В разгар рабочего дня ему вдруг позвонил Тони. Ригальдо удивился такому раннему звонку. С приятелем они в последние годы общались редко — после смерти матери Тони перебрался в Детройт, и им существенно мешала разница во времени. А может, было еще что-то, Ригальдо не был уверен. Он иногда ловил себя на мысли, что не так уж много у них осталось общих тем. Его это немного удручало. Он не хотел вести себя, как сноб и «мистер селебрити».
— Видел тут в новостях всякое, — неловко заговорил Тони. — Как мистер Фёрст?
— А, — Ригальдо уставился в окно. — Держится. Могло быть и хуже.
Тони помолчал, а потом сказал с каким-то ворчанием:
— Вот же человек. Вечно в центре событий. Но хорошо, что все обошлось.
— Точно, — согласился Ригальдо, вспомнив пожар на складе, после которого они с охранником встречали Исли во дворе. И почему-то подумал: как странно, кажется, они с Тони прежде почти никогда не говорили об Исли.
— Ясно, — Тони вздохнул. — Но все равно стремно, наверное.
— Да, очень стремно, — Ригальдо пощелкал ручкой. Внезапно его осенило: нужно развеяться. Нажарить мяса, выпить, пострелять по бутылкам, сходить в боулинг, мать его. И если он сам совсем не был готов оставлять сейчас Исли, то, может, выманить Тони на выходные? По-тихому взять на себя расходы за перелет, позвать Лаки и устроить у озера посиделки мужикозавров?
Когда он выборочно озвучил свою мысль, Тони замялся.
— Вообще-то я не смогу, — виновато пробормотал он. — Я вроде как теперь не один.
Ригальдо подвис, не очень представляя, как принято реагировать на такие новости. Личную жизнь Тони они тоже никогда не обсуждали.
— Ну… поздравляю, — сказал он, глядя, как Фортисью отважно отчитывает опоздавшего курьера. — И кто она?
— Кассир в супермаркете. И… это он. Саймон, — вдруг выдохнул Тони
Ригальдо так растерялся, что даже не знал, что сказать. Серьезно? Саймон?..
Разговор становился все страннее и страннее. Они скомкано попрощались. Тони повторил, что рад, что с мистером Фёрстом все в порядке. Ригальдо не знал, должен ли он передавать привет Саймону, и обошелся пожеланием удачи. К нему уже подбиралась Кларисса с ворохом бумаг. Ригальдо надолго закопался в них, а когда выдохнул и попросил кофе, ему опять пришлось обсуждать взрыв и Исли. На этот раз позвонила Сара.
— Ужас какой, — энергично начала сводная сестра. — Маман все утро меня изводит: удобно ли вам позвонить, а чего сказать, а вдруг у вас шок…
— Скажи ей, что шок прошел и мы спокойные, как на кладбище, — проворчал Ригальдо, и Сара захохотала. Ригальдо тоже улыбнулся. Сара заканчивала фармацевтический колледж, и недавно Ригальдо с удивлением обнаружил, что она любит шутить на всякие циничные околомедицинские темы. Вообще после того, как отгремел пубертат, старшая из его сводных сестер стала очень приятной. Когда Ригальдо признался в этом Исли, тот заржал и сообщил, что семье Харви Смита рано расслабляться. В самом разгаре был переходный возраст у Джессики.
— А как там Лаки? Он не пострадал? — голос Сары звучал обманчиво кротко, и Ригальдо вздохнул. Неужели опять?..
С его точки зрения во всем был виноват Исли, когда все-таки уболтал Ригальдо приглашать сестер в Сиэтл хотя бы раз в год. К тому времени Ригальдо уже свыкся с мыслью, что у него есть внезапная семья и даже разработал способ приглядывать за их жизнью. Ему было неловко звонить самому, поэтому он принуждал к этому Исли. Исли посмеивался, обзывал его ссыклом, но честно выспрашивал у Лорелеи, какие успехи у девочек, как здоровье, не нужна ли помощь. Все были довольны — до первого же приезда сестер. В тот день к ним без всякой задней мысли нагрянул Лаки, и Сара пылко и безответно в него влюбилась. Со всеми ужасными атрибутами подростковой любви: истериками, скандалами с матерью, попытками перевестись в колледж Сиэтла, побегом из дома автостопом через все штаты. Ригальдо тогда был в ужасе. Лаки вздыхал и смущался. Исли, сука, только заливисто ржал.
— У Лаки есть Клэр, — на всякий случай напомнил Ригальдо. — И маленький орущий початок.
Сара вздохнула:
— Да помню. Не люблю я детей. Маленькие меня пугают, а большие ведут себя отвратительно.
— Ты прямо как я, — признался Ригальдо. — Конкретно этот ребенок долго был похож на печеное яблоко, а потом на яблоке открылся рот — и с тех пор он им голосит.
Сара обрадованно засмеялась и вдруг сказала:
— Приятно думать, что у меня есть что-то общее с братом, и это не только капелька папиной ДНК!
— Мисс, вы ужасны, — усмехнулся Ригальдо. На самом деле ему тоже было приятно.
Кофе закончился, и Ригальдо снова с размаху упал в работу.
Он честно отпахал в этот день и за себя, и за Исли; съездил на конференцию и принял немецкую делегацию. Потом ему позвонила администратор из ресторана и заговорщицки сообщила, что у них ужинает фудблогер-тысячник. Ригальдо разнервничался и вытряс из девушки душу, расспрашивая, все ли в порядке, а то понапишут же.
Домой он вернулся, когда начало темнеть, поздоровался с охраной и аккуратно поставил машину в гараж. «Брабус» уже занимал свою половину.
Исли в доме не оказалось. Ригальдо обошел весь первый этаж, выкликая его. Приглушенный свет горел во всех комнатах, лед в толстом бокале на столе уже почти растаял. Симба встретил хозяина с голодным азартом, загнал его на кухню и продемонстрировал пустую миску. Пока в миску сыпался корм, кот бешено урчал и жрал с такой скоростью, что едва не отхватил пальцы. Ригальдо поднялся наверх, посмотрел на пустую спальню и, подавив желание на всякий случай прихватить ствол, отправился искать Исли в лесу.
Тот обнаружился у озера, Ригальдо с трудом высмотрел его в сумерках. Исли стоял, сунув руки в карманы и расставив ноги, и его резкий силуэт казался черным на фоне воды. Когда он повернул голову, Ригальдо полюбовался на его профиль и спросил совсем не романтично:
— Кота слабо было накормить?..
Он подошел вплотную и обнял Исли за пояс. Уткнулся носом в растрепавшуюся к вечеру косу. Исли положил поверх его запястий свои руки и расслабленно откинул голову ему на плечо.
— Слабо, — признался он, потираясь о Ригальдо затылком. — Я замотался, совсем соображать перестал. Как Симба, обиделся?
— Когда он обидится, твои туфли узнают об этом первыми, — Ригальдо прижался теснее. В лесу кое-где лежал снег, возле озера было холодно. Изо рта при дыхании вырывались облака пара. Лед вскрылся неделю назад возле самого берега; за эти дни льдины отошли на середину озера и свободно там дрейфовали. Иногда на них катались чайки и вороны.
Темнота в лесу сгущалась, становилась густой и вязкой.
Ригальдо высвободил одну руку и погладил Исли между лопаток.
— Как спина?
— Болит, — не сразу, как-то очень рассеянно откликнулся тот.
Ригальдо украдкой вздохнул. Разумеется, он спрашивал не просто так. Его тянуло обниматься, валять Исли по кровати, трогать его везде, убеждаясь, что он здесь, целый, весь. Понятно, что от человека, которого вчера едва не размазало по парковке, не следовало ждать подвигов — ну так зато он сам был готов на что угодно. Если бы Исли только захотел, Ригальдо показал бы ему небо в алмазах, вылизал бы во всех местах, при этом не позволив и пальцем пошевельнуть.
Но Исли сказал:
— Патронажные родители девочки погибли, — и у Ригальдо мгновенно упало все, что могло.
0
0