Искомое он обнаружил там, где барабанам пришли на смену ступенчатые гряды, лесенкой забиравшиеся на стены на высоту в два его роста. Вверх уходили мощные опорные колонны, а под потолком замер здоровенный уборочный комбайн. Дорожку с рельсами перегораживала груда разного высокотехнологичного хлама. Что-то в этом роде было разложено и на некоторых грядках.
Риан прислонился к опоре, старательно изображая плохое самочувствие. Обнаружилось, правда, что шум в ушах так никуда и не делся, но в остальном он был здоров и бодр. Было даже круче, чем до всего этого. Похоже, крепкому организму полезно иногда как следует встряхнуться.
Он непринужденно осматривался, держа руки в карманах. На обжитое место не тянет, если только ты не любитель спать в яме в земле, конечно. Рядом с ямой стояла белая пластиковая коробка, чуть подальше — дешевая туристическая сумка. Предполагаемый хозяин всего этого сидел рядом.
— Ты тут живешь?
Разноглазый качнул головой.
— Здесь нельзя жить — тут кроме воздуха ничего нет. Я бываю тут время от времени. Хорошее место, если надо исчезнуть. В том числе.
Риан кивнул. Взгляд его блуждал. В ушах, кажется, зашумело сильнее. В голове плыл легкий туман, но это совсем не мешало. Он тепло улыбнулся слегка расплывающемуся разноглазому.
— Отсюда есть еще выходы в город?
Тот неопределенно махнул рукой куда-то себе за спину.
— Там грузовой шлюз, через который вывозили урожай. Он выводит в автомобильный тоннель и на поверхность. Еще есть обходной путь через очистные бассейны. Долгий.
Риан прикрыл глаза. Ноздри его трепетали, дыхание участилось в предвкушении. Ему нравилось чувство, хотя испытывать его именно сейчас было крайне удивительно. Но жизнь вообще прекрасна и удивительна, разве нет?
— Что-то мне хреново, — хрипло пробормотал он, делая вид, что с трудом держится на ногах. — Может, есть что выпить?
И судьба словно бы склонилась перед ним раболепной официанткой! Разноглазый всего на секундочку, но отвернул голову. А когда взгляд его вернулся к Риану, черное дуло уже смотрело ему между глаз.
— Оп-па, — хихикнул Риан. — Вот ведь блядь, а?
Разноглазый, ничуть не изменившись в лице, продолжал смотреть на него с интересом. Риан невольно проникся уважением. Впрочем, быть может, человечек просто не осознает еще…
— Медленно встал, — скомандовал он, указав дулом на рельсы. — Отошел вон туда. Руки держи так, чтоб я видел.
Риан с удовольствием смотрел, как выполняются его распоряжения. В слабой лунной гравитации, оказывается, встать можно и вправду очень медленно, при этом – в одно движение. Он любил эти моменты — когда становится ясно, кто есть кто. В такой игре кто-то человек, а кто-то — кусок мяса. И это обычно сильно зависит от того, кто с какой стороны ствола.
Он улыбнулся разноглазому. Тот вернул улыбку, держа при этом руки вразлет, как долбаная балерина. Риан снова качнул стволом.
— На колени. Все пушки тихонько вынимай за ствол, толкай ко мне. Медленно.
Осы Ортеги скользнули по серому камню. Носком сапога Риан подвинул их ближе к себе.
— Теперь куртку. Медленно снимай и бросай сюда.
— Бросать тоже медленно? — с искренним любопытством поинтересовался разноглазый, стягивая одежку. Риан с готовностью рассмеялся. Получив куртку, он ловко одной рукой обшарил карманы, не отводя глаз от своего пленника.
— Поверь мне, я искренне благодарен, честно. Охренеть как благодарен. Понимаю, что ты какой-то другой благодарности ждал – поцелуев, там, в десны, типа того….
Брови разноглазого в явном изумлении поползли вверх. А Риан, довольно осклабившись, пользовался возможностью его как следует рассмотреть.
На беглый взгляд ничем он особенным от человека не отличается. Кожа — может, чуть светлее, чем у самого Риана, с каким-то пыльным оттенком, будто нездоровым. И громил таких везде полно — тяжелая нижняя челюсть, здоровенный широкий нос, как у черных. У тех только ноздри вывернуты еще, а тут нет. От носа к углам губ — глубокие, как траншеи, складки, а на губах ухмылочка, в которую хочется дать с ноги. Глаза глубоко посажены, брови над ними можно в косы заплетать. Смайлы в глазах тоже глумливо лыбятся. На лбу глубокие морщины, да и башка седая. Красавчиком не назвать, но всяко и не урод. Одет под своей курткой во что-то серое с высоким воротом.
Риан повертел в пальцах выуженную регистрационную карточку.
— Посмотрим, что ты у нас за птичка. Ручки держи на виду. А то я нервный сегодня. И доверялка, знаешь, сломалась.
Разноглазый понятливо кивнул, сложил большие и указательные в кольца, приставил их к морде, как очки, трепыхая оставшимися не у дел пальцами.
— Так хорошо видно?
Риан только усмехнулся — да пускай повыпендривается напоследок. Финал-то один. Не отвлекаясь на усиливающийся шум в голове, он переключил внимание на карточку. Из-за своей легальной работы он немного разбирался в пиктограммах социальных служб. Да и цвета говорили сами за себя.
Карта серебряная. Значит, точно инопланетник, даже не из Гелиопеи, с какой-то из планет Конфедерации. Вот эта хреновинка обозначает ветерана боевых действий. Ну да, вроде они опять там недавно воевали с соптарами. А может и еще где нашел себе приключений. Имя…
— Т Риккерт. Что, нахрен, означает Т?
Разноглазый только усмехнулся.
— Ничего. Для документов достаточно одной буквы, так зачем придумывать больше?
Риан, обладатель скоромного имени Клодьез Мария Энкарнасьон, неопределенно хмыкнул в ответ.
— И что же ты забыл на Луне, стесняюсь даже спросить?
В ответ он опять получил кривоватую усмешку.
— У меня семьдесят процентов регенерированной кожи. Доктора пока не рекомендуют часто бывать на солнце. Да и интересно у вас тут.
— Это да, — покивал Риан. – Не без того. И как ты промандел шкуру?
Т Риккерт в ответ пожал плечами, продолжая держать руки у глаз. Получилось ржачно. А в голосе его мелькнули мечтательные нотки.
— Снялась вместе со скафандром. Такое случается, если корабль горит в атмосфере и потом падает в океан. Вот знаешь, как говорится – больно вспоминать.
Риан прищурился. Сквозь дурман расслабленного благодушия, окутавший шумящую голову, проскользнули тревожные нотки. Палец на спусковом крючке вдруг мучительно зачесался.
Разноглазый не боялся его. Риан всегда чуял страх, как акула – одну каплю крови за километры воды, и тут его не было. Вдоль спины побежал неприятный холодок, а в голове вдруг вызрел один неожиданный вопрос. Если пуля в затылок – решение всех проблем, то какого ж хуя я тут стою и треплю языком?
— Я тебе нравлюсь, — неожиданно мягко заявил Риккерт.
— Э? – Вот это было последнее, что Риан ожидал сейчас услышать. И это что, получается, он уже начал думать вслух?
— Поэтому ты стоишь тут и несешь херню с пистолетом в руке. Это так же верно, как то, что на Луне нет атмосферы. И ты мне тоже нравишься.
0
0