Родились Близнецы из океана вечности и песка времени. Были они во всем схожи и потому, играя, не могли отличить, кто есть кто. И тогда один из Близнецов сказал:
– Я – брат, и имя мое Хисс. Будет сутью моей черный океан вечности, бездна и смерть.
– Тогда я – сестра, – сказало второе дитя. – Имя мое Райна, а сутью станет белый песок времени, свет, жизнь и любовь. Давай же играть, брат!
Через какое-то время им наскучил черно-белый берег, и сказала Сестра:
– Да будет цвет!
И сотворили Брат и Сестра мир из земли, огня и воды, и назвали его Райхи.
Катрены Двуединства
21 день холодных вод, Валанта, Риль Суардис
Дамиен шер Дюбрайн
Хоть Дайм и прибыл в Суард за два дня до приезда Каетано и Шуалейды, его не покидало ощущение, что он опаздывает. А так как своим ощущениям он привык доверять, то наплевал на протокол и сразу пошел к Тодору. На полдороги он понял, что за странность померещилась еще на подъезде к дворцу.
Тишина.
Странная, глухая, подкрадывающаяся со всех сторон тишина.
Не то чтобы дворец вымер, нет, он жил обычной жизнью, но приглушенно, словно боясь потревожить… что? Или кого?
Шаги Дайма дерзко, неприлично громко отдавались в галереях и анфиладах, заставляли придворных неодобрительно коситься. Даже королевский секретарь, и тот нахмурился и едва удержался, чтобы не приложить палец к губам: тише, светлый шер!
– Его величество не принимает.
– Именем императора, – тихо сказал Дайм.
Малочисленные придворные в королевской приемной вздрогнули и замолкли. Или они молчали, и когда Дайм зашел? Что-то неправильное происходит в Риль Суардисе!
– Прошу вас, – с видом крайнего неодобрения поклонился секретарь.
Прежде чем перешагнуть порог, Дайм дотронулся до бляхи Конвента, активировав защиту от подслушивания.
Часы отбили полдень, бой их разнесся по комнатам, отражаясь от стен и угасая, угасая… Да что за наваждение!
– Светлый шер Дюбрайн к вашему высочеству, – объявил секретарь, едва эхо стихло.
– Я велела меня не беспокоить, – раздался тихий и неуместный здесь голос. Ристана подняла взгляд от бумаг на столе. В одной она что-то писала, и капля чернил повисла на кончике пера. – А, Дюбрайн. Вы не вовремя. Я занята… – только тут она обратила внимание, что открыты обе створки двери: как для самого императора. Вздохнула и поправилась: – Что угодно его всемогуществу?
– Где его величество Тодор?
– Его величество отдыхает, – холодно и официально ответила Ристана.
Дайм обратил внимание на тени под ее глазами, осунувшееся лицо и истончившиеся запястья. И темное закрытое платье, так не похожее на ее привычные роскошные туалеты.
Что ж, хотя бы не алый траур.
– Мне нужно немедленно его видеть.
– Все, что касается дел государственных, его величество поручил мне.
– Ваше высочество – официальный регент Валанты?
– Нет, светлый шер, – тон Ристаны еще похолодел. – Я помогаю его величеству в делах. Его величество в здравом рассудке, ему не требуется регент.
– Это без сомнения радует. Но вы ничего не сказали о здоровье его величества.
Мгновение Ристана смотрела непроницаемо-равнодушно, словно на продолжение официальных бумаг, но вдруг ее плечи вздрогнули, она уронила перо и поднялась, шагнула к нему.
– Он болен. Отец болен, Дайм! Я не понимаю, что с ним. Наш целитель делает все возможное, но отец… он… – она прерывисто вздохнула. – Иди к нему сам. Может быть, у тебя получится? Хоть что-то…
– Если все так плохо, почему ты не написала мне?
– Я писала, Дайм. Тебе, Светлейшему, лично императору. Я просила прислать тебя или хотя бы целителя второй категории, и знаешь, что мне ответили?.. – Резко развернувшись к столу, она вытащила письмо на гербовой бумаге. – Сам читай, что пишет твой добрейший Парьен!
Собственно, можно было не читать, и так все понятно. Люкрес хочет скорейшей смерти короля, а император велел Светлейшему не вмешиваться. И понятно, почему Дайму писем не переслали – сорваться в Валанту вопреки приказу императору он не мог. Так что учитель позаботился о его душевном равновесии. На некоторое время.
И сейчас Дайм в Валанте и имеет некую свободу действий только благодаря сверхсекретной проверке, порученной ему Светлейшим в обход императора.
Шисовы интриги!
Покрутив письмо в руках, Дайм поморщился и бросил его обратно на стол.
– Мне жаль. Ни одного твоего письма я не получил.
Ристана вздохнула, шагнула к нему и протянула руку. Дайм взял ее в ладони, порадовавшись, что наплевал на этикет и не снял перчаток.
– Пожалуйста, помоги нам, – глядя ему в глаза, попросила Ристана. – Мне больше не на кого надеяться. Я не знаю, что делать…
«Знаешь и сделала, – хотелось ответить ему, – но какая досада, не удалось. Несомненно, убийство Каетано и обвинение в нем Шуалейды разом бы решило твои проблемы. И, возможно, сделало бы тебя женой кронпринца. А возможно – и нет».
Но толку от пустых слов! Для официального обвинения доказательств нет и не будет.
Ристану прервала открывшаяся дверь во внутренние покои.
– Шер Дюбрайн, – поклонился Альгредо, держащий в руках пухлую папку.
За год он осунулся, поседел и стал еще больше походить на хищную птицу.
– Шер Альгредо, – так же коротко ответил Дайм.
– Вы к его величеству? – В его глазах блеснула надежда. – Позвольте, я провожу вас.
– Да, ступайте, Альгредо. – Ристана забрала из его рук позабытые бумаги. – Обсудим прошение Винодельческого союза потом.
Герцог виновато пожал плечами:
– И купцы, и аристократы вконец обнаглели без королевской руки.
– Как обнаглели, так и… – не закончив фразы, Ристана бросила папку на стол. – Ступайте к его величеству. Прошу вас!.. Шер Альгредо расскажет все по дороге.
– Действительно, – кивнул Альгредо, отворяя ту же дверь, через которую пришел. – Идемте. Это звучит, как фраза из дешевой пьесы, но сейчас вы – наша последняя надежда.
– Я был уверен, что накопителей хватит минимум на год, – хмуро сказал Дайм, следуя за Альгредо через королевские покои: здесь было холодно и мрачно, несмотря на льющееся через высокие окна солнце.
– Их бы хватило. – Альгредо сжал кулаки. – Три месяца назад, после отписки Конвента, целителя обокрали. Унесли все зелья и амулеты, в том числе – пять ваших. Остался только тот, который был при его величестве. И этот амулет уже полмесяца как пуст.
– Гильдия?
– Не наша. Мастер Ткач клянется, что не брал этого заказа, и я ему верю. Ему нет смысла врать, все равно ничего поделать с гильдией мы не можем.
– Проклятье… Альгредо, вы посылали запрос в Магбезопасность?
– Само собой. Мне вежливо ответили, что МБ не занимается мелкими кражами. Вот если полпред Конвента заявит, что в деле была использована незаконная магия, тогда МБ пришлет дознавателя.
– Шисов дысс.
– Это вы про?..
– Ситуацию в целом.
– Я удивлен, что приехали вы, шер Дюбрайн. Мы ждали его высочество Люкреса с официальным визитом.
– Я сам удивлен тому, что я в Суарде, а не на Мертвых островах. Но пока я здесь по другому поводу. Кстати, если кто-то попытается через вас что-то передать для меня, отправляйте к генералу Парьену. У нас, видите ли, очень строгие правила субординации.
– А, разумеется. Правила нужно соблюдать, – кивнул Альгредо.
Оба замолчали, думая каждый о своем. Несмотря на ментальные амулеты, от Альгредо фонило страхом и растерянностью. И Дайм очень хорошо его понимал. Империя, гарант законности и безопасности в королевствах, вдруг превратилась в агрессора и захватчика. Пожалуй, с Валантой императорская семья что-то подобное проворачивала впервые. Да и остальные интриги были как-то поскромнее. Без смены правящей династии.
Впрочем, после того как Дайм сам посадил на трон Сашмира нового султана, не ему было квакать о законности. Но… Свами – наследник династии Пхутра, а покойный султан был записной сволочью с продутым насквозь чердаком. И вообще Дайм не тронул бы султана, если бы тот сам…
М-да.
Самооправдания, светлый шер? Он сам виноват. Конечно-конечно. Наверняка и у Люкреса все сами виноваты, и хочет он исключительно добра и блага.
Как и светлый шер Дайм Дюбрайн.
И кто выиграет – тот и добро. Как всегда.