Когда они поднимались по лестнице, ведущей к площадке между квартирами, Харди приспичило узнать, ходит ли в школу Торн-младший, и он не сразу сообразил, почему Элли не стала тут же ему отвечать.
— Для работы у нас есть офис, — зашипела она, едва закрылась дверь.
— Можно подумать, что пара ярдов имеет какое-то значение, — огрызнулся Харди.
— Ещё какое! Няня не должна знать, что я работаю так близко.
Харди задумчиво вытянул губы, но кивнул, не находя возражений:
— Разумно.
— Вот именно!
— А вы не теряли времени даром, — Харди несколько минут изучал пришпиленные к стене записки, после чего поменял местами две из них. — Давайте всё же считать Роу возможным соучастником.
Элли кивнула:
— Сестру тоже нельзя исключать.
— Прочитайте ещё раз медицинское заключение. Может, у вас возникнут какие вопросы, и с протоколом допроса ознакомьтесь. А мне нужно переодеться.
Когда через четверть часа Харди появился вновь, особых перемен в его облике Элли не заметила. Ну, может быть, рубашка стала на полтона светлее, и то не точно. Но говорить ему об этом наверняка не стоило.
— Из заключения мне непонятно, почему Торна всё ещё держат в отделении интенсивной терапии, — Элли карандашом подчеркнула слова «угрозы для жизни нет» и «состояние стабильное». — Или это уловка полиции?
— Подозреваю, что это желание пациента. Отделение платное, а у Торна нет страховки на этот случай.
— И что это означает?
— Непредусмотрительность? — Харди пожал плечами. — Это может означать всё что угодно, возможно, кроме того, что он настолько любит свою жену, как рассказывал.
— А что с контрактом?
Харди похлопал себя по карманам, а потом извлёк визитную карточку:
— Это контакты барристера. Вы ещё успеете его сегодня навестить.
— Хорошо, а вы?
— Полагаете, что это моё дело?
— Полагаю, что вам нужно сначала поесть, а потом отдохнуть.
— Вы лезете не в своё дело, Миллер.
— Не скажите, сэр. Мне вообще-то поручили следить за вашим здоровьем и проверять, на каком боку вы спите.
— Не вздумайте!
— Вы всегда можете помахать на меня ножкой от стула. Только держите её в правой руке.
— Очень смешно.
Элли достала из холодильника коробочку китайской лапши и поставила её в микроволновку:
— Это не рис. К тому же с курицей. Не за что, сэр.
Когда Харди терял дар речи, он становился неплохим собеседником, хотя, если честно, Элли чем дальше, тем сильнее нравились их пикировки. Стоило признать, что в них была особая прелесть, которая помогала ей забыть о собственных переживаниях и вновь почувствовать себя живой.
В квартире Элли телевизор негромко показывал какое-то шоу, наверняка что-то игровое, но Фред не плакал, а стало быть, дела шли неплохо. Мысленно похвалив няню, Элли на цыпочках спустилась по лестнице и поспешила выйти из дома. Кроме барристера она собиралась ещё поговорить с сестрой Лизы и, возможно, с Саймоном Роу. Сколько бы ни храбрился Харди, но после операции он нуждался в покое. Пусть даже не целый месяц — он столько не выдержит! — а хотя бы несколько дней.
Барристер уже ждал Элли. Он едва ли не под микроскопом изучил полицейский запрос, но, так и не обнаружив, к чему придраться, ушёл в архив, откуда вынес папку за сентябрь две тысячи шестого года. Делать копию он не стал принципиально, но Элли такой подход ничуть не смутил, и она просто сфотографировала нужные страницы телефоном и вежливо поблагодарила за помощь. Когда барристера перекосило от злости, она почувствовала себя отмщённой.
График работы Ханны Роу не отличался разнообразием: по двенадцать часов два дня подряд затем день перерыв и снова рабочая смена. К счастью, именно сегодня у неё был выходной, и по расчётам Элли она должна была уже достаточно отдохнуть для продуктивного разговора.
— Ханна, здравствуйте, я пришла поговорить с вами о Лизе.
— Вы из полиции? — Ханна нахмурилась и достала сигарету. — Да или нет?
— Нет. Ваша сестра попросила меня заняться этим делом. Я работаю в детективном агентстве.
— Куда она опять вляпалась?
Вести беседы на пороге — не самая удачная идея, поэтому Элли улыбнулась:
— Вы позволите пройти?
— Конечно, нет! — Ханна закатила глаза и скривилась. — Через пять минут я выйду во двор. Там есть скамейка.
— Я буду вас ждать.
— Уж сделайте одолжение.
На всякий случай Элли вновь отыскала функцию диктофона на телефоне и спрятала его в кармане куртки, чтобы нажать кнопку, когда начнётся разговор. И не ошиблась, потому что Ханна появилась только через десять минут и первым делом выкинула окурок, чтобы закурить снова.
— Я вас слушаю.
— Миссис Роу, ваша сестра попала в непростую ситуацию…
— Ничего нового, ей не привыкать, — Ханна перебила Элли, не думая скрывать раздражения. — Она взбалмошная, импульсивная, избалованная и совершенно непривычная к какому-либо труду. Праздная жизнь не могла продолжаться вечно.
— Вы злы на неё?
— Зла? — Ханна усмехнулась, выпуская колечки дыма. — Ничуть! Я слишком долго с ней нянчилась и много потакала. Но злиться на неё? Увольте.
— Хорошо, — Элли попыталась немного сменить направление разговора. — Вы случайно не знаете, принимает ли Лиза какие-нибудь снотворные вещества?
— Понятия не имею!
— Вы ведь работаете в аптеке…
— Вот спасибо, а то я не заметила, — Ханна затянулась и щелчком стряхнула пепел.
— Лиза говорила, что покупала у вас рогипнол.
— Чушь! Откуда у неё рецепт? Насколько я знаю, она не была у врача уже несколько лет, а этот препарат не продаётся без назначения. Так что она солгала. У нас строгая отчётность, можете в этом убедиться.
— В чём смысл её лжи, если это так легко проверить?
— Беда Лизы в том, что она сначала что-то делает, а потом думает. Я бы на вашем месте не искала особого смысла в её поступках. Знаете, как это бывает? — Ханна выпустила струйку дыма, которую тут же развеяла в воздухе. — Раз! — и уже ничего не исправить. Боюсь, мне больше нечего вам сказать.
— Миссис Роу, не подскажете, ваш муж дома? — Элли выдавила из себя улыбку. — Я бы хотела задать ему несколько вопросов.
— Нет, — Ханна затушила сигарету, с силой вдавив окурок в урну.
— Вы не позволите с ним поговорить? — Элли было трудно чем-то удивить.
— Он не дома. И вообще он здесь больше не живёт.
— Вот как?
— Да. И где он сейчас обитает, я не знаю и знать не хочу.
— Вы расстались?
— А вот это совершенно точно не ваше дело.
Ханна встала, собираясь уходить, и Элли попыталась её задержать:
— И вам совсем не интересно узнать, что случилось с Лизой?
— Ничуть. Если ко мне больше нет вопросов, я пойду.
Элли отключила диктофон и пожала плечами, признавая не самую удачную беседу. Интересно, почему Лиза была так уверена, что сестра подтвердит её слова? И неужели Ханна именно из-за неё рассталась с мужем? Похоже на то.
На этом удача отвернулась от Элли: Саймон Роу накануне уволился из своего ночного клуба и, по словам коллеги, собрался податься в тёплые края, но куда именно неизвестно.
Элли попыталась расспросить его коллег, но все они сходились на том, что Саймон Роу был замкнут, необщителен, иногда груб и точно не терпел фамильярностей в свой адрес. «Заносчивый пиздюк, — припечатал начальник охраны, — из тех, кто уверен, будто заслуживает большего». Такому ничего не стоило и закрутить интрижку с младшей сестрой жены, и сбежать от проблем, когда запахло жареным. Ничего больше не добившись, Элли вернулась к дому Ханны. Её не оставляла надежда на любознательных соседей.
— Кыс-кыс-кыс… Минни, детка, где тебя черти носят? — старушка с ярко-фиолетовыми волосами произвела на Элли самое лучшее впечатление. — Кыс-кыс-кыс… ну, попадись мне, профурсетка…
— Сбежала? — сочувственно поинтересовалась Элли. — Мне кажется, я только что видела её здесь.
— Рыжая? — старушка подозрительно прищурилась.
— Да, — Элли кивнула. — Склонная к полноте.
— Да просто жирная, — старушка покачала фиолетовыми буклями. — Я её выпускаю немного растрястись, а эта вредина сидит здесь, но стоит мне за ней выйти, как она тут же прячется.
Из животных у Элли был только слизняк Жорж, но в Управлении Бродчерча у Мелиссы была кошка, информации о поведении которой вполне хватило, чтобы поддержать светскую беседу. Уже через несколько минут старушка превратилась в мисс Эллиот, а разговор плавно перетёк на соседей. Элли обмолвилась, что пришла вручить повестку Саймону Роу, но её прогнала очень неприятная женщина.
— Это Ханна, она очень милая и добрая, — оживилась мисс Эллиот и заговорщически понизила голос: — Она недавно выгнала Саймона, поэтому немного не в себе.
— Правда? Жаль.
— Не то слово! Уж не знаю, что натворил этот засранец, но она так кричала! И посуду била, хотя вообще не любит скандалить. А когда Саймон ушёл, стала выбрасывать в окно его вещи. Нехорошо это!
— Наверное, он её сильно обидел.
— Даже не сомневайтесь! Ханна бы иначе не стала… А что ему за повестка?
— В суд. За драку в клубе, — нашлась Элли.
— Он мог. Месяца два назад он спустил одного джентльмена с лестницы.
— Правда?
— Приличного такого. В шляпе. И сказал, что в следующий раз за такие предложения переломает ему ноги.
— Надо же, — Элли лихорадочно соображала, что бы это могло быть, и жалела о том, что забыла включить диктофон.
— Вот-вот! Поэтому та драка у него далеко не первая… бедная Ханна.
— А вы не знаете, где его можно найти? Просто мне платят за каждую врученную повестку.
— Я вас понимаю, милочка… чего сейчас только не придумают… но нет, я с Саймоном даже парой слов не перекинулась, хотя он жил здесь почти шесть лет. То ли дело Ханна…