Следующее утро началось с грандиозного скандала — разумеется, степень грандиозности стоит учитывать с поправкой на национальный датский темперамент. То есть по польским меркам скандал вышел довольно умеренный. У нас подобное событие, будь оно столь же нетипичным, как для Дании, вызвало бы резонанс почище землетрясения.
Ночью кто-то вломился в офис.
Дело нехитрое — просто отогнул стальную рамку в щели для корреспонденции, сунул в проделанную дыру руку и открыл дверь изнутри. Взломщик искал предположительно деньги и, конечно же, не нашел — наличных на Кёбмагергаде не держали. Касса располагалась в центральном офисе на Гаммель-Странд. Персонал в один голос заявил, что ничего не пропало.
Пропажу заметила только я, поскольку она касалась лично меня. Пропала та самая плитка «ластрико», которую я с таким старанием украшала накануне вечером надписями. Видимо, расписала мастерски, иначе почему бы грабитель на нее польстился?
После праведных трудов предыдущего дня я решила позволить себе полноценный отдых и сразу же после обеда отправилась в Шарлоттенлунд на открытие сезона. Видно, кудлатые юнцы у меня уже крепко засели в печенках — вся моя нервная система взбунтовалась от одного вида очередного худосочного балбеса, пристроившегося у двери вагона точнехонько напротив меня. Пришлось взять на станции такси — попался, конечно же, «мерседес», ладно хоть не белый, но все равно я в общем итоге проиграла одиннадцать крон. Обратный путь до станции я тоже проделала на такси, истратив массу времени на его поимку, а оттуда поехала прямиком к Аните. Инструменты Генриха были при мне, уложенные в элегантный пакет от «Magazin du Nord».
He знаю, почему именно в этот день меня потянуло на подвиги околоспортивного ориентирования. Наверное, несвоевременные идеи — всегдашний мой крест. Ни с того ни с сего, напрочь позабыв об осторожности, я решила в этот раз непременно добраться до Аниты автобусом!
Уже стемнело, но погода стояла райская, возможно, потому-то меня и потянуло прогуляться. Я помнила, что если ехать по кольцу в одну сторону, то надо выйти то ли на первой, то ли на второй остановке за двумя крутыми поворотами, а если в обратную, то возле навеса от дождя, который будет слева. Знать бы еще, в какую сторону этот автобус поедет, ну да ладно, сориентируюсь по ходу, для чего и уселась я у самой двери, все время поглядывая в окно.
Понаблюдав за пейзажем, решила, что еду более длинным путем, так что надо не повороты отсчитывать, а высматривать пустынное место с навесом. Я попыталась выглянуть в противоположное окно, но ничего не смогла рассмотреть, и не только из-за темноты. Просто напротив меня там сидел тот самый кудлатый юнец из электрички, теперь он для разнообразия пристроился чуть позади. Разнервничавшись, я мигом потеряла всякую способность ориентироваться.
А автобус все ехал и ехал, как будто впереди у него была бесконечность, останавливался почему-то очень редко. Я начала опасаться, что проворонила свою остановку еще вначале, когда взялась подсчитывать крутые повороты. На иных остановках, на которых не было пассажиров, этот чертов автобус вообще не притормаживал даже! Чтобы выйти, нужно было заранее нажать кнопку звонка. Но как, черт побери, я могу знать заранее? Совсем издергавшись, я стала высовываться наружу на каждой остановке, рискуя гильотинировать себя автоматическими дверьми. Присутствие чрезмерно заросшего недоросля нервировало меня все больше. Наконец по другую сторону дороги мелькнул навес от дождя, а водитель буркнул в микрофон что-то, напоминающее название Анитиной улицы. Правда, все вокруг выглядело совсем не так, и я еще поколебалась, но все-таки выскочила — в последнюю минуту, когда двери уже закрывались.
Конечно, выскочила я не там. Вокруг безлюдно и пустынно, автобус сгинул в мгновение ока, а тут еще, посмотрев на часы, я убедилась, что опаздываю. Пока на пять минут.
Из освещенного фонарем расписания следовало, что до следующего автобуса 25 минут. Ехала я целую вечность, идти наверняка осталось всего ничего, пешком наверняка дойду быстрей. И я двинулась в ту сторону, куда уехал автобус.
Шла я ужасно долго, вокруг тянулись пустынные поля, не за что глазом зацепиться, я проклинала себя и все на свете. Потом дошла до перекрестка и совсем растерялась. По какой дороге идти дальше? Конечно, по той, по которой проехал автобус, вот только знать бы, по какой он поехал. Поблизости ни единой остановки. Одна из дорог шла и дальше через поля, другая была улицей, обсаженной деревьями и застроенной ровными рядами коттеджей.
Я затравленным волком металась по кругу у развилки, вдобавок еще и голодная — тоже как волк. Голод всегда лишал меня возможности принимать разумные решения. Сейчас я бы села во все подряд, что проезжало мимо, но проехало лишь три легковушки. И ни одна не была такси, а до такого явления, как частный извоз, в Дании еще не доросли. Мысленно я уже видела накрытый стол, ожидающий меня к ужину вместе с Анитой и Генрихом и всецело разделяющий недовольство хозяев — в этой добропорядочной стране даже в дружеском кругу опоздания приравнивались к одному из смертных грехов.
Наконец я все-таки склонилась в пользу улицы, хотя она и выглядела чересчур узкой, чтобы оказаться той, которая мне нужна. Зато она казалась вполне обитаемой и давала надежду на встречу с такси или прохожим, который подскажет дорогу. Черт бы побрал мои прогулочно-краеведческие заскоки!
Я двинулась напрямик через широкий перекресток и, выйдя на улочку, увидела щуплую фигуру, приближающуюся ко мне со стороны того самого, отвергнутого мною шоссе. Я замедлила шаг, собираясь расспросить случайного прохожего насчет дороги, но тут вдруг заметила, что очень уж этот прохожий смахивает на того кудлатого балбеса, который составлял мне компанию в автобусе. По здравому рассуждению это означало, что именно туда мне и надо было бы свернуть, раз мой бывший попутчик именно по этому шоссе возвращается. Но рассуждать здраво мешала охватившая меня паника. Впрочем, сильнее страха оказалась ярость, подогреваемая голодом, — у меня прямо сердце зашлось от злости, так что неизвестно, для кого наша встреча могла оказаться более фатальной.
Я не спеша шла по улочке, внутри у меня все клокотало, и уже не терпелось сцепиться с кем-нибудь не на жизнь, а на смерть. Улочка была пустынна, в домах тоже не замечалось никаких признаков жизни. Я плелась все медленней, пока совсем не остановилась. Свет фонаря слепил глаза, впереди угадывался то ли поворот, то ли тупик. Что делать — идти дальше или повернуть назад?
Внезапно передо мной замаячили две фигуры, значит, там все же был поворот и они из-за него вышли. Ну вот, теперь хоть будет у кого расспросить дорогу. Я стояла и ждала, как вдруг заметила в глубине улочки нечто такое, отчего у меня волосы на голове зашевелились. По левой стороне прямо на меня медленно надвигался темный силуэт автомобиля с выключенными фарами.
Не зря я начиталась и насмотрелась детективов, не зря этот благородный жанр всегда был моей слабостью — подозрение прошило меня на манер ослепительной молнии! Автомобиль с погашенными огнями, движущийся по левой стороне, — что может он предвещать, как не преступление? Похищение! Бандиты!!! Караул!!!
Проза жизни диктует, правда, совсем другие объяснения для едущей с погашенными фарами машины: либо пьян водитель, либо отказал аккумулятор, либо отказало вообще все, и кто-то просто толкает машину сзади до ближайшего пункта техобслуживания — ну и тому подобное. Но я-то в эту минуту была настроена вовсе не на прозу жизни! По моей спине прогулялся табун мурашек, а глаза от полноты ощущений чуть не вылезли на лоб.
Я вся подобралась, голова сразу посвежела. В случае чего у меня в руках — а точнее, на ногах — страшное оружие! А именно: отменные итальянские шпильки из крокодила, с каблуками на стальных штырях! Если пустить такую шпильку в ход, противнику точно не поздоровится!