Поздним вечером того рокового дня после закрытия ресторана «Ритц» Кроули и Азирафаэль вышли в жемчужно-голубую ночь.
Они сделали крюк мимо Грин-Парка и саудовского посольства, шагая бок о бок, пока город укладывался спать. Машины въезжали на стоянку. Витрины магазинов опускали жалюзи. В домах через дорогу погасли желтые окна. Все улеглось спать точно так, как всегда, спокойно и безмятежно, словно накануне ничего не случилось.
Они прошли мимо светящихся уличных фонарей и вернулись на Беркли-сквер, и прохладный ветерок разбросал листья и лепестки у их ног. Они смотрели на мерцающие звезды, и одним рассеянным и словно бы случайным движением Азирафаэль тронул пальцами тыльную сторону ладони Кроули. Кроули смущенно замер. Азирафаэль улыбнулся, глядя в небо. Кроули спрятал лицо в тень и сжал ладонь Азирафаэля. Они продолжали идти по пустынной парковой дорожке, держась за руки, а полная белая луна и весь город были в их полном распоряжении.
В конце концов они вернулись в книжный магазин, и Азирафаэль прислонился к двери, впуская их. Кроули притащил из задней комнаты пару бокалов. Азирафаэль распаковал остатки своего “Шатонеф-дю-Пап”. И так они сидели часами, разговаривая, потягивая “вино для особого случая”, словно шесть тысяч лет дружбы пролетели в одно мгновение.
— Ну что ж… — Азирафаэль зевнул и с трудом поднялся на ноги. — У меня был очень тяжелый день, и я подозреваю, что у тебя тоже.
Кроули посмотрел на свою куртку, потом на носки ботинок и сморщил нос.
— От меня пахнет дезинфицирующим средством для рук.
— А от меня сажей. — Азирафаэль отряхнул манжеты и обтер ботинок о ковер. — Что мне нужно, так это принять ванну. Очень продолжительную. Если в ближайшее время от меня не будет вестей, не спрашивай обо мне. Я выйду, когда снова приду в себя.
— Принять ванну?
— С моим мылом “ветивер», — ответил Азирафаэль. — Я думаю, что это особый случай, для которого я его приберегал.
Азирафаэль начал подниматься по лестнице, но, прежде чем он успел уйти далеко, Кроули выскользнул из кресла и поспешил за ним.
— Подожди минутку.
Азирафаэль остановился на второй ступеньке.
— Что?
Кроули поднял бровь.
— У тебя действительно там есть ванна?
— Конечно, есть. — Азирафаэль нахмурился и попытался сфокусировать взгляд. — Совершенно функциональная кровать и ванная, как и все остальное.
— Хм. Ты погляди-ка! — Кроули качнулся к подножию лестницы. — Шесть тысяч лет общаемся, а я все еще кое-чего о тебе не знаю.
Азирафаэль выпятил подбородок:
— Я не немытый варвар.
— Ты же понимаешь, что… — начал было Кроули, но осекся. — Ладно. Не бери в голову.
Азирафаэль убрал руки с перил и сложил их на груди.
— Что?
— Я хотел сказать: «Ты понимаешь, что нам это не нужно?» И тут я вспомнил.
— Хорошо отмокнуть в ванне — лучшее изобретение человечества. Лечит все — от скуки до самой темной ночи души.
— Что, правда?
— Да.
Кроули ухмыльнулся.
— А как насчет демонов? У демонов нет души. Нам поможет?
— Э-э-э…
Кроули рассмеялся и наклонился к нему.
— Да ладно тебе. Я просто пошутил.
Азирафаэль сделал такое лицо, как будто с самого начала ничего другого и не предполагал.
— О.
Наступила короткая неловкая пауза, во время которой они избегали смотреть друг другу в глаза. Азирафаэль нарушил молчание первым.
— В любом случае…
Кроули потер затылок.
— Что?
— Спасибо за прекрасный вечер.
Кроули отмахнулся.
— Это меньшее, что я мог сделать.
— Нет, не меньшее. — Лицо Азирафаэля смягчилось. — Теперь я обязан тебе всем.
Кроули снял очки.
— Да. Но ведь и я тебе тоже.
Снова наступила тишина, и Азирафаэль проглотил комок в горле, когда Кроули надел очки и развернулся на пятках.
— Слушай, может, тебе не стоит… — сказал Азирафаэль.
— Что?
— Уже очень поздно.
— Я знаю.
— Сколько сейчас, почти двенадцать? — спросил Азирафаэль. — На дороге будут пьяные.
Кроули пожал плечами.
— Я справлюсь.
— Я знаю, но…
— До Мэйфера не так далеко.
— И все же.
Кроули ссутулил плечи.
— Не хотелось бы навязываться.
Азирафаэль снова взял Кроули за руку.
— А ты и не будешь.
Кроули уставился на их пальцы, но не отстранился. Азирафаэль усмехнулся.
— Мне очень жаль. Я веду себя глупо.
— Почему?
Азирафаэль крепче сжал его руку.
— Я просто не хочу, чтобы ты уходил.
Кроули колебался.
— Ты имеешь в виду…
— Да. Похоже, что так.
— Я думал, в прошлый раз тебе не очень…
Уши Азирафаэля покраснели.
— Учитывая все обстоятельства, я передумал.
Кроули сделал осторожный шаг вперед.
— В таком случае, если в твоей ванне найдется место еще для одного.…
Азирафаэль глубоко вздохнул, чувствуя, что его щеки заливает яркий румянец.
— Я должен предупредить тебя. — Он прикусил губу. — Мне нравится… погорячее. Когда вода буквально кипит.
Кроули снял очки.
— Меня… это вполне устраивает.
— Вот и отлично.
Кроули придвинулся ближе, поставил ногу на нижнюю ступеньку и положил руки на лацканы пиджака Азирафаэля. Азирафаэль приподнял подбородок Кроули кончиком пальца, наклонился и осторожно поцеловал. Кроули обхватил ладонями лицо Азирафаэля и вздохнул, резко и рвано. Азирафаэль обхватил руками стройные бока Кроули. Двигаясь, словно единое целое, они сделали шаг, потом второй, вверх по ступенькам, все выше и выше, и свет на лестнице заливал золотом спину и волосы Азирафаэля.
А пятнадцать минут спустя уличный музыкант, сидящий на грязном коврике, брошенном на тротуарную плитку, открыл скрипичный футляр, и оттуда высыпалась тысяча фунтов.