Ночью Кирилл спал крепко, зная, что успеет ещё намечтаться в последующее ночное дежурство. Но не довелось.
Около полуночи в приёмный покой привезли совсем молоденькую женщину, едва восемнадцати лет, у которой на шестом месяце беременности начались схватки. В акушерстве Кирилл силён не был, поэтому успел достаточно понервничать, вызванивая акушеров на консультации. Схватки он снял быстро, а вот успокоить будущую мамочку удалось далеко не сразу.
Едва он отправил медсестёр отвезти пациентку на отделение, как привезли сразу двоих с признаками сильного отравления. Отец уже был без сознания, а сын в полубредовом состоянии всё говорил, что это виновата тёща с её блинами. Промывание желудка, капельницы и беседа с вызванной полицией затянулись на оставшуюся половину ночи. К пяти часам утра Кирилл, наконец, освободился и решил прилечь прямо на кушетке приёмного покоя, чтобы вздремнуть хоть пару часов.
Да что ж за ночь такая! Маленький городок, народу совсем немного, но словно все сговорились попасть в больницу именно в его дежурство. Уже утром, около семи, привезли старушку, которую сбила машина. Злой, невыспавшийся полицейский материл на чём свет стоит того идиота, который решил, что успел протрезветь после вечерней попойки, и с утра пораньше торопился домой, чтобы привести себя в порядок к началу рабочего дня. Бабулька то стонала в полубеспамятстве, то приходила в сознание и начинала выспрашивать о своей собачке, выгуливать которую она и вышла в столь ранний час.
Кирилл, осмотрев рваную рану на животе пациентки и сложный открытый перелом со смещением правой плечевой кости, как мог, обработал, наложил на руку жгут и позвонил Викентию Вольдемаровичу, после чего отправил полицейского с машиной за главврачом, единственным хирургом больницы. Когда полицейский уехал, Кирилл посадил медсестру вызванивать вспомогательный медперсонал для экстренной хирургической операции, а сам пошёл в покой, следить за состоянием несчастной жертвы. Его уже мутило от усталости и голода…
Кирилл вернулся с работы мрачный, хотя со времени злополучного дежурства прошла уже неделя. Хирурги тогда не успели. Приезда главврача несчастная старушка не дождалась. От сильной кровопотери сердце бабульки остановилось. Молодой врач в течение десяти минут в одиночку пытался делать искусственное дыхание, закрытый массаж сердца, пока не вернулась медсестра. Но было уже слишком поздно.
Неделю спустя Кирилл так и не пришёл в себя. Вот и сегодня он, едва войдя в дом, поставил портфель на стул, снял пиджак и, не переодеваясь, рухнул на кровать, зарылся лицом в подушку. Время для него остановилось и снова пошло, когда раздался звонок в дверь. На пороге стояла Милена.
— Вы позволите? — И девушка вошла. — Викентий Вольдемарович сказал, что вы сейчас нуждаетесь в поддержке. Поэтому я и пришла. Прямо так, без приглашения. Вы не сердитесь?
— Нет-нет, ну что вы. Спасибо, — Кирилл оживился. — Проходите.
— Значит, вот так вы и живёте? — неловко начала разговор девушка, обводя взглядом комнату с мебелью довоенного вида. — Любите старину?
— Не знаю. Никогда не задумывался. Что досталось, то досталось. Я не капризен, без претензий.
— А выглядит так, словно вы специально пытались воспроизвести ретростиль. Вон и фотографии в рамках стоят чёрно-белые. Ваши?
— В смысле? — Кирилл подошел к девушке и через её плечо посмотрел на фотографию, которую она взяла в руки.
— Это кто? Мужчина очень похож на вас. Ваш отец? Фотография просто старинная. Отличная стилизация.
— Да… Нет… — замялся молодой человек, отходя на несколько шагов. — Скорее, дед. Да, дед… с одной из жён. Ну-у, это сложная история. Я сам ещё не до конца разобрался в родственных связях.
— Вам нужно составить генеалогическое древо вашей родословной.
— Ах, Милена, знали бы вы, как это сложно.
— Так вы из очень древнего рода? Тем более такая родословная будет интересна. Я могла бы вам помочь красиво оформить.
— Боюсь, что вам придётся долго ждать, пока я всех родных найду. Да и для этого придётся возвращаться в столицу.
— Кирилл, если не секрет, почему вы, такой перспективный молодой врач, окончили с отличием институт, и вдруг бросили большой город, приехали к нам?
— Наверное, бежал от памяти. Большой город отнял у меня жену.
— Жену?! Вы были женаты? — нотка разочарования проскользнула в голосе девушки.
— Ну-у… Увлечение молодости — первая любовь. Нет-нет, мы не были расписаны. Вы же знаете, в наше время это необязательно. Это было недолго. Она умерла. Я не смог её спасти. Кома. Гипогликемическая кома, а потом сердце остановилось.
— У меня тоже диабет.
— Да, я знаю. — Они несколько мгновений смотрели друг на друга, потом Кирилл грустно улыбнулся. — Это всё уже в прошлом, а сейчас… Давайте я напою вас чаем!
— Викентий Вольдемарович, как там мой подопечный? Заслуженно ли мы ему дали красный диплом?
— Здравствуйте-здравствуйте, Семён Витимович. Хорош. Думаю, в интернатуру его надо бы на следующий год, — произнес в трубку главный врач.
Он не любил бывшего однокашника, которому достались столица, кафедра и красавица-жена — Маша со стоматологии. Эх, если бы не распределение в заштатный N, все могло бы сложится иначе. Но сейчас Викентий Вольдемарович чувствовал некоторое удовлетворение — вы в своей столице перспективными кадрами разбрасываетесь, а мы подбираем. Мысль, что появлением Кирилла в районной больнице они оказались обязаны именно бывшему сопернику, главный врач старался отогнать от себя подальше.
— Разумно. Рад слышать. Как там ваши старики его не сильно давят?
— Да с какой стати? Рады-радёшеньки, что молодая сила прибыла. Сейчас вот все за него переживают…
— А что случилось?
— Первая потеря. В его дежурство. Там после автокатастрофы, женщина, семьдесят шесть лет. Множественные переломы рёбер, плечевой кости, прободение брюшины. Ну и возрастное — гипертония второй степени, стенокардия, диабет, атеросклероз. Да ещё пока на место скорая приехала, пока везли, кровопотеря огромная. Короче, не успели даже до стола дотянуть, так в приёмном и ушла. А мальчишка переживает.
— Н-да… — на том конце провода повисло недолгое, но какие-то тяжёлое молчание. — У каждого из нас когда-то был первый. Притерпится со временем. Поддержи уж как-то. Выучен-то хорошо, теперь только натаскивать осталось.
— Поддерживаю, как могу. Знаешь, пожалуй, сейчас и съезжу.
— Давай, а я потом ещё позвоню.
Чайные чашки из серванта тоже оказались старинными. И блюдечко, на котором Кирилл принёс к чаю мягкие вафельки с начинкой.
— Кирилл Сергеевич, — девушка кокетливо улыбнулась. — Я ж на диете.
— Я помню. Я же ваш врач. Диету нарушать не стоит, но иногда можно… Тем более у меня в гостях, под моим надзором, я разрешаю. И потом, мы же с вами договорились, что вы будете называть меня просто по имени.
— Да, Кирилл…
— Вот и замечательно. Долить вам чаю? Не стесняйтесь.
Кирилл поднялся, долил чай, пошёл к полке, на которой стоял магнитофон, и включил тихую музыку.
— Позвольте ангажировать вас на танец?
Смущённая Милена встала, принимая приглашение. Вспыхнула румянцем, ощутив, как его рука скользнула по её талии. Подняла ему руки на плечи, склонила голову.
— Милена, посмотрите на меня, — услышала его шелестящий шёпот.
Звонок в дверь заставил обоих вздрогнуть. Очарование момента рассеялось.
0
0