь и…
— Я поняла и благодарна вам обоим за помощь, — улыбнулась Нина.
Аля по указаниям Платона, подключившегося к ней дистанционно, мгновенно выбрала из вороха одежды тёмно-синий с вытканными крупными красно-фиолетовыми цветами атласный костюм-парочку, состоящий из юбки в пол и кофты с длинными рукавами и высоким воротником. Потом подала короткую спереди и удлинённую сзади вышитую золотными нитями красную душегрею, кокошник и золотный платок.
— Знакомый костюм? – спросила Аля голосом Платона, выбирая нижние юбки, — сядешь боком, юбки прикроют ноги полностью, посидишь несколько минут, а потом я закажу для тебя дамское седло… Аля поможет надеть.
После одевания Платон позвонил и по видеосвязи подобрал для Нины ожерелья и браслеты – и ровно через полчаса она вместе с ним вышла на крыльцо. Руслан и Бернард с осёдланным Восходом уже стояли и ожидали её.
На крыльце Платон сам помог Нине сесть в седло боком, закрыл подолом юбки левую ногу, находящуюся в стремени, Руслан подал ей поводья, поставил Восхода так, чтобы Бернард смог сголографировать всадницу сбоку и спереди, а тем временем Платон по сети связался с охранниками парка, чтобы в нём никого не было — и Руслан очень осторожно и медленно повёл жеребца в парк.
Бернард шёл рядом, погода была солнечная, настроение улучшилось — и при входе в парк группа из двух киборгов и всадницы встретилась с другой группой из всадницы и двух киборгов. Нина с высоты Восхода посмотрела на Сребренку на рыжей пони, а девочка посмотрела на неё — и Нина тихо попросила Бернарда поснимать и эту всадницу сначала в парке, а потом у дома, а потом Златко сам выберет, с какой голографии писать картину.
Пламен, управляя кибер-кобылкой по сети, осторожно развернул её – и Сребренка поехала обратно в парк, а Герда пошла следом за пони.
В парке Бернард сначала несколько раз сголографировал Нину в седле на фоне пруда с лебедями – и Руслан повёл Восхода обратно к дому – а потом начал снимать Сребренку на пони. А когда девочка на пони поехала шагом, Бернард начал снимать видео и, желая показать, какая солнечная в этот день стоит погода, направил камеру вверх. И замер в восторге – по небу летели белые лебеди. Он тут же скинул сообщение Але для Нины и Гранту – и продолжил снимать видео.
Стая медленно кружила над островами, впереди стаи летел спортивный флайер, раскрашенный под лебедя, по краям стаи летели четыре скутера и два скутера летели сверху и снизу стаи. Заметив Бернарда с камерой, DEX’ы на скутерах заставили стаю лебедей сделать ещё круг над островами — и после этого вся стая из трёх десятков птиц начала снижаться на пруд.
Нина, Аля и Грант наблюдали за прилётом лебедей с крыльца дома, причём Грант ещё и транслировал картинку Платону и Змею. Это было потрясающе красивое зрелище: три десятка белых птиц летели по суживающейся и снижающейся спирали к пруду на Славном озере.
— Как жаль, что нет Арнольда! – тихо сказала Нина, — он отснял бы всё это на три дрона… прямо в стае…
— Ребята отсняли это не хуже, — рассмеялся Грант, — только на себя, а при этом качество съёмки не настолько хорошее, как хотелось бы… но Златко и по этим кадрам сможет нарисовать полёт лебедей в небе. Я попрошу Змея скинуть все записи не только Пушку, но и в архив ОЗК. Кстати, деньги пришли.
— Какие деньги? – удивлённая Нина даже отвлеклась от наблюдения за птицами и повернулась к Гранту.
— То есть… Вы не в курсе? Ваш тёмный волхв добился закрытия этой самой клиники на Нови-Саде, с которой судился. Ему было важнее спасти этих детей и предотвратить следующие подобные случаи. А вот адвокату показалось нужным довести дело до логического завершения, и он добился выплаты компенсации всем троим пострадавшим детям. Клиника сменила владельца, часть врачей потеряли право на занятие медициной, а на имена троих детей открыты счета в банке на сто тысяч галактов каждый… да, адвокат выжал из этого процесса максимум!
— Не знала… — ответила потрясенная новостью Нина, и замолчала, глядя, как опускаются на дорожки перед домом флайер и скутеры и как с них сходят радостные от удачного перелёта парни.
Она радостно обняла подошедшего к ней Змея:
— Какие же вы все молодцы! Я ждала вас… верила, что всё будет хорошо. В столовой вас уже ждут.
— Ребятам с конезавода надо лететь обратно, — ответил Змей, — они хотели вернуться сегодня. Со дня на день из тропиков прилетят цапли на лето… надо успеть подготовиться.
— Они и вернутся сегодня. Только вечером. Пусть пообедали и отдохнут. Могут пройтись по островам, если интересно. Сейчас всего одиннадцать часов… часа четыре на отдых у них есть. Можно помыться, покажи им, где душевые.
Змей кивнул и с прилетевшими парнями вошёл в дом. А Грант продолжил говорить:
— Так вот, адвокат затребовал и получил по сто тысяч галактов для каждого ребёнка, причем из этой суммы каждый месяц сто пятьдесят галактов будет перечисляться на счёт опекуна детей для их содержания до их совершеннолетия. Снимать деньги дети смогут только после восемнадцатого дня рождения. Тёмный этому не очень обрадовался… почему-то. Ведь по документам он является официальным опекуном всех этих детей… включая Горана.
— Получается… Сребренка завидная невеста будет. А Горан? Он уже знает об этом?
— Он парень и в состоянии сам заработать себе на жизнь. Ему скоро шестнадцать и после школы он подрабатывает медбратом на сельском медпункте… пока на должности «принеси-подай-изучай анатомию». Темногор уже уговаривает его поступать в медицинскую академию… и ведь уговорит. Но вот почему он так против денег, не могу понять.
— Здешние люди не особо доверяют банкам и не берут кредиты, — Нина выдохнула, подумав, стоит ли вообще говорить об этом. Но продолжила:
— Вероятно, именно по этой причине Темногор не спрашивал о деньгах на суде… здесь не считают деньги самым главным в жизни. Главное – семья и дружеские отношения внутри семьи и с соседями. И здесь нельзя пускать деньги в рост… хотя без этого сейчас не обойтись, у нас тоже по всем вкладам набегают проценты.
— Очень может быть… дело громкое, и адвокатская контора подтвердила свою репутацию лучших на планете. А это тоже что-то значит.
— Это так.
Тем временем лебеди в пруду успокоились, Герда на руках понесла девочку в её комнату, Пламен повёл пони в конюшню, а совершенно счастливый Бернард подошёл к Нине и попросил её выбрать кадры для будущего портрета.
— Но я же не настолько в этом разбираюсь! — воскликнула она, — но… посмотреть хочется. Можешь скинуть на мой терминал? Я там посмотрю, — и пригласила его и Гранта на обед в свою квартиру. Аля, не успевшая ничего толком приготовить с переодеваниями Нины и с выходом на крыльцо, по пути на второй этаж сообщила о гостях в столовую – и, пока Бернард скидывал на терминал отснятые кадры, сервировала стол в гостиной на шестерых, так как кроме неё, Нины и Гранта, на обед были приглашены Бернард, Руслан и Хельги.
Нина выбрала всего пять голографий, по которым Златко напишет для неё картины: свой портрет верхом на Восходе на фоне дома, портрет Сребренки на пони в парке, летящий на скутере Змей среди стаи лебедей, стаю лебедей в небе и Змея в обнимку с гусем Мартином.
Уже после обеда, когда Аля убрала посуду и ушла с Хельги покататься на глиссере, а Бернард отправился с Русланом голографировать всех подряд лошадей, Нина с Грантом пошла в библиотеку работать над текстом диссертации.
Через час Нина предложила отдохнуть и попросила Дерека принести в библиотеку кофе и пирожные – и Грант продолжил незаконченный разговор:
— Милош и Сребренка маленькие и им до совершеннолетия далеко, они вполне могут адаптироваться к местным обычаям. А вот Надя и Горан… ей через полгода четырнадцать, ему в середине июля шестнадцать, и оба выросли в большом городе… насколько я знаю, они дружат.
— Дружба у них вынужденная, — горько усмехнулась Нина, — им больше не с кем разговаривать на сербском языке… и обоим приходится сразу и учить русский и учиться на нём. Как будут жить дальше, решат сами… но не удивлюсь, если тёмный и Надю уговорит учиться на медика после школы. Через пару лет Горана призовут в армию… и будет ли он служить здесь или полетит на Нови-сад, тоже не нам решать.
— Тёмный собирается вроде сделать его своим преемником, не так ли? Ведь у него сын женатый в Кузино и где-то есть и замужние дочери…
— Видишь ли, — и Нина снова задумалась. Вроде недавно она об этом писала… или переводила? Но от повтора хуже не будет, и она совершенно лекторским тоном начала говорить:
— Федерация не признаёт волхвов священниками. И поэтому духовных училищ по родной вере нет. И вряд ли будут. И поэтому каждый волхв воспитывает своих преемников сам. А это очень долго и сложно, ведь кроме знания ведических книг, обрядов, таинств и умения говорить с богами, волхв должен иметь профессию. Причём выбор этих профессий очень… так скажем, невелик. Учитель, врач, военный. И прежде, чем кого-то обучать, надо самому знать профессию в совершенстве и отработать по специальности хотя бы до пенсии.
— Как оба наших волхва, — подтвердил Грант, — поэтому волхвов так мало? На все сельсоветы заповедника только две или три пары… пары в смысле светлый и тёмный. Поэтому тёмный взялся за Горана? И светлый воспитывает Сребренку по этой же причине? Разве она сможет проводить обряды?
— Если сама захочет остаться в этих лесах ведуньей, — ответила Нина, — если захочет сама. Настоящей волхвой она сможет стать только после того, как её старший внук станет семи пядей во лбу. То есть, ростом от пола до лба семь пядей… сто двадцать четыре сантиметра. Тогда он перестанет считаться ребёнком и будет отвечать за свои поступки. И бабушка Сребренка сможет уйти в поставленный для неё в лесу домик и заниматься ведовством.
— Станет ведьмой?
— Ведуньей. Волхвой. Или знахаркой… решит сама. Ведьма – это ведающая мать, женщина, уже родившая не менее двух детей. В отличие от мужчин у женщин нет оружия и искусству боя их не обучают. И, чтобы при необходимости защитить семью, женщина прибегает к помощи богов и духов… к магии. И тут уже не имеет значения, существует магия или нет. Главное – вера в помощь духов. Деятельность истинной ведьмы направлена на защиту семьи, а не на вред кому-либо. А вот колдунья может наносить вред… но только врагам рода или общины…
— Вот у нас ещё глава диссертации получилась, — сказал Грант через почти полтора часа разговора, — я всё запишу и оформлю. А сейчас мне уже пора лететь… Бернард отпущен только до семи вечера и ему надо возвращаться.
— Хорошо, только возьми пирогов с собой в столовой, — ответила Нина, вставая с дивана, — и… когда у Бернарда день рождения? То есть… день выпуска?
— В ноябре… а что? Есть мысль о праздновании?
— Ему надо подарить нормальный голографический аппарат, а то он уже давно этой «мыльницей» снимает. Он, конечно, теперь в ОЗК второй кибер-техник… но одно другому не мешает. Пусть он будет и классным голографом.
— Мысль хорошая, — одобрил Грант, — аппарат куплю, деньги есть, а праздник придумаем, чтобы вручить раньше дня рождения. А теперь нам пора.
Пока Грант вызывал и ждал Бернарда, Нина принесла из столовой пакет с пирогами – и в половине пятого гости улетели в город.