Аррана у девочки отнять не удалось. Когда взрослые заглянули, картина показалась им достойной запечатления, да и руки сами потянулись к камерам — щёлкнуть. На койке медотсека лежал клубок из кучи лап, ног, рук и жиденькой светлой косички. Клубок посапывал и на появление гостей не реагировал. Пришлось закрыть дверь и отступить на заданные позиции, то есть в гостиную.
— Надо бы покормить, — сказал Эрик растерянно. – Обоих!
— Не надо. — Бойкая Алисия уже нагружала стол полноценным ужином из картошки, мяса и салата. – Оставим детям, потом проснутся – поедят. Чем у вас пушистик питается-то?
— Не поверите, — Ларсен хищно потянулся к еде, — кормосмесью для киборгов! Я попробовал питание С-маура, и доводилось мне пробовать кормосмесь – одна дрянь по вкусу. Просто никому в голову не приходило, что её может кто-то еще есть. Рон, сделай лицо попроще!
Киборг послушно вышел из кукольного состояния и с осторожностью прошуршал:
— Я предположил, что это питание закуплено для стандартной процедуры питания киборга.
— И обиделся, — высказал предположение довольный изменённым рационом Асато.
— Киборги не обижаются, — Рон перевел взгляд на хозяина, — оборудование должно получать необходимое количество питательных веществ, для беспроблемного функционирования.
— Ещё одно слово таким тоном, и оборудование точно получит свою кормосмесь вместо вкусной картошки, — ответил Эрик и, повернувшись к Асато, пояснил: — Он раньше обиделся – когда я его бросил. Никак не может смириться, что его программа защиты хозяина на Дэе бы не сработала. Или ревнует.
— Киборги не обижаются и не ревнуют, — отозвался киборг, но тарелку с едой подвинул поближе. Ну их, этих людей, действительно отнимут ещё.
— А как вы попробовали кормосмесь? — удивилась Алисия. — Это любопытство или что-то другое?
— Это крайне неудачный налёт повстанцев, когда нам пришлось прятаться на складе. Нас обстреляли, и крыша рухнула. Пять дней жрали эту дрянь, пока наши не пробились и нас не откопали! – Эрик улыбнулся, загоняя подальше воспоминания об ужасе, недостатке воздуха, стонах раненых и постепенно просачивающейся влаге. Впрочем, если от людей он мог это скрыть, то бдительный киборг тут же скользнул взглядом по хозяину, убедился, что всё в порядке и вернулся к еде. Зато актриса подобралась, как почуявшая добычу гончая.
— О! А вы воевали? Может, расскажете что-нибудь?
— Да, Эрик, расскажи, — поддержал Асато, радуясь возможности что-то разнюхать о своем спутнике. Тот кивнул, задумался, перебирая события из богатой на приключения, хотя и не слишком длинной военной карьеры.
Понятливый киборг приволок коньяк и пузатые бокалы из небьющегося стекла. Алисия наполнила их, добавила на стол сыр и непонятно откуда взятую колбаску, Эрик точно помнил, что ничего такого не закупал, возможно С-маур постарался… Он коснулся губами содержимого бокала, но пить не стал.
— Я даже не знаю, что рассказывать, – удивленно сказал он. — Это совершенно не забавно и не весело на самом деле! Только если про принца. Помнишь фото в пустыне, Асато? Та история имела продолжение. Раз мы взяли снайпера живьём, то местная верхушка решила, что мы очень крутые спецы и нас надо нанять еще раз. Начальство поддержало идею, что таких му… жественных воинов, как мы, еще поискать и отправило нас на это задание.
Эрик продолжал задумчиво крутить в руках бокал, а слушатели терпеливо ждали.
— Надо было украсть принца. У этих пустынников странная религия. Они поклоняются небу, небесной матери и королевскому роду, который эта самая мать родила. Из всего рода остался только этот принц, и нас-то за ним и послали. И вот сидим мы посреди пустыни, прикопали аэроскутера, закосили под паломников, и смотрим, как раз в день разные группировки берут одну и ту же крепость. Настоящую, как в фильме.
Эрик покопался в планшете и на вирт-окне появилась настоящая крепость. С башнями, толстой каменной стеной и с широкой дырой в этой самой стене. Под стеной толпились люди в камуфляже и странном головном уборе с сеткой во всё лицо.
— Мы сидим, они воюют, и главное все уже друг друга достали. Даже нас, потому что каждый проходящий спрашивает, зачем мы тут сидим, и почему не хотим идти с ними. И мы каждому говорим, что мы тут сидим, потому что так велело Небо. Они идут дальше, мы сидим. И вот в какой-то момент слышим дружные крики: эти горе-вояки толпой валяются на песке рыдают и вопят. Все банды вперемешку. Первый подал сигнал, мы рожи прикрыли и к ним с расспросами: что за горе, в чем кара Небес на этот раз выразилась? Ближайший отвлекается от рыданий и поясняет, что во время последней атаки погиб тот единственный, кто точно знал, как этот проклятый принц выглядит! И теперь у всех горе, они не знают, кого можно убивать, а кого нельзя! Потому что убить принца – страшное преступление, и где эта сука спряталась – непонятно.
Эрик усмехнулся своим воспоминаниям. Усмешка вышла кривоватой.
— Ну, вот, ради такого случая наступает всеобщее примирение и все начинают искать принца. Мы понимаем, что это хороший шанс для нас, идем в крепость и тоже начинаем его искать. Ну как искать… Бродим среди полных блох построек и обкуренных мудаков, заглядываем во все щели и пытаемся угадать, что же это мы увидели в этот раз. Даже в гарем зашли! Принца там не оказалось, зато нашлось пять сотен средней небритости местных красоток, каждая весом хорошо под два центнера. Первый у нас не дурак, поэтому мы удрали раньше, чем они нас сцапали. На второй день поисков местные прониклись проблемой, и собрали совет. Военные вожди и, конечно, мы, как совершенные люди, непрерывно возносящие хвалу Небесам и Небесной Матери. Слово мать там сходно с нашим, поэтому они его опознали. То, что мы непрерывно два дня эту самую мать вспоминали, убедило аборигенов в нашей святости. Тут Первого и осенило. Он подозвал нас и велел приготовиться хватать принца и драпать. А сам толкнул речь, что надо всем выйти из крепости. Всем — это совсем всем, включая проклятый гарем, и начать молиться этому проклятому принцу. Даже обосновал, что тот осознает любовь народа и отзовётся. Мы технику откопали незаметно, песок стряхнули и приготовились. Все вышли, даже скотину вывели. И вот по команде, всё это безбрежное море идиотов, начинает выть молитву и биться о песок лбом. Все, кроме одного! Он просто стоит и смотрит на нас, как на предателей. Ну чего, все по скутерам, парня за шиворот и с нами. Действительно, оказался принц. Долго не мог понять, на чём же мы его подловили. Не мог же он молиться самому себе!
— Вы его убили? – Не выдержала Алисия. Эрик качнул головой.
— Нет, что вы! Сдали начальству и забыли.
«Зачем это помнить? — Первый, паломники найдены. Маскировку добыли!.. На песке кровь. Но она быстро сохнет. — Первый, тут мины! — Переставьте куда-нибудь, поближе к людям!.. — Первый! – Что тебе, Пятый? Стреляй, сука, не тормози! Дикари колебаться не будут!.. Пристрели щенка! Двойник готов и этот уже не нужен! И опять песок под ногами краснеет… Не надо это вспоминать. Просто оставить за стенами памяти. — Первый, я всё делаю правильно? Ответь мне, командир!.. Не вспоминать. Никогда.»
Асато попытался заглянуть в планшет, Эрик кивнул и показал следующее фото: заболоченная широкая река, и парень лежащий на бревне. Голый, но в маске. Загорает. Актриса заинтересованно обернулась к нему и Эрик пояснил:
— Это Ласло, из другой группы. Он думает, что его никто не видит.
— Он твой приятель? А он куда делся?
— Ну, так, общались! Честно говоря, не знаю, делся куда-то. Уволился, наверно.
— Нет, Пятый! Мало того, что Лесси погибла… — Стой! Твой кибер? — Да прикрывала отход, и её взрывом накрыло, так еще и этот мудак из декс-компани заявил, что хочет её на утилизацию. А мне нового дать! Да на хуй мне новый!!! – Ну ты ему скажи! – Сказал. Требует показать место. Сейчас полечу показывать. — Ты там осторожнее, не сходи с ума! — Я уже! Не должны мы их очеловечивать! Не должны! Это просто кукла, Эрик. Тупая жестянка с набором программ! Следи за своим кибером лучше, Пятый! А эту тварь я возьму на себя. Бывай!… Флаер нашли спустя два дня, и так и не смогли по этому спёкшемуся, оплавленному куску металла угадать количество тел внутри. А вскрывать не стали.
— Мы не поддерживаем отношения между собой, незачем, – Эрик улыбнулся и отпил из бокала.
Следующая фотка, из кустов торчит задняя камуфлированная часть. На этот раз имелись аж две подписи. Первая гласила: снайпер-невидимка за работой. А вторая: я тебя, сука, ещё поймаю!
— Поймал? – Асато посмотрел на растительность. Обычная. Зеленая. Без экспертизы не угадаешь, где это.
— Хрен он меня поймает! – Эрик засмеялся, — я сам таких ловил. Этот парень бросил службу одновременно со мной.
— А ты почему бросил?
«- Первый! Мой киборг поломался в хлам, а у Женьки крышу снесло! — Здесь я тебе не Первый, а сержант, запомни, наконец, сопляк! Что ты от меня… а твою мать! Ладно! Подписывай, гадёныш, быстрее! Тут, тут, и тут. И за девку свою тоже. Не хер ей на войне делать! На киборга я бумаги оформлю, всё равно чинить его дороже, чем утилизировать. Получишь своего инвалида. Только в стиле Ласло мне не откалывай! Всё, давай, бегом, щенок, пока я не передумал! – Спасибо, Первый! — Беги, вас из всей роты четверо вышло…сопляки…»
— Ну, просто навоевался, так получилось!
Киборг, иногда косясь на людей, увлеченно ел что-то до ужаса сладкое и калорийное из какао, сливок и варенья, и хозяина не слушал. Асато дернул Эрика за рукав.
— Как он может это вообще жрать?
— Легко. Их на службе кормят довольно плохо. Обычно пайку просто сливают налево, – отмахнулся Ларсен. И повернулся к актрисе. – А что мы все про меня? Я просто тупой солдафон! Вы лучше расскажите что-нибудь!
— Ой, мальчики, интересна вам эта старая романтика… — дама задумалась и на её губах мелькнула мечтательная улыбка. — Я была замужем за полицейским, собственно он был моим единственным мужем! И это был настоящий брак, предопределённый свыше. Когда мы познакомились, съёмки были назначены на вечер. Лежу, отдыхаю… мальчики, кино это тяжёлый труд! Запомните это. И вдруг открывается дверь и вбегает парень, весь в чёрном, с винтовкой. На плече знак полиции… Оказывается, мальчики просто перепутали этаж. Конечно, они извинились и объяснили, что в здании напротив засели террористы, которые взяли заложников. А я смотрю в синие глаза Сэма и понимаю, что никакие террористы не заберут его у меня, — Алисия вздохнула, кокетливо поправила седую прядь, в её глазах звёздами вспыхивали и гасли поцелуи, цветы и те короткие свидания, что мог ей подарить возлюбленный. – Я робкой девочкой не была никогда, женщина вообще сама своё счастье творит! И я предложила ему помощь. Конечно, сперва он отказался. Потом отказался мой режиссёр, но я ему объяснила, что есть вещи пострашнее, чем газетная шумиха. И разрыв контракта среди них. И вот представьте себе! Я выхожу, вся обвешанная муляжами взрывчатки! С автоматом в руках, пришлось отнять у полиции настоящий, и в обтягивающем любимом трико. Конечно, для съёмок оно не годилось, блёклое и даже рваное, но для соблазнения такого неизбалованного красавчика, как мой коп… Да ещё в первом же дубле мне это трико так удачно порвали! Между прочим, эти кадры вошли в фильм «Большой переполох в бизнес-центре!» Помните, где за мной гоняются зомби-спецназовцы?
— Помню, конечно, вы тогда так соблазнительно выглядели! – вырвалось у Эрика, — только я не мог понять, почему такой странный костюм!
— Я тоже помню, нам читали лекцию по отвлечению внимания от жертв и там был этот пример! – поддержал Асато краснея, костюм актрисы он помнил, вернее его практическое отсутствие. К тому моменту, когда террористы утратили бдительность и попали в прицел снайперов, зомби свою жертву догнали уже раза четыре. В академии тогда ходила версия, что это были зомби-мутанты и питались они не мозгом, а трикотажем.
— Рон! – Эрик, наконец, заинтересовался тем, что делает киборг, точнее, скоростью уничтожения продуктов. — Оставь немного варенья и шоколада детям!
— Там много ещё. Я проверял. Они проснулись, хозяин, и только что упали с койки!
— Сильно? – Эрик подумал, что надо бы пойти посмотреть, но встать не успел.
— Смеются. Девочка уговаривает С-маура пока спать в её комнате. Они скоро придут ужинать, – Рон поднялся и пошел за дополнительной тарелкой. А ещё за банкой кормосмеси. Сначала, когда он обнаружил её в кладовке, то решил, что наказан. Хотя и не понимал, за что. Киборг кормосмесь не любил. Она всегда отзывалась информацией о наказании и просто издевательствах. Когда он был приписан к пятой роте, он часто её получал, чтоб быстрее пришёл в норму. И он мстил в ответ. А потом его всё-таки поломали окончательно, и можно считать везением, что тогда зашёл сержант из третьей. Не пожалел бутылку коньяка. И решил помочь своему любимцу окрутить симпатичную докторшу, он так это назвал. Да и вообще, присматривать за киборгом должность хлебная. Сколько пайков можно пустить налево… Рон подрезал ещё колбасы, захватил шоколадку для ребёнка, прислушиваясь к возне в медотсеке. Зашуршала дверь. Идут. Смеются. Как бы спросить хозяина, почему он никогда не продавал его паёк? Даже когда они не воевали. Как спросить? Что будет, когда хозяин поймет, что киборг его всё равно боится. Иррационально. Человек к нему всегда относился хорошо. Не наказывал. Но страшно всё равно. И вместо того, интересующего вопроса, с губ срывается:
— Хозяин, в каких пропорциях класть объекту Леночка картошку и мясо?
— На глазок, Рон. И поправь ты эту программу имитации личности!