В развернутом резюме, которое Ригальдо полгода назад предоставил в отдел кадров холдинга «Нордвуд», говорилось, что он чрезвычайно трудолюбивый, ответственный и инициативный работник, обладающий ярко выраженными лидерскими качествами, стрессоустойчивый, коммуникабельный и позитивный. В автобиографической части очень подробно был отражен путь эволюции с низшего звена пищевой цепочки к высокоорганизованным хищникам: высшая школа провинциального города Эймса, колледж по менеджменту и экономике, работа промоутером, товароведом, помощником менеджера, специалистом по привлечению корпоративных клиентов, старшим менеджером и руководителем отдела продаж. Резюме пестрело «маячками»: b2b, b2c, клиентоориентированность, управление командой, анализ конкурентной среды, ведение переговоров, медиапланирование и продвижение брендов. Согласно ему, Ригальдо был богом тайм-менеджмента и повелителем CRM, владел двумя иностранными языками, французским и испанским, не имел вредных привычек, водил машину и регулярно проходил тренинги по повышению квалификации.
– Какое представление имеете о лесной и деревообрабатывающей индустрии?
– Достаточное, чтобы знать, что «Нордвуд» – крупнейший холдинг, объединивший оба эти направления, – сухо сказал Ригальдо. – Неважно, что мне поручат продавать – шпалы или деревянные чехлы для телефонов. Я разберусь и в том, и в другом.
– Cлишком короткий опыт работы руководителем, – недовольно сказал Орсей Блэкмэн, уставившись в резюме. – Почему так недолго?
– Фирма накрылась, – неохотно сказал Ригальдо и, когда кадровик усмехнулся, огрызнулся: – Не по моей вине. Спрос опередил предложение!
– Ясно, – Орсей пожевал губами и закрыл папку. – Пока поработаешь в филиале в Такоме. Можешь приступать завтра.
За шесть месяцев отдел продаж в одном из фирменных строительных гипермаркетов «Нордвуд» убедился, что резюме непосредственного руководителя безбожно пиздело по нескольким пунктам. Ригальдо отлично понимал, что назвать его «позитивным», «коммуникабельным» и «мотивирующим командную деятельность» можно было только по большому укуру, поэтому с чистым сердцем списал эти позиции из резюме других соискателей. Политика «кнута» нравилась ему больше «пряника». Ригальдо безжалостно дрючил ленивых и поощрял инициативных, а сам действительно быстро разобрался в тонкостях сбыта тамбурата, шпона и лиоцелла. Продажи же в филиале поползли вверх.
Когда водоворот страстей вокруг его назначения поутих, Ригальдо обнаружил, что вызывает в подчиненных неоднозначные чувства. Краткие эпитеты, доносившиеся из кабинок мужского туалета, типа «говнюк», «мудила», «хуйло надменное», были ясны и понятны.
Шепот, который долетал до него от девочек на ресепшене, необъяснимо напрягал.
«Красивый», «строгий», «ни с кем не встречается», «глядит прямо в душу, когда просит отчет», «надо посмотреть, рядом с кем сядет на совещании», «не отпустил на обед, пока не заполню ведомости», «вчера вызывал к себе – сегодня опять пойду».
В графе «семейное положение» у Ригальдо значилось «холост», пункт «интересы» был представлен словом «работа».
– Шеф, – однажды задушевно сказал ему на корпоративе подвыпивший Кронос. – Хотите, я познакомлю вас с обалденными девочками?
Ригальдо смотрел на него исподлобья так долго, что Кронос заерзал на стуле.
– Считаешь, что я похож на человека, которому не хватает общения? – наконец выдал Ригальдо.
– Да нет, – Кронос почесал куцую бороденку. – Это так. Помогает бороться с хроническим стрессом.
– С хроническим стрессом помогает бороться расписание, – сухо сказал Ригальдо. – И правильное делегирование полномочий. Я тебе делегирую разобраться с козлами, которые требуют от нас фитосертификатов. Прямо с утра с ними созвонишься и все мне расскажешь.
Кронос насмешливо фыркнул и откланялся. Глядя, как он пристает с бокалом шампанского к хихикающей секретарше, Ригальдо почувствовал неладное. Прогон о девочках его немного насторожил: обычно Кронос был не склонным к альтруизму мудаком.
Просто подъебывает или догадывается? Знает или не знает?
Ни одно резюме не включало в себя информацию: то, что девочки его не интересуют, Ригальдо понял еще в пубертате, и этим пониманием все дело и ограничилось. На всякую хуйню у него просто не было времени.
На следующее утро он на всякий случай увеличил нагрузку всему коллективу, и томные взгляды на планерках прекратились сами собой.
Так продолжалось еще некоторое время, а потом Ригальдо вызвали в головной офис.
Там он впервые близко увидел Исли Фёрста, и это стало ударом по всем его органам чувств.
***
– Опаздываешь, – хмуро сказал Орсей, когда Ригальдо торопливо вошел в отдел кадров.
– Мне не назвали точного времени!
– Все равно надо быть расторопнее, – Орсей переложил какие-то бумаги. – У тебя собеседование.
Ригальдо озадачился.
– С кем это?..
– С руководящим составом, – директор кадров повысил голос. – Я не уверен, что ты пригодишься, но мне было передано пригласить всех, кто мало-мальски подходит.
– Да что случилось? – спросил Ригальдо, не зная, что и думать.
В ответ Орсей посмотрел очень утомленно.
– Случилось так, что директор по продажам профукала глаза.
– В смысле? – тупо переспросил Ригальдо. – Что-то просмотрела? Допустила ошибку?
– В смысле, утратила зрение, – раздраженно сказал Орсей. – Берет больничный под конец года и ложится на операцию!
Он еще долго что-то ворчал, ковыряясь в открытом сейфе, о том, как безответственно покидать рабочее место сейчас, когда пора подбивать отчетность за год прошедший и выстраивать схему продаж на весь следующий… Ригальдо слушал его вполуха, пытаясь справиться с бешеным сердцебиением. От открывающихся перспектив сладко ныло под ложечкой. Он оперся на край чужого стола, думая о том, какой ему выпал шанс.
«Главная» по продажам казалась ему непотопляемой. Галатея Год-Айсфилд работала в «Нордвуде» черт знает сколько, вроде бы даже была акционером и не собиралась сдавать свои позиции. Ригальдо общался с ней регулярно, получал в равной мере и «плюшки», и «оплеухи», и даже не представлял, что ситуация может вот так измениться. Вот уж действительно, форс-мажор.
От мысли о повышении могла закружиться голова.
– Так они ищут ей замену? – спросил он, не уточняя, кто именно «они». – И вы предложили им меня?..
Взглядом Орсея можно было мариновать шампиньоны.
– Я же сказал, он опрашивает всех, кто более-менее себя проявил, – буркнул Орсей. – Иди. Но особенно не рассчитывай. Слишком короткий опыт руководства. Ты за сегодня уже пятый.
Ригальдо обогнул стол и уже в дверях обернулся.
– А кто принимает решение?
– Фёрст, – выплюнул директор по кадрам, и Ригальдо упругой походкой двинулся к лифтам.
***
До этого он с президентом компании не встречался и о верхушке правления знал очень мало. «Нордвуд» представлял собой семейное предприятие и действительно был самой старой компанией на северо-западе, охватывающей весь срез лесной торговой промышленности, какой был только возможен. Он был основан здесь едва ли не раньше города и начинался как лесорубная артель «Блэкмэн и Фёрст». В дни, когда вождь Сиэтл из племени суквамиш только раскуривал трубку мира с поселенцами, бородатые лесорубы в штанах на подтяжках уже вовсю валили лес на холмах. Ригальдо представлял себе это достаточно ярко: он видел дагерротипы на первом этаже центрального офиса, висящие там как дань традициям. Во всем остальном офис был современным и стильным, но кое-что в нем было неизменным. Компанией по-прежнему владели Блэкмэны и Фёрсты, потомки тех самых покорителей фронтира. Блэкмэнов было много, и они стремились заполонить все руководящие должности. Фёрст был только один.
В его приемной Ригальдо поджидало чудовище на «шпильках» и в винно-красном, обтягивающем все окружности платье.
– Мистер Фёрст вышел, – холодно заявило оно, скаля стозевую пасть. – Придется подождать. Вам не назначено, так что особенно не рассчитывайте! Может быть, примет, а может, нет!
Ригальдо с некоторой оторопью оглядел длинные волосы боссовой секретарши и ее агрессивный мейк-ап, после чего молча ткнул пальцем в сторону «королевского» кабинета. Жалюзи были подняты наполовину, но силуэт человека в кресле ни с чем нельзя было перепутать. Человек держал телефон возле уха, параллельно что-то печатая.
– Ничего не знаю, – отрезала секретарша. – Идите в кофе-пойнт.
Ригальдо все же предпринял попытку прорваться к начальству. Рабочий день уже полчаса как закончился, но президент пока что был на месте. Ригальдо не хотел упускать шанс.
Их перепалка с «мисс Сауз» была очень короткой, после чего Ригальдо самым недвусмысленным образом выперли. Он двинулся в кофе-пойнт, чувствуя себя так, словно его пожевал крокодил. Хватка у женщины в красном платье была железной. Он даже испытал что-то похожее на уважение.
Кофе-пойнт выделялся модным интерьером и полным отсутствием дармовой еды. Ригальдо включил кофе-машину и сунул монетку в автомат с шоколадными батончиками.
Батончик поехал к лотку выдачи и застрял.
– Сука, – пробормотал Ригальдо, толкая автомат в бок. Он стукнул кулаком по стеклу, потом попытался наклонить корпус вперед, потом пнул железный гроб – без особого, впрочем, эффекта.
– Сука! – повторил Ригальдо, нажимая все кнопки подряд. Не то чтобы он был так сильно голоден, но сам факт его глубоко возмущал.
Убедившись, что рядом никого нет, он поддернул брюки и опустился на корточки, попытавшись просунуть руку в лоток, чтобы зацепить упаковку. Ему удалось это сделать, но угол был неудобный, а пальцы недостаточно гибкими. Ригальдо сделал крючок из колпачка пластиковой ручки и не оставлял своих попыток, всунувшись в лоток почти по плечо.
– Затейливо, – произнес позади него чей-то голос. Ригальдо повернул голову и увидел рядом с собой мужские туфли. Он вскочил на ноги, неудержимо краснея: больше бессмысленной траты денег он ненавидел только чувствовать себя дураком.
У обладателя черных туфель были широченные плечи, подчеркнутые офисным пиджаком, правильное лицо без возраста, охуенный галстук и какая-то совершенно невозможная платиновая грива, как у короля эльфов или рок-звезды 90-х. Он был высокий, выше Ригальдо, и от него пахло дорогой туалетной водой и табаком. Когда он улыбнулся, прищурившись, вокруг глаз разбежались мелкие морщины, и только тогда стало ясно, что этому человеку уже давно не двадцать лет.
Мужик смотрел на него в упор, едва заметно улыбаясь, и Ригальдо понял, что тоже пялится на него во все глаза. Продавцы в гипермаркете болтали в курилке, что самый главный босс «Нордвуда» невъебенный красавец. Ригальдо как-то морально не подготовился, что слухи могут быть правдой.
– Хороший способ, но можно проще, – сказал Исли Фёрст, после чего обошел автомат и выдернул шнур из розетки.
Батончик со стуком свалился на дно лотка. Ригальдо стоял, не шевелясь.
– Не хочешь забрать? – с дружелюбной насмешкой спросил «главный босс». Ригальдо отмер и наклонился за своим «призом». Когда он выпрямился, президент «Нордвуда» все так же разглядывал его.
– Это ведь ты Сегундо? – деловито уточнил он и, когда Ригальдо кивнул, подмигнул: – Чем ты разозлил Люсиэлу? Она хотела тебя сплавить.
Ригальдо пошел за ним, как привязанный, отчаянно ненавидя подставивший его автомат.
В приемной их встретила присмиревшая «крокодилица». Они с Ригальдо скрестили взгляды, как две дуэльные шпаги. Девица дернула плечом и отвернулась.
– Нам два кофе, – бросил ей на ходу президент «Нордвуда». – И чего-нибудь пожевать.
У него зазвонил мобильник, и он сразу ответил, распахнув дверь в кабинет.
Ригальдо вошел следом – и замер, сраженный. Кабинет воплощал его мечты о минимализме: кругом стекло и матовый серебристый металл. В двух кадках по углам торчали карликовые сосны как напоминание о том, что состоянием «Нордвуд» обязан дереву. За огромными окнами перемигивались небоскребы делового центра Сиэтла.
Если бы Ригальдо мог выбирать, его кабинет был бы точно таким.
Босс сел в кресло и придвинулся к столу. Ригальдо вдруг некстати подумал, что Фёрст со своей белой гривой хорошо вписывается в интерьер.
До него не сразу дошло, с кем тот разговаривает по телефону:
– Да? Нет, Тея. Не говори ерунды. Ты третий человек, который это все на себе тащит. Нет, я не дам Римуто тебя выпереть. Сам буду курировать эти чертовы продажи. А чем мне тут еще заниматься-то?.. Нет, не утону. Возьму помощника, который мне все подготовит. Нет, не выбрал. Вот тут еще один мальчик пришел…
Ригальдо едва не споткнулся.
Мальчик?.. Мальчик?!
– Нет, не хочу тебя видеть, пока не закончится реабилитация. Давай, до встречи, – сказал Фёрст почти ласково и, отключившись, наконец посмотрел на Ригальдо.
Глаза у него были веселые.
– Не знаю, что там сказал Орсей Блэкмэн, – начал он вместо приветствия, – но мисс Год-Айсфилд я увольнять не собираюсь. Сколько бы месяцев она там себя ни чинила.
Ригальдо раздул ноздри, но промолчал. Он так и не сел в кресло для посетителей – стоял, опираясь на его спинку, и смотрел на босса через стол.
– Так что это не настоящее повышение, а эксперимент. Зарплата на время больничного мисс Год-Айсфилд будет в полтора раза больше той, которую ты сейчас получаешь.
О, это Ригальдо уже подсчитал.
– Ты можешь отказаться, а можешь принять это предложение, чем здорово сократишь мне время на поиски, – босс переплел пальцы. – Если, конечно, твое резюме не врет о целеустремленности. Есть вопросы?
– Да, – Ригальдо тряхнул головой, сбрасывая лезущую в глаза челку. – Почему вы так смело мне это предлагаете? Вы же ничего обо мне не знаете.
Фёрст оглядел его с головы до ног.
– Ну почему «ничего», – задумчиво сказал он. – Я читал твое личное дело.
Ригальдо вдохнул и пошел ва-банк.
– А раз читали, то должны понимать, что я не согласен быть «мальчиком», который раскладывает для шефа бумажки по алфавиту. Я хочу работать по-настоящему.
Фёрст засмеялся. Смех у него был приятный – мелодичный и заразительный.
– Хорошо, мистер Сегундо, – сказал он, подперев щеку. – Я буду обращаться к вам, как заслуживает ваша квалификация и безусловно выдающийся опыт. Но, боюсь, у такого значимого сотрудника не будет времени экстренно изучить новые обязанности и специфику продаж холдинга в целом…
– Я изучу, – торопливо сказал Ригальдо. Фёрст довольно сощурился, словно только этого и ждал.
– Сколько вам может понадобиться времени, чтобы разобраться?
– Неделя, – отважно сказал Ригальдо.
Исли Фёрст недоверчиво поднял брови.
– Включая субботу, – уточнил Ригальдо на всякий случай.