Фонограф, установленный в газовом фонарике Аллена, молчал – Аллен не имел привычки говорить сам с собой. Но последнюю запись полковник прослушал несколько раз – разговоры с подружкой, дочерью коммуниста О’Нейла… Нет сомнений, Аллен был сильным игроком, если столько лет безупречно играл талантливого выходца из колонии, получил личное рыцарство, был принят на работу в МИ6, – обмануть наивную девчонку для него не составило бы никакого труда.
Но он ее не обманул. Какая ирония судьбы, какой поворот сюжета – достойный оперетты, мюзикла или дамского романа! Нацист и дочь коммуниста! Им не суждено быть вместе! Полковник посмеивался про себя, но понимал, что нащупал слабое место противника. Он не сомневался, что Кира О’Нейл – одна из любовниц Аллена, которую тот завел когда-то для отвода глаз от его связи с Салли Боулз, воспользовавшись случайным знакомством. Ну может ли устоять полуграмотная девчонка из доков против джентльмена, да еще и сунувшегося ради нее в драку со взводом фашистов? Она должна была оказаться в его постели если не в ночь знакомства, то не позже, чем у Аллена зажил последний синяк, полученный в той драке.
Этого не произошло. Из разговора очевидно следовало, что Аллен не спит с девчонкой. И его объяснения в любви (судя по интонациям, далеко не первые) не имеют цели уложить ее в постель. Тогда зачем ему девчонка? Конечно, для отвода глаз заводят не только любовниц, но и возлюбленных, но в качестве возлюбленной Аллен мог бы использовать что-нибудь более достоверное и откровенно недоступное. Кира О’Нейл не годилась на эту роль. Ну, или была не самой подходящей кандидатурой. Самой неподходящей. И, поставив себя на место противника, полковник вычленил простейшее объяснение из всех возможных: Аллен в самом деле запал на девчонку. Потому и берег. Нет, полковник не исключал иных мотивов Аллена и даже записал полученную информацию в загадки, но интуитивно чувствовал, что других разгадок не будет.
Бывший уличный мальчишка, по-видимому сирота, поднявшийся до личного рыцарства и получивший диплом Кембриджа (пусть и работая под прикрытием), не должен любить девчонку из доков, которая толком не умеет говорить по-английски и читает по слогам. Ему не позволит снобизм, свойственный выходцам из низов в гораздо большей степени, нежели урожденным аристократам. И немец, воспитанный в кайзеровском рейхе, ничем не отличается в этом от англичанина. Но вполне возможна и обратная ситуация, возврат к корням…
Может быть, угроза потерять глаз не была для Аллена такой уж страшной? Может быть, подозрения полковника имеют основания?
Интересно, напугает ли Аллена потеря возлюбленной? Безусловно напугает, но он – тоже безусловно – останется верным долгу.