Ну а последняя неожиданность ожидала меня прям тут. То есть я думал, что последняя — в виде верещащего дракончика, сбившего меня с ног и почти утрамбовавшего в снег по причине слишком бурной радости.
Дракоша. Все-таки дракоша. То ли жизнь, то ли Огонь — пока не поймешь. Маленькая еще.
Как же так, малышка…
Хотя ее, кажется, не обижают тут? И она вроде рада.
М-мать! Слишком рада.
Зря принял человечий вид, растопчет ведь сейчас…
Впрочем, глупой наша Янка не была никогда. Так что она быстро опомнилась, стянула с меня лапы и хвост и только крылышки все никак не могла оторвать, то одним, то другим тянулась.
Я стряхнул с волос снег и присмотрелся.
Мда. Малышка выросла. Во всех отношениях. Из худенькой девчушки получился бодрый, веселый и вполне здоровый дракончик. Чешуйка к чешуйке лежали ровненько, блестели живой чистотой, крылышки были умеренно крепкими, а маленькая детская коронка просто полыхала счастьем.
— Макс, Максик, Макс, мы так ждали, так ждали…- тараторила она захлебывающейся скороговоркой. — И я, и бабушка… мы вам комнату приготовили. Бабушка каждый день готовила вкусненькое, даже если времени совсем не было. А вас все нету, а мы ждали, ждали, а тут то бандиты одни, то другие… А мы драконяток спасли, ну то есть не я, а бабушка Ира и дядя Пало, который хотел стать дедушкой. А сегодня маленьких волшебников привезли, а они худые такие… А драконятки пастилу любят, особенно мой, который жених…
— Кто?!
— Ой, ты сердишься? Он не хотел, то есть хотел, просто я его заставила, потому что он же мальчик…
— И что?
— Ну он мальчик-дракон, а я девочка. Вот. И мы не целовались, честно-честно. Я его кормила и за ним ухаживала, вот. Ты ведь не будешь на него сердиться?
На кого, на мальчика дракона, который твой жених?
Ни в жизнь.
Лучше я ему посочувствую.
Девочки-девушки — это точно какая-то альтернативная раса. У них и логика другая, и язык, и… Он мальчик — значит, жених. И никуда не денешься — тебя будут кормить и о тебе заботиться. Янка, ты прелесть.
— Бабушка Ира ведь не сердится… — продолжала меня убеждать женщина в миниатюре.
О чем она? А, о…
— А где бабушка Ира?
— А вот она, Славку обнимает, — радостно запрыгала мини-дракоша.
Я повернулся.
Я говорил, что драконий вид Янки был последней неожиданностью?
Ошибался.
Настоящий сюрприз явился только сейчас.
Потому что… целую секунду или около того я тупо таращился на обнявшуюся пару и даже ухватил за хвост промелькнувшую мысль, что головой моя таки приложилась обо что-то лбом — просто ушибленные мозги транслируют не искорки, птичек и тому подобное, как в Янкиных мультяшках, а вот это.
Изменщик-Славка обнимался не с нашей бабкой. То есть вообще — не с бабкой.
Или…
Как это?
Да не может быть!
Волосы у нее по-прежнему были покрыты белой шалью-паутинкой, но теперь сквозь белоснежное кружево платка просвечивала не седина. Нет, седых волос надо лбом хватало, но это были именно седые пряди, а не сплошная седина… И лоб, кстати… куда девались морщины, мятой паутиной опутавшие лицо? Куда исчезли старушечьи «мешочки» обвисших щек? Все это исчезло, как растаяло.
Пара на переносице, между сгустившимися бровями, несколько мелких — у глаз, наметившиеся черточки в уголках рта — все, что осталось от морщин. Ушла дряблость, кожа стала плотней и ровней, налилась живым цветом, и словно другое лицо проступило из-под старческой маски. Умное, уверенное, волевое.
Это она? Это наша бабушка?
Так вот какая она настоящая.
Только глаза смотрели по-прежнему.
Остро, ясно и так, словно видели насквозь. И одновременно так, что как шагнул и обнял — не помню. Само как-то получилось.
Помню только, как ее ладонь у меня из волос снег подтаявший вытряхивает. Ну да, вытряхивает. Не гладят меня по голове, вот еще! Это просто снег…
Почему щеки мокрые?
Сказал же — снег! Растаявший. Да…
И растаял он как раз тогда, когда мне в ухо выдохнули:
— Мальчики, ох… наконец-то…
Наконец-то.
Постепенно в наш маленький замерший мирок стали пробиваться звуки:
— Видишь, Штушик, а ты не верил…
— Чирррк?
— А это и есть Макс, который все может? Да? А который из них?
— Всхлип…
— Чего ты?
— Семья встретилась… Любо глядеть.
— Да, нашла все же Ерина Архиповна, пошли ей Пятеро богов радости, своих пропавших внуков…
— Драконов, промежду прочим.
— И что?
— Как — что? Коли внуки драконы, то бабка — кто?
— Хватились, почтенный! Что внучка — дракон, все знали еще в прошлую пятиху. Только что с того-то?
— Дык драконы… кровавые твари…
— Эй, ты! А ну неча на Ерину Архиповну наговаривать!
— Сосед, ты бы поосторожней со словами. Мастерские по вязанию кто открыл, где твоя дочка работает? Бабам кто деньгу подбросил и на эту… как ее… консервию пристроил? Детишков кто под крыло взял, что не шалят, а помогают? Ти… тимуровцами, во! Всем бы такими тварями быть.
— Так драконы…
— Еще слово, милый, и вместо ужина тебя дома дракон встретит! Со скалкою. Я в него сама превращусь!
— Да чего ты…
— А ты глупостей не говори про кого не надо!
— Тшшш! Избави Пятеро при бабах про их наставницу чего плохое сказать. Ты что, сосед, вовсе ума лишился?
— Да вить драконы ж…
— А мы — дикие маги. Что мы, что они — по уложениям Нойта-вельхо — опасные твари. Доберутся сюда — всем плохо придется. Или ты решил в драконоловы податься? И от нас, и от жены, и от детей — от всех сразу?
— Боги спаси!
— Чирррррр!
Сомневающийся тип спешно свернул свои догадки и заткнулся, но дело было сделано. И затопившее меня поначалу счастье встречи стало потихоньку… нет, не угасать, просто отодвигаться на второй план. Еще обнимали нас руки бабушки, еще рассказывала взахлеб Янка, как какой-то несостоявшийся дедушка (это кто вообще?) лечил-лечил бабушку, а оно раз — и вот так получилось. И бабушка сначала лицо прятала, а потом привыкла. Еще радостно улыбался Славка — а во мне уже проснулся Макс-параноик, который тут же взвыл на тему, какие мы недотепы и как неслабо подставили баб… Ирину Архиповну и Янку.
Явились не запылились.
На весь город засветились.
Придурки.
Янка, правда, и так выдала себя как драконка, но одно дело — одинокая малышка, от которой нет угрозы, а другое — два взрослых типа, способных переквалифицироваться в «кровавые твари» в считанные минуты. Таких терпеть и принимать намного сложней. Это человечий город, здесь есть правильные маги из этого их насквозь правильного Нойта-вельхо, и с присутствием драконов вряд ли будут мириться долго.
Забирать их отсюда надо, вот что.
И бабушку, и Янку, и этого ее… жениха…
Кстати, а откуда в насквозь правильном мажьем и человечьем городе взялись драконыши?
Рехнуться от всего этого можно. Так, хорош расслабляться и срочно берем ситуацию в свои руки — пока не взял кто-нибудь другой. Баб… черт, как ее называть теперь? В общем, наша бывшая бабуля намекала в письме про драконоверов, которые ей помогли? Может, с ними для начала пообщаться? Где там наш знакомый глава города бродит? Снова подбирает незваным гостям новые штаны?
Пусть отрывается и проясняет, что тут за фигня творится.
Люди, которые не очень-то боятся драконов. Дикие маги какие-то. Драконыши непонятно откуда — я в Убежище всю малышню наперечет знаю, и эти — не оттуда. Где их взяли местные вельхо? И зачем?
Внешний мир тем временем не собирался терпеть наше молчание долго.
— Ерина Архиповна, все правильно? — поинтересовался мужской голос.
Бывшая бабка не по-женски сильно стиснула наши со Славкой плечи и улыбнулась:
— Теперь — абсолютно правильно, почтенный правитель города. Знакомьтесь — мои внуки, Максим Воробьев и Слава Зимин.
Толпа на площади разом вздохнула. Кто умиленно, кто удивленно — у драконов, мол, может быть не только человечье обличье, но и человечьи имена. Почтенный правитель города с чертовски знакомым лицом (и бывший снабженец беглых драконов запасными штанами) прищурился…
— Мы, кажется, где-то раньше встречались… Я Миусс Райкен Ирро.
— Макс Воробьев, — состроить такую же хладнокровную морду при том что на тебя таращатся и ловят каждое слово больше пяти сотен человек мне пока было не под силу. И голос так и норовит сорваться. Я кашлянул и постарался подбирать слова поаккуратнее. — Что-то припоминаю. Кажется, мы когда-то обсуждали важный вопрос… по поводу одежды.
В светлых глазах невозмутимого типа промелькнуло что-то вроде одобрения. Мол, и впрямь, обстоятельства нашей встречи — не для всех.
— Действительно. Но обстоятельства нашей — несомненно важной — беседы несколько изгладились из памяти. Вы не откажетесь обсудить их? В более… спокойной обстановке?
Более толстый намек трудно себе представить! И более подходящий. Я пихнул локтем ничего не понимающего Славку и старательно улыбнулся:
— Конечно! Важные вопросы надо обсуждать только на спокойную голову. Чтобы ничего не отвлекало.
— Тогда через долгую минуту приглашаю вас к себе. Как раз маги с делами управятся…
Не понял. А при чем тут маги?
0
0