— Норд! Троп на связи! Как обстановка? Вы там не одичали без нас?
Радист встрепенулся и расплылся в улыбке. Ну наконец-то!
— Ещё как одичали! Что стряслось, куда пропали?
— Да майкулёнок, шельма, в щит попал. Дырку прогрыз, что ли… Чёрт его знает, как. И сам обуглился, и нас чуть не угробил. Но все неисправности устранены. Работаем в обычном режиме, через час снимаем поле.
— Робот у вас?
— Какой робот?..
Вахтенный Норда присвистнул.
— А вы свяжитесь с капитаном Адамсом, — ядовито присоветовал он. — Или с вашим Стасей. Он вам объяснит.
— Стасем.
— О`кей, Стасем, так Стасем. Сдаётся мне, он ждёт вашего звонка с нетерпением. И болтайте напрямую, а не на аварийной волне. Конец связи.
Вахтенный переключился на комм капитана, мгновение подумал и не стал того будить. Пусть поспит, теперь спешить некуда.
А всё-таки о-очень жаль, что он не сможет услышать, как Стась костерит своих сослуживцев. Такие беседы высекаются в камне и передаются из уст в уста в качестве апокрифов… «Откровения великого последователя Солнцеголового» … Очень, очень жаль.
И он мечтательно откинулся на спинку кресла. Начинался новый день.
Через час командование Тропа узнало о ЧП во всех подробностях. Ли и Коробов получили первостепеннейший, зубодробительный нагоняй и приказ вернуть пропажу в течение часа.
Искать-то было нечего. На Тропе любая мобильная техника отслеживалась на раз, с помощью вмонтированных в технику маячков. Тафоня обнаружился у аборигенов.
Просто изъять своё имущество не представлялось возможным — конфликты с местными исключались полностью. Нужно было что-то придумать. Чем Ли с Коробовым и занимались со всем возможным тщанием. Мозговой штурм окончился тем, что Коробов пошёл на разведку в селение. Первостепеннейшая чуйка помогла и здесь — ему посчастливилось встретить местную девчонку, и та проводила его к храму. Там он наконец и увидел — и пропащего Тафоню, и хмурого Синха — тот частенько бегал к нему в карьер приобщаться к великой науке. Сегодня старый знакомый выглядел не ахти, краше в гроб кладут. Под глазами черные круги, в глазах — боль и отчаяние.
Выслушав душераздирающую историю о пришествии Солнцеликого и о грядущей войне, человек с неба испугался и много раз поклонился верховному богу. Затем заверил старого знакомого, что война никому не нужна — даже Солнцеликому, сильно тем самым Синха воодушевив и обнадёжив.
— Люди неба придумать выход, — убегая, шепнул он напоследок. — Так будет. Подождать нас у храма.
Вслед за человеком с неба убежал и Синх — к вождю. Они ведь должны что-то придумать, разве не так? И вождь не стал ругать Синха, а напротив — пристукнул о землю небесным посохом:
— Конечно должны! И при этом будет присутствовать вся деревня!
И как только вдали показалась процессия людей с неба, всё селение до последнего человека высыпало к храму.
Воины были с оружием и в боевой раскраске, женщины с венками любви и мира.
Люди с неба двигались не спеша, меж ними плыло что-то неведомое, накрытое плотной тканью. Когда процессия приблизилась к храму и остановилась, толпа затаила дыхание.
Вперёд вышел тот, кто часто, по словам Синха, бывал в большой яме. Он медленно оглядел собравшихся и обратился к вождю, стоявшему с Синхом на пороге храма.
— Великий вождь! Солнцеликий нести сердце своё вам. Но оно… истощится, истратится. Как источник в засуху. Много злой мысль, много болезнь, смерть. Бог не хотеть это, он прийти убрать это. Люди неба — не враг. У нас есть свой бог — Наука, и он помочь. Наполнить сердце, наполнить источник. Солнцеликий не может жить без Наука. Он… она оживить бог.
Восхищённый вздох пронёсся по посёлку, когда люди с неба сдёрнули покрывало с неведомого нечто. Сердце Солнцеликого — это ведь его сердце? — было огромно и почти так же ослепительно, как он сам. Оно покоилось на чем-то, что висело в воздухе само по себе. Человек из ямы с видимым усилием снял сердце с его неведомой подставки и прошел в храм. Позже Синх рассказывал всем желающим — и не раз — как человек из ямы подошёл к Солнцеликому, раскрыл его грудь и вложил сердце бога на место.
И Солнцеликий открыл глаза.
Человек с неба странно поклонился — почти к божественному уху — и начал молиться, а может, воздавать хвалу. Бог молча внимал.
Затем они вышли из храма, и толпа издала торжествующий рёв. Солнцеликий в приветствии поднял обе руки к небу. Человек из ямы попросил прощения у племени и попросил вождя, чтобы бог немного пожил у людей с неба — он им очень-очень нужен. И вы тоже. Приходите, мол, в гости. Бог будет вас ждать.
А то без Науки его сердце опять истощится.
— Это наш бог, — нахмурился вождь. Человек с неба досадливо цокнул языком:
— Да ваш, ваш… Но без наш бог — Великий Высший Наука, сердце снова остановить, застыть, прикончить! Ну же вам как не понять?!
Вождь посмотрел на стоящего рядом Синха и отечески потрепал его по волосам:
— Иди, Синх. Мне нужно говорить с человеком из ямы.
Объяснить ему. Не нужно тебе этого слышать.
Синх пожал плечами и отошел шагов на десять — там росла пальма, под неё он и уселся. Он терпеть не мог ругани, а похоже, именно сейчас она и начнется. Бросив мимолётный взгляд на Кайса — тот со злорадным нетерпением поигрывал копьем — Синх понял, что мало оживить Солнцеликого: теперь нужно его ещё поделить. И война тут может оказаться не последним доводом… Хотя, на его взгляд, племени нужны знания людей с неба, а не война. Очень жаль, что в большую яму слушать про Науку он ходил один.
Тут бог повёл себя странно. Он и прежде косился на Синха, а сейчас направился прямо к нему. Синх обмер от страха и торопливо начал подниматься на ноги.
Ну не сидеть же, когда к тебе шагает сам Солнцеликий! Вместе с тем, его страх усиливала повисшая над площадью ватная, гробовая тишина: все — и свои, и пришлые — вдруг замолчали (хотя рот догадались закрыть не все) и стали смотреть только на них. И вождь, и человек из ямы, и Лади, и Кайс — и все-все-все вокруг как окаменели.
Солнцеликий приблизился и чуть нагнулся, будто вглядываясь в собеседника.
— Поговори со мной.
Площадь ахнула. Бог говорил не так коряво, как человек из ямы, а так, будто здесь и родился.
— Ч-ч-что?.. — пролепетал Синх.
— Очнись. Скажи хоть что-то. Я жду.
Солнцеликий ждал ответа. Нет, он его требовал. А Синх вдруг улыбнулся — бог оказался более чутким и человечным, чем некоторые его соплеменники, ведь он узнал свои слова. А через секунду, поглядев на вождя и человека из ямы, понял — войны не будет. И вообще, похоже, для племени грядут большие перемены. Уж они с Солнцеликим постараются.
Так будет.
0
0