До звезды — шесть астрономических единиц. Я — над южным полюсом. До расчетной точки выхода меньше пяти а.е. Очень неплохо для первого прыжка. Введу поправки, и следующий джамп будет вдвое точнее. Ну, не вдвое, но точнее!
Вспоминаю, что перед джампом получил информ-пакет. Срочный и важный. Вызываю на экран и вдумчиво читаю четыре строчки. «В систему вошел чужак (координаты, вектор скорости). Действуйте по обстоятельствам.»
Такие пироги. С котятами… Судя по вектору скорости после выхода из джампа, чужак направляется сюда. Как я говорил, через Солнечную систему проходит только одна тропинка. И через неделю чужак вынырнет где-то здесь.
Дальше — один из четырёх известных нам маршрутов. Или пятый неизвестный.
И у меня карт-бланш на любые действия. Вопрос: Что делать?
Высчитываю координаты точки, равноудаленной от всех четырёх стартовых позиций. Чужаки предпочитают нырять в звезду по вертикали. Занимают позицию на расстоянии от одной до полутора астрономических единиц (это как между орбитами Марса и Земли) — и вертикально вниз с ускорением в два «g».
Маневр занимает двое суток, плюс время подхода к точке. Обычно чужаки маневрируют с ускорением от ноль восемь до двух с половиной «g». Мы взяли с них пример. Хотя «мячики» и астрономы отследили два корабля, которые прошли весь маршрут с ускорением 14 и 37 «g».
Рассчитываю, сколько времени чужаку нужно на маневры. Ну да, как и прикидывал, шесть-семь суток. Мне до точки — шесть суток. Это если на одном «g». На двух — меньше, но торопиться нет нужды. Вписываюсь идеально.
Я все рассчитал точно. Чужак вынырнул на исходе шестых суток. Сеть «мячиков» тут же засекла его и доложила мне. Даже картинку один из «мячиков» передал — огурец длиной метров двести пятьдесят-триста. Вспомнив годы учебы и теорию контакта, я дал чужому кораблю имя «Прелестная незнакомка».
Через четыре часа стало ясно, что чужак направляется к точке старта под номером три в моём списке. И на дорогу у него уйдёт четыре с половиной дня. У меня же — всего сутки, если на одном «g».
Пересчитываю маневр так, чтоб в точку рандеву прибыть на пару часов раньше чужака. Трое суток пойду в инерционном полете.
Как только начал тормозить, чужак меня засек. Видимо, по джету. Я это понял по тому, как резко он сменил курс. Избегая направлять джет в мою сторону, произвел маневр, чтоб выйти в новую точку старта – намного ниже меня. Всего в девяноста гигаметрах от звезды. То есть, дистанция разгона сократилась вдвое. А чтоб на половине дистанции разогнаться до той же скорости, ускорение надо увеличить почти до четырех «g»… Может, переименовать «Незнакомку» в «Быстроногую Газель»?
Но тут меня начала мучить совесть. Я бы обрадовался, если б из-за какого-то чудака на букву «М» пришлось двое суток на четырех «g» маневрировать? Да я бы помер! Если не от перегрузки, так от переполняющих чувств, для которых слов даже в матерном языке не придумали! Надо как-то извиниться перед «Незнакомкой».
Схема маневра рождается тут же. Ответный шаг. Бессмысленный, но очень дипломатичный. Если «Незнакомка» уступила мне точку старта, я тоже уступлю. Она выбрала позицию ниже, я — выше.
Задаю новую программу автопилоту. С дополнением — ни в коем случае не направлять джет в сторону «Незнакомки».
Через двадцать пять минут спешу поздравить себя с удачей. «Незнакомка» снизила ускорение с трёх с половиной до двух «g». Если учесть расстояния и необходимую точность измерений, это практически мгновенная реакция. Ещё не контакт, но уже взаимопонимание.
Хлопнув себя ладонью по лбу, ввожу поправку в курс. Ухожу с той линии, по которой пойдёт джет «Незнакомки», когда она начнет разгон для погружения в звезду. Если она боится направлять на меня выхлоп, не будем создавать друг другу проблемы. Космачи должны понимать друг друга с полужеста.
А почему я дал чужаку женское имя? Судно — оно. Корабль — он. Баржа, шхуна — некрасиво звучит. Яхта… Бригантина — о! Буду звать этот звёздный огурец бригантиной. Бригантина «Прелестная незнакомка». Пусть так в историю и войдёт. А я войду в историю как безнадежный романтик…
Готовлю отчет, который сброшу «мячикам» после ухода «Незнакомки» из системы. В нем — схема наших маневров с времянкой и моими комментариями.
Мои маневры выглядят несколько ступенчато и угловато — как джентльмена, который спешит раскрыть перед дамой дверь и не оказаться при этом у неё на дороге. Собственно, всю картину можно получить и с «мячиков». В этой системе их плотность высокая. Важна только последняя фраза: «Следую за «Незнакомкой». Да, я решил идти в погоню.
В космосе время измеряется неделями. А самое интересное происходит за минуты, если не за секунды. Или за доли секунд, когда человеческой реакции уже не хватает. Пересечь систему — неделя, две. А взлет-посадка — десять минут. Так и живем — между бездельем и спешкой.
Сейчас – фаза безделья. «Незнакомка» несётся с ускорением к звезде. Её маневры удивительно плавны, перетекают один в другой. Мы пилотируем не так. Мы знаем, чего хотим, куда идём — и выбираем оптимальный маневр. Точно направленные и точно отмеренные импульсы двигателей — вот наш стиль. «Незнакомке» по душе другая манера. Она тоже знает, куда идёт, но оставляет себе запас свободы. Можно чуть правее или чуть левее, чуть быстрее или чуть медленнее.
Она купается в пространстве. Космос для неё — как небо для птицы, так зачем связывать себе крылья? В нужную точку с нужной скоростью она выйдет. А каким путем — так ли это важно? Как говорили древние, все дороги ведут в Рим.
Лирика? А пусть! Тимур много раз повторял, чтоб при встрече с незнакомым я сбрасывал на запись первое впечатление. Без анализа, как есть. Мол, им так легче восстановить картину. Не надо отфильтровывать мои последующие измышлизмы.
Когда «Незнакомка» покинет систему, я займу стартовую точку, сброшу информацию «мячикам» и… Неважно даже, увижу ли её у второй звезды. «Мячики» увидят. Там их много. Возможно, у третьей звезды её тоже будут ждать «мячики». Но с такой же вероятностью — нет. Третьих звезд много. Из той системы, куда мы идём, нам известны пять дорог. И ещё ни разу чужаки не проходили одной дорогой дважды…
Холодилка ревет охрипшим бегемотом. Шкалы — оранжевые, лезут в красное. Экран слепит искристым снегом. Из спикеров гремит «Полет валькирий». Я тоже что-то реву. Вагнер кончится за полсекунды до удара активаторов.
Бах! Бах! Бах!
Круги перед глазами, амортизаторы отыгрываются за три «же», кидают меня вверх, привязные ремни бьют в поддых… Второй раз, кстати. Убью того, кто кресло настраивал.
Радужные круги в глазах постепенно темнеют, начинаю различать окружающую обстановку. Однако, склероз наступает. Ещё в прошлый джамп собирался уменьшить яркость экрана.
Шкалы зеленеют и тускнеют, за спиной стихает вой холодилки. Зажигается запрос на перезарядку баков хладагента. Пресекаю самодеятельность, приказываю выдержать паузу в один час. Пусть корабль сначала остынет.
Корабль уже провел обсервацию. Я вынырнул меньше, чем в двух а.е. от звезды. А должен был — в пяти. Надо уточнить поправки.
Как только пустил в эфир сигнал «Я свой», с «мячиков» обрушилась лавина информации. Кроме полутора тысяч астероидов и малых планет обнаружено прибытие двух кораблей: «Незнакомки» и меня. «Незнакомка» прибыла в систему трое суток назад, вынырнула в семи астрономических единицах от звезды, и движется… Какая удача! Почти ко мне! То есть, я намного ближе к точке старта, где бы она ни была. Галантно уступим даме очередь, заодно узнаем, куда дама спешит.
Выписываю в пространстве невиданный крендель, чтоб «Незнакомка» засекла мой джет. Невероятно! Через два часа «мячики» докладывают, что «Незнакомка» кокетливо повиляла попкой и легла на прежний курс. Что невероятного? Да только то, что лучу света надо без малого два часа, чтоб дойти до неё и вернуться. Она думала над ответом не больше трех минут. Она ждала моего появления! Это КОНТАКТ! Полное взаимопонимание двух пилотов!!!
Я выжат как лимон. Иду переодеваться в сухое. Завтра надо заняться амортизаторами кресла, экраном, изменить циклограмму перезарядки холодилки, пересчитать поправки… Завтра, всё завтра. Сейчас — раздеться и спать.
Надо бы душ принять, но — тоже завтра…
«Незнакомка» выбрала новый, нехоженый маршрут. У третьей звезды не
будет ни одного «мячика». То есть, если я не успею её засечь, никто мне
не поможет… А если засеку — надо же ещё звезду исследовать и обсчитать. Массу, скорость вращения на экваторе и на полюсах, закон нарастания
плотности с глубиной, циркуляцию поверхностных течений.
Без этого нельзя уходить в джамп. Можно вынырнуть у черта на куличках. На изучение звезды по программе два месяца отводится. За такой полёт у америкосов неслабую премию дают. У нас премия не такая внушительная, но ещё медаль – за освоение дальнего космоса. Даст мне «Незнакомка» два месяца на изучение звезды? Угадайте с трех попыток…
А ещё «мячики» надо распределить по орбитам.
Галантно уступив «Незнакомке» стартовую позицию, наблюдаю за её погружением в звезду. Думаете, любуюсь? Как же! Информацию собираю.
Сопоставляю её маневр со скоростью вращения звезды на данной широте, плотностью хромосферы, напряженностью магнитного поля и всем, что могу замерить или вычислить. Потом даю автопилоту курс на точку старта и сверяю полученные данные с нашими таблицами. Трудно согласовать. Я не математик, а тут — интеграл на интеграле.
Ну и плевать! Пошаговый метод ещё никто не отменял. Моделирую погружение «Незнакомки» в звезду. Не этот джамп, а предыдущий. Граничные условия — от точки последнего наблюдения до точки джампа. С шагом в один метр. Вариант за вариантом. Алгоритм за алгоритмом. Я должен понять логику маневра чужака. Если хочу жить…
Почему моделирую предыдущий джамп, когда этот перед глазами? Да потому что о предыдущем знаю на одну цифру больше! Время джампа. Я засек начало маневра, а «мячики» у второй звезды — время финиша. Под эту времянку и подгоняю свою модель.
Холодилка ревет разъярённым носорогом. Из спикеров гремит «Полёт валькирий». Я дирижирую тубом с грейпфрутовым соком и пытаюсь подпевать. Если думаете, что дирижировать при трех «же» так просто, возьмите в руки по кирпичу и сами попробуйте.
Самые наблюдательные уже поняли, что погружаюсь я по нашему графику, по человеческому. С торможением на последнем участке. Да, график чужаков промоделировать не успел. Нужно ещё двое суток непрерывного счета, чтоб согласовать времянку подхода к звезде с возможностями моей лошадки. Слабая у нас холодилка, чтоб купаться в хромосфере как чужаки.
БАХ! БАХ! БАХ!
Экран чернеет, шкалы тускнеют и зеленеют, затихает рёв холодилки за спиной. Я — в двадцати двух с копейками световых годах от Солнца. По прямой меньше, но кто же в космосе по прямой считает?
Торопливо допиваю сок, затыкаю туб и шарю глазами по приборам навигационного комплекса. Трое суток назад в облаке солнечной плазмы где-то здесь вынырнула «Незнакомка». Плазма эта разлетается во все стороны с космическими скоростями. И если очень постараться, можно засечь её следы. Серия приказов — и корабль растопыривает все датчики, превращается в огромное ухо.
Второй способ — оптика. Искать двигающиеся или переменные звезды. Как на заре астрономии годами искали планеты. Засечь этим способом огурец длиной триста метров — только если очень-очень повезет.
Третий способ — засечь джет двигателя «Незнакомки». Он-то мне и помог. Через трое суток, когда я расколол алгоритм погружения в звезду чужаков, адаптировал его под наше железо и уже отчаялся поймать след. А также выпустил половину «мячиков». Размещать их по стандартной сетке орбит не было времени.
0
0