Утро застало Элли врасплох. Ей показалось, что она проспала всё на свете, и пришлось несколько раз проверить время, прежде чем она убедилась, что до звонка будильника ещё целых десять минут. Обычно она так высыпалась субботним утром, когда не требовалось никуда спешить. Усилием воли Элли отогнала неуместную мысль о том, любит ли поспать Харди, и легко соскочила с кровати, начиная новый день. Предстояла поездка в Перт, а значит, стоило поторопиться.
К её удивлению, сыновья вели себя прилично: и позавтракали быстро, и собрались — всегда бы так! На улице Элли застегнула куртку и поёжилась от утреннего тумана. Всё же Глазго был гораздо севернее Бродчерча, и начало зимы здесь ощущалось намного острее. Она катила коляску с Фредом, думая обо всём сразу и ни о чём, и из этого мирного состояния её вывел вопрос Тома:
— Мам, а почему ты сегодня не заходила к соседу?
— В смысле?
— Обычно ты за утро несколько раз к нему заходишь, а сегодня нет. Он тебя обидел?
— Не замечала, — Элли снова поёжилась. — Нет, меня никто не обижал. Просто мы с ним сегодня поедем в Перт, чтобы допросить одного человека.
— Понятно, — Том казался немного расстроенным. — Но ты ведь не станешь терпеть, если что-то пойдёт не так?
— Разумеется.
Том со вздохом остановился и вытащил из кармана помятый галстук:
— Поможешь?
Элли проводила одного сына, передала няне второго и только после этого постучала в дверь Харди:
— Можно?
Ответа не последовало, и она нажала на ручку, чувствуя непонятный трепет, который мог быть чем угодно, да хоть предвкушением скорой поездки!
— Харди, вы где?
Вновь не получив ответа, Элли встревожилась, на миг представив Харди в ванной и почему-то истекающим кровью. Что за чёрт?!
— Харди!
Он и впрямь обнаружился в ванной, где, глядя в зеркало, пытался прилепить на грудь пластырь.
— Что вы делаете?!
— Играю на волынке, — огрызнулся Харди. — А на что это ещё похоже?
— Мы же с вами договорились, что повязку буду менять я.
— Неужели? Я как-то пропустил этот момент.
— Как ребёнок, честное слово! — Элли отобрала у него пластырь, нечаянно склеив его края. — Вот видите, что вы наделали.
— Я?!
— Ну, не я же! Ложитесь уже.
— Но… — Харди попытался натянуть рубашку, отчего салфетка, прикрывающая рану, упала на пол.
— Просто ложитесь, — вздохнула Элли. — Оденетесь потом.
Она принялась мыть руки, лихорадочно соображая, не сильно ли нарушила правила приличия. Судя по тому, что Харди не стал возражать, всё было нормально, но кое-какие сомнения оставались.
— Я уже обработал швы, — он смотрел куда угодно, только не на Элли.
— Прекрасно, поэтому я только слегка пройдусь по ним антисептиком. Прямо сейчас.
Несмотря на предупреждение, Харди вздрогнул, стоило его коснуться, и снова закрыл глаза. Элли несколько раз мысленно повторила, что это просто от страха боли, однако ничего не смогла поделать с желанием положить руку на грудь Харди и успокаивающе погладить.
— Всё хорошо, сэр… это не больно.
Почему-то в такие моменты она начинала говорить шёпотом — наверное, чтобы не спугнуть. И, наверное, это было нормально… Харди вообще молчал и только согласно кивал, не открывая глаз. Элли положила на рану салфетку и, наклеивая пластырь, снова погладила горячую кожу, разглаживая повязку. Что за наваждение такое?!
— Вот и всё, сэр! Можете одеваться. Нас ждёт увлекательная поездка в Перт.
— Я бы не был в этом настолько уверен, — Харди прокашлялся и быстро натянул рубашку. — Роу может не оправдать ожиданий.
— Куда он денется! — отмахнулась Элли и поспешила выйти. — Я буду ждать вас в машине.
Она вышла на улицу и пожалела, что не курит. Почему-то хотелось сделать что-то глупое и выходящее за рамки обыденности. А ещё она поймала себя на том, что глупо улыбается прохожим, и только сев в машину, смогла взять себя в руки. Ведь, по сути, ничего особенного не произошло — Элли не боялась крови и вполне могла бы обработать швы той же Бет. Просто по-соседски. Да и сам Харди не имел в виду ничего такого — они с ним помогают друг другу, потому что коллеги и вместе расследуют одно дело. Только работа, ничего личного. Ни ему, ни ей этого не надо. Совсем!
— Миллер, вы не могли бы остановиться по пути на какой-нибудь заправке?
— Зачем это?
— Я не успел выпить кофе.
— Перевязкой занимались, — понимающе кивнула Элли. — Пристегнитесь, сэр. Остановлюсь.
Харди кивнул и, отвернувшись, уставился в окно, будто не видел ничего интереснее утренних пробок. Элли не собиралась его отвлекать, поэтому до Камберналда они доехали в молчании. На заправке Харди вышел и, направляясь в магазин, поинтересовался:
— А вам купить кофе?
Вопрос застал Элли врасплох. В общем-то, это были её слова, а от Харди не приходилось ждать ничего подобного.
— Зачем это?
— Ну, вы всегда так делаете… и я подумал…
— Купите. И булочку с вишнёвым джемом.
Элли ещё раз пожалела, что не курит, и решила всё-таки заправить машину. У колонки она успела вставить пистолет в бак и уже искала карточку, чтобы расплатиться, когда явился Харди:
— С вишнёвым не было. Я взял с малиновым.
Он поставил стаканчики с кофе и пакет с выпечкой на капот и заплатил за полный бак бензина прежде, чем Элли успела что-то сказать.
— Там есть столики, — нехотя продолжил он. — Можно сесть, после заправки.
— Да.
Почему-то неловкость, возникшая накануне вечером, не спешила исчезать. Как Элли ни старалась вести себя по-прежнему, каждое слово лишь усугубляло ситуацию. Уж лучше молчать. Харди, похоже, пришёл к таким же выводам, потому что тоже замолчал и продолжил старательно отводить взгляд. Интересно, что он себе успел надумать?! Элли попыталась подобрать слова, чтобы объяснить ему, насколько он ошибается, но вовремя вспомнила, что Харди как раз ничего и не говорит, а значит, и она не будет! С заправки они тоже отъехали в полном молчании.
— А как вы собираетесь отыскать Роу? — наконец не выдержала Элли.
— По сигналу его телефона. В Бродчерче эта программа отлично сработала.
— Понятно…
— Извините.
— Да будет вам, — Элли поморщилась, вспоминая детали ареста Джо Миллера. — Это всего лишь работа.
— Вы правы… это всего лишь работа.
— И мы с вами выше этого… ничего личного, правда?
— Именно, — подтвердил Харди. — У Баннокберна сверните налево. Поедем через Блэкфорт.
— Как скажете, сэр.
— Когда вы со всем соглашаетесь, я начинаю подозревать неладное, — пробурчал Харди.
— Это пройдёт, — утешила его Элли.
— Хотелось бы.
Когда машина въехала в Перт, Харди снова стал похож сам на себя. Он сверялся по навигатору и командовал, куда повернуть, пока они не заехали в какой-то тупик.
— И где Роу? — ехидно поинтересовалась Элли.
— Полагаю, нам стоит немного пройтись пешком. Сигнал идёт из тех гаражей… Миллер, вы ведь не сдали свой жетон?
— Именно что сдала, сэр.
— Очень неосмотрительно. Тогда вам придётся показывать ему бумажник с правами. Если вы проделаете это за моей спиной, он ничего не заподозрит, а я постараюсь, чтобы мой жетон он заметил.
— Вы собираетесь имитировать задержание?
— А у вас есть возражения?
— Это немного незаконно.
— Но мы же, в конце концов, его отпустим. После того как он станет с нами чуточку честнее.
— У вас есть при себе наручники, сэр?
— Знаете, в чём всё дело, Миллер? Я ни минуты не сомневался, что мы с вами сработаемся.
Харди улыбнулся и решительно направился к гаражам. Элли поспешила за ним следом, стараясь вспомнить, чем чреваты подобные нарушения. По всему выходило, что Харди рисковал гораздо больше.
В одном из гаражей обнаружилась автомастерская, где Саймон Роу уныло разглядывал днище машины, висевшей между двух стоек автоподъёмника.
— Саймон Роу? — Харди достал документы. — Инспектор Харди, полиция Глазго.
Элли за его плечом помахала водительскими правами:
— Инспектор Миллер, полиция Глазго, — врать так врать!
Роу изменился в лице:
— Я не виноват. Я ни при чём…
— Разберёмся, — холодно заметила Элли. — Если вы не станете нам лгать.
— Я не… — Роу сжал кулаки и запрокинул голову, сдерживая себя.
— Вы подозреваетесь в соучастии в преступлении, — размеренно начал Харди. — Покушение на убийство — не самая безобидная статья обвинений, поэтому в ваших интересах сотрудничать с нами.
— С ней всё в порядке? — быстро выдохнул Роу.
— Нет, — Харди точно не собирался никого щадить. — Ей сегодня предъявят обвинение в покушении на убийство мужа.
— Я спрашиваю про Ханну.
Элли едва не спросила, почему, собственно, не про Лизу, но вовремя прикусила язык, давая возможность вести допрос Харди, который сориентировался мгновенно:
— Ей, скорее всего, тоже предъявят обвинение в соучастии.
— Но ведь она совсем не при делах!
— Неужели? А проверка в её аптеке показала обратное, — Харди сверлил Роу недобрым взглядом.
— Всё не так! Всё совсем не так.
— Расскажите, как всё было.
— Это всё Лиза, — Роу снова сжал кулаки. — У неё брак давно трещал по швам, но она ничего не собиралась делать.
— Ну почему же «ничего»? — скривился Харди. — Она нашла неплохой выход.
— Ей надо было просто согласиться на развод… по-хорошему! И ничего бы не было!
Харди демонстративно достал диктофон и, прежде чем нажать кнопку записи, почти ласково улыбнулся Роу:
— Вы сейчас расскажете всё, что знаете. Честно. И откровенно ответите на все наши вопросы. От вашей искренности будет зависеть не только ваша судьба, но и мера пресечения, которую мы изберём для миссис Роу.
— Она вообще ни при чём! — перебил его Роу. — Лиза привыкла сидеть на чьей-то шее. Сначала это была Ханна, затем она нашла себе муженька и знать ничего не желала о проблемах сестры.
— У неё были проблемы?
— Она потеряла ребёнка, — глухо выдохнул Роу. — Мы потеряли. Поэтому я и хотел свозить Ханну на море, чтобы она немного отвлеклась и поправила здоровье. И, конечно же, нам нужны были деньги.
Элли насторожилась. Как показывал опыт, с этого момента обычно в рассказах начиналось самое интересное. И опыт оказался прав.
— У меня были кое-какие сбережения, но сами понимаете, хотелось и номер снять получше, и отель почище, да и вообще отвлечься от всего. Тут-то мне и предложили это дело, — Роу потёр шею и виновато развёл руками. — Сначала я отказался. Даже послал этого мистера Смита куда подальше, но потом… потом я подумал: а что, собственно, я теряю? Деньги хорошие, а делать-то, в общем, ничего и не надо… ну, ничего такого… сами понимаете…
— Что именно вам предложил мистер Смит?
— Ничего такого, — Роу взглянул на Элли, явно желая разжалобить. — Я не сделал ничего страшного, ничего криминального, просто пригласил Лизу в бар. Мы там выпили… если честно, то она надралась и сама полезла ко мне, — Роу сглотнул и отвернулся, продолжая: — Жаловалась на мужа, все дела… и когда появился Смит, я её поцеловал. Больше ничего такого… вообще… ну, посидела она у меня на коленях, и я потом проводил её домой… глупо, конечно.
— Смит вас сфотографировал?
— Кажется, да, — Роу потёр лицо, оставляя на нём следы грязи. — Да.
— Это было именно то самое дело, которое он вам предложил?
— Да.
— Сколько вы за него получили?
— Пять тысяч.
— Немного, — покачала головой Элли.
— В том-то и дело! Я ничего такого не сделал. А Ханна откуда-то узнала… и всё… она меня больше не хочет видеть и слушать ничего не желает…
В глубине души у Элли даже шевельнулось что-то вроде жалости к этому идиоту, хотя, конечно, она полностью поддерживала Ханну.
— Почему вы сменили номер телефона?
— Да просто Ханна мне не отвечала, и я разбил телефон, а когда покупал новый, то сменил номер, думал, что, может, так она ответит.
— Почему вы бывшим коллегам сказали, что уезжаете на юг?
— Я им говорил про море… нет, ну правда, не рассказывать же эту идиотскую историю? А здесь работает Боб. Мы с ним когда-то вместе начинали, это его мастерская, и он разрешил мне здесь пожить. Я заодно и охраняю.
— Вы узнаете мистера Смита на фотографии?
— Конечно, его ни с кем не спутаешь, такой жлоб.
— Опишите его.
Элли слушала, как Роу старался угодить Харди, вспоминая приметы Смита, и понимала, что картина не складывается. Если за Смитом стоял Торн — а это, скорее всего, так и было! — то почему он тогда не разыграл эту карту? Присяжным вполне хватило бы серии фотографий из бара, чтобы признать его пострадавшей стороной. Или, быть может, он просто не успел и спровоцировал Лизу на решительные действия? Но как тогда обо всём узнала Ханна?
Тем временем Харди заставил Роу подтвердить записанные на диктофон показания и стал прощаться.
— Вы… вы разве не заберёте меня с собой? — удивился Роу.
— Пока нет, — с нажимом ответил Харди. — Но будьте готовы к тому, что вас вызовут в участок, где вы ещё раз расскажите эту историю.
— А что будет с Ханной?
— Разберёмся.
Харди подхватил Элли за локоть и почти вытащил из гаража:
— Вы понимаете, что это означает?
— Торн не такая жертва, как хочет казаться.
— Именно, Миллер. Именно. И что-то подсказывает мне, что ключ к разгадке нам надо искать у миссис Роу. Поехали!
Харди полностью переключился на дело, и дорога обратно прошла почти незаметно за разговорами. Они даже остановились перекусить в кафе Оштерардера, и от былой неловкости не осталось и следа. Харди забылся настолько, что несколько раз хватал Элли за руку, не давая перебить себя, и этот простой жест больше не казался чем-то неуместным. Более того, он с интересом выслушал рассуждения Элли, улыбнувшись, когда она его погладила по руке. И — чёрт возьми! — это было даже приятно.
Когда машина остановилась у дома Ханны, Харди не спешил её покидать.
— Вы же с ней уже беседовали, Миллер?
— Да.
— Не возражаете, если сейчас буду говорить я?
— Думаете, у вас получится её очаровать?
— И в мыслях не было! — Харди несколько раз потрясённо моргнул. — Я просто хотел немного выбить её из колеи. Она ведь отказалась с вами разговаривать?
— Да.
— Мне кажется, что она что-то знает. Понять бы ещё что.
— У вас получится, сэр.
Желая ободрить, Элли накрыла его ладонь своей и слегка сжала. Харди на какую-то долю секунды замер, а потом вдруг взял её за руку и стиснул в ответном пожатии.
— У нас всё получится.
Он так стремительно вышел из машины, что Элли ничего не успела ответить. Ей оставалось лишь гадать, что это было. И почему-то она ни мгновения не сомневалась, что речь шла вовсе не о деле. Вернее, не только о нём. Но вместо того, чтобы замереть в раздумьях, Элли довольно улыбнулась и, зачем-то достав из бардачка расчёску, пригладила волосы.