Голубые глаза Лэта смотрят на меня проникновенно и чересчур искренне. Дракон стоит совсем рядом, только руку протяни. Прекрасный кровавый дракон, одетый только в собственные длинные, спадающие каскадом волосы. Теплый, мягкий… мой.
Осознание того, что он мой до мозга костей, вышибает дух. Я могу все… могу делать с ним все, что угодно. Но я всего лишь касаюсь шелковых волос, они рассыпаются, струятся под моими пальцами. Красиво, необыкновенно, божественно… В душе бурлит давно подзабытое чувство…
Я люблю этого дракона. Как и тех, остальных. Как тех, которые не были драконами. И даже тех, которые не были моими. Но я люблю. И Лэт это знает, иначе с чего бы ему стоять голышом и красоваться передо мной?
Кровавый опускается передо мной на колени и целует мне ладони. По очереди, жарко, страстно, будто уже забыл все свои проблемы и страхи. Будто его прошлое разом исчезло и отпустило беднягу. А потом поднимает потемневшие от желания глаза — два темно-голубых бездонных блестящих озера-омута… и шепчет:
— Иди ко мне…
И я наклоняюсь над ним, ласково зарываюсь пальцами в густые волосы цвета свежепролитой крови. Целую высокий лоб, чуть порозовевшие щеки, смешно сморщенный нос, нежные розовые губы. Слегка кусаю самым краешком клыка нижнюю губу замершего Лэта, осторожно провожу по укусу языком.
Дракон выдыхает, цепляясь руками за мои плечи. Куда-то исчезает вся моя одежда, но я не думаю о ней. Здесь и сейчас есть только одно важное для меня — мой драгоценный кровавый дракон. Я ласково почесываю его шею, медленно спускаясь вниз. Стоять так неудобно, потому опускаюсь на колени перед ним. Кровавый млеет под поглаживаниями, я прохожусь пальцами по выступающим позвонкам. Некоторые из них от возбуждения заостряются и выпирают уже полноценными шипами. По шее и рукам дракона выступает алая, яркая, блестящая чешуя. Она то проявляется, то исчезает, чтобы появиться где-то в другом месте, выступить как раз под моими пальцами, покрывает его шею вслед за поцелуями, старается появиться там, где я касаюсь дракона.
Лэт балдеет от ласки. Подставляет шею — самое беззащитное место, поворачивается, сжимает и гладит меня. И смотрит так, что я понимаю и, наконец, осознаю: да, это действительно Шеат. Несомненно, другой, чужой, параллельный и вообще… но он — мой. Он смотрит точно так же, как Шеат. Склоняет голову, подается под моими руками, углубляет поцелуй — как Шеат. На нем точно так же выступает чешуя, режется хвост, он точно так же подставляется под руки, требует ласки. Точно так же вся спина покрывается шипами, на шее уже целые островки прочно укрепившейся чешуи…
Он — Шеат. И он — не Шеат. Другой. Кровавый алый дракон, совсем иной клан и вид. Совсем другая история, другая жизнь, другая судьба. Похожая и различная, чужая и родная до боли.
Дракон проводит языком по моему соску, заставляя кожу покрыться мурашками. Ластится под руки и одновременно зацеловывает шею, от чего я хватаюсь за него, рискуя просто свалиться от удовольствия. Это чертовски приятно — когда он шершавым языком касается шеи у самого уха, а потом лижет все выше и выше, поднимаясь по ушной раковине. Проходится влажными припухшими губами по щеке и снова возвращается к шее. На миг отрывается, чтобы поцеловать губы, чуть куснуть, обозначить свое якобы главенство.
Лэт подтягивает меня к себе ближе, приникает к груди.
— Не покажешь ли ты мне свой… демонический облик? — шепчет кровавый в самое ухо. А мне уже все едино, демонический так демонический, смотри.
Плазма прячется внутрь, обнажая возвращенное демоническое тело. Коричневая кожа, рыжие волосы, острые черные когти на руках. И взвившийся хвост с острым треугольным наконечником. Такой же коричневый, как и все тело.
— Ты прекрасна… — улыбается дракон и робко касается моего хвоста. — Это восхитительно!
Он ласково касается губами самого шипа, медленно скользит выше, у меня по нервам бьет ток. Я не помню, чтобы это тело реагировало… так. Оно всегда было спокойно, это плазма вечно бесится, точнее, бесится сознание, а бедная плазма не знает, в какую сторону метаться.
Лэт страстно целует грудь, плечи, ключицы, снова грудь. Его заводят необычные коричневые соски, смешная дорожка чешуи на животе. Черной чешуи. Он изучает мои локтевые шипы, на пробу кусает, будто пытается узнать, из чего они состоят. Я и так скажу — кость и чешуя… Скользит языком по моему животу, будто пробует на вкус новое блюдо.
— То, что я тебе сейчас скажу, тебе, возможно не понравится, — хрипло шепчет кровавый, накрывая мои губы поцелуем и закрывая мне весь обзор своим водопадом волос.
— Я стремная, да? — возвращаю обратно свой привычный облик. Вот тебе белая кожа, вот тебе розовые соски, вот и шипы убираю, чтоб не поранился.
— Нет, ты прекрасна… — усмехается Лэт, демонстрируя заострившиеся клыки. — Вот только твое второе тело…
Он замялся, на несколько секунд прерывая разговор поцелуем, будто пытался умолчать о чем-то важном.
— Да, оно слабее дракона, — покаянно склоняю голову и пытаюсь достать уворачивающийся от рук драконий хвост.
— Слабее, конечно, вот только не в это дело. Ты в нем невинна… — улыбается дракон, а потом чуть сильнее кусает мою шею, прижимаясь всем телом и ясно давая понять, что готов к большему уже давно, а я тут зря политесы развожу.
— Что? — доходит до меня слабо. Да и свое демоническое тело я берегу пуще плазменного. Это что-то вроде запасного бункера на случай атомной войны. Оно — мой последний оплот после крестражей. Если кто-то уничтожит абсолютно все крестражи, ну совсем все, даже заныканные там, где я не знаю, то тело демона — мой последний шанс. Как говорится, говно не тонет. Я страхую себя со всех возможных сторон. Очень уж не хочется умирать… в очередной раз, и начинать все с нуля.
— Твое демоническое тело — девственно, — спокойно объясняет Лэт и усаживает меня к себе на бедра. Чуть приподнимается, будто выполняет приседания, дает мне возможность упереться ногами в пол. Да уж, высшая акробатика, чтоб ее… — Так что кому-то из нас повезет… если ты, конечно, разрешишь…
На несколько секунд я подвисла… кажется, он прав. Сразу по появлении в этом теле я в Замке не задерживалась, потом во вселенной ужаса было совсем не до интима. Живущие там твари желали по большей части жрать, по меньшей — убивать, о размножении речи не было. Выживание там было отличным уроком, но на это все и закончилось. А потом была новая вселенная Викуси, получение плазмы и… все. Демоническое тело осталось спрятанным где-то внутри меня про запас. Я и подумать не могла, что с ним что-то не так…
Дракон легко толкается бедрами, плазма воспринимает это как данность, воссоздает все необходимое сразу же и Лэт судорожно выдыхает, полностью погрузившись в податливую плоть. Толчок… я вдруг осознаю, что меня тянет куда-то в темноту.
Толчок уже другого рода — кто-то влупил мне пяткой в грудь. Зараза! Потираю ушибленное место, скинув блудную ногу. Так, это у нас Энари бесится от собственных снов. И улеглась же поперек всех! А Лэт… оглядываюсь на кровавого — впервые он спит спокойно, роняя капельки слюны на подушку. Ну что ж, супруг драгоценный, сладких тебе эротических снов… блин, они меня реально когда-то доведут до кондрашки.
Все так реалистично, что просто ужас. Не проснись я сразу… ну веселый сон мне был бы обеспечен. Не зря же кровавый слюни пускает…
Ладно, поспали и будет. Надо идти выгребать завал из черной пустоты, надо пойти в Приют помочь с полноценными порталами, надо, надо… вечно что-то надо. Я поднимаюсь с кровати, выпутываясь из чужих рук и ног, и показываю мелкой дракошке язык. Обломщица фигова… ну ничего, ты тоже когда-то подрастешь, вот тогда и узнаешь, что такое обломы в интимной сфере…