https://author.today/u/ann_iv
Огюст притащил тюк с одеждой: рубашка из сурового полотна, черный колет, суконный плащ и шляпа с высокой тульей. Все было впору, однако Арно передернул плечами, привыкая к грубой ткани. Он решил оставить офицерские сапоги, ведь в Ветанге ему придется сесть в седло. Весьма кстати пришелся и бывший при нем пистолет, а главное — запас пуль и пороха. Фамильная шпага с выбитым на щитке эфеса атакующим соколом Брикассов совершенно не годилась для скромного торговца. Цокнув языком, мэтр Огюст предложил взамен кинжал с широким лезвием, но Арно отрицательно покачал головой. Шпага была символом всего, что было ему дорого, призрачной нитью связывая его с уничтоженным родом. Да и во владении кинжалом он наверняка уступал ветангским и иберским разбойникам.
Маго привела их в опрятный домик, где на первом этаже располагалась пекарня ее мужа, а на втором — жилые комнаты. Запах свежеиспеченного хлеба, добротная мебель из потемневшего от времени бука… У очага двое мальчиков лет десяти что-то мастерили из щепок. Арно на миг задумался: мог ли он забыть обо всем и вести такую простую жизнь? Но мысль канула проблеском упавшей звезды.
Хлопотливая Маго, то протиравшая и так до блеска начищенные медные кувшины, то помешивающая в подвешенном над огнем котелке суп из трески, не умолкала ни на миг, делясь последними сплетнями, однако Арно, погруженный в горестные переживания, почти не слышал ее, разве что отметил, что Блез пришелся по душе добросердечной хозяйке и та пристроит его в пекарню.
От ужина он отказался, и теперь сидел у окна, отстраненно глядя на снующих по улочке людей, и виделся себе палым листом, попавшим в бурный поток.
Не сказать, чтобы ему нравились нововведения короля Лодо, однако флота они почти не касались. Когда война закончилась, наступили скучные времена. Патрулированиепобережья Галеи и завоеванного Ноорна, мелкие стычки с эйрландскими пиратами, погоня за контрабандистами. В Аридже Арно бывал редко. Его беспокоила увлеченность отца и Мишеля идеями Вермадуа: он сомневался в законности притязаний того на престол, ведь бабка Ренье была лишь кузиной Алеанор Галейской, матери короля Гаспара. Итем более не ожидал, что Ренье решится на мятеж. Хорошо, что мать давно за Пределом. Она уже воссоединилась с мужем и сыновьями, там, за серебряной чертой, пересекающей ночное небо. А у него — другой путь, раз уж Блез успел предупредить его.
Над городом плыл протяжный звук храмового гонга, означающий окончание дня и призывающий вознести вечернюю молитву, когда в дверь постучали; один из мальчиков отворил дверь, и в комнату шагнул усатый коротышка, одетый в полотняные штаны и матросскую блузу. Это и был Фернан по прозвищу Акула. Вникнув в суть дела, он крякнул и дернул себя за ус:
— То ли Нима* вас поцеловала, то ли у самого Странника вы в милости. Мэтр Огюст меня в самый последний миг перехватил. Идем в Кап-Феррет** поутру. Двадцать крон. И то потому, что вы из моряков, месьер, и удачливый.
— Не много ли просишь? — начал было Блез.
— У меня есть деньги, — остановил его Арно, вставая из за стола.
— Вот и лады, только отравляться немедля надобно, а то как бы искать вас не начали, да выход из порта не перекрыли.
Маго засуетилась, собирая в провощенный мешок с лямками немудреную еду: сухари знаменитой бонненской закалки***, изготовленные в пекарне мужа, головку сыра, солонину и две фляжки: с водой и кисловатым красным вином, кровью неприхотливых лоз Боннена.
— На первое время хватит, месьер Арно…
— Маго, да пребудет с тобой и дорогими тебе милость Странника, — с теплотой в голосе сказал Брикасс.
Выйдя наружу, он вдохнул прохладный воздух. Весенние сумерки окутали город; на все еще светлом небе одна за другой проступали звезды.
Роан стоял на пороге.
— Прощай, Блез, — сказал Брикасс, с грустью глядя на старого слугу.
— Прощайте, месьер, — Роан закивал, очерчивая перед ним рассеченный круг. — Прощайте!
Они пришли к дальнему, западному причалу, где был пришвартован парусный десятивесельный баркас. Рыбаки заканчивали погрузку; высокий седобородый мужчина, по видимому — старший, придирчиво наблюдал за тем, как матросы укладывают на корме сети. Фернан обменялся с ним парой фраз, затем обратился к Арно:
— «Фортуната» ждет в условленном месте, месьер. Тьерри со своими ребятами нас доставит.
Старший перевел взгляд на Арно и наклонил голову, приветствуя его. Брикасс помедлив, кивнул в ответ, затем подошел ко краю пирса. Мелкие волны тихо плескали о сваи. Он нашел взглядом мачты «Разящего» и горько улыбнулся: завтра, когда выяснится причина отсутствия лейтенанта Брикасса на борту, даже друзья будут считать его презренным изменником.
— Пожалуйте на корму, — услышал он негромкий голос контрабандиста. — Пора.
Лейтенант оглянулся: рыбаки занимали гребные банки, Тьерри сидел на корме, положив руку на румпель.
Фернан устроился на свернутых сетях. Арно спрыгнул в баркас и спросил, усаживаясь возле контрабандиста:
— Когда думаешь в Кап-Феррет прийти?
— Седмицы три займет, месьер. А может — и раньше, если Нима к нам будет благосклонна — ответил Фернан.
— Отваливай! — скомандовал Тьерри.
Баковый выбрал швартовный канат и отпорным крюком оттолкнул нос баркаса от причала, остальные гребцы разобрали весла и вставили их в уключины. Слабый ветер едва наполнял парус, однако отлив увлекал судно к выходу в открытое море. Весла слаженно, почти без плеска входили в воду. Надвинулась приземистая громада форта. По стене расхаживал часовой. Заметив их, он остановился, и Брикассу показалось, что солдат смотрит прямо на него. Он задержал дыхание: пришел миг узнать, не затеяла ли Судьба-Ананк игру с ничтожным смертным. Но часовой лишь молча проводил их взглядом.
Как только они обогнули мыс Алерон, ветер усилился, и баркас резво заскользил по волнам. Тьерри правил на запад, где на горизонтееще горела алая полоска заката. Боннен отступал назад, сливался с темно-лиловыми тенями ночи и сам становясь тенью.
______________________________________________________________________________________________-
* Нима — покровительница моряков, в нее верят на севере Орнея и в Эйре, напоминает земную русалку.
** рыбацкая деревня и порт в одноименной бухте на северо-западе Ветанга
*** тройной закалки. Закалка сухаря — уже подсушеный около пяти суток на воздухе испеченный хлеб (сухарь простой) — помещали на специальных лотках в раскаленную печь получали сухарь двойной закалки — потом сухарь «досушивали» пару суток получая и еще раз калили в печи .