Вот это ваще прелестно. Приплыл, называется… После бесконечных блужданий они подошли к подножию очередной горы, неотличимой от всех прочих, уже пройденных. Человек, бугрящийся сказочной мускулатурой из комиксов, неспешно спускался вниз, как-то странно косясь на провожатую. Камень, размером с двукратный рост самого атлета, лежал у подножия горы. Грохот его падения, да и само падение трудно было не заметить. Персефона снова обернулась:
— Коль есть вопросы, можешь задавать. Его Сизиф зовут, и он тебе ответит.
— Что, тот самый?! — Серёга впился взглядом в подходящего к ним страдальца. Что-то не тянул этот крендель с горы на Сизифа — у того, небось, камень за прошедшие тысячелетия стал размером с саму гору. Хотя чёрт разберёт этих полубогов с их заморочками… Может, и вправду перед ним герой древнегреческих мифов, почему нет? А чего спрашивать-то?..
— У тебя тоже обол взялся неизвестно откуда? — глупее вопроса трудно было представить, и Серёга замахал руками: — Стой! Не то! Нафига ты его таскаешь? Что он для тебя? Сват? Брат? Цель? Богатство?
Получилось лучше, но всё равно по-идиотски. Но Сизиф в лице не изменился. Бесстрастность царила на его лице — равнодушие или даже тупость. Серегу передёрнуло.
— То камень мой. И я его качу.
— И…
— Он будет на вершине.
— Понятно. Ваше темнейшество, пошли отсюда. Как можно работать без мотивации? Тьфу.
Сизиф равнодушно направился к своему камню, а её темнейшество, вроде как даже довольная неизвестно чем, повела Серёгу дальше. К соседней горе. Рядом сиротливо лежал валун — Серёге эдак по пояс.
И тут же заныли босые ступни, появилась лёгкая одышка и заледенели пальцы рук. Серёга охнул. Персефона положила руку на валун.
— Вот камень твой. Вкати его на гору.
— А он оттуда скатится, — ядовито хмыкнул Серёга.
— Как знать…
— А если я откажусь? Цербера свистните?
— Зачем?! — простодушно изумилась Персефона, став от этого ещё прекраснее. — Все этого хотят. И ты сильнее прочих.
Это было правдой. Руки чесались, ноги пританцовывали. Прилив сил распирал грудь, едва не лишая воздуха. Закачу ведь! Ух, закачу…
Сопротивление разума пало, обнажив тылы. И азарт, драйв — потребность, стремление — налетели с флангов и наголову разбили взбунтовавшийся немощный очаг рассудка. Камень, как намагниченный, звал, манил. Требовал. Серёга сдался.
Упёрся, подкатил к горе. Фигня ведь — массы кот наплакал. Ух, закачу!..
Весь остальной мир исчез. Осталась только гора, камень и жгучая потребность действия.
…Мне ведь, вроде, нужна была мотивация… Нахрена?.. Ладно, пусть будет. Это… качалка! Слеплю из себя Шварценеггера… — Камень двинулся в гору, сразу утяжелившись раза в два. — …Ух ты! Нет, не просто качалка — это моя воля! А наверху… пьедестал. Как чего-то достигать, если не проявлять… волю. Каждый день, каждый… миг. При каждой заморочке… в каждом деле. Перед… самим собой. Перед другими… перед ней…
…Даже если… он и скатится — тем лучше. Каждый раз нужно… проявлять волю! С нуля! Каждый день. Это лишь делает нас… сильнее! Снова и снова! Пробовать!.. Делать! Создавать…
Камень перевалил через вершину и с оглушительным грохотом покатился вниз. Обозлённый и немного разочарованный Серега потрусил за ним, снова уперся, крякнул и начал новое восхождение. Дальнейших падений он уже не отслеживал.
…Чем мы, в сущности… зарабатываем? Камни таскаем. И они… иногда падают, да. Это ведь нас… не останавливает, не ломает… Раз за разом мы впрягаемся… в очередной блудень и стремимся… тащим на вершину… самомнение, гордость… реноме. И ведь закатываем, не сдаёмся…
Шаг. Подпереть справа. Шаг. Уступ. Ямка. Отлично.
Перевести дух. Шаг…
…Я основал фирму с нуля. Развил. Преумножил… Тот же камень, и такой же неподъемный… Здесь — то же самое. Обол — стартовый капитал… Гора, вершина — фазы развития. С уступа на уступ… здесь конкурентов нет, налоговой нет — сказка… Делай своё дело, никто не мешает…
…Не только работа — вообще любое дело — виртуальный камень. И чем чаще он скатывается — тем мы становимся сильнее… Опытнее. Орешек знаний тверд. Мы хотим всем рекордам… сила — в движении. Эйнштейн, Ньютон, уравнение Бернулли… Если мы приложили силу, должен быть выхлоп. Вся природа заточена на преодоление сопротивления… Камень с горы — камень в гору. Равновесие. Гармония. Закон жизни, закон природы… Камень с души, камень на душе, камнем вниз. Движение, совершенствование, апгрейд. Выход на новый уровень…
…Камень растёт — там тоже растёт, значит… возможностей больше, планка выше. Решение более сложных задач. Космос. Гармония, красота. Неземная красота, недостижимая. Такая же недоступная и нереальная, как камень на пике. И всё, что пасть должно, падёт в конечном счете. Всё нереальное становится реальным. Или не становится. Замкнутый круг, уроборос. Тщета предрешена, а камень — тот же камень. Обманщик, говорите? Точно. Обманом мы живём, но здесь он ни к чему. Оставь надежду, камень упадёт. И должен пасть, он круглый и тяжёлый…
…Профит всей жизни — крошечный обол. Ступень развития и старт для продвиженья. А камень — инструмент. Работай — всё придёт. Придёт и красота и совершенство. И тела красота, и мыслей, и речей. Лишь во плоти она недостижима… Вот правда жизни — прочь самообман! Мы пользуем его, чтоб выглядеть успешней… Но ныне спал покров…
…Смерть обмануть — не больно шибкий грех. Обман стремлений — вот где непотребство. Нет, не обман, но шоры на глазах. Там шоры нам нужны, а здесь они убоги…
…Иди вперёд, и ты взойдешь на пик…
…Гора и камень. Истина в движении…
Камень перевалил за вершину и, набирая скорость, грохоча и подпрыгивая, привычно обрушился вниз. У подножия горы кто-то стоял. Кто-то из его грёз. С кем-то.
— …сама ты Сизиф, — фыркала тщедушная фигура в хитоне. — Это же Генадьич! Серёга, здорово! Сколько лет, сколько зим!..
Он не понимал. Не узнавал. Недоумевал. И не отводил взгляда от смутно знакомой женской фигуры…
Богиня! Вспомнил, надо же… А её попутчик так и горлопанил на всю округу:
— Сергей Геннадьевич! Ты меня не узнаешь, что ли?
Эй! Алле!!!
Тщедушная фигура подсеменила к нему и ощутимо шлепнула по щеке. Точно! Камень! Камень должен быть на пике горы. Только Она могла отвлечь его от дела всей жизни. Засмотрелся, а надо работать.
Он подошёл к огромному камню. Упёрся могучим плечом, катнул к горе. Затем на гору. Выше, выше. К совершенству. А оставшаяся парочка, похоже, начала ссориться.
Рядом вдруг оказалась та самая, тщедушная, нелепая личность. Горлопан. Неумело переступая по камням, охал, тоже упирался и толкал, толкал необъятную глыбу. Наверх. Что-то они уже вдвоём тягали… но сознание на краткий миг скупо одарило его лишь памятью об ощущениях, не более.
На пике горы личность переползла на другую сторону камня и снова принялась орать:
— Левее, Генадьич! Чуть на меня! Стой! К себе! Стой!
Камень стоял на пике. Как влитой. Из-за камня тяжело сопели.
Он опустил руки. Камень стоял. Гора, казалось, дрогнула под ногами. Пошла волнами — камень стоял. Нет, не гора — это он сам шатался. Близкое сопение переросло в вымученные стоны. Со звериным прирыком.
Он растерянно оглянулся. Всё? И что теперь?.. Что?! Теперь?! Делать?!
Его растерянный, панический взгляд устремился вниз, к подножию горы. Зашарил, забегал, заплясал по камням. Там лежал схожий валун. Огромное облегчение вернуло его к жизни.
Привычно перескакивая с уступа на уступ, он направился вниз, к своему новому камню. Сосредотачиваясь на подъёме и внутренне ликуя.
0
0