Иногда мне приходится летать по делам в город или во Дворец. В это время за Таррсика отвечают Амарру и «приходящая кормилица» — та девушка, что родила в оазисе первая.
А еще по вечерам мы с хозяином садимся на байк и улетаем к озеру Крратерр. Садимся у первого моста через канал и гуляем, взявшись за руки. Или стоим на мосту и смотрим на ручеек, который течет по каналу. Этот ручеек то набирает силу и уходит в канал на полтора-два километра — до следующего моста и даже дальше. То слабеет и уходит в песок уже в ста шагах от моста.
А в озере отражаются звезды. И мы ведем себя как глупые влюбленные. И совсем не важно, что у меня на пузе — Таррсик в слинге. Хозяин дурачится и надевает слинг на себя. Таррсик не против.
А иногда хозяин купается в ночном озере. А мы с Таррсиком сидим на песке и смотрим, как он шумно барахтается в воде. Потом выходит из воды и бегает по полоске влажного песка вдоль берега чтоб обсохнуть и согреться. Вода в озере теплая, но воздух быстро остывает.
Вот в такой момент мне на ошейник пришел вызов от Стаса.
— Влад, возвращайся! Тебя Стас зовет, — закричала я, выхватила из ошейника фонарик и замигала, подавая сигнал.
Хозяин приплыл очень быстро. Я включила в ошейнике максимальную громкость, но Стас повторил только, что есть информация от Мылкого, и нас ждут в Железном доме.
— Жди здесь, — приказал хозяин и убежал к байку. Я связала в узел его одежду. Мы понимаем друг друга с полуслова. Бегать с малышом я не могу, а одеваться хозяину — терять время.
Через малую долю стражи хозяин подлетел на байке. Я уселась за ним, и мы взмыли в небо. Десять километров для байка — ничто. Только разогнался, уже надо садиться.
Дома хозяин забежал в ванную, сменил мокрые плавки на сухие, набросил халат, и мы поспешили в аналитический центр.
— Мылкий сообщил, что в Столице час назад вырезали под корень очередную семью. По записям видеонаблюдения с ретранслятора и горячим следам я сумел отследить пятерых исполнителей, — с ходу начал Стас.
— Опять бывшая наложница Владыки? — спросил Влад.
— Скорее всего. Надо у самого Фаррама спросить. Но он сейчас спит.
— Миу, дай мне связь с отцом, — приказал хозяин. Я задумалась на пару вздохов, кивнула и побежала за планшеткой. Если звонилка не разбудит папу, то надо будить дядю Трруда. Он имеет право будить Владыку. Через малую долю стражи и после легкой паники во Дворце хозяин уже говорил с папой. Кто живет по указанному адресу, папа не знал, но приказал поднять
мажордома, казначея и еще кого-то. Через четверть стражи ему доложили все подробности. Да, в этом доме жила наложница, отпущенная на свободу за заслуги и по возрасту.
— Казню всех пятерых! — воскликнул папа.
— Этого мало, — возразил хозяин. — Надо прекратить террор. Казнить так, чтоб у самого отъявленного негодяя поджилки затряслись. Чтоб ни одна сука не посмела поднять руку на наложницу Владыки.
— Закон строг, но однозначен. Наказание — по вине, — возразил папа.
— Тогда оставь это мне, — предложил хозяин.
А затем меня, Линду, Марту и новичков-стажеров выставили за дверь. Просто взяли и выставили. Такого даже Марта не помнила.
Утром, открывая дверь в коридор, случайно услышала, как хозяин говорит Марте:
— Нужна кровь, море крови. — И скрылись в страшной комнате. Меня не заметили. Холодно стало. Как в тот момент, когда о бунте узнала.
За завтраком вида не подала. А после завтрака хозяин попросил
связать его с главным полицейским. Я набрала номер, представилась. Тарркс обрадовался, услышав мой голос. Рассказала о ночном убийствеи о том, что мой хозяин хочет с ним поговорить. Тарркс удивился, но согласился. Я передала звонилку хозяину, а он сразу сделал громкий звук, чтоб мне тоже было слышно. Рассказал Таррксу о причинах убийства, о ночном разговоре с Владыкой и попросил задействовать шептунов. Шептуны должны были рассказывать всем, за что вырезали семью и требовать самой жестокой казни убийцам. А еще попросил Тарркса не вмешиваться в это дело. Тарркс удивился, но согласился отложить следствие на три дня. А через малую долю стражи Стас сообщил нам, что Тарркс позвонил Владыке, и тот подтвердил просьбу хозяина. Мы хихикнули, и хозяин позвал Линду. Проинструктировал ее, что она должна сказать Мылкому. В общем, то же самое — дать задание шептунам и не вмешиваться в то, что будет. Лучше всего вообще затихнуть на неделю. Мылкий поблагодарил Линду за предупреждение.
Днем Столица содрогнулась от ужаса. Не было жителя, который не знал бы о трагедии на тихой окраинной улице. На базаре только об этом и говорили.
А хозяин за обедом сказал, что Марте нужна кровь. И спросил, кто не побоится отдать стакан крови на хорошее дело? Сам же первый и сел сдавать кровь. За ним — Мухтар, потом Петр. Затем еще два десятка парней. Линда и Амарру помогали Марте закрывать и подписывать пакетики, укладывали их в холодильный ящик. Кровь брали только у парней, девушек прогоняли. Марта
шутила, что не женское это дело — кровь проливать.
Вечером хозяин опять говорил с Владыкой. Ближе к ночи хозяин велел мне лечь спать, а сам с Мухтаром и Петром ушел через ворота ангара в темноту. Я уложила Таррсика, включила большой экран и подключилась к внешним системам наблюдения. Хозяин и Мухтар пытались убедить Петра остаться дома. Не удалось. Тут к ним подошел Пуррт. Хозяин раскрыл сумку, и все четверо переоделись в черные доспехи. Они как доспехи цветов клана,
только с маской на лицо. Если темной ночью маску надеть, из комка черноты лишь глаза видны. А ночи сейчас как раз темные. Убийцы специально так время выбрали.
Петр раскрыл ворота ангара, вывел грав, отцепил грузовой поддон. Остальные оседлали байки черного цвета. Я хотела подключиться к регистраторам байков, но не знала их номеров. Это были новые машины. Зато подключилась к регистраторам грава.
Группа поднялась в воздух и пошла в сторону Дворца. Примерно на половине дистанции встретили байк, на котором сидели мои братишки Шурр и Марр. Все вместе приземлились в ложбинку между двух барханов. Хозяин передал братикам черные костюмы, и они тоже переоделись. Голубой байк Шурртха хозяин приказал оставить в пустыне как слишком приметный. А
братикам — пересесть пассажирами на черные байки.
— Стас, мы готовы. Объекты на местах? — спросил хозяин, когда все расселись.
— Да, все по плану, — раздался голос Стаса. — Объекты на местах, мы с Миу вас страхуем.
— Гидрид твой ангидрид, — непонятно выругался хозяин. — Миу, я тебе русским языком велел спать! Стас, проследи, чтоб Миу легла.
Нарушила прямой приказ хозяина. И попалась… Ой, как стыдно… Еще и Стаса могу подвести.
Выключаю компьютер, скидываю одежду, проверяю Таррсика и ныряю под одеяло. Как Стас узнал, что я наблюдаю за хозяином?
Раздается негромкий стук в дверь. В комнату заглядывает Стас.
— Я уже легла, — сообщаю очевидное.
— Умница.
— Стас, как ты узнал?
— Запросил схему информационных потоков. Хотел убедиться, что стажеры не подглядывают. Рано им еще такие вещи видеть. Меньше знаешь — спокойнее спишь, как у нас говорят. Ну, спокойной ночи.
И ушел. Все оказалось просто, а я навыдумывала себе. Стас, наверное, решил, это хозяин посадил меня на подстраховку группы. А куда и зачем летит группа — любой догадается.
Утро уже, а никто из из улетевших ночью не вернулся. Я попробовала позвонить Шурру, но звонилка ответила, что он очень далеко или выключил звонилку. Побежала к Стасу, но он сказал, чтоб не мешала. Все живы-здоровы, и сейчас на крайнем юге.
Права звонилка. Крайний юг — это на самом деле очень далеко. На крайнем юге много мелких государств-княжеств. Они вечно дерутся между собой, но нападать на нас опасаются. Торговля с ними идет вялая, потому что денег у них никогда нет, а с них и вовсе взять нечего. Одно слово — край света.
Еще удивилась, что рядом со Стасом сидит Марта. Мрачная такая, сосредоточенная. Настоящая ночная тень, какими их на гравюрах рисуют.
— Нас ни для кого нет. Ты сегодня за Влада, — сказала мне, не
отрывая взгляда от экрана. — Проверь, как дела в поселке.
Это, надо понимать, она меня выставила за дверь. Впервые! Рабыней была — за дверь не выставляли. А тут — второй раз за два дня. И при этом И.О. хозяина назначили!
Делать нечего, пошла в поселок, села завтракать со всеми. Багирра ко мне подсела.
— Миу, ты не знаешь, где Петр?
— Знаю, — отвечаю с набитым ртом. — Там, же, где хозяин. Вчера
ночью к варварам улетели, меня за главную оставили.
— К варварам? Туда же день лететь!
— Улетели на катере, на два-три дня — пришло на ошейник сообщение от Стаса.
— Они на катере. Да не беспокойся, через два-три дня вернутся. А может, и раньше.
Теперь нас слушают все — и сонная Линда, и оболтусы-стажеры, и бригадиры. Чтоб не засыпали вопросами, я начала утреннюю планерку. Просто спрашивала бригадиров, что они намечают делать сегодня, и чего им не хватает. Дала «добро» экипажу каналокопателя, так как ветер дует в пустыню. А вот поездку в город сегодня запретила. И попросила не спрашивать, почему. Стажеры не обратили внимания, но бригадиры и старожилы поселка мгновенно насторожились и подтянулись. Зря разговор
о городе зашел.
В полдень, когда мы со строителями обсуждали планировку помещений второго жилого дома, подлетела Линда на байке. Она часто на байке по поселку летает, чтоб ногу не нагружать, никто не удивился. Но Линда отвела меня в сторонку и включила мобилку на громкую связь. Мылкий рассказал, что в Столице такое случилось, какого никогда не было! Жители из домов выйти боятся. Во время бунта не боялись, а теперь — боятся. Вчера один дом вырезали, сегодня — пять! Комнаты кровью залиты, порубленные на куски тела в компостные кучи и выгребные ямы свалены. Но рыжих рабынь и малых детей среди убитых не нашли. А самое жуткое — на окраине Столицы. Забор вокруг заброшенного дома снесли, одни деревянные столбы оставили. Эти столбы остро заточили, и на них казнили мучительной смертью пятерых наемников — тех самых, чьи семьи вырезали. Наемникам отрезали уши, выбили клыки, и обрубили руки по локоть. А тому, который оказался в центре, ножом к груди прикололи лист пергамента. На нем — адрес дома, в котором накануне наложницу убили. И больше — ни слова. Только адрес.
Самое удивительное, ни одного свидетеля. Забор повален, земля кровью залита — такие казни нельзя тихо обставить — и никто ничего не слышал.
Плохо, что я знаю этот заброшенный дом. И Шурр знает. Это тот самый дом, в котором мы после побега из Дворца отсиживались. Вдвойне плохо, что Тарркс этот дом тоже знает. И меня знает, и Шурртха знает. Не пройдет и стражи, как мне позвонит. Что я ему скажу?
Горячо поблагодарила Мылкого, что предупредил.
— Так это не ты, рыжая? — удивился он.
— Что ты, господин! Ночные тени убивают легкой быстрой смертью. Или похищают, если им велено похитить.
— Но ты знаешь, кто это сделал.
То ли вопрос, то ли утверждение. Как ответить?
— Теперь знаю, господин. Но сказать не могу.
— А я и не спрашиваю, — весело фыркнул Мылкий. — Есть тайны, которые лучше не знать. Если придется тяжко — мой дом открыт для тебя. Для тебя — и для двух твоих друзей.
Линда убрала звонилку и удивленно посмотрела на меня. Мылкий — еще тот жук. Двое моих друзей — это Таррсик и Линда. Придем вчетвером — за ворота не пустит. Или четвертого убьет. Но если правильно повернуть, Линда — его госпожа. Тогда можно и вчетвером придти.
Об этом Линде и поведала.
— Тайны Мадридского двора, — хмыкнула Линда. — Где же мой
благоверный пропадает? Вернется — по ушам настучу!
— Меня хозяин тоже не взял, — грустно вздохнула я. — Даже наблюдать запретил.
— Так ты знала?
Я кивнула.
— Они надели черные как ночь доспехи. И Пуррту такой дали.
— А знаешь, — вдруг улыбнулась Линда. — Наверно, парни правильно тебя на подстраховку не допустили. Ну ее, эту расчлененку! Все понимаю, варварский мир, два десятка смертей остановят ночной террор. Но как же это не по-человечески… Почему словами договориться нельзя?
— Лин, с ними нельзя договориться. Они — как шестеренки в ваших машинах. Говорить надо с теми, кто на самом верху. Но те, кто на самом верху, не откажутся от своих планов. Для них важней власти ничего нет. Они даже живут в своем, особом мире с особыми законами. Они не приказывают убивать. Они говорят: «Такой-то мешает нашему делу». Это помощники понимают, что им приказано убить. Но сами тоже не убивают. Передают приказ дальше. А убийцы просто выполняют приказ. Так ответственность
за смерть размазывается, делится мелкими кусочками по всей цепочке.
— Всех под корень! — зарычала Линда, сверкнула глазами и даже
кулаки сжала. Но тут подала голос моя звонилка. Взглянула на экран — так и есть! Тарркс.
— Миу, ты знаешь, что произошло сегодня ночью?
— Да, господин. Мне только что рассказали.
— Рассказали? Так тебя там не было?
— Нет, господин. Ночью я спала в Железном доме.
— Раз тебя там не было, хочу говорить с твоим хозяином.
— Хорошо, господин. Я попытаюсь связаться с ним. Но тебе придется подождать. Он сейчас очень далеко — на крайнем юге.
Тарркс выругался нехорошими словами и хотел отключиться.
— Подожди, господин! — успела воскликнуть я.
— Я слушаю тебя, рыжая.
— У меня… У рабыни есть просьба к тебе.
— Та самая, из невыполнимых? — усмехнулся он.
— Нет, совсем простая. Приказать шептунам пустить слух.
— Я слушаю тебя.
— С убийцами разделались ночные каратели. После прошлого убийства наложницы каратели предупредили убийц, чтоб больше так не делали. Но убийцы слов не поняли. А каратели дважды не предупреждают.
— Я никогда не слышал о ночных карателях. Что ты о них знаешь?
— Прости рабыню, господин. Я только что их выдумала.
— Ты не только дерзкая рабыня, но еще и очень наглая! Не боишься, что от папы попадет?
— Нет, господин. Когда я показывала сына перед собранием знати во Дворце, за мной следили и выжидали момент двое убийц. Увидев окрас моего сына, они растерялись. Но приказ никто не отменял. У меня есть свой интерес в этом деле.
— Удивительно! Они еще живы? Помню, когда убийцы нацелились на Линду, смерть настигла их в ту же ночь.
— Как и в эту ночь, господин. Беспощадная смерть…
— Так значит…
— Я ничего не говорила, господин. И Линда тоже не покидала оазис.
— Так ты знаешь об этом деле больше меня, хитрая рабыня?
— Да, господин. А через день-два, когда вернется хозяин, буду знать все. Но это будут не мои тайны, а хозяина.
— А что еще ты хочешь сказать мне, скрытная рабыня? — Тарркс уже ничему не удивлялся, а откровенно веселился.
— Хочу напомнить господину, что он обещал хозяину выждать три дня. Думаю, к тому времени хозяин вернется с юга и завершит свои дела в Столице.
— Так зачем он уехал на юг?
— Сие пока тайна для меня. Но когда он вернется, я узнаю это первой.
— В таком случае, через три дня я загляну к вам в гости. Хочу
взглянуть на твоего сына. Говорят, он мой тезка?
— Да, господин. Рабыня держит слово.
— До скорого, хитрая рабыня. И помни, двери моего дома всегда
открыты для тебя.
И отключился. Я села на песок где стояла и, уставившись в голубое небо, прокрутила в памяти разговор. Вроде, поведала Таррксу все, что задумала. Как хорошо, что Мылкий вовремя предупредил!
Рядом со мной плюхнулась Линда.
— Знаешь, Миу, ты талант! Наверно, надо родиться во Дворце, чтоб так умело плести интриги! Ты в авторитете и у полиции, и в преступном мире. Даже завидки берут.
Я ничего не ответила, только уткнулась лбом ей в плечо. А Линда одной рукой обняла меня, а второй достала звонилку и набрала номер Мылкого. Когда он ответил, велела ему тоже озадачить шептунов слухом о ночных карателях. Что еще будет, когда хозяин узнает… То ли похвалит, то ли уши обеим оборвет. Давно грозился.
0
0