Денис слушал Маркова вполуха. Нет, он успевал конспектировать, и даже не отвлекался, он просто слушал лекцию в фоновом режиме. Большую часть сознания занимал листок, который он вчера утром вытащил из почтового ящика. Это была повестка в суд.
Обычная офсетная бумага, обычные буквы, напечатанные на обычном принтере. Для окружающих листок не имел абсолютно никакого значения. Он имел значение только для Дениса, его мамы и для адвоката с судьёй. И то, для последних – просто рутина, обычная повседневная работа. А Денис держал в руках повестку и испытывал сложные чувства. С одной стороны, наконец-то всё закончится. А с другой – Дениса давил, не давал дышать страх неизвестности. Как оно всё будет? Понятно, что ничего хорошего, но насколько плохо?
Егор, рядом с которым Денис сел по привычке, время от времени поглядывал на Дениса. А потом не выдержал и спросил:
– Ты как?
– Спасибо, хреново! – автоматически ответил Денис.
– Да это-то понятно. Держишься?
– А что мне остаётся?
Денис повернулся к Егору. Он хотел глянуть на бывшего друга с вызовом, но наткнулся на взгляд, полный сочувствия. Растерявшись, Денис опустил глаза.
– Когда суд? – спросил Егор.
Вопрос прозвучал так естественно, как будто они оставались друзьями, как будто между ними не было Алёны.
– Через неделю. Повестка пришла…
Егор кивнул. Помолчав немного сказал:
– Я приду на суд. Поддержать.
Денис снова глянул на Егора и ответил:
– Спасибо.
Лекция шла своим чередом, но Денис больше не мог следить за мыслью преподавателя. В его голове всплыл вчерашний разговор с Петром Сильвестровым. Блогер предлагал записать видео-обращение – пригласить всех на суд, чтобы придать делу как можно большую огласку. Что если придут много людей, много журналистов, то у судьи будут связаны руки, он вынужден будет действовать по закону.
И Денис понимал: блогер прав. Но он поклялся маме, что будет слушать своего адвоката, а адвокат была против того, чтобы поднимать шумиху. Адвокат собиралась по-тихому договориться с прокурором и с судьёй, чтобы по максимуму уменьшить наказание, и в идеале обойтись штрафом. Да, не маленьким – от 300 до 500 тысяч рублей! Но штрафом, а не заключением!
– Твой адвокат из той же системы, как ты не понимаешь? – горячился Пётр Сильвестров. – Она не пойдёт против своих, против системы. А систему нужно ломать! Она прогнила насквозь! Будь эта система живой и работающей, дочка прокурора никогда бы так не поступила! Потому что понимала бы про честь и достоинство. Пусть не простых граждан, но своего отца! И вообще, кто сказал, что это хороший адвокат? Тебе нужен независимый, тот, кто действительно заинтересован в справедливости! Тот, кто сможет объяснить суду, что при возбуждении уголовных дел за репосты необходимо учитывать понятия «умысел» и «контекст публикации».
Денис видел: что блогер прав. Но он не мог нарушить слово, данное маме, он поклялся, что будет слушать Татьяну Ивановну.
– Чувак, позови людей на суд! – убеждал Пётр Сильвестров! – Ты обретёшь офигенную поддержку! Твоё дело станет резонансным! Ты стольким людям поможешь! Такое нельзя замалчивать! Я мог бы и сам призвать, но если призовёшь ты, эффект будет гораздо сильнее!
Денис знал: блогер прав. Денис соглашался, что да, эффект будет сильнее, но если он не будет держать слово, то какой же он мужик?!
– Как знаешь, – махнул рукой Пётр Сильвестров. – Это твоя жизнь, тебе её жить… Но я молчать не буду! Мои подписчики…
Марков пошёл между рядами, и Денис, абсолютно выпавший из процесса, вопросительно глянул на Егора. Тот взглядом показал вопросы на доске и протянул Денису листочек.
Вопросы были не сложные, но сосредоточиться на них Денису было сложно. И когда Марков подошёл к Денису, листочек всё ещё оставался пустым.
Марков наклонился к Денису и потихоньку сказал:
– Ответ на первый вопрос есть в прошлой лекции, в самом конце. А на второй вопрос – в начале сегодняшней. Вы же конспектировали?..
И тут же пошёл дальше по рядам, не дожидаясь реакции Дениса.
Денис с недоумением посмотрел на преподавателя, про которого в университете ходил анекдот, что, типа, звонят ректору из зоопарка, мол Марков попал в клетку ко льву, на что ректор отвечает: «Ваш лев, вы и спасайте!»
И вот этот «победитель львов» сейчас сделал то, чего за ним не водилось – подсказал. Более того, отошёл и демонстративно отвернулся.
Денис потянулся за телефоном.
Марков достаточно долгое время стоял к Денису спиной. И прежде чем обернуться немного покашлял, как бы прочищая горло. Или подавая знак…
Отдавая листочек с ответами, Денис поблагодарил преподавателя. Тот сделал вид, что не заметил.
Следующая лекция была по социологии. Тамара Соломоновна что-то рассказывала, но Денис её не слышал. Мыслями он был с мамой. Он снова и снова вспоминал, как она говорит: «Меня не интересуют другие люди! Меня интересуешь ты и только ты!» Мама сказала, что он будет жить свободным человеком, не заключённым…
«Какая же это свобода? – думал Денис. – Свобода это…»
А действительно, что такое свобода? Право делать то, что хочешь? Но вот Мария Ремез сделала что хотела, и что? Это свобода? Для неё, наверное, да. А для него, для Дениса? А когда насильник насилует жертву? Он же делает то, что хочет… Он свободен? А жертва? Жертва свободна?
Денис усмехнулся своим рассуждениям – жертва в этой ситуации не свободна. Насильник лишает её свободы. И права выбора заодно. Насильника не интересует, хочет ли жертва, чтобы её изнасиловали… Он просто делает то, что хочет. Он насилует.
«Что за мысли?» – Денис тряхнул головой и вдруг осознание взорвалось ядерным взрывом – ему светит тюрьма. Очень сильно светит. И риск быть изнасилованным тоже очень сильно светит. Очень сильно!..
Это в сети можно написать в комменте: «Лучше назовите пидором, чем патриотом». В реальности это может приобрести совсем другой оттенок – оттенок полной несвободы.
Сердце забилось, как бешенное, выступил холодный пот, Денис почувствовал, что задыхается. Страх накрыл липкой волной. В глазах потемнело. Уши заложило ватой.
Чтобы взять себя в руки, Денис начал дышать – медленно и глубоко.
Темнота немного просветлела. Наступила слабость. Во рту стало сухо.
Продолжая дышать, Денис прислушался к пикировкам одногруппников:
– …Маркетинг.
– Это не маркетинг, это политтехнологии.
– Это не политтехнологии – это авторитаризм.
– Это не авторитаризм – это демократия.
– Это не демократия, это клептократия.
– Это не клептократия, это идиотизм.
– Это Россия!
В группе все засмеялись. Но Денису не было смешно. Совсем.
0
0