Mary никогда не понимала тяги людей к развлечениям «на природе» и своеобразное представление большинства известных ей людей об отдыхе заметно напрягало – много алкоголя и мяса, горы мусора и зачастую — взятый для развлечения киборг.
Первый хозяин, у которого она проработала первые пять с половиной лет своей жизни, всегда брал её с собой на пикники вместе с парой других, более ярких и красивых девушек другой модели – и Маша всегда готовила, прислуживала за столом, а потом убирала и мыла посуду, замывала кровь и провожала Irien’ок.
Зачастую – до утилизатора.
Потом был аукцион и новый хозяин, купивший её для ухода за двумя детьми, но через неполный год Маша снова была продана. И ещё несколько перепродаж и несколько хозяев – и их представления об отдыхе и пикниках, после каждого из которых Маша по несколько часов делала уборку… а потом продажа в комиссионный магазин.
Очередные хозяева купили её в комиссионке в начале мая – ей было уже почти восемь лет – специально для развлечения на природе.
Ей это очень не нравилось – но её мнения никто не спрашивал. На бэушную мэрьку поставили несколько программ, написанных для Irien и DEX, максимально урезав родные программы, особенно по уходу за детьми и стариками.
И после пяти дней нескончаемых «тестирований» и побоев Mary не выдержала и сорвалась.
Убить четырех человек оказалось удивительно просто, трупы раздела и без проблем утилизировала – выбросила в ближайшее болото.
И оказалась свободна.
В «наследство» от людей ей достались две двухместные палатки, четыре рюкзака, спальники, топорик, зажигалка, чайник, кружки, ложки, котелок, пара ножей и взятая ими тёплая одежда. Плюс – стоящий на поляне флайер. А также небольшой запас овощей, круп, тушёнки и сгущёнки. И несколько пачек кормосмеси – самой дешёвой.
Mary двое суток просто отлёживалась и пила кормосмесь, включив регенерацию на полную мощность.
Прежде она никогда не была в лесу одна, что делать – представляла с трудом. Желанная ранее и с таким трудом полученная свобода оказалась неожиданно пугающей.
Было радостно, что уже не надо выполнять тупые приказы и терпеть побои. Но необходимость самостоятельно принимать решения, от которых зависит её жизнь, прибавляла к радости страх.
Сначала поняла лишь одно – надо уйти и спрятаться. Людей могут искать. И её могут начать искать.
Впервые идти одной по незнакомому лесу ночью было страшно. Сканер слабенький, ночь тёмная, но мысль о возможной поимке гнала вперёд. При малейшей опасности стараясь спрятаться в кусты, домашний киборг всё дальше уходила в лес, медленно двигаясь вдоль ручейка, пока не дошла до сухой полянки, где и проспала до рассвета.
За несколько заходов, в основном по ночам, чтобы никто не засёк, Mary собранные вещи перенесла сначала на найденную полянку в паре километров от стоянки, через несколько дней нашла сухое место ещё дальше, и стала обустраивать себе жильё уже на новой поляне.
Костёр не разжигала недели две, питаясь консервами, из опасения, что её могут обнаружить.
Программы управления флайером у неё не было, поэтому она просто вытащила из него всё, что смогла оторвать или выломать – и за пару недель нужное отнесла в лес, остальное по частям утопила в болоте.
И вот тут она впервые вспомнила купивших её людей с благодарностью – ей поставили DEX’овскую программу выживания и новые карты местности прямо в магазине — развлекаться с ней собирались долго! И при этом не удалили программу имитации личности, поставленную предыдущим хозяином.
Поэтому флайер и был закрыт голограммой дерева – чтобы никто не помешал «играм» с киборгом. Всё-таки заповедник рядом.
До конца мая Mary сделала землянку рядом с родничком, у входа в землянку соорудила очаг из камней, лежанку из кресел флайера и маленькую кладовочку, укрепила стенки и выстелила внутри землянки брезентом от палаток.
Первое жильё, которое она сделала для себя сама, без приказа хозяев, но с пониманием того, что работает она для себя и на себя, получилось очень маленьким, но уютным и чистым.
Фактически это была просто спрятанная в земле спаленка с выделенной частью под хранение продуктов и укрытая кустарником.
И стала жить.